ильф и петров кто они такие
Ильф и Петров: самый смешной и смелый писательский дуэт
Getty images; Илья Ильф/ Рипол-классик, 2008
Как начали писать вместе
Москва. Фото Ильи Ильфа
В «Двойной автобиографии» писатели шутили, что «автор родился дважды»: в 1897 году и в 1903 году и уже с младенческого возраста «начал вести двойную жизнь».
Ильф и Петров в Москве
Еврейский мальчик Ильф был сыном мелкого одесского бухгалтера и банковского служащего. Сам Илья окончил техническую школу и работал то в чертежном бюро, то на телефонной станции, то на заводе ручных гранат. Параллельно писал стихи, и, шаг за шагом, приобрел значительный вес среди одесских поэтов. В 1917-м начал работать редактором в журналах, писать статьи. И, решив полностью перейти на литературное поприще, в 1923-м переехал в Москву.
Илья Ильф. Фото начала 1930-х
Евгений Петров. Фото начала 1930-х
Двенадцать стульев
Илья Ильф читает «12 стульев»
Это история двух жуликов, которые встречаются в вымышленном городе Старгород. Бывший дворянин Ипполит Воробьянинов приезжает в город, чтобы найти фамильные бриллианты, которые его теща во время революции зашила в обивку одного из стульев гостиного гарнитура.
Андрей Миронов в роли Остапа Бендера
Марк Захаров/Творческое объединение «Экран», 1976
Авантюриста же Остапа Бендера заносит в Старгород случайно. «Живость характера, мешавшая ему посвятить себя какому-нибудь делу, постоянно кидала его в разные концы страны и теперь привела в Старгород без носков, без ключа, без квартиры и без денег». Обдумывая очередной хитрый план, как бы нажиться и преуспеть без особых усилий, он встречает Ипполита. Застенчивый Ипполит решает взять предприимчивого Бендера в долю, и они вместе отправляются на поиски драгоценностей…
Сергей Филиппов в роли Кисы Воробьянинова в фильме «Двенадцать стульев» Леонида Гайдая
Далее карикатурную парочку ждут невероятные приключения в погоне за стульями, которые после революции были распроданы по одному и разлетелись по всей стране. Им приходится идти на самые разные уловки, чтобы их раздобыть у самых разных людей, от сторонников царя и мещан до неистовых большевиков.
Совместное творчество и поездка в Америку
Ильф и Петров за работой, 1932
После большого успеха «12 стульев», в 1931 году Ильф и Петров пишут продолжение приключений Бендера, получившее название «Золотой теленок». Однако если первый роман с легкостью прошел все цензурные препоны, то в 1930-х книжная номенклатура узрела «пасквиль на Советский Союз». Напечатали новое детище дуэта только через три года. Книга была не менее популярна, и впоследствии обе части неоднократно экранизировали.
«Эту картинку хотелось бы подписать так: „Вот это и есть Америка!“» (фото Ильи Ильфа)
Молодые писатели все делали вместе и, как они сами шутили, «только женились с разницей в 5 лет». У них было множество идей и планов, но Ильф в 1937 году умирает от туберкулеза. Через два года у Петрова родился сын и он назвал его Ильей в честь друга.
После смерти соавтора Евгений погрузился в кинематограф, позже стал редактором культового журнала «Огонек». Во время Второй мировой войны писал репортажи и очерки с мест боевых действий. Отправившись в очередную командировку, он погиб в авиакатастрофе. Мистическим образом ему было столько же лет, сколько Ильфу во время кончины.
Ильф и Петров
Из Википедии — свободной энциклопедии
Ильф и Петров — советские писатели – сатирики Илья Ильф (настоящее имя — Иехиел-Лейб бен Арье Файнзильберг; 1897—1937) и Евгений Петров (настоящее имя — Евгений Петрович Катаев; 1902—1942). Уроженцы города Одесса. Авторы совместно написали знаменитые романы «Двенадцать стульев» (1928) и «Золотой телёнок» (1931). Дилогия о похождениях великого комбинатора Остапа Бендера выдержала множество переизданий, не только на русском языке.
В 1925 году произошло знакомство будущих соавторов, и с 1926 года началась их совместная работа, на первых порах состоявшая в сочинении тем для рисунков и фельетонов в журнале «Смехач» и обработке материалов для газеты «Гудок». Первой значительной совместной работой Ильфа и Петрова был роман «Двенадцать стульев», опубликованный в 1928 году в журнале «Тридцать дней» и в том же году вышедший отдельной книгой. Роман имел большой успех. Он примечателен множеством блестящих по выполнению сатирических эпизодов, характеристик и подробностей, явившихся результатом злободневных жизненных наблюдений.
За романом последовало несколько рассказов и повестей («Светлая личность», 1928, «Тысяча и один день, или Новая Шахерезада», 1929); в это же время началась систематическая работа писателей над фельетонами для «Правды» и «Литературной газеты». В 1931 году был опубликован второй роман Ильфа и Петрова — «Золотой телёнок», история дальнейших похождений героя «Двенадцати стульев» Остапа Бендера. В романе дана целая галерея мелких людишек, обуреваемых стяжательскими побуждениями и страстями и существующих «параллельно большому миру, в котором живут большие люди и большие вещи».
В 1935—1936 годах писатели совершили путешествие по США, результатом которого явилась книга «Одноэтажная Америка» (1936).
В 1937 году Ильф умер, а изданные после его смерти «Записные книжки» были единодушно оценены критикой как выдающееся литературное произведение. Петров пережил Ильфа на 5 лет, оба прожили всего лишь по 39 лет. Петров после смерти соавтора написал ряд киносценариев (совместно с Георгием Мунблитом), пьесу «Остров мира» (опубликована в 1947), «Фронтовой дневник» (1942). В 1940 он вступил в Коммунистическую партию и с первых дней войны стал военным корреспондентом «Правды» и «Информбюро». Погиб в июне 1942 г. в авиакатастрофе при перелёте из осаждённого врагом Севастополя в Москву. Награждён орденом Ленина.
Ильф и Петров: два разных человека в одном авторе
Именно так продвигалась работа над каждым фрагментом книги. Любой из них вызывал спор до хрипоты, видимо, поэтому до сих пор, что «Золотой телёнок», что «12 стульев» пользуются успехом. Потому что каждое слово взвешено и продумано. Вот что писал по этому поводу Петров:
Хотя чего уж там, если говорить объективно, то «ИльфПетров» ушли из читательского рациона. Причин много, одна из них – старшее поколение знает романы наизусть. А перечитывать то, что и так знаешь, мало кто любит. Поэтому никто не перечитывает «Преступление и наказание» вместе с «Евгением Онегиным». Ну а с другой стороны, роман очень сильно отошёл от реалий того времени. Хотя, прочитав сей шедевр в возрасте 14 лет, сразу по получению паспорта, я был впечатлён прежде всего юмором, осторожным цинизмом и всем этим робким обаянием русско-еврейского тандема.
Кстати, про автора. Составить автобиографию автора «Двенадцати стульев» довольно затруднительно. Дело в том, что автор родился дважды: в 1897 и в 1903 году. В первый раз – под видом Ильи Ильфа, а во второй – Евгения Петрова. Хотя чего уж там, будем говорить прямо: под видом Ильи Арнольдовича Файзильберга и Евгения Петровича Катаева. Оба одесситы, оба писали фельетоны для «Крокодила» и «Правды», оба обладали невероятно острым умом и слогом, и… на этом, пожалуй, сходство двух личностей внутри одного великого автора заканчивается.
Вот, например, старший товарищ, Файзильберг, – выходец из того чудесного, окутанного мифами, байками и стереотипами народа, который, по сути, создал ту мифическую и остроумную славу самобытной Одессы. Спокойный тихий талант или, как говорят «у нас в Одессе», поц мог бы и не связать свою жизнь с авторством, а продолжил бы работать в чертёжном бюро, или на телефонной станции, или на военном заводе. Но начал непосредственно марать бумагу в одесских газетах, куда благодаря врождённому остроумию и наблюдательности писал материалы юмористического и сатирического характера – в основном фельетоны. Конец его был печален, а вот заря карьеры радовала до невозможности. Прямо как у созданных им героев: Паниковского, Бендера и тех других, чьи имена стали нарицательными. Трагичный конец настиг и его не менее талантливых братьев. Один из них – Срул (не надо смеяться над иностранными именами, это неприлично) – стал известным во всём мире фотографом и художником-кубистом, радуя своими работами капризную публику. Но, увы, псевдоним Сандро Фазини не скрыл его происхождения, за что он и был загублен в Аушвице. Другой брат – советский художник-график и фотограф Михаил (он же Мойше) – погиб при эвакуации в Ташкенте. Остался только скромный Беньямин, продолживший славный талантливый род.
Кстати, фамилия является аббревиатурой его еврейского имени. Возможно, какому-то чахлому уму покажется, что автор непозволительно много упомянул слово «еврейский». Но во-первых, из песни слов не выкинешь, а во вторых, разве в этом есть что-то плохое? В самом романе гораздо больше иудейского, чем может показаться.
А вот Евгений Катаев был помладше, но жил поинтереснее, хоть и рисковал на каждом шагу. Первым его литературным произведением был протокол осмотра трупа неизвестного мужчины. Всё потому, что Петров 3 года отработал в Одесском уголовном розыске, где и приключилась одна весьма странная история. Был у Жени Катаева один старый приятель – Саша Козачинский. Обычный сорвиголова, дерзкий поц с большими амбициями. Поезжайте в Одессу и спросите, кем был Козачинский до революции. Он был простым благородным работником уголовного розыска и продолжал искать себя в жизни. А потом стал наш Саша простым благородным бандитом. Промышляли они здорово, но вот беда, накрыли их доблестные чекисты во главе с Катаевым. Козачинский сдался другу, и неспроста. Старая Одесская хитрость: сделай человеку приятно, особенно, если он работает на власть. Вот Катаев, уже будучи в Москве, пристроил пропащего друга в «гудок», а потом заставил его, уже ведущего маститого журналиста, написать повесть «Зелёный Фургон», рассказывающую про их одесские дела. Наверняка ты смотрел старый фильм с Харатьяном, снятый по этому сценарию.
После стольких приключений разрозненным частям удалось, наконец, встретиться в Москве в 1923 году. Два талантливых бумагомарателя быстро сдружились и обнаружили у себя схожий круг интересов и тягу поработать друг с другом. Вот написали они фельетоны в соавторстве. А почему бы не посягнуть на крупные формы? Тем более что Петров… Кстати, читатель наверняка спросит, а почему Петров, если он Катаев? А всё очень просто: не у одного Ильфа братья были талантливыми. Вот и у Евгения был брат Валентин – ученик Бунина, ставший маститым писателем, проживший бурную жизнь в революциях и написавший такие произведения, как «Сын полка» и «Белеет парус одинокий». Вот Петров и подумал, что двух Катаевых быть не может и сменил простую русскую фамилию на ещё более, прямо до безобразия, русскую «Петров». Именно братец Валентин подкинул двум авторам идею такой нетленки, как «12 стульев». Всё очень просто: старший брат, уже известный к тому времени писатель, решил использовать брата и его лучшего друга в качестве литературных негров и отнюдь не за «золотые гири». Мол, напишите, а я подкорректирую. Но когда через некоторое время Ильф с Петровым явили ему плоды своих трудов, он понял, что как минимум неэтично отбирать такой шедевр у, как оказалось, таких талантливых авторов. А книга цепляла уже первым предложением:
Хотя сам Ильф описывал впечатления от написания так:
Однако критики и читатели с большой любовью приняли остросоциальные шедевры, обозвав авторский стиль «ударом палашом по вые» (кто не знает, выей в старину называли шею).
И понеслась. Сценарий к фильму «Цирк», а затем приключения Великого Комбинатора в компании Проходимца Паниковского и Шуры Балаганова в монументальном «Золотом телёнке». Мораль у всех произведений была такая, какую не видывали даже всемогущие басни Крылова. Такая мораль была очень нужна молодому Советскому государству. Хотя всё равно это были самые антисоветские книги из всех антисоветских. Ильф и Петров были журналистами, а потому все их герои имели прототипов. Они собирали образы и истории и благодаря изящному слогу расставляли всё на свои места, делая филигранный шедевр литературы. Под их острый слог попал даже Маяковский, представленный в виде поэта Ляписа-Трубецкого. Да-да, Ляпис Трубецкой – это тоже отсюда. Даже в Фашистской Германии по-своему экранизировали образ Великого Комбинатора. Не зря спорили авторы над каждым фрагментом.
Однако, самой антисоветской книгой главных советских журналистов была «Одноэтажная Америка» – своего рода дневник путешествия по США из одного края в другой и обратно. Восхищённые заводами «Ford» и с каким-то сожалением наблюдавшие за массовой автоматизацией, они встретились лично с Рузвельтом, пообщались с русскими иммигрантами и такими значимыми личностями, как Хэмингуэй и Генри Форд. Неизвестно, кто у кого вызывал больший интерес – русские репортёры у американцев или американцы у Ильфа с Петровым. Очерки понравились не всем, потому что всегда находятся недовольные писательским трудом комментаторы. Зато всем нравились фотографии, сделанные Ильфом. Да-да, он снимал до того, как это стало мэйн… ну, вы поняли. Но в наши дни Познер вдохновился повторить путь журналистов по своей второй Родине (первой является Франция).
Но им было всё равно на отзывы, нужно было писать третью книгу про Остапа. Тем более, множество идей буквально распирает голову. Книга обещала быть лучше предыдущих, но судьба-злодейка распорядилась иначе. Ильф ещё в Америке заметил, что кашляет кровью. По возвращении его туберкулёз превзошёл все рамки приличия. Как вспоминал Петров:
Петров каждый день бегал к угасающему другу, дабы сочинить с ним в вечных спорах хотя бы пару строк нового романа, ибо времени оставалось всё меньше. Но не судьба: в 1937-м году Ильфа не стало.
Жизнь резко изменилась. Стало как-то сразу не до смеху. Захотелось писать что-то более серьёзное, однако публика требовала остроты и юмора.
Тоскуя по старому другу, петров задумал на основе записных книжек Ильфа написать монументальный труд – «Мой друг Илья Ильф». Это требовало большой и долгой работы, но вот опять в писательские планы вмешалась суровая жизнь. Началась война, и Петров отправился фронтовым корреспондентом, параллельно получив задание написать монументальный труд про героев войны. Но вот в третий раз что-то вмешалось в творческие планы известного журналистам писателя. Снова гибель, но на этот раз самого Петрова. В июле 1942 года самолёт, на котором он возвращался в Москву из Севастополя, был сбит немецким истребителем над территорией Ростовской области, у села Маньково. Знал бы немецкий пилот, кого он только что сбил! Это не просто писатель, а последний тонкий наблюдатель человеческой души в условиях творящегося бардака. Таким был Зощенко, таким был Хармс и такими были они – Ильф с Петровым. Они написали произведения, которые либо любят, либо не читали. А романы – загляденье. Хороший юмор любят все. Он есть и в фельетонах, которые тоже стоит прочесть, дабы насладиться авторским слогом, юмором и лучше понять, как жили люди той тоскливой эпохи.
Н,у а мы будем и дальше повторять фразы, плотно засевшие в нашей повседневной речи, даже не думая о том, что их произносили такие личности как Бендер, Воробьянинов, отец Фёдор и Паниковский:
Ильф и Петров самые веселые писатели не дожили до 40. Биография и интересные факты из их жизни
Пожалуй, нет в нашей стране человека который бы не знал Ильфа и Петрова. Это сочетание уже стало, как сейчас говорят, брендом. Слыша эти фамилии вам сразу вспоминается веселое, легкое чтение, а может быть такой же веселый и легкий фильм, который был снят по мотивам их книг.
Так кто же были эти замечательные люди? Что написали, кроме 12 стульев и золотого теленка, и кем могли бы быть в наши дни? Об этом и не только в этой статье.
Все началось с Иехиел-Лейба
Илья Ильф – творческий псевдоним – Иехиел-Лейба Арьевича Файнзильберга. Третий из четырех сыновей банковского служащего. История семьи очень напоминает знаменитую пьесу «скрипач на крыше». Старый еврей мечтает о правильном будущем для своих дочерей, но каждая из них нарушает традиции. Так вышло и с семьёй Иехииела. Только здесь было у отца 4 сына. Старшие братья Иехиел-Лейба стали художниками. Своего третьего сына отец отдал в мастера (ибо нечего дурью голову забивать), и будущий Ильф даже получил профессию токаря, работал в конторе, но сбежал и вступил в коллектив поэтов. Взял псевдоним и начал писать стихи. Пропащий человек! К счастью для отца, четвертый сын стал топографом. Беньямин искусством не интересовался. Но остальных троих отец не понимал.
Итак, 1919 год, объявлена всеобщая мобилизация. Илья Ильф прибыл на сборный пункт с книгой подмышкой. Война очень сильно изменила Илью, сделала жестче, а его юмор острее. То время он старался обходить в своих воспоминаниях.
На сцену выходит новый герой
В 1923 году писатель вернулся в родную Одессу, работы практически не было. Только после протекции Катаева в Москве, Ильфа берут в газету «Гудок» правщиком самой «дохлой» четвертой полосы писем рабкоров. Но для талантов нет маленьких ролей. За короткое время самую скучную и не любимую полосу Ильф превращает в шедевр. О, в наши дни он точно стал бы популярным блогером, именитым стендапером и великолепным комиком. Но шел, напомню, 1923 год и Илья стал великолепным редактором полосы писем. Его стиль сразу узнавался. Емкие, едкие и невероятно смешные письма на злобу дня, стали украшением газеты.
Мне вспомнилась первая роль Луи Де Фюнеса. Его пригласили на маленькую роль внести в дверь шкаф. Ну, вы знаете Фюнеса. Он вносил его полчаса. И как! В итоге оставили 15 минут этой сцены, а Фюнес стал звездой. так же как и Илья Ильф. Талант везде пробьет себе дорогу.
Как мы пишем вдвоем? Да так и пишем вдвоем. Как братья Гонкуры. Эдмонд бегает по редакциям, а Жюль стережет рукопись, чтобы не украли знакомые.
По словам очевидцев они спорили и ссорились, критиковали и обсуждали. Вычеркивали с болью и возвращали с надеждой. Это был яркий творческий дуэт.
Как родилась идея романа «12 стульев»? Идею приятелям подкинул старший брат Евгения, Валентин Катаев. Он предложил им поработать. «литературными рабами» и написать для него историю спрятанных в стульях сокровищ. Ребята с энтузиазмом согласились. Обычный рассказ превратился в роман с захватывающим сюжетом. Они отказались его отдавать, показав рукопись Катаеву, который был поражен книгой и рекомендовал ее издать. Так друзья проснулись знаменитыми.
В том же году выходит их сатирическая повесть «Светлая личность» и сборник новелл «Новая Шахерезада». Очень рекомендую прочитать, на мой взгляд новеллы близки к рассказам Зощенко. Та же простая и жизненная сатира. Острые темы своего времени.
В 1931 году в журнале был опубликован роман «Золотой теленок». Книга вышла два года спустя. Ее так же ожидал грандиозный успех. Впрочем, не всем он пришелся по вкусу. Критиковать советскую власть было не модным. А уж высмеивать? Вы попробуйте сейчас сделать сатирический ролик про власть? как быстро его и вас везде заблокируют? А тогда, напомню шел 1931 год. Передовицы пестрели разгромными статьями, но народную любовь это остановить не могло. К слову, второй роман помогал опубликовать лично Максим Горький, думаю без его протекции ничего бы не вышло.
В середине 30-х годов популярные писатели совершили невероятное, они отправились в четырех месячную поездку по Америке. Итогом стал сборник очерков «Одноэтажная Америка». Скажу честно, из всех произведений писательского дуэта, эта книга мне нравится меньше всего. Думаю, после великолепного сатирического «Золотого теленка», чтобы остаться на плаву друзьям понадобилось написать книгу о том как хорошо жить в стране советов. Она именно такая патриотично-проникновенная и получилась. Книга была написана авторами на расстоянии из-за болезни Ильфа. Через год после выхода книги Илья Ильф умер от туберкулеза. Петров не на много пережил друга погиб на фронте, разбившись в самолете в 1942 году.
А что же личная жизнь? Успели ли писатели создать семьи?
У Ильи Ильфа была прекрасная жена Мария, с которой он познакомился в Одессе, переписывался два года после отъезда в Москву. Эти письма, полные нежности и любви интереснее любого романа. У пары родилась дочь Александра, но к тому моменту Ильф уже был болен и умер, когда малышке было два года.
Евгений Петров женился в 1929 году на Валентине Грюнзайд. К слову сказать первым, кто заметил и полюбил юную Валентину, был Юрий Олеша. Он посвятил его книгу «Три толстяка», но к моменту выхода сказки, девятнадцатилетняя Валентина была уже обручена с Евгением. Это была образцовая семья.
Как вспоминал Валентин Катаев, его брат сразу стремился продемонстрировать ей «серьёзные намерения»: он приглашал Валентину в театры, кафе, провожал домой на извозчике. Столь же трепетное отношение к жене он сохранил и после свадьбы — по словам Виктора Ардова, на их брак не оказала никакого влияния мода на свободные отношения, распространившаяся в 1920-х годах в богемной среде: «Здесь тоже сказывалась принципиальная чистота Евгения Петровича».
У Евгения Петрова родилось двое сыновей. Младшего, в честь Ильфа назвали Ильей.
Из блога: Кошка с книжкой
Странно, но мне именно «одноэтажная Америка» показалось наиболее захватывающей книгой. Помню вместе с мужем вдвоем читали и обсуждали. Очень уж эта Америка была похожа на Россию 2000гг.
«Одноэтажная Америка». Скажу честно, из всех произведений писательского дуэта, эта книга мне нравится меньше всего.
А чего стоит предсказание второй мировой, сделанное в 36-м.
«Вчера на улице ко мне подошла старуха и предложила купить вечную иглу для примуса. Вы знаете, Адам, я не купил. Мне не нужна вечная игла, я не хочу жить вечно. Я хочу умереть.»
«Вы попробуйте сейчас сделать сатирический ролик про власть? как быстро его и вас везде заблокируют?»
И как быстро?) Никак?)
Второй сын Е. Петрова кинооператор Петр Катаев. Работал с Лиозновой, был оператором-постановщиком «Семнадцать мгновений весны».
По преданию, Е. Петров писал письма и отправлял их в разные страны по адресам, придуманным им самим. Адресаты были тоже вымышленными. Тексты писем были вполне тривиальными: приветствие, упоминание каких-то конкретных, но вымышленных событий, приветы вымышленным родственникам и друзьям, – в общем, письма выглядели вполне обычными. Естественно, письма своих адресатов найти не могли, и их возвращали отправителю. На конвертах появлялись различные иностранные почтовые штемпели и пометка «Адресат не найден». Эти-то конверты и собирал герой анонимного рассказа. повторяемого почти дословно уже несколько десятилетий.
Но это интересное хобби однажды оказалось просто мистическим…
В апреле 1939-го года Евгений Петров послал письмо в Новую Зеландию. Он придумал город под названием “Хайдбердвилл”, улицу “Райтбич” с домом “7″ и адресата “Меррилла Оджина Уэйзли”.
В письме он написал:
Merrill Odginn Wyzlly, Ritebeach St., 7, Hideberdville, New Zealand
Please accept my sincere condolences for death of uncle Pete. Be strong buddy.
Forgive me for not writing for a while. I hope that Ingrid is fine. Kiss daughter for me, she
must have grown much.
(Дорогой Меррилл! Прими искренние соболезнования в связи с кончиной дяди Пита. Крепись, старина. Прости, что долго не писал. Надеюсь, что с Ингрид всё в порядке. Целуй дочку от меня. Она, наверное, уже совсем большая. Твой Евгений.)
С момента отправления письма прошло более двух месяцев, но письмо не возвращалось. Писатель решил, что оно затерялось и начал забывать о нём. Но вот в начале августа пришло письмо. Поначалу Петров решил, что кто-то над ним подшутил в его же духе. Но когда он прочитал обратный адрес, ему стало не до шуток. На конверте было написано: “Меррилл Оджин Уэйзли, Райтбич, 7, Хайдбердвилл, Новая Зеландия”. И все это подтверждалось, синим почтовым штемпелем “Новая Зеландия, почта Хайдбердвилл”!
К огромному удивлению писателя это было ответное письмо. Текст письма гласил:
Thank you for your condolences. It took as half a year to overcome the
ironic death of uncle Pete. I hope you can forgive me for delaying this answer.
Ingrid and me often recall those two days that you were with us. Gloria is grown very
much and this autumn will go to the second grade. She still keeps that teddy bear you
brought her from Russia.
Sincerely your friend
С уважением, твой друг
Ни в какую мистику Евгений Петров никогда не верил, а потому немедленно написал в Новую Зеландию еще раз. Но ответа ему не суждено было дождаться: началась война. Е. Петров с первых дней стал военным корреспондентом. Коллеги его не узнавали — он стал замкнутым, задумчивым, а шутить вообще перестал.
Закончилась эта история совсем мистически.
В 1942 году Евгений Петров летел на самолете из Севастополя в столицу, и этот самолет был сбит немцами в Ростовской области. Мистика, – но в тот же день, когда стало известно о гибели самолета, писателю пришло письмо из Новой Зеландии. В этом письме Меррилл Уэйзли восхищался советскими воинами и беспокоился за жизнь Петрова. Среди прочего в письме были вот такие строчки:
You can remember, Eugene, when you were with us, I got scared when you went to swim in the lake. The water was very cold. But you said that your destiny is to die in a plane crash and not by drowning.
Please be careful and fly as little as you can.