зачем уходить в монастырь
Зверинецкий затвор, или Чему можно научиться у современного монаха?
Зачем люди уходят в затвор и какая польза от этого миру – размышляет благочинный Архангело-Михайловского Зверинецкого мужского монастыря архимандрит Леонтий (Золотарев)
14 апреля 2009 года на заседании Священного Синода УПЦ было установлено местное празднование Собора преподобных и преподобномучеников Зверинецких в Неделю 5-ю Великого поста.
– Зачем люди уходили в затвор?
– Затвор – это молитвенная тайна, затвор – это итог земной жизни, земной борьбы. Немногие подвижники, избранники Божии, очистились даже от собственного мнения, прошли все ступени аскезы, отреклись не только от телесных страстей, но и от многих внутренних, умозрительных уз греха. Именно такое чистое человеческое сердце готово принять особые дары — силы для молитвы, и в молитве — возвращение к Богу.
Для современного человека “камень преткновения” — отказ от личного комфорта. Поэтому нам трудно понять подвиг затворников.
Те, кому удавалось общаться с затворниками, могли видеть, что это немногословные, кроткие люди. Главной тайной для нас было – как же затворник молится за мир, за человечество? Ведь это молитвенники не за отдельных людей, хотя им наверняка открывались и судьбы конкретных людей, а “за всего Адама”, как говорил прп. Силуан Афонский.
Затворники всегда сознательно шли на такую аскезу. На некое отсечение того, что могло через «удобство или приятность» отвлечь от молитвы, отвлечь от главного. Человек, настроившийся на покаяние, просит, чтобы Господь помог максимально раскрыться в этом покаянном состоянии, глубже увидеть меру падения. Тот же старец Силуан говорил об этом. В момент сокрушения как бы перестаёшь говорить словами молитвы — твоё сердце начинает молитвенно петь. Иисусова молитва – это таинственное, сердечное общение с Богом, полное доверие Богу, как некий особый молитвенный дар.
– Существуют ли свидетельства об особых состояниях преподобных Зверинецких?
– Сияли ли они Фаворским светом в затворе, пребывали ли в особых таинственных состояниях, которые хотели бы передать другим? Свидетельства возможно, и есть, но я не встречал.
Встречал о преподобных Печерских такое упоминание в «Повести временных лет»: над тем местом, где были расположены затворнические келии, были явления огненных столпов. Сосредоточение света было, но здесь акцент, мне кажется, на пламенной молитве, которая достигает до небес.
Направленность, «интенция» всего существа человека, т.е. все те силы, которые тебе Господь дал, для тебя, для твоего духовного становления, для укрепления в добродетели, для назидания других – этот пламень горения Господу проявляется в столпе пламени. Причём, если этот момент попал в “Повесть временных лет”, значит это значимое событие для государства, для истории и жизни народа нашей земли. Есть над чем задуматься.
– Передавался ли этот духовный опыт?
– Это, скорее всего, оставалось в них самих. Без сомнения, люди накапливали огромный опыт пребывания с Богом в духе. Это были сильные молитвенники и, во многом, ими стояла Русь, стояли люди православные, несмотря на разного рода политические несогласия, княжеские междоусобицы, природные катаклизмы, неурожай…
Сила молитвы — сила предстательства за других. Господь тебя слушает потому, что ты уже себя отрёкся и живёшь для Него. Ты — уста молитвенные, просящие о милости, о благодатном покрове для всех. Ты видишь – другие не видят, ты осознаёшь греховность – другие не осознают, ты понимаешь, что без Бога невозможно ничего решать, даже самые мельчайшие вопросы – другие не понимают. Попроси за них, раз тебе больше открыто для духовной пользы, и может, ради их нужд, Господь тебя услышит.
Помните, как в Исходе? Когда весь богоизбранный народ мог погибнуть в один момент, чтобы загладить перед Богом грех народа, из-за любви к своим братьям Моисей просит Бога о прощении, не заботясь даже о себе: «Прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал» (Исх. 32,32)
– И Фаворский нетварный свет – это особый дар?
– Фаворский свет – это момент укрепления веры для людей, находящихся рядом с человеком, который Царство Небесное уже стяжал внутри себя. Царство Небесное как некое особое, таинственное состояние единения с Богом, то, чего человек в земной жизни призван достичь.
