зачем строят храмы в россии в таком количестве
Почему так много строят церквей?
Предметы убранства интерьера, архитектурные элементы: иконостасы, гробницы, раки, кадила, подсвечники, врата, оконные решетки, троны, алтарные шкафы и т. д.
Предметы атрибутики православной религии: кресты, пояса с молитвами, посохи, медальоны, штандарты, хоругви, жезлы, ладанки, художественные формы пасхальных яиц и т. д.
Необходимые элементы и вещества, без которых невозможно провести богослужение: ладан, елей, кадила, свечи, миро, приборы для соборования, херувимы, печати для просфор и артоса и т. д.
Одежда церковнослужителей: мантии, пояса, поручи, палицы, набедренники, фелони, косынки, фартуки и пр., а также держалки, вешалки, футляры, цепи, древки и т. д. для них.
Бумажная продукция: богослужебные книги (Священное Писание, молитвословы, святцы, ноты, чинопредставления, религиозные календари и др.), религиозно-образовательные, просветительские книги, официальные бланки и печатные товары религиозных организаций (грамоты, дипломы, открытки, послания, молитвы, канонические изображения, фото и др.)
Видео- и аудиопродукция церкви: материалы, наглядно обучающие, просвещающие, иллюстрирующие элементы учения, религиозной практики, богослужения и т. д.
Налог на имущество для церковных организаций
Земли, принадлежащие по праву бессрочного пользования.
Территории, на которых сооружены храмы, церкви, часовни, а также сооружения как религиозного, так и благотворительного назначения. К последним относятся:
здания для осуществления определенных богослужений, молитвенные, культовые корпуса, помещения для собраний, обрядов, церемоний;
паломнические центры и гостиницы для паломников, принадлежащие непосредственно церкви;
благотворительные столовые, общежития и больницы, православные детдома, образовательные учреждения, имеющие статус благотворительных и т. д.
Согласно письму Министерства финансов № 03-06-02-02/41. от земельного налогообложения освобождается весь участок, принадлежащий церкви, даже если на его территории расположены сооружения, не относящиеся к выше перечисленным. А НК РФ (с. 395, п. 4) сообщает, что льготной будет земля, являющаяся собственностью православной церкви, но на которой расположены постройки и сооружения других религиозных конфессий.
В продолжение темы «Платит ли церковь налоги в России?» письмо Минфина №03-05-04-02/31 от 7 мая 2008 года предупреждает, что участок, принадлежащий религиозной организации, но имеющий на свой территории только здания и сооружения для продажи атрибутики, литературы и т. п., без присутствия построек религиозного и благотворительного назначения, полноценно облагается земельным налогом.
Религиозная организация и налог на прибыль
Имущество (в т. ч. деньги) и имущественные права, которые пришли в церковный бюджет в связи с совершением религиозных обрядов и церемоний, а также в результате продажи своей профильной атрибутики и литературы.
Целевые поступления (кроме тех, что относятся к подакцизным). Сюда входят:
Налоги, уплачиваемые церковью
Платит ли церковь налоги государству в России? 91 % интересующихся этим вопросом не могут найти, что же облагается налоговыми сборами из деятельности и имущества церкви. Религиозная организация уплачивает следующее:
Транспортный налог: со всего транспорта, находящегося в ведении церкви, уплачивается налог в тех объемах, что и для других налогоплательщиков.
Подакцизные сборы (НК РФ, ст. 181): косметика и парфюмерия, спиртосодержащие вещества, лекарственные, профилактические средства и т. д.
Отметим, что ювелирная продукция, в т. ч. и продаваемая церковью, не является подакцизным элементом.
Дело это суперприбыльное. Себестоимость трехграммовой свечи примерно 20–40 копеек. Ведь этот товар состоит не из чистого воска (самый дорогой при свечном производстве материал закупается у пасечников по 250 рублей за килограмм), его там может быть всего несколько процентов. Нам их продают в храмах по 20–40 рублей. Как вам такая накрутка?
Большинство свечей изготовлено на заводе «Софрино». В России есть и другие производства. Но духовенство обязывают закупаться именно у «Софрино», которое принадлежит РПЦ, чтобы деньги не утекали из церковного кармана в чужой.
Это крупнейшее производство находится в одноименном поселке в Пушкинском районе Подмосковья. На заводе изготавливают иконы, храмовую мебель, церковную одежду, киоты, ювелирные изделия, печатную продукцию и многое другое. Духовенство закупает там свечки оптом. Набор из 100 маленьких свечей стоит 630 рублей, то есть по 6 рублей 30 копеек за штуку (значит, средняя прибыль – 300%). Своими пожертвованиями храмы обязаны делиться с епархиями (от 50 до 70 процентов), а те в свою очередь делают отчисления в патриархию.
Судить о прибыли «Софрино» можно по размаху, с которым несколько лет назад праздновали день рождения его директора Евгения Пархаева. Начался он со службы, которую возглавил Патриарх Кирилл, и банкета в храме Христа Спасителя, продолжился в ресторане «Европейский» и закончился фейерверком на даче у виновника торжества.
Кроме «Софрино», есть также небольшие мастерские, где свечи отливают из огарков. По идее свеча должна сгорать до конца, символизируя тем самым жертву, но это не дают им делать милые бабушки-служительницы – гасят раньше. Эти остатки отправляют в мастерские, в которых себестоимость свечей еще меньше.
Зачем нам строить храмы
Однажды меня спросили люди: зачем так много храмов строится сейчас, наша эпоха – эпоха храмостроительства? И борются против храмов некоторые, восстают. Мы привыкли, что, скажем, на весь Саратов один храм. Или на всю Москву десять штук, например. А может быть, и хватит? Что так много-то?
Я предлагаю вам, как вариант, одну мысль, которая может быть для вас как склад винтовок. Вас спрашивают: зачем так много строим? А мы можем отвечать так: люди будут строить всю жизнь. Человек такой, что ж он строит? Он строит свинарники, сараи, жилищные кооперативы, дороги, супермаркеты. Строить будем, 100%. Если мы не будем строить храмы – мы всё равно будем что-нибудь строить. И я вам скажу, что. Во-первых, тюрьмы. Потом мы будем строить интернаты для брошенных детей. Потом – диспансеры для психов различных и всяких наркоманов и зависимых. Ну, и ещё ряд вещей будем строить. Потому что храмов нет.
Когда начиналась безбожная свистопляска, была такая песенка про Красную Армию: «Мы разжигаем пожар мировой, церкви и тюрьмы сравняем с землёй». То есть в голове безбожных архитекторов нового человечества предполагалось, что церковь – это тюрьма души. Там ум, так сказать, закован в кандалы, там душа пленена догматами. А в тюрьме ты заключен телом. Разрушить нужно и то, и другое.
Так они и сделали. Но тюрьмы разрушить не успели, только храмы начали. Потом вдруг оказалось, что тюрем не хватает. И храмы, оставшиеся неразрушенными, превратили в тюрьмы. Следовательно – я делаю исторический вывод – там, где рушат храмы, нужно строить дополнительные тюрьмы. Поэтому, если мы не строим храмы, нам придется строить тюрьмы.
Вопрос на засыпку: где больше всего тюрем в мире? В Штатах. Больше всего осуждённых на тысячу населения – где? В Штатах, между прочим. Даже по цифрам их там больше, чем в Китае, хотя в Китае население больше в четыре или пять раз, чем в Штатах. Это обратная сторона демократии.
Не хочешь строить храмы – будешь строить тюрьмы. Кроме этого, будешь строить психические лечебницы, потому что люди будут с ума массово сходить. Чем занимали пустующие корпуса монашеских келий, которые отобрали коммунисты в советское время? В Почаеве, например, было отделение для буйнопомешанных. Такие же новые отделения нужно будет строить в каждом городе. От того, что люди не молятся, не каются, не примиряются друг с другом, не обнимаются в братском поцелуе, не прощают грехов один другому, не читают Евангелие, не слышат Его – они будут просто буйно помешаны. Я даже не удивлюсь, если в Екатеринбурге, в котором не дали построить храм, в конце концов построят какой-нибудь корпус для сумасшедших. Чтобы они наблюдали за екатеринбургской природой из-за своих зарешеченных окон. Потому что храма здесь нет, а помешанных стало больше.
Вот вам простой ответ на простые вопросы. Мы строим храмы для того, чтобы не строить диспансеры для больных, помешавшихся в рассудке. Чтобы не строить больницы для наркоманов и алкоголиков. Для того, чтобы не строить интернаты для брошенных детей. Потому что только безбожники, зачиная детей, бросают их. Только безбожники ложатся спать с женщиной и оставляют в ней семя без всякой тревоги о том, будет ребёнок или не будет ребёнка, будет аборт или нет.
Если будет храм – будет меньше брошенных детей. Меньше абортированных младенцев. И не нужно будет строить федеральными силами эти печальные здания. Не будет брошенных стариков, кстати. Не нужно будет строить гериатрические комплексы для никому не нужного папы, никому не нужной мамы, никому не нужной бабушки. Потому что храмовые люди либо возле себя построят что-нибудь сами, своими силами, без помощи государства, либо в семью примут или в семье оставят человека. И, как пса в его старые годы, на улицу не выбросят.
Дорогая дорога к храму: зачем России тысячи церквей
На днях патриарх Русской православной церкви Кирилл сообщил, что РПЦ строит в среднем по три храма в сутки, построив 30 000 храмов за 10 лет. Чем спровоцировал обсуждения в обществе на тему, а нужно ли стране столько храмов и не целесообразнее ли направить эти деньги на другие цели. У нас вообще любят рассуждать о «целесообразности» использования чужих денег. Насколько это правомерно в данном случае?
Председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда уточнил данные, представленные патриархом. На самом деле речь идет не о 30 тысячах, а о 9386 новых храмов. В начале 2009 их действительно было около 30 тыс., точнее 29 263, а через 10 лет (на начало текущего года) количество возросло до 38 649 церквей и иных молитвенных помещений (рост более чем на 30%). При этом речь идет о культовых объектах по всему миру. Если говорить о России, то по сравнению со временем, прошедшим после распада СССР, количество храмов в России выросло с примерно 2 тыс. (речь о действующих) до 21 849 сейчас.
С храмовой статистикой, правда, все равно наблюдается некоторая путаница. Потому что именно про «30 тысяч храмов», но только построенных за неполные 30 постсоветских лет, в конце 2017 года говорил председатель Синодального отдела внешних церковных связей митрополит Волоколамский Иларион. Он же тогда приводил статистику, согласно которой «на протяжении всего этого периода мы строили или восстанавливали из руин по тысяче храмов в год, или по три храма в день». Эта статистика касается всей Русской православной церкви на территории России, Украины, Белоруссии, Молдавии, Казахстана, других республик Средней Азии, Прибалтики и дальнего зарубежья. «В дальнем зарубежье, включая Русскую зарубежную церковь, у нас сейчас около 900 храмов в 60 странах», — говорил тогда митрополит Иларион, уточнив, что «у нас сейчас количество храмов подходит к 40 тысячам. При такой скорости через 30 лет у нас будет 70 или 80 тысяч храмов».
Важно отметить, что, как правило, строительство церквей финансируют частные спонсоры. И в принципе, они могут тратить свои деньги так, как считают нужным — хоть на храмы, хоть на развитие образования и науки, хоть на больницы или частные школы, хоть на создание за свои деньги космических ракет, как делает Илон Маск. Это вопрос приоритетов. Как конкретных частных спонсоров, так и общества целом, которое такие приоритеты формирует. Или позволяет формировать. Правда, встает вопрос — насколько добровольно они скидываются.
Однако существенная доля строительства культовых сооружений финансируется за счет государственных корпораций. Тут вопрос уже более сложный. Получается, что государство как главный акционер таких структур не совсем отделено от церкви, а она от него. Если государство указывает, скажем, госкорпорациям, сколько они должны платить дивидендов, то, получается, оно также «указывает» (или согласует, как минимум), сколько они должны построить церквей? Или топ-менеджмент тут имеет автономию в решениях? Но с какой стати?
А сколько храмов нужно нашей стране на самом деле? Если взять цифры, приведенные Легойдой, то у нас сейчас при населении 146,7 млн человек одна церковь (или помещение для молитв и литургий) приходится примерно на 3,8 тыс. человек. Размещение культовых объектов, разумеется, неравномерно. Где пусто, а где густо, как говорится. По словам того же Легойды, в Новосибирской епархии, например, на один православный храм приходится 25 000 человек.
А сколько храмов нужно нашей стране на самом деле? Если взять цифры, приведенные Легойдой, то у нас сейчас при населении 146,7 млн человек одна церковь (или помещение для молитв и литургий) приходится примерно на 3,8 тыс. человек. Размещение культовых объектов, разумеется, неравномерно. Где пусто, а где густо, как говорится. По словам того же Легойды, в Новосибирской епархии, например, на один православный храм приходится 25 000 человек.
Но речь о населении в целом. Но ведь далеко не все верующие православные. Известно, например, что примерно четверть населения России — мусульмане. Еще есть иудеи, буддисты и так далее. Страшно сказать, есть атеисты. Хотя к православным относят себя во время социологических опросов примерно 80% россиян (примерно столько считают себя русскими), возможно в данном случае люди часто путают вероисповедание и национальность. Однако активных верующих, регулярно посещающих церковь и соблюдающих пост, среди населения не более 5-6%. Так, на пасхальную службу в этом году, по данным МВД, пришло 4,3 млн человек по всей стране (на 100 тыс. меньше, чем в прошлом году). Если исходить из последней цифры, то на Пасху пришелся в среднем один храм на 111 человек. Свидетельствует ли эта цифра об остром дефиците церквей в России?
еперь еще о деньгах и приоритетах. В среднем строительство одного храма на 500 прихожан обходится инвесторам в 300 млн рублей, на 250 – в 90 млн. Даже если взять последнюю цифру, то при строительстве трех храмов в день (более тысячи в год), мы получим объем храмового строительства, приближающегося к 100 млрд рублей в год.
Если инвесторам, повторим, интереснее тратить свои деньги на храмы, а не, скажем, на школы и частные космические программы или научные гранты, то, значит, таковые их приоритеты, поддерживаемые, как мы понимаем, чиновниками на соответствующих уровнях власти.
Нужно также учитывать и прокладку к религиозным сооружениям коммуникаций — а они что для дачника, что для малого предпринимателя больной вопрос. К примеру, проблема подведения коммуникаций к бесплатным земельным участкам для многодетных семей существует годами.
Кстати, если говорить о школах, то цены будут сопоставимы. Если говорить о средних цифрах, то в принципе можно уложиться в 200 млн рублей за школу на 500 учеников. Однако в случае, когда речь идет о современной школе с должным оснащением, то придется выложить уже от 300 до 560 млн и выше (оценки Главгосэкспертизы), в зависимости от климатических условий и региона. Скажем, современная хорошо оборудованная школа на 550 мест в Екатеринбурге обойдется от 377 до 391 млн рублей. Для сравнения, предварительная оценка стоимости строительства храма Св. Екатерины в сквере у Театра драмы в том же городе составила 3,5 млрд рублей.
Количество школ в России, в отличие от количества храмов, не растет, а неуклонно падает. На сегодня в стране насчитывается около 53,5 тыс. школ. В них учатся 13,4 млн школьников. Примерно в три раза больше, чем активных прихожан. За последние годы были закрыты свыше 12 тысяч средних учебных заведений, из них около 10 тысяч — это школы, находящиеся в сельской местности. Потребность в новых школах оценивается в 14 тыс. на период до 2025 года.
Разумеется, на сокращение численности школ сказалось падение рождаемости. Но разве применительно к церквям действует не та же демография?
С больницами картина еще хуже. В 2000 году в стране было 10,7 тыс. больниц и прочих лечебных заведений. Сейчас осталось примерно 5 с половиной тысяч. Темпы закрытия – примерно по одной больнице в день. Почему те же инвесторы, которые готовы тратить деньги на храмы, не хотят прославиться тем, чтобы построить больницу или школу? Риторический вопрос.
Кстати, деньги выделяются РПЦ в том числе и напрямую из госбюджета — по государственным каналам: по разным «культурным» статьям, например, на сохранение объектов культурного наследия, через разные гранты социально-культурной направленности и т.д. Порядок цифр – не менее 10 млрд рублей в год или больше. Для сравнения, на весь нацпроект «Культура» на период 2019 – 2024 годы будет выделены как раз те же самые 100 млрд рублей.
При такой социально-религиозной политике и приоритетах, закрепляемых на уровне правящей элиты и бизнес-сообщества, простым обывателям — как верующим, так и всем остальным — остается только молиться. Кто кому и на кого сможет и сочтет нужным.
Зачем и для кого РПЦ возводит новые храмы
Право, славная стройка!
Пока в Екатеринбурге протестовали против появления храма на месте сквера, патриарх Кирилл отчитался об ударных темпах строительства церквей. По его словам, ежедневно в России открывается три новых храма. Насколько этот размах соответствует нуждам населения, разбиралась «Наша Версия».
Глава Русской православной церкви сделал сенсационное заявление на открытии храма в Страсбурге. Как отметил предстоятель РПЦ, за 10 лет было построено около 10 тыс. церквей – таким образом общее количество православных храмов в России достигло 30 тысяч. Позже председатель Синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда уточнил: речь идёт не о 10 тыс., а о 9386 новых храмах, причём построенных по всему миру. Так, в 2009 году было 29 263 православных храма, а сейчас уже 38 649. Что же касается России, то в начале 90-х у нас насчитывалось всего около 2 тыс. действующих церквей и молитвенных помещений, а сейчас их число выросло аж до 21 849.
По словам Владимира Легойды, церквей в России недостаточно. Например, в Новосибирской епархии на 25 тыс. человек приходится один храм. Однако возникает вопрос: все ли эти люди являются ревностными прихожанами?
И это вопрос принципиальный, потому как довольно сложно спорить о необходимости возведения церквей, не представляя масштабы паствы. А сведения эти весьма противоречивы. Данные соцопросов, в том числе исследования Института социологии РАН, говорят о том, что к православным себя причисляют 80% населения России. При этом в нашей стране проживают 4% мусульман, а ещё 9% верят в «некую высшую силу». Таким образом очевидно: православных у нас подавляющее большинство, а значит, храмы необходимо строить.
Социологи действительно фиксируют рост числа верующих начиная с 1991 года. Глава отдела внешних церковных связей Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион заявлял: «В истории нашей страны никогда не было такого роста религиозной веры, какой мы наблюдаем за последние 28 лет. Более того, я вообще не знаю подобного прецедента где-либо и когда-либо в истории человечества».
Однако существует и другая статистика. Так, американский исследовательский центр Pew приводит данные: 71% россиян исповедуют православие, 10% – ислам. При этом в России принято связывать с православием национальную идентичность. Вполне вероятно, что участники опросов не слишком искренне либо не вполне осознанно отвечают на вопросы социологов. Сколько же людей на самом деле являются религиозными? И как это можно измерить? Например, на пасхальную службу в этом году, по данным МВД, пришли 4,3 млн человек. И это в масштабах страны! А вот данные сайта «Православие и мир»: в январе 2018 года в стране проводилось 11 тыс. рождественских богослужений, которые посетили около 2,5 млн россиян. Вряд ли стоит говорить, что Рождество, а особенно Пасха, являются главными праздниками для христиан. Пропуск служб в эти дни возможен только по очень уважительной причине. Потому 80% православных от Института социологии РАН по факту превращаются в фикцию. Нет, это не обман, люди действительно считают себя верующими, поскольку крещены, знают пару молитв и, возможно, тройку заповедей, на Пасху пекут куличи, а на Прощёное воскресенье десятками рассылают друзьям сообщения с просьбой простить их за всё. А храмы посещают по случаю, когда надо поставить свечку за здоровье или успешную сдачу экзаменов. Вряд ли здесь можно говорить о воцерковленности.
Прокуратура попросила приговорить к десяти месяцам колонии блогера Руслана Бобиева и его девушку за провокационное фото на фоне храма Василия Блаженного на Красной площади в Москве.
О том, какое количество россиян регулярно ходит в церковь, не знают даже в РПЦ. Единственное место, где фиксируются персональные данные конкретных верующих церкви, – списки приходского совета, которые подаются в региональное подразделение Министерства юстиции России для регистрации прихода (общины). По закону в состав учредителей религиозной организации должно входить не менее 10 человек. Но священники и работники храма обычно заявляют властям узкий круг соучредителей прихода, а не фиксируют в документах имена всей активной части общины.
Прихожане и «захожане»
Проблему признают даже лица, близкие в РПЦ. Руководитель центра «Православная энциклопедия» Сергей Кравец утверждал, что 4% населения России «живут церковной жизнью».
«Исследования показывают, что число постоянных прихожан Русской православной церкви (РПЦ) в России невелико – от твёрдых 0,5 до максимум 2% населения. Они входят в более обширную группу тех, кто заходит в храмы от случая к случаю – таких до 8%. В церкви их называют «захожанами» и не очень жалуют», – отмечает Николай Митрохин, кандидат исторических наук, автор книги «Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы». Комментируя данные опросов, эксперт отмечает: «Левада-центр*, например, оговаривает, что «60% православных не относят себя к религиозным людям» и «только около 40% православных уверены в существовании Бога, а около 30% из числа тех, кто называет себя православными верующими, вообще полагают, что Бога нет!».
Если посчитать примерное количество «захожан» вместе с прихожанами, то получится, что в среднем на один храм приходится около 400 верующих.
Митрохин ссылается на ныне покойного православного блогера Игоря Гаслова, который несколько лет назад описывал типичный сельский приход. По его словам, на службе там бывало не больше 20–25 человек, однако большинство из них причащались. Разумеется, численность прихожан в разных храмах может сильно отличаться.
Стоит отметить, что количество россиян, посещающих рождественские богослужения, остаётся стабильным – 2,5 млн человек. Число же храмов при этом стремительно растёт.
И тут РПЦ, пожалуй, стоило бы задуматься: нужны ли нам пустующие храмы, чья безжизненность порочит саму идею православия? Может быть, лучше пусть будет меньше церквей, но таких, которые действительно явятся местами притяжения для верующих, а не будут стоять пустыми? Ещё хуже, когда строительство храмов становится предметом для распрей в обществе, как в Екатеринбурге. При этом по всей России есть тысячи храмов, которые нуждаются в реставрации, но РПЦ ими не занимается, а предпочитает строить новые или воевать за передачу ей Исаакиевского собора и другой недвижимости.
Маленький свечной заводик
Сколько стоит построить культовое сооружение? Компания «Вятский терем» на своём сайте указывает цены на строительство церквей из дерева – от 4 до 32 млн рублей в зависимости от размера. Средняя стоимость строительства модульных типовых храмов из кирпича на 500 прихожан – 300 млн рублей. Ценник на здания по индивидуальным проектам начинается от 500 миллионов.
При этом не совсем ясна история с финансированием строительства храмов. Нам рассказывают, что они строятся на пожертвования прихожан. Но верится в это с трудом, учитывая, что в основной массе прихожане не отличаются состоятельностью. Конечно, есть «православные олигархи» типа братьев Ананьевых или Константина Малофеева. Хотя и не столь воцерковленные бизнесмены часто жертвуют на строительство церквей. Правда, порой в обмен на какие-либо преференции для бизнеса от региональных властей. Тем не менее храм мало построить – его ещё надо содержать. Сможет ли приход справиться с этим своими силами?
Зачем же РПЦ строит столько храмов? Злые языки утверждают, что причина проста. Во-первых, храмы ведут хозяйственную деятельность, освобождённую от налогов. Взять, например, продажу свечей. Себестоимость трёхграммовой свечи составляет примерно 20–40 копеек. В храмах их продают по 20–40 рублей. То есть маржа оказывается огромная. Церковные свечи изготавливаются на принадлежащем РПЦ заводе «Софрино», и духовенство обязывают закупаться именно там. Помимо свечей на заводе изготавливают иконы, храмовую мебель, церковную одежду, киоты, ювелирные изделия, печатную продукцию и многое другое.
Во-вторых, приходы обязаны сдавать так называемый епархиальный взнос, который идёт на содержание правящего архиерея и управленческого аппарата епархии. В свою очередь, из этих взносов формируются отчисления «наверх». Таким образом, больше храмов – больше взносов. Хотя ещё старая пословица гласит, что Бог не в брёвнах, а в рёбрах.
России к чему стремиться надо?
Большинство сограждан хотят видеть Россию сильной и развитой страной. При этом главным признаком величия большинство респондентов называют высокий уровень благосостояния граждан, а вовсе не мощную армию (42% против 19% соответственно). Также социологи отмечают, что ностальгия по сверхдержавному статусу, который был у СССР, постепенно уходит: за последние пять лет число желающих видеть Россию в такой роли уменьшилось с 42 до 34%.
45% – Быть одной из 10–15 влиятельных стран
34% – Вернуть статус супердержавы
8% – Добиться лидерства на постсоветском пространстве
5% – Ей не следует стремиться ни к каким глобальным целям
* Негосударственная исследовательская организация «Левада-Центр» внесена Минюстом в перечень НКО, выполняющих функции иностранного агента