Что будет если экономика исчезнет
Николай Стариков
политик, писатель, общественный деятель
Кому выгодно убийство экономики
Кому выгодно убийство экономики
Пандемия формально бьет по экономикам всех стран. Но когда вся эта суматоха закончится, выяснится – кого-то коронавирус пустил по миру, а кого-то обогатил. На вопросы об экономической подоплеке нынешнего кризиса «Военно-промышленному курьеру» отвечает Николай Стариков, экономист, лидер общественного движения «Патриоты Великого Отечества».
– Более 10 лет назад вы выпустили книгу «Кризис: как это делается», где подробно расписали механизм и цели создания финансового кризиса 2008 года. Сейчас новый мировой кризис в разгаре. За десять лет технологии изменились?
– Способы создания кризисной ситуации несколько изменились, а цели её остались прежними – это резкое обрушение стоимости основных активов с последующей их скупкой за бесценок. Я имею в виду не квартиру или машину, а целые отрасли промышленности, а может, и целые государства. Это желание поставить в сложное положение определенные страны с последующей сменой в них режимов и подчинения их своей воле. И ещё одна цель создания кризисов – периодическое сжигание «денежных пузырей», которые надуваются на фондовых рынках.
– Если кризисы затевают, значит, это кому-нибудь нужно…
– В чем смысл создания кризиса? Сегодня некая компания стоит определенных денег, и вдруг нам говорят – кризис. И та же самая компания, с теми же станками, с той же производительностью, с теми же товарными запасами вдруг начинает стоить на треть меньше. Потом нам говорят, что кризис усилился, и эта компания стоит уже ещё меньше, притом что в самой компании ничего не изменилось. А что изменилось? Информационное обеспечение вокруг мировой экономики. Основной кризис происходит в информационной сфере, и именно это позволяет добиваться его организаторам нужных результатов. То же самое мы видим и сейчас. Не будем рассуждать, искусственный или естественный процесс лежал в основании появления вируса COVID-19, но факт, что информационная истерия вокруг коронавируса позволяет достигать точно тех же целей, которые в 2008 году обеспечивались рассказами про бедного безработного чернокожего американца, который не выплатил ипотеку и тем самым обрушил всю финансовую систему США. А что накануне была изменена форма отчетности американских финансовых институтов и это стало спусковым крючком того кризиса, об этом нам не говорят. В 2009 году это изменение отчетности было отыграно назад – и все сразу наладилось.
« Одна из задач кризиса – вернуть мир в ту ситуацию, когда потреблять будут одни, а работать другие »
– Китай регулярно становится родиной той или иной эпидемии, почему нынешняя внезапно превратилась в мировой кризис?
– Игнорирует пока только один глава государства – президент Белоруссии…
– И у меня в последнее время возникают серьезные опасения за эпидемиологическую обстановку в Белоруссии. Когда один, пусть несгибаемый и очень уважаемый большим количеством своих сограждан человек идет поперек мировой элиты, сознательно организовавшей этот мировой – подчеркиваю – экономический кризис, меры могут быть приняты самые разные как против него, так и против целого государства. Создается ситуация, когда любой политик, который дорожит кто своей страной, а кто и своей карьерой и не хочет рисковать, обязан включиться в общую гонку. Это как у Булгакова: «Аннушка уже пролила масло». Информационное обеспечение вируса вне зависимости от того, искусственный он или настоящий, и есть то самое масло. Дальше события идут уже самоорганизующимся потоком, и какой-нибудь несчастный Берлиоз мировой экономики обязательно на нем поскользнется. Последствия очевидны: прекратятся полеты авиакомпаний, будет уничтожен туризм, сидящие по домам люди перестанут покупать что-либо, кроме еды, и это будет паралич мировой экономики, построенной на безудержном потреблении и постоянном круговороте денег. Это как человек, у которого не работает система кровообращения: если не подключить искусственные аппараты, которые будут гонять кровь по организму, он умрет. И сегодня мы находимся в ситуации, когда некоторые государства, обладающие возможностями создавать деньги из воздуха, подключают к своей экономике подобные аппараты. США впрыскивают два триллиона, Евросоюз – 900 миллиардов, тогда как другие страны, в том числе и Россия, такими возможностями не обладают.
– С обрушившимися ценами на нефть происходит подобная же война на истощение?
– У любого искусственно организованного кризиса есть масса побочных «положительных» эффектов, которые являются смыслом его запуска. Например, кризис 1929 года привел к тому, что стоимость активов США упала до нуля, акции распродавались за бесценок. Но ведь кто-то их купил и получил контроль над промышленностью. То же самое с нефтью, снижение её цены – один из способов давления на добывающие углеводороды страны. Понятно, что из-за эпидемии коронавируса спрос на нефть во всем мире снизится и цены пойдут вниз. Но если все люди останутся сидеть дома, то уменьшится спрос на авиакеросин, на автомобильный бензин и у вас появится ещё несколько информационных аргументов, почему цена нефти должна ещё больше снизиться. При этом я бы предложил обращать больше внимания на цену золота – основного символа богатства человечества. Как ни странно, в сегодняшней ситуации цена золота упала. Логику я вижу такую: скупка основных активов является главной целью кризиса, ради чего он и организовывался. Продавшие обесценивающиеся акции инвесторы в панике, им нужно во что-то вложить деньги, а тут ещё и золото дешевеет. Потому внушается им мысль: покупайте казначейские облигации США! А чуть погодя подешевевшее золото будет скуплено теми же организаторами кризиса.
– Можно ли ожидать каких-то положительных изменений в мироустройстве, которые произойдут в результате кризиса?
– Мне не кажется, что изменения после кризиса окажутся положительными, если люди, его организующие, те же самые, кто организовал современную финансово ориентированную мировую экономику. Они её просто немного откорректируют, но смысл корректировки нам не понравится. От идеи, что потребителями должны быть все жители планеты, они окончательно отказываются. После включения в гонку потребления Китая этих самых потребителей стало слишком много, потому некоторые государства должны вернуться туда, откуда они благодаря определенным экономическим действиям только что выбрались. Одна из задач кризиса – вернуть мир в ту ситуацию, когда потреблять будут одни, а работать другие. И при этом забрать у людей их права, о которых им говорили так долго и настойчиво.
– Если шумиха в СМИ искусственная и ситуация в мире рукотворная, как мы узнаем, что кризис подходит к концу? Что для этого должно произойти?
– Об окончании кризиса (то есть что его организаторы достигли своих целей) нам всем расскажут по телевизору. Миллиарды людей, сидя по домам, убивают современную экономику – они ничего не производят, ничего не зарабатывают, а значит, почти ничего и не покупают. Вопрос: сколько львиная доля человечества в состоянии не работать? Неделю, две, ну месяц, не больше – потому карантин не может длиться вечно, сколько бы ни было больных. А значит, через несколько недель будет объявлено, что все наладилось, ситуация взята под контроль в мировом масштабе и можно потихонечку возвращаться к прежней жизни. И тогда мы увидим, насколько новая жизнь будет отличаться от той, которая была до начала эпидемии.
– Не говоря обо всем мире, какие изменения ждут Россию?
– Уверен, что будет очень сложно. Правительство Мишустина пытается всеми силами предотвратить угрозу банкротства, которая нависла над большим числом экономических субъектов страны. И сколько бы я ни спрашивал у уважаемых бизнесменов и экономистов, знают ли они рецепт нормализации экономики, толком не ответил никто. Потому задача перед правительством действительно стоит крайне сложная. Как говорил американский публицист Дейл Карнеги, если судьба преподносит тебе лимон – сделай из него лимонад. И вот этот лимонад российская власть уже начинает из кризисного лимона выжимать. Взять, к примеру, 15-процентный налог на вывоз капитала – это никакого отношения к борьбе с эпидемией не имеет, но это политическое решение, принятое в удобный для этого момент. Как и ещё более политическое решение, что если кто-то из международных субъектов будет подобный подход оспаривать, Россия выйдет из международных соглашений. И ещё маленький штрих – 1 апреля Госдума приняла закон о переносе дня окончания Второй мировой войны со 2 на 3 сентября. Кто-то скажет, что депутаты занимаются ерундой, но я поясню: Россия вернулась к той трактовке Второй мировой, которая была в момент её окончания, то есть к сталинской. При Сталине именно 3 сентября было Днем победы над Японией, а в более поздние времена этот день незаметно перекочевал на 2 сентября, «как у всех». Это как если бы кто-то перенес День Победы с 9 на 8 мая, а сейчас бы его вновь вернули на 9-е. Это важнейший сигнал, который мы должны правильно прочитать.
– Значит, что-то должно измениться и во внешней политике России, которая до сих пор никак не определится – она самодостаточна или все-таки является частью глобального мира и должна жить по его либеральным законам? Чего ждать? Мы отдалимся от мира или мир изменится так, что в новых условиях России станет в нем комфортно?
– Уже понятно, что либеральными методами решить сегодняшние проблемы невозможно, от них уже отказались и США, и Евросоюз. Они говорят, что поступают, как все остальные страны, но это не так. Они создают долги и получаемые из воздуха деньги вкачивают в свою экономику. Если руководство России хочет сохранить экономику страны, в чем, думаю, мы сомневаться не должны, то отказ от ранее широко применяемых либеральных методов практически неизбежен – вопрос лишь в быстроте отказа. И первое, что мы заметим, – это усиление роли государства в экономике.
Чрезвычайная ситуация с вирусом дает возможность принятия чрезвычайных мер, с которыми никто спорить не будет. Цель – уменьшение доли иностранных товаров в продовольствии, в промтоварах, в комплектующих сформулировано давно. Полностью от импортозависимости мы так и не ушли, дефицит медицинских масок это прекрасно показал. Значит, задача собственного производства всех значимых для страны товаров будет решаться более настойчиво, и это правильно – любую чрезвычайную ситуацию, возникшую не по нашей вине, нужно уметь использовать с выгодой для себя.
По сути из кризиса, как и из мировой войны, есть два выхода. Первый – оказаться проигравшим, на которого спишут все убытки, повесят все обвинения и за чей счет победители станут решать свои экономические проблемы. И второй – стать победителем, несмотря на потери и затраты. И тогда вы получаете новую зону влияния, используете ресурсы проигравших и в целом выходите из ситуации усилившимся, а не ослабевшим.
Мы внуки победителей, мы должны быть победителями.
10 вещей, которые произошли бы, если бы все деньги исчезли
Историки считают, что металлические предметы, использованные в качестве денег, были впервые реализованы в 5000 году до н.э. С того момента и до сих пор они развивались. Человечество создавало монеты, банкноты, дебетовые и кредитные карты, а также онлайн-валюту. Мы живем вокруг денег, а деньги контролируют нашу жизнь. Это означает, что если бы все деньги в мире внезапно исчезли, нам пришлось бы иметь дело с последствиями почти сразу.
Мы рассмотрели влияние денег на общество и придумала 10 последствий, которые произойдут в случае их исчезновения.
10 ФОТО
1. Меньше войны и больше мира.
Некоторые из самых известных войн были связаны с контролем над деньгами.
Некоторые люди считают, что жилье должно быть универсальным правом. Однако наше общество еще далеко от того, чтобы воплотить это понятие в жизнь, и мы по-прежнему видим повышение цен на аренду, а люди без денег становятся бездомными.
3. Сокращение материализма.
Многие люди считают, что материализм такой же, как любовь к деньгам. При таком образе мышления, если бы в мире не было денег, материализм кончился бы, потому что не осталось бы денег.
4. Роскошь перестала бы существовать.
Роскошные продукты, новейшие технологии или путешествия, больше не будут роскошными, поскольку у всех будет больше шансов приобрести вещи. Нерациональные потребители также перестали бы существовать.
5. Неопределенные способы торговли товарами.
Вымирание денег будет означать возвращение прямой торговли. Люди должны будут обменять свои товары на другие товары лично.
6. Онлайн покупки исчезнут.
Интернет-магазины находятся в постоянном росте. Тем не менее, исчезновение денег приведет к окончанию онлайн-покупок. Люди также не смогут торговать товарами в Интернете.
7. Изменения в сфере занятости.
Если деньги исчезнут, мы увидим 2 возможных сценария трудоустройства. Либо люди будут идти на работу счастливыми, потому что им не придется работать так много времени, чтобы получить дополнительные деньги, либо люди просто не пойдут на работу, потому что у них не будет никаких связанных с деньгами целей, поэтому не будет никакого смысла в работе.
8. Мир был бы менее связан.
Отсутствие денег будет означать отсутствие торговых соглашений между странами и отсутствие глобальной экономики. Такие организации, как Европейский Союз, сильно пострадают от этого. Страны могут ужесточить свои границы, и людям будет сложнее путешествовать в другие страны.
9. Меньше разницы между богатыми и бедными странами.
Если бы в мире не было денег, эти различия также исчезли бы.
10. Меньше коррупции и эксплуатации.
Исчезновение денег уменьшит уровень коррупции и эксплуатации работников. Деньги больше не будут участвовать в платежах, и богатых больше не будут считать такими богатыми. Рабочие не позволят себя так легко эксплуатировать.
Каким станет мир, если исчезнут все деньги
Деньги — нисколько не природное явление, мы придумали их сами, чтобы торговать было проще. Чтобы слабый, хитрый или жестокий мог возвыситься над остальными, стать королем. Мы выросли на том, что миром правят именно деньги, и будем учить этому детей. Черт, да даже если бы мы жили вдалеке от гипермаркетов и бутиков, питались тем, что вырастили, и сами шили одежду, нам бы все равно потребовалось платить: за землю, за лицензию на охоту, за семена. Без них наступил бы хаос.
Новый мир — новые ценности
В анархии и хаосе безденежья, когда ничего не стоит ничего, наступил бы действительно коллапс: на улицах убивали бы людей, мародеры громили бы города, а армия и полицейские спасали бы в первую очередь себя и своих близких, стараясь собрать как можно больше полезного вокруг себя. Люди старались бы найти новую систему координат, новые ценности, которыми можно оценить вещи. Отсюда вывод: общество строится вокруг концепции ценника, когда важность и значимость чего-то назначает человек, исходя из своих личных домыслов. И как бы ни уверяли его в том, что ну никак литр бензина не может стоить 50 рублей, он будет стоять на своем, и нам остается только соглашаться и платить.
Но есть шанс, что у власти станут те, кто годами работал на чужое обогащение, и что они принесут нам новый порядок. Ведь у нас и так уже хватает ресурсов, чтобы обеспечить все население планеты продовольствием и одеждой, и на это вовсе не нужны деньги — тонны товаров просто уничтожаются как испорченные. Вот такие политические акции.
Мир без зарплат и бонусов
Вероятно, мы вернулись бы в самую раннюю рыночную товарообменную систему: баш на баш, курица на кукурузу. И в значительной степени богатство зависело бы от терруара. Ценность имели бы природные зоны и способность накопить ценное: специи, ткани, травы. Мгновенно бы взлетели на рынке труда профессии «ручного» труда — плотники, каменщики, электрики.
Но как оценить и расплатиться за медицину, образование? Это бы неизбежно породило тенденцию к дарвинизму: выживали бы только те, у кого есть что менять. И общество было бы более коррумпированным, чем сейчас. Но гораздо больший шанс есть и на то, что распределение относительно нашего сегодня было бы более равномерным и мы бы охотнее поддерживали друг друга.
Есть и большая вероятность того, что человеческий потенциал, таланты и навыки станут гораздо ценнее, чем принято сейчас. Мы станем больше полагаться друг на друга, верить и поддерживать соседей, друзей и простых незнакомцев. Какой нам будет с этого прок? Новые вещи для обмена как минимум.
Альтернатива
Мы неизбежно вернулись бы к системе рыночных отношений хотя бы потому, что невозможно быть полностью автономным и обеспечивать себя и семью всем необходимым. Единая унитарная система, которая даст равные возможности и права всем в мире, — утопия, но она бы перестроила весь мир, уничтожив десятки и тысячи аппаратов, паразитирующих на валюте. Попытки создать такую систему есть — это криптовалюта. Она не материальна и не имеет личностной стоимости, какой-то ощутимой и привычной нам осязаемой ценности, тем не менее Биткоин стоит порядка нескольких тысяч долларов. И крипту может получить кто угодно — равные условия заработка, равная и прозрачная система получения. Ее невозможно насильно увеличить или украсть, ее нельзя подделать и ее невозможно провести через сотни офшоров. И пусть ими нельзя расплатиться на рынке — их всегда можно поменять на подарочную карту в магазине, на товар или услугу. Это все еще деньги, но уже не те, которые не стоят ничего.
Себестоимость производимых купюр смехотворна, но мы все равно оцениваем их по заданному кем-то номиналу. Если однажды кто-то из финансистов решит, что 100 рублей равны 1000, мы будем вынуждены с ним согласиться. И даже продолжим жить дальше, пытаясь заново переоценить привычные нам вещи. Это часть нашей природы — находить равновесие и гармонизировать окружение.
Отказавшись от денег, мы бы потеряли ценность многих вещей. Они стали бы просто бесплатными, и рамки, в которых существует население за чертой бедности, просто разрушились бы. Стоимость имели бы действительно уникальные предметы, и никто бы не пытался «выживать», а старался по максимуму жить. В учебниках истории писали бы о смешных бумажках, а дети воспринимали бы их с таким же ужасом, с каким мы с тобой глядим на медицину двадцатилетней давности.
Что случится, если исчезнет инфляция?
Что не так с инфляцией? Как минимум это плохо для нашей индивидуальной покупательной способности. Все знают, что она подрывает ценность денег. Тем не менее, экономисты хотят, чтобы инфляция росла каждый год.
Зачем нам инфляция и как она влияет на здоровье экономики? Почему никто не хочет нулевой инфляции, а отрицательная инфляция — это вообще экономический апокалипсис?
Что такое инфляция
В базовом смысле инфляция — это долгосрочный рост цен на товары и услуги, вызванный девальвацией национальной валюты. Это экономический термин, который означает, что мы начинаем тратить больше денег, чтобы заполнить бензобак, купить литр молока или подстричься.
Мы сталкиваемся с инфляцией повсюду, потому что она увеличивает стоимость нашей жизни.
На первый взгляд, инфляция — это плохо. Ведь какой человек в здравом уме захочет, чтобы цены постоянно росли. Намного же лучше более низкие или стабильные цены? Но это лишь в теории всё кажется рациональным и в реальном мире не работает.
Почему возникает инфляция и кому выгодна?
Нужно сказать, что тема актуальная и продолжает обсуждаться экономистами. Сегодня есть около десятка теорий, объясняющих предпосылки и механизмы инфляции. Но пока наиболее очевидны две причины её возникновения:
Небольшая инфляция (2-5%) считается положительной, поскольку приводит к увеличению заработной платы, повышает прибыльность корпораций и обеспечивает движение капитала в растущих экономиках.
Пока инфляция и доходы населения движутся относительно в унисон, никакого вреда не будет. Таким образом, инфляция может стимулировать потребление, что, в свою очередь, может стимулировать экономику и создавать больше рабочих мест.
Какой прорыв в экономике произошёл с появлением инфляции
После того как мир окончательно отошёл от золотого стандарта, а Центробанки получили возможность корректировать курс, покупая или продавая валюту на глобальном рынке, стал заметен положительный эффект инфляции на экономику.
Когда цены растут, люди прикидывают в уме, насколько подорожает та или иная вещь, к примеру, за год или два, и покупают сейчас, чтобы потом не платить больше.
Выручка бизнеса растёт, что повышает ценность компаний. Вместе с ней растёт оптимизм инвесторов, фондовый рынок получает больше инвестиций, а значит и глобально дела идут хорошо.
Очевидно, есть и другая сторона этой монеты, которая наблюдалась в 1970-х годах. В то время западный рынок переживал безудержную инфляцию, вызванную откреплением национальных валют от золотого стандарта и перехода в режим свободного плавания.
На самом деле это тоже нехорошо. Но как показала практика, даже высокая инфляция лучше для экономики, чем её противоположность — дефляция.
Что будет, если инфляции не будет
Хотя на первых порах падение цен может показаться ободряющим признаком, дефляция быстро распространяется на всю экономику и может превратить хорошую ситуацию в очень плохую — от временного экономического спада до затяжной депрессии.
Дефляция приводит к безработице, поскольку, когда валюта дорожает, продукция компаний дешевеет. Бизнес зарабатывает меньше денег и реагирует на это, сокращая расходы, чтобы выжить.
В результате закрываются магазины, заводы, склады, сокращается логистика. Само собой, теряют работу куча людей. Этим людям приходится сокращать расходы, что приводит к ещё меньшему спросу и большей дефляции и вызывает так называемую дефляционную спираль, из которой трудно выйти.
Так что здоровая инфляция — это наш друг. Косвенно, если мы обычный рандомный житель страны и напрямую, если мы бизнесмен.
Эксперты предупредили о негативных эффектах вывода экономики из тени
Финансово-экономические власти России заявляют о продолжающемся процессе обеления российской экономики — об этом говорят Минфин и Минэкономразвития, ФНС отчитывается о растущей эффективности администрирования налогов, а Банк России — о снижении объемов теневых операций.
Под выводом экономики из тени понимается вовлечение неформальной или теневой деятельности в регулируемый оборот — как следствие затронутые процессом работники и бизнес начинают платить налоги и сборы, чего раньше избегали.
Обеление позволяет собирать в казну больше денег с экономических агентов, но имеет и обратную сторону — тормозит экономический рост, говорят экономисты, опрошенные РБК. Обеление зарплат — одна из причин падения реальных располагаемых доходов населения, признало Минэкономразвития.
Больше налогов в казну
С 2013 по 2017 год налоговые поступления в консолидированный бюджет (федеральный и региональные) выросли почти на 60%, хотя ставки основных налогов в этот период не менялись, говорится в аналитическом обзоре ФНС. В реальном выражении рост налоговых поступлений составил 19,9%, а накопленный за пять лет рост ВВП — лишь 1,2%, отмечает ведомство.
По оценкам ФНС, только в 2017 году около 390 млрд руб. поступило в бюджет исключительно за счет более качественного администрирования налогов. «Это дополнительные доходы, полученные благодаря работе налоговых органов по обелению экономики с использованием инструментов дистанционного цифрового контроля и мониторинга налоговой среды», — подчеркивается в обзоре. Глава ФНС Михаил Мишустин сообщил, что за январь—ноябрь 2018 года уже 407 млрд руб. поступлений было достигнуто за счет эффекта обеления.
Минфин заявляет, что в 2019 году работа по повышению собираемости налогов и улучшению их администрирования будет сконцентрирована в том числе на расширении базы зарплатных налогов с обелением теневых зарплат.
Высокие налоги на труд
Россию отличает высокая совокупная ставка налогов на труд — 36,4% от коммерческой прибыли предприятия среднего размера (данные ежегодного исследования Всемирного банка и PwC «Paying Taxes»). В мире этот показатель составляет в среднем лишь 16,1%. Для сравнения, в Казахстане ставка налогов на труд — 11,3%, в США — 9,8%, в Канаде — 12,6%, Германии — 21,5%, Великобритании — 10,8%.
Работник в России платит налог на доходы физических лиц (НДФЛ) — 13%, он удерживается работодателем при выплате зарплаты. Еще 30% с зарплат работодатель перечисляет в страховые фонды:
В 2017 году Минфин предлагал провести так называемый налоговый маневр — повысить НДС с 18 до 22% и одновременно снизить ставку страховых взносов с 30 до 22%, чтобы сократить налоги на труд и мотивировать работодателей перестать платить зарплату в конвертах. Но впоследствии от идеи отказались, ограничившись только повышением НДС до 20%.
Теневой сектор сокращается?
По данным Росстата, скрытый фонд оплаты труда в 2018 году составил более 13 трлн руб. (12,6% ВВП). Сюда входят зарплаты в конвертах в официальном секторе (когда часть заработка выдается сотруднику мимо кассы), зарплаты у индивидуальных предпринимателей и физлиц, а также доходы самозанятых. Сокращение доли скрытых зарплат в ВВП наблюдается каждый год с 2014–2015 годов, но в разные годы фиксировалась и меньшая доля серых зарплат (см. инфографику).
В неформальном секторе, по данным Росстата, заняты 15,25 млн человек (21,3% всех занятых в экономике). Власти сейчас проводят эксперимент с регистрацией и упрощенным налогообложением самозанятых в Москве, Подмосковье, Калужской области и Татарстане. В будущем режим могут распространить на регионы-доноры и города-миллионники.
В целом доля ненаблюдаемой экономики (теневое и неформальное производство) в российском ВВП тоже сокращается, если верить официальным данным. Объем скрытой экономики в 2017 году (последние данные Росстата) составил 12,7% ВВП — против 13,8% ВВП в 2014 году. Росфинмониторинг, использующий свою методологию оценки, также фиксирует сокращение объемов теневой экономики — до 20% ВВП в 2018 году по сравнению с 28% в 2015–2016 годах.
Правда, некоторые эксперты считают, что говорить об обелении рынка труда пока рано. Проректор Академии труда и социальных отношений Александр Сафонов указывает, например, на ряд недавних тенденций по уходу работников в тень.
«Борьба за обеление экономики одновременно приводит к тому, что появляется все больше стимулов как у работников, так и у работодателей противостоять этому», — утверждает Сафонов.
Обналички становится меньше
Финансовый сектор активно выходит из тени, главным образом за счет борьбы ЦБ с банками, которые могли быть задействованы в незаконных схемах по обналичиванию, отмечает экономист по России и СНГ «Ренессанс Капитала» Софья Донец. По ее словам, активная зачистка банковского сектора началась в 2013 году с принудительного закрытия Мастер-банка.
С тех пор объемы сомнительных операций последовательно снижаются. Если по итогам 2015 года ЦБ оценивал рынок обналичивания в 600 млрд руб., то в 2017 году — уже в 326 млрд, а в 2018 году — в 176 млрд руб.
Сжатие рынка привело к резкому росту ставок за незаконное обналичивание, говорит Донец. По ее данным, комиссия за эту услугу выросла примерно в три раза. В апреле зампред ЦБ Дмитрий Скобелкин говорил, что средняя комиссия за незаконное обналичивание в России составляет 14–15%.
Зарплаты растут, доходы падают
Об обелении экономики говорит расщепление динамик реальных располагаемых доходов и зарплат, указывает Донец. «Зарплаты чувствуют себя хорошо, у них хорошая динамика, довольно устойчивая на протяжении последних лет. Реальные располагаемые доходы при этом отстают и остаются в отрицательной зоне», — отмечает она.
Сокращение реальных располагаемых доходов происходит, в частности, в результате процесса обеления, признает Минэкономразвития — на этом фоне растут платежи по налогу на недвижимость и по НДФЛ, которые учитываются в реальных доходах со знаком минус.
Соответственно, в структуре реальных доходов «прочие» доходы, куда попадают серые зарплаты и скрываемые от налогообложения предпринимательские доходы, снижаются. «Чем больше работодатель платит социальных налогов, чем меньше несет работнику в конверте, тем больше у него убывает возможность получения прибыли», — рассуждает Донец. По информации Росстата, доля «прочих» доходов населения планомерно сокращается — с 17,4% в 2015 году до 12,8% в прошлом году.
Сафонов, однако, считает, что сокращение этого сегмента — следствие не уменьшения теневого сектора, а общего падения доходов населения. «Прочие» доходы часто включают в себя доходы от подработки в секторе личных услуг — строительство, ведение домашнего хозяйства, присмотр за детьми, репетиторство. «В условиях падения реальных доходов населения люди просто начинают от этого отказываться, рынок сужается, заказчиков нет», — пояснил эксперт.
«Диета» для экономики
Процесс вывода бизнеса из тени — неизбежный сдерживающий фактор экономического роста, считает Донец, но насколько это сдерживает рост, сказать не берется.
Обеление — это изменение правил игры для бизнеса в конечном счете в лучшую сторону, отмечает она. «Но на период перестройки это отнимает от роста. Когда надо похудеть, вы сидите на строгой диете, вам надо привыкнуть к этому — и этот период для вас суровый. Потом вы, конечно, заживете лучше, чем жили раньше», — резюмирует Донец.
«Любое обеление в настоящем моменте, когда нет высоких темпов экономического роста, означает дополнительное изъятие средств из потребления в пользу государства. Поэтому это еще в большей степени подрывает потребительский спрос», — утверждает Сафонов.
Однако в долгосрочной перспективе экономический рост невозможен без вывода бизнеса и занятых из тени, уверена руководитель направления фискальной политики Экономической экспертной группы Александра Суслина.
«Ужас теневой экономики заключается в том, что наличие этой тени создает неравные конкурентные условия для всех экономических агентов. Получается, что те люди, которые работают всерую, имеют явное конкурентное преимущество по сравнению с теми, кто пашет и платит налоги», — говорит она. В итоге, если государству нужно повысить расходы, все налоговое бремя ложится на плечи честных налогоплательщиков.
Теневая экономика не всегда плохо
Некоторое обеление экономики происходит лишь за счет усиления налогового администрирования, считает главный экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Перестали действовать некоторые нелегальные схемы, которые прежде работали. «В частности, внедрение онлайн-касс повысило собираемость НДС и, действительно, теневой оборот сократило. Но я не знаю, не возникает ли каких-то других альтернативных сегментов», — уточняет она и допускает, что в итоге объем обеления не так уж велик.
Влияние теневой экономики на экономический рост неоднозначно, отмечают авторы недавнего исследования, опубликованного немецким Институтом экономики труда (.pdf). Неформальная экономика может позитивно сказываться на благосостоянии работников. «Никогда жесткие меры с целью драматически сократить или вообще уничтожить теневую экономику не должны быть приоритетным выбором», — заключили исследователи.