Фаворский свет – это некий проблеск пребывания человека в вечности. Указание на то состояние, в котором пребывал первозданный Адам. Соприкосновение Божественной личности с человеческой – когда человек преображается изнутри, очищается божественный образ в человеке.
– Почему говорят: “по образу и подобию Божию”?
– Вот подобие Божие мы и потеряли, подобие Божие нам и надо вернуть — через борьбу с приверженностью к грехам, самостью, гордыней, ленью.
Творец взаимодействует с творением, проявляет Свою любовь, заботу, попечение, также воспитывает нас, потому что мы — дети, в сущности.
Нужны силы для борьбы. Господь готов помочь, только приди к Нему и попроси. А мы думаем: ого, это ж надо признать, что я сам не справляюсь.
– Многие заповеди Ветхого Завета сформулированы так: «не делай того-то». Категорический императив. Нельзя. Запрет. Почему такая категоричность?
– Вероятно, Господь хотел жёстко ограничить ветхозаветного человека, ведь опасность духовной погибели была очень высока. Утвердился народ в язычестве, отказался от единого Бога – и духовно погиб. А ведь из этого народа мог бы родиться Спаситель всего мира. Убиваешь, блудишь, лжёшь, лжесвидетельствуешь, без благоговения относишься к имени Бога — наносишь своей душе страшные раны. Потому и выделяются отдельно смертные грехи. Это то, что парализует, связывает духовные силы — способность любить, прощать, сочувствовать, развиваться духовно, молиться.
Новый Завет — ориентир для нас. В нём выстраивается некая противоположность Ветхому Завету. Не от запрета мы идём, а от идеала.
Удерживать себя от разрушающих твою душу, твоё тело факторов — нормально для человека. Это должно быть по умолчанию. Любое творение старается жить в условиях, которые не разрушают его тело и психику, не выходя за критичные пределы существования.
Тем более человек. Мы призваны к добродетели, как норме существования,и не должны даже приближаться к этим “бордюрам”, за которыми пропасть, за которыми можно разбиться и не вернуться больше никогда к нормальной жизни.
– Вот мы, миряне, увлечённые мирской суетой, одним глазком заглядываем в пещеры. Какие у нас шансы преобразиться?
– “Шансы достичь преображения” – не совсем корректно высчитывать математически, согласитесь. Почему? Потому, что мы не знаем критериев этой оценки, мы узнаём о них только потом, после “перехода”.
Ясно одно: Бог всегда участвует в жизни Своего творения, Он даёт нам силы для духовного развития. В этом и проявляется Его любовь. Для человека, для творенья Божьего – это важнейший момент, принять эту любовь и пройти множество ступенек к обожению. Эти ступеньки – борьба, чаще всего с самим собой. Это борение с одной стороны – с собственной самостью, самолюбием, самоволием, гордыней, а с другой стороны – преодоление помыслов бесовских. Именно в этом внутреннее мученичество бескровное, распинание миру. Без духовных сил, которые Господь посылает, это невозможно.
– Как все это вписать в мирскую жизнь?
Монашество — это, в данном случае, более отточенный, отработанный набор духовных средств, данных человеку, особый уклад жизни. Но одно дело — знать об этих средствах. Другое дело — на практике овладеть ими. И третье дело – быть ещё и образцом для подражания.
– Проблема современного монашества?
– Почему у людей возникают проблемы с молитвой?
– Часто слышу: “нет времени помолиться”, “не чувствую необходимости”. Это чуждые для христианина слова. Ведь проблема не в том, что мы не хотим молиться, проблема в том, что для нас часто неважно побыть с Богом. Молитвенное правило “отстреляли”? Хорошо, “галку” себе поставили.
Как говорит митрополит Антоний Сурожский: “Вот попробуйте так научиться с Богом говорить: помолчав, побыв с Ним немножко, поблагодарив Его за то, что, хотя я грешник, хотя я ничем не хорош, Ты мне даешь право и возможность стать перед Тобой, Господи, побыть с Тобой. Ты здесь, и Ты меня любишь, если даже я неспособен Тебя любить как следует…” (из цикла “Учитесь молиться”).
Богу не нужны слова, помолчи с Богом перед молитвой какое-то время, и это не просто “настрой” на молитву, это форма общения – побыть с Богом без спешки, без суеты. Это, по-моему, доступно каждому человеку. Если, конечно, Господь для нас — Ценность.
Возьмем, к примеру, Иисусову молитву – это неотделимая часть молитвенной жизни и для монашествующих, и для мирян. Но главная опасность в том, что мы часто смещаем цель на средства. Начинают считать количество, искать особых молитвенных поз или благодатных состояний. А ведь цель – покаянное общение с Богом. Через немногословную молитву, чтобы не рассеивался разум. Через призывание Божественной милости для исправления грешника.
И в то же время простое «Господи, помилуй», и мытарева молитва, и Отче наш – это не просто порыв души, это часть правила, молитвенного ритма верующего. И здесь нужен навык благоговейного, внимательного отношения к молитвословию.
– Как начать правильно духовную жизнь?
– Есть несколько важных моментов. Молитва, Таинства Церкви, храм, где сообщество верующих во Христа могут собираться и славить Бога. Как апостолы в своё время были собраны в горнице для Тайной Вечери или в день Пятидесятницы, так и мы призваны собираться в храме.
Храм – это не столько молитвенный дом, главное – это Таинство, а молитва уже углубляет и существенно дополняет наше общение с Богом, нашу веру, раскрывает смыслы и символы, наполняет нас. Да, мы не можем ежедневно причащаться, в силу множества причин. Но поучаствовать в молитве, душой «подышать» этим свежим, благодатным воздухом мы призваны, поэтому вопрос “Быть или не быть на Литургии, если я не собираюсь причащаться?” снимается однозначно.
– Долгое время ничего не было известно о существовании Зверинецких пещер. Может быть, Господь показал нам их, когда преемственность была утеряна? Может, Он их нам явил, чтобы утешить?
– Особенности подвигов в пещерах – в самих условиях подвига. Это был колоссальный аскетизм, когда ради молитвы во всей полноте человек приходил сюда, в Зверинецкие пещеры.
Жить в пещерах — крайне тяжело. Высокая влажность, суставы быстро разрушаются. Необратимые процессы происходят в лёгких, зрение постепенно слабеет— из-за постоянного пребывания в полумраке. Такие вот внешние условия. Возникает вопрос: как же они здесь подвизались? Что-то было внутри них такое, что наполняло затворников преизобильно, что им “компенсировало” физические неудобства, скорби, болезни. Наверняка, не все оставались в пещерах, наверняка, кто-то не выдерживал испытания, переходил в наземный монастырь.
В пещерах остаются затворники — люди, для которых это действительно необходимая практика. Сурово, строго, никаких красок, полутьма, полная тишина, полное молчание. Никакого не нужного общения, никаких трудов, которые могли бы отвлечь тебя от главного.
– К вам постоянно приходят люди и многие, наверное, удивляются?
Представляете, костные останки хорошо сохранились, хотя это невозможно (!) из-за сырого микроклимата, который разрушает кости. Любое прикосновение– труха. А эти кости – сохранились. Для чего-то это нужно было.
– Почему такое чудо явлено именно в это время?
– Однозначно, пещеры были явлены в момент, когда нужно было укрепить веру. Преподобные Зверинецкие готовы и сейчас многому нас научить. Они здесь жили, молились о всём народе – и этим служили Богу. Не задумываясь, что есть, сколько спать. Молились. И это был момент их духовной борьбы, их преображения. Люди умирали, как умирает зёрнышко, чтобы дать плоды. Господни плоды. Как священномученик Игнатий Богоносец говорил: «Я — пшеница Господня, и пусть будет она размолота зубами зверей, чтобы стать мне чистым хлебом Христовым».
Многие паломничали к Зверинецким пещерам в дореволюционное время после открытия в 1911 году, многие укрепились в вере и приходили сюда за духовным утешением в тяжелые годы богоборчества и гонений.
Открытие Зверинецких пещер – это закономерное становление духовной жизни в нашем городе и возрождение монашества.
Здесь, на Зверинце, с отшельничества и началось киевское монашество в ХІ веке. Сначала возник Зверинецкий монастырь в пещерах, потом, вероятно, Выдубецкий, затем — Ионинский монастырь, ведь преподобный Иона был выходцем из Выдубецкой обители.
И снова запущен “цикл духовного возрождения”. В новейшее время, в начале 90-х возрождение началось с Ионинского монастыря, при тