что случилось с гераклом в пещере немейского льва
Что случилось с гераклом в пещере немейского льва
Геракл, не возразив ни слова, сейчас же снарядился на новый подвиг. Но так как он очень устал, преследуя Немейского льва, то решил доехать до ядовитого болота на золотой колеснице своего отчима Амфитриона. Нужно было только найти хорошего возницу, а никто из друзей Геракла не хотел ехать с ним в место, проклятое самими богами.
Один Иолай, сын Ификла, умолял дядю взять его с собою. Иолай был еще мальчик, но он хорошо справлялся с конями Амфитриона и славно перебирал одной рукой ременные вожжи. Видя, что дети в Фиванской земле стали храбрее взрослых мужей, Геракл согласился взять мальчика с собой.
Легконогие кони, закусив удила и согнув шеи, быстро домчали их до источника Амимоны, за которым тянулось бесконечное море кочек, покрытых ядовитой ржавчиной. Только сухая осока торчала среди этих кочек да с одного берега спускалась в болото низкая поросль.
Но как только он вскочил на ноги, обтирая с себя ядовитую слизь, он услышал отчаянный крик Иолая.
Шаг за шагом Геракл стал отступать к берегу. Он боялся опять провалиться в трясину и двигался медленно, а клубок змеиных голов все быстрей и быстрей катился к нему. Страшная гидра гналась за ним так стремительно, что Гераклу пришлось защищаться мечом от змеиных жал. Но как только он вышел на берег, гидра повернула назад и с шипением поползла к себе в тростники, довольная, что никто не смеет напасть на нее в зыбком царстве.
Тут только Геракл понял, какой трудный подвиг поручил ему Эврисфей. Успокоив дрожащего Иолая и коней, которые жались друг к другу, Геракл стал соображать, как ему выманить гидру на твердую землю.
Подумав немного, он приказал Иолаю заехать на северный край болота, откуда дул ветер, и поджечь сухой тростник. Иолай так и сделал. Скоро желтый огонь весело побежал по болоту. Встречаясь с ржавой болотной водой, он трещал и шипел не хуже змеи.
Это был ужасный пожар. Едкий дым пополз по трясине, и ветер гнал его как раз к тому месту, где засела Лернейская гидра. Почуяв огонь, чудовище выползло из засады и заскользило по кочкам к берегу, стараясь уйти от Геракла в лес. Но Геракл ждал гидру, подняв над головой острый меч. Как только первая голова змеи коснулась земли, Геракл одним прыжком наступил ей на шею и взмахом меча отсек ее прочь. Тогда остальные восемь голов, выпустив жала и обнажив ядовитые зубы, накинулись на Геракла. Тело змеи оплело ему ноги, точно железными путами, и смертоносные зубы и жала щелкали и скользили по панцирю, стараясь найти обнаженное тело.
Храбрый мальчик сейчас же понял, что надо делать. Он прибежал, размахивая пылающей головней. Как только Геракл отрубил змеиную голову, Иолай прижигал горящим суком кровавую рану.
От этого шеи гидры сморщились, и новые головы перестали расти на них. Так погибли все восемь голов ядовитой Лернейской гидры. А девятую, бессмертную голову Геракл завалил большими камнями. Сколько ни билась змея, она не могла стряхнуть с себя тяжелой каменной груды.
Торжествуя победу, Геракл обмакнул свои стрелы в ядовитую змеиную кровь и пропитал их змеиным ядом, чтобы стрелы разили насмерть. Подобрав отсеченные головы, он вскочил на высокую колесницу. Кони рванули, и, закусив удила, помчали его прочь от болота, прямо в Аргос к царю Эврисфею.
Но перепуганный Эврисфей, конечно, побоялся даже посмотреть на змеиные головы. С золотого порога дворца он замахал руками и сердито закричал, требуя, чтобы Геракл не заходил и домой, а сейчас же подстрелил ему страшного Эриманфского вепря.
Добавлено: 0:56, 11 сентября 2006
Что случилось с Гераклом в пещере Немейского льва
Немейский лев был не простой зверь, а страшное волшебное животное огромного роста. Он был сыном огнедышащего дракона Тифона и гигантской змеи Ехидны. Жил он в Немейской долине, неподалеку от селенья Клеоны, и наводил страх на все окрестности своими набегами.
Пересказ В.В. и Л.В.Успенских
Геракл у кентавров
. Услышав голос, кентавр поднялся на дыбы, повернулся на задних ногах и подскакал к Гераклу с ласковым ржаньем. Думая, что кентавр не поймет его речи, Геракл показал знаками, что хочет есть и пить. Но кентавр заговорил правильным и красивым греческим языком.
Комментарии к «Битва с Лернейской гидрой»
Что случилось с гераклом в пещере немейского льва
Лев Васильевич Успенский, Всеволод Васильевич Успенский
Двенадцать подвигов Геракла
В этой книге собраны легенды глубокой древности.
Сложены они древними греками ещё в те далёкие времена, когда люди только начинали изучать окружающий их мир, только приступали к его исследованию и объяснению.
Соединяя правду и вымысел, придумывали они и рассказывали удивительные истории. Так сложилось множество преданий о богах, героях и фантастических существах— преданий, наивно объясняющих устройство мира и судьбы людей. Эти предания мы называем греческим словом «мифы».
Бесконечно давно, две с половиной тысячи лет тому назад, греческие дети, сидя на тёплом песке у городских ворот или на каменных плитах храмов, слушали, как нараспев, пощипывая в лад струны тихой кифары, слепые певцы-рапсоды начинали эти удивительные повествования:
СЛУШАЙТЕ, ДОБРЫЕ ЛЮДИ, ПРО ТО, ЧТО СВЕРШИЛОСЬ КОГДА-ТО.
За несколько лет до того времени, как в шумном Иолке вероломно овладел царским престолом коварный Пелий, дивные дела совершились на другом конце греческой земли — там, где среди гор и долин Арголиды лежал древний город Микены.
Жила в этом городе в те дни девушка, по имени Алкмена.
Она была так прекрасна, что, встретив её на своём пути, люди останавливались и в безмолвном удивлении смотрели ей вслед.
Она была столь умна, что самые мудрые старцы порою вопрошали её и дивились её разумным ответам.
Она была так добра, что пугливые голуби из храма Афродиты, не дичась, опускались, чтобы ворковать у неё на плечах, а соловей Филомела пел по ночам свои звонкие песни у самой стены её дома.
И, слыша, как он поёт среди розовых кустов и виноградных лоз, люди говорили друг другу: «Смотрите! Сам Филомела славит красоту Алкмены и удивляется ей!»
Беззаботно росла Алкмена в отеческом доме и даже не думала, что ей придётся когда-нибудь покинуть его. Но судьба судила иначе…
Однажды в городские ворота Микен въехала запылённая колесница. Высокий воин в блестящих доспехах правил четвёркой усталых коней. Это отважный Амфитрион, брат аргосского царя Сфенёла, приехал в Микены искать себе счастья.
Услышав грохот колёс и храп коней, Алкмена вышла на крыльцо своего дома. Солнце садилось в этот миг. Червонным золотом рассыпались его лучи по волосам прекрасной девушки, пурпуровым блеском окутали её всю. И как только Амфитрион увидел её на крыльце у двери, он забыл всё на свете.
— Куда я поеду дальше и зачем? — сказал он сам себе.- Вот передо мной стоит моё счастье.
Не прошло и нескольких дней, как Амфитрион отправился к отцу Алкмены и стал просить его выдать дочку за него замуж. Узнав, кто такой этот молодой воин, старик не стал возражать ему.
Весело и шумно отпраздновали микенцы брачный пир, а потом Амфитрион посадил жену на пышно украшенную колесницу и увёз её из Микен. Но они не поехали в родной город Амфитриона — Аргос: туда ему нельзя было возвращаться.
Вот почему Амфитрион и Алкмена поселились не в Аргосе, а в Фйвах, где был царём дядя Амфитриона, Креонт.
Тихо текла их жизнь. Одно только огорчало Алкмену: муж её был таким страстным охотником, что ради погони за дикими зверями на целые дни оставлял молодую жену дома.
Каждый вечер выходила она к воротам дворца, чтобы дождаться нагруженных добычей слуг и утомлённого охотой мужа. Каждый вечер закатное солнце, как бывало в Микенах, снова одевало её в свои пурпуровые одежды. Тут однажды на пороге дворца освещённую алым светом зари Алкмену увидел могучий Зевс, самый сильный из всех греческих богов, и, увидев, полюбил её с первого взгляда.
Зевс был не только могуч, но также хитёр и коварен.
Хотя у него была уже жена, гордая богиня Гера, он захотел взять и Алкмену себе в жёны. Однако сколько ни являлся он ей в сонных видениях, как ни уговаривал разлюбить Амфитриона, всё было тщетно.
Тогда коварный бог задумал покорить её лукавым обманом. Он сделал так, что вся дичь из всех лесов Греции сбежалась в те фиванские долины, где в то время охотился Амфитрион. Тщетно убивал неистовый охотник рогатых оленей, клыкастых кабанов, легконогих коз: их с каждым часом становилось вокруг него всё больше и больше. Слуги звали своего хозяина домой, а он никак не мог оторваться от любимого развлечения и день за днём, неделю за неделей охотился, забираясь всё дальше в глубь лесных дебрей. Тем временем сам Зевс превратился в человека, как две капли воды похожего на Амфитриона, вскочил на его колесницу и поехал в фиванский дворец.
Услышав знакомое цоканье копыт и звон доспехов, Алкмена выбежала на крыльцо, радуясь тому, что увидит наконец долгожданного мужа. Чудесное сходство обмануло её. Она доверчиво бросилась на шею лживому богу и, называя милым своим Амфитрионом, повела его в дом. Так при помощи волшебства и обмана Зевс стал мужем прекрасной Алкмены, пока настоящий Амфитрион охотился за зверями далеко от своего дворца.
Прошло немало времени, и у Алкмены и Зевса должен был родиться сын. И вот однажды ночью, когда Алкмена мирно спала, вернулся настоящий Амфитрион. Увидев его поутру, она ничуть не удивилась этому: ведь она была уверена, что муж её давно дома. Вот почему этот обман, придуманный Зевсом, остался нераскрытым. Повелитель же богов, удалясь из фиванского дворца, возвратился в своё заоблачное жилище на высокой горе Олимп. Зная, что у старшего брата Амфитриона, аргосского царя Сфенёла, нет детей, он задумал сделать своего сына наследником Сфенела и, когда он родится, отдать ему Аргосское царство.
Узнав об этом, сильно разгневалась ревнивая богиня Гера, первая жена Зевса. Она возненавидела Алкмену великой ненавистью. Ни за что не хотела она, чтобы сын этой Алкмены стал аргосским царём.
Задумав погубить мальчика, как только он появится на свет, Гера тайно явилась к Сфенелу и пообещала, что у него родится сын Эврисфёй.
Ничего не ведая про это, Зевс созвал всех богов на совет и сказал:
— Выслушайте меня, богини и боги. В первый день полнолуния, когда луна станет совсем круглой, родится на свет мальчик. Он будет царствовать в Аргосе. Не подумайте сделать ему что-нибудь дурное!
Услышав такие слова, Гера спросила с хитрой улыбкой:
— А если в этот день родятся сразу два мальчика, кто будет тогда царём?
— Тот, кто родится первым,- ответил Зевс. Ведь он был уверен, что первым родится Геракл. Он ничего не знал об Эврисфее, будущем сыне Сфенела.
Но Гера улыбнулась ещё хитрей и сказала:
— Великий Зевс, ты часто даёшь обещания, о которых потом забываешь. Поклянись перед всеми богами, что царём Аргоса будет тот мальчик, который родится первым в день полнолуния.
Зевс охотно поклялся. Тогда Гера не стала терять времени даром. Она позвала богиню безумия и глупости Ату и приказала украсть у Зевса память. Как только Зевс потерял память, он забыл об Алкмене и о ребёнке, который должен был родиться у неё.
Что случилось с гераклом в пещере немейского льва
Немейский лев был не простой зверь, а страшное волшебное животное огромного роста. Он был сыном огнедышащего дракона Тифона и гигантской змеи Ехидны. Жил он в Немейской долине, неподалеку от селенья Клеоны, и наводил страх на все окрестности своими набегами.
Храбрый, но осторожный Геракл нарочно зашел в Клеоны, чтобы хорошенько расспросить жителей о привычках льва. Он постучался в первую попавшуюся хижину, в дом бедняка Молорха, и остался у него ночевать. Добрый Молорх охотно поделился с Гераклом последним куском черствого хлеба и кружкой кислого вина, но, узнав, куда он идет, так ужаснулся, что долго не мог произнести ни одного слова. Потом он упал на колени и стал умолять Геракла не ходить на охоту за львом.
— Вот что, странник! Сегодня все люди в нашем селении приносят жертвы могучему Зевсу. Хочешь, я тоже принесу жертву, чтобы Зевс сохранил тебя от страшного зверя?
На это Геракл отвечал улыбаясь:
— Добрый Молорх, лучше подожди приносить жертвы, пока я не убью Немейского льва. Ты будешь ждать меня тридцать дней. Если я вернусь в этот срок с львиной шкурой, мы поблагодарим Зевса за удачную охоту. Если же я не приду и на тридцатый день, ты оплачешь меня, чтобы тень моя не томилась в подземном царстве умерших.
Сказав это, он встал, надел свой высокий шлем, повязал меч и вышел из хижины.
Старый Молорх грустно проводил его до порога. Долго стоял он у дверей, покачивая седой головой. Он был уверен, что гость никогда не вернется назад.
Двадцать девять дней прошли в томительном ожидании. Как только занималась заря, Молорх выходил на дорогу посмотреть, не белеет ли на ней плащ Геракла, не блестит ли его золотой панцирь. Вечером он сидел на пороге до тех пор, пока ночь не становилась черной, как яма, полная угля. Но сколько он ни всматривался в темноту, Геракл не возвращался.
Наступил тридцатый день. Он пришел и ушел, а Геракла все не было. Печальный Молорх вымыл руки и приготовился принести жертву в память погибшего героя. Но как только он это сделал, кто-то сильно постучал в дверь. Молорх поспешил открыть засов, думая, что это вернулся Геракл. Но вместо Геракла в хижину, нагнувшись, вошел незнакомый человек. Он был закутан в темный тяжелый плащ. Голову его покрывал странный шлем невиданной формы. Густая борода закрывала могучую грудь, а пыльные волосы космами падали на плечи.
Глядя на темный плащ и косматую бороду незнакомца, Молорх сообразил, что к нему пришел сам лесной бог Пан. От страха у него отнялся язык, он покорно сел на скамью и приготовился слушать, не смея даже спросить у грозного бога, жив ли Геракл. Гость опустился у очага, заслонив своим огромным телом и без того слабый огонь.
В хижине стало совсем темно.
— Как только Геракл ушел от тебя,- начал гость,- его со всех сторон охватила ночная тьма. Он все время оглядывался назад, потому что боялся, как бы лев не прыгнул на него из кустов.
Слушая хриплый голос гостя, Молорх подумал, что Пан долго шел и очень устал; поэтому он встал, вылил в чашу свое последнее вино и молча поставил его на стол. Гость жадно схватил чашу, разом выпил вино, вытер губы рукой и продолжал свой рассказ:
С этими словами гость протянул Молорху огромную дубину. Молорх осторожно потрогал ее: она была так тяжела, что он не решался взять ее в руки. Гость с улыбкой поставил дубину между колен.
Геракл решил, что это окрестные жители высекли из камня такое удивительное изваяние. Он спокойно остановился, дивясь столь искусной работе. Вдруг страшилище подняло каменную голову и с грозным рычаньем вскочило на ноги. Увидев такое чудо, Геракл тотчас же натянул лук, нацелился прямо в глаз ужасного зверя и спустил стрелу. Золотая стрела блеснула, как молния, но, должно быть, зверь успел опустить каменное веко, потому что она отлетела назад со звоном. Однако, ослепленный ее блеском, чудесный лев прянул в сторону и с ревом помчался прочь. Геракл пустил вдогонку вторую стрелу, но и эта стрела отскочила от каменной шкуры. Лев побежал быстрее и скрылся между холмов.
Геракл поднял упавшие стрелы и покачал головой: бронзовые наконечники их совсем расплющились. Он повесил лук на плечо и, крепко сжимая в руках дубину, побежал вслед за львом, удивляясь неожиданной трусости такого свирепого зверя. Но Геракл помнил, что Немейский лев так же хитер, как и свиреп. Поэтому он осторожно бежал по следам, опасаясь, что лев спрятался где-нибудь близко в засаде и выскочит на него неожиданно. Однако льва нигде не было видно, а следы затерялись в каменистой Немейской долине. Геракл очень долго бродил вокруг, пока, наконец, не дошел до высокой горы, заросшей кустами. Он облазил скалы и обшарил кусты, но льва нигде не увидел. Между тем наступила ночь. Геракл зажег костер, чтобы зверь не напал на него в темноте. Но как только стемнело, он услышал глухое рыканье зверя, кружившего во мраке возле костра. Геракл дождался луны и сразу увидел льва. Зверь стоял на горе и смотрел на огонь. Геракл сейчас же схватил свою палицу и пошел вверх по склонам горы. Но когда он дошел до вершины, лев пропал, точно провалился сквозь землю.
Целую ночь Геракл разыскивал льва, а на рассвете вернулся к костру. Как только лучи восходящего солнца осветили окрестность, Геракл снова увидел зверя. С громким криком он погнался за ним. Лев скачками помчался к горе и снова пропал. Торопясь за ним по следам, Геракл увидел в кустах у подножья горы большую пещеру. Догадавшись, что в этой пещере и прячется лев, он смело раздвинул кусты но сразу остановился. Пещера была сырая, темная и такая тесная, что в ней негде было размахнуться дубиной. Геракла охватил страх.
Но гость улыбнулся.
Так Геракл гонялся за зверем до поздней ночи, пока, наконец, не понял, что никогда не настигнет зверя, если не измыслит какой-нибудь хитрости. Подумав хорошенько, он сложил перед первым ходом огромный костер, чтобы зверь не вышел наружу, а сам поспешил ко второму ходу и целую ночь таскал к нему большие обломки скалы, пока, наконец, не завалил дыру до самого верха.
На заре он вернулся к первому ходу и, размахивая горящей веткой, смело пошел на льва. Увидев, что ему больше некуда деться, лев повернул назад и с яростным ревом бросился на Геракла.
Услышав это, Молорх вскочил.
Но гость отвел его руку.
Гость рассмеялся и сказал:
— Убив зверя, Геракл пошел к старику Молорху и рассказал ему, как он охотился на Немейского льва.
Вместе с обрадованным Молорхом Геракл принес благодарственную жертву Зевсу и отправился со шкурой льва к царю Эврисфею. Узнав о возвращении Геракла, Эврисфей задрожал от страха и зависти, но все-таки пошел посмотреть на шкуру. Он шел навстречу Гераклу важно и медленно, как подобает царям.
Но как только он увидел ужасную голову льва с оскаленной пастью, он сразу забыл про свою царскую важность, закрыл руками лицо, как всякий трус, и убежал во дворец. Весь дрожа, он велел Гераклу, чтобы тот никогда не смел приносить добычу к нему во дворец, а показывал бы ее издали с высокого холма. Геракл пожал плечами и усмехнулся, но послушался и унес львиную шкуру из дворца, чтобы прибить череп над городскими воротами.
Эврисфей сейчас же соскочил с постели и велел передать Гераклу, чтобы он не медля отправился на поиски гидры.
Добавлено: 1:42, 10 сентября 2006
Как Геракл поступил на службу к царю Эврисфею
Услышав волю богов, Геракл содрогнулся от гнева и обиды. Он знал, что Эврисфей был ничтожный, дрянной человек и все люди смеялись над его удивительной трусостью. Говорили, что Эврисфей боится даже собственной тени. Но, вспомнив, что это боги посылают ему наказание за убитых детей, Геракл смирился.
Пересказ В.В. и Л.В.Успенских
Битва с Лернейской гидрой
..Меч Геракла блистал, как молния. Одну за другой отрубил он еще семь голов, но девятую, самую злобную и большую, он никак не мог отрубить, потому что она была бессмертной. Острый клинок меча проходил через эту голову, как через мягкий студень, не оставляя на ней никаких следов.
Комментарии к «Что случилось с Гераклом в пещере Немейского льва»
Что случилось с Гераклом в пещере Немейского льва
Немейский лев был не простой зверь, а страшное волшебное животное огромного роста. Он был сыном огнедышащего дракона Тифона и гигантской змеи Ехидны. Жил он в Немейской долине, неподалёку от селенья Клеаны, и наводил страх на все окрестности своими набегами. Храбрый, но осторожный Геракл нарочно зашёл в Клеаны, чтобы хорошенько расспросить жителей о привычках льва. Он постучал в дверь первой попавшейся хижины — бедняка Моларха — и остался у него ночевать. Добрый Моларх охотно поделился с Гераклом последним куском чёрствого хлеба и кружкой кислого вина, но, узнав, куда он идёт, так ужаснулся, что долго не мог произнести ни одного слова. Потом он упал на колени и стал умолять Геракла не ходить на охоту за львом.
— Вот что, странник! Сегодня все люди в нашем селении приносят жертвы могучему Зевсу. Хочешь, я тоже принесу жертву, чтобы Зевс сохранил тебя от страшного зверя?
На это Геракл отвечал, улыбаясь:
— Добрый Моларх, лучше подожди приносить жертвы, пока я не убью Немейского льва. Ты будешь ждать меня тридцать дней. Если я вернусь в этот срок с львиной шкурой, мы по благодарим Зевса за удачную охоту. Если же я не приду и на тридцатый день, ты оплачешь меня, чтобы тень моя не томилась в под земном царстве умерших.
Сказав это, он встал, надел свой высокий шлем, повязал меч и вышел из хижины. Старый Моларх грустно проводил его до порога. Долго стоял он у дверей, покачивая седой головой: он был уверен, что гость никогда не вернётся назад.
Двадцать девять дней прошли в томительном ожидании. Как только занималась заря, Моларх выходил на дорогу посмотреть, не белеет ли на ней плащ Геракла, не блестит ли его золотой панцирь. Вечером он сидел на пороге до тех пор, пока ночь не становилась чёрной, как яма, полная угля. Но сколько он ни всматривался в темноту, Геракл не возвращался.
Наступил тридцатый день. Он пришёл и ушёл, а Геракла всё не было. Печальный Моларх вымыл руки и приготовился принести жертву в память погибшего героя. Но как только он это сделал, кто-то сильно постучал в дверь. Моларх поспешил открыть засов, думая, что это вернулся Геракл. Но вместо Геракла в хижину вошёл незнакомый человек. Он был закутан в тёмный плащ. Голову его покрывал странный шлем невиданной формы. Густая борода закрывала могучую грудь, а пыльные волосы космами падали на плечи.
— Если тебя зовут Молархом,— сказал незнакомец хриплым и грубым голосом,— то погоди приносить жертву, потому что я принёс тебе весть от Геракла.
Глядя на тёмный плащ и косматую бороду незнакомца, Моларх сообразил, что к нему пришёл сам лесной бог Пан. От страха у него отнялся язык, он покорно сел на скамью и приготовился слушать, не смея даже спросить у грозного бога, жив ли Геракл. Гость опустился у очага, заслонив своим огромным телом и без того слабый огонь. В хижине стало совсем темно.
— Как только Геракл ушёл от тебя, — начал гость, — его со всех сторон охватила ночная тьма. Он всё время оглядывался назад, потому что боялся, как бы лев не прыгнул на него из кустов.
Слушая хриплый голос гостя, Моларх подумал, что Пан долго шёл и очень устал; поэтому он встал, вылил в чашу своё последнее вино и молча поставил его на стол. Гость жадно схватил чашу, разом выпил вино, вытер губы рукой и продолжал свой рассказ:
С этими словами гость протянул Моларху огромную дубину. Моларх осторожно потрогал её, она была так тяжела, что он не решался взять её в руки. Гость с улыбкой поставил дубину между колен.
— Сделав палицу, — продолжал он, — Геракл влез на дерево и крепко заснул. Он проспал десять дней и десять ночей, набираясь сил для битвы с Немейским львом. Наконец он проснулся и, видя, что лев не пришёл к нему в Немейскую рощу, пустился в дальнейший путь. Не успел он выйти из рощи, как заметил прямо перед собой огромного каменного льва, грузно лежащего на холме над самой дорогой.
Геракл решил, что это окрестные жители высекли из камня такое удивительное изваяние. Он спокойно остановился, дивясь столь искусной работе. Вдруг страшилище подняло каменную голову и с грозным рычаньем вскочило на ноги. Увидев такое чудо, Геракл тотчас же натянул лук, нацелился прямо в глаз ужасного зверя и спустил стрелу. Золотая стрела блеснула как молния, но, должно быть, зверь успел опустить каменное веко, потому что она отлетела назад со звоном. Однако, ослеплённый её блеском, чудесный лев прянул в сторону и с рёвом помчался прочь. Геракл пустил вдогонку вторую стрелу, но и эта стрела отскочила от каменной шкуры. Лев побежал быстрее и скрылся между холмов. Геракл поднял упавшие стрелы и покачал головой — бронзовые наконечники их совсем расплющились. Он повесил лук на плечо и, крепко сжимая в руках дубину, побежал вслед за львом, удивляясь неожиданной трусости такого свирепого зверя. Но Геракл помнил, что Немейский лев так же хитёр, как и свиреп. Поэтому он осторожно бежал по следам, опасаясь, что лев спрятался где-нибудь близко в засаде и вдруг выскочит на него. Однако льва нигде не было видно, а следы затерялись в каменистой Немейской долине. Геракл очень долго бродил вокруг, пока наконец не дошёл до высокой горы, заросшей кустами. Он облазил скалы и обшарил кусты, но льва нигде не увидел. Между тем наступила ночь. Геракл зажёг костёр, чтобы зверь не напал на него в темноте. Но как только стемнело, он услышал глухое рыканье зверя, кружившего во мраке возле костра. Геракл дождался луны и сразу увидел льва. Зверь стоял на горе и смотрел на огонь. Геракл сейчас же схватил свою палицу и пошёл вверх по склонам горы. Но когда он дошёл до вершины, лев пропал, точно провалился сквозь землю.
Целую ночь Геракл разыскивал льва, а на рассвете вернулся к костру. Как только лучи восходящего солнца осветили окрестность, Геракл снова увидел зверя. С громким криком он погнался за ним. Лев скачками помчался к горе и снова пропал. Торопясь за ним по следам, Геракл увидел в кустах у подножия горы большую пещеру. Догадавшись, что в этой пещере и прячется лев, он смело раздвинул кусты, но сразу остановился. Пещера была сырая, тёмная и такая тесная, что в ней негде было размахнуться дубиной. Геракла охватил страх.
— Ты говоришь неправду, — сказал тут Моларх, в первый раз прерывая рассказ гостя. — Геракл не знает страха.
Но гость улыбнулся.
— Ты хорошо сказал, добрый Моларх, — отвечал он, — а всё-таки Геракл испугался. В глубине пещеры он увидел два зелёных огня, два страшных глаза свирепого льва, и в страхе покинул пещеру. Я не хотел бы, добрый Моларх, чтобы ты когда-нибудь видел такие глаза.
— Странник, — сказал Моларх, опять прерывая гостя, — не томи меня и скажи: жив Геракл или умер?
— Слушай дальше, — ответил гость, по-прежнему улыбаясь.— Как только зверь заметил, что Геракл испугался, он выскочил из пещеры и хотел напасть на него. Но Геракл зажёг от костра большую ветку и, пугая зверя огнём, погнал его вглубь пещеры. Чем дальше он шёл, тем выше поднимались пещерные своды. Геракл уже поднял дубину, чтобы ударить зверя, но в эту минуту лев скрылся за выступом скалы. Геракл побежал за ним и с разбегу выскочил вон из пещеры. Хитрый зверь устроил себе логовище с двумя ходами; он обежал гору, снова вошёл в пещеру через первый ход, снова выскочил из второго и опять помчался к первому. Так Геракл гонялся за зверем до поздней ночи, пока наконец не понял, что никогда не настигнет зверя, если не измыслит какой-нибудь хитрости. Подумав хорошенько, он сложил перед первым ходом огромный костёр, чтобы зверь не вышел наружу, а сам поспешил ко второму ходу и целую ночь таскал к нему большие обломки скалы, пока наконец не завалил дыру до самого верха.
На заре он вернулся к первому ходу и, размахивая горящей веткой, смело пошёл на льва. Увидев, что ему больше некуда деться, лев повернул назад и с яростным рёвом бросился на Геракла.
Услышав это, Моларх вскочил.
— Странник! — крикнул он, схватив гостя за руку. — Если ты бог, скажи мне: жив ли Геракл?!
Но гость отвёл его руку.
— Странник, — спросил Моларх, и глаза его заблестели, — куда же девался Геракл?
Гость рассмеялся и сказал:
— Убив зверя, Геракл пошёл к старику Моларху и рассказал ему, как он охотился на Немейского льва.
Сказав это, гость схватил головешку и ярко осветил своё лицо. Моларх вскрикнул от неожиданности — он увидел перед собой Геракла, за тридцать дней обросшего бородой и густыми косматыми волосами, совсем как грозный бог леса Пан. Над головой Геракла вместо шлема поднималась морда Немейского льва, а тело было покрыто каменной шкурой, твёрдой, как панцирь.
Вместе с обрадованным Молархом Геракл принёс благодарственную жертву Зевсу и отправился со шкурой льва к царю Эврисфею. Узнав о возвращении Геракла, Эврисфей задрожал от страха и зависти, но всё-таки пошёл посмотреть на шкуру. Он шёл навстречу Гераклу важно и медленно, как подобает царям.
Но как только он увидел ужасную голову льва с оскаленной пастью, он сразу забыл про свою царскую важность, закрыл руками лицо, как всякий трус, и убежал во дворец. Весь дрожа, он велел передать Гераклу, чтобы тот никогда не смел приносить добычу к нему во дворец, а показывал бы её издали с высокого холма. Геракл пожал плечами и усмехнулся, но послушался и унёс львиную шкуру из дворца, чтобы прибить череп над городскими воротами.
Эврисфей сейчас же соскочил с постели и велел передать Гераклу, чтобы он немедля отправился на поиски Гидры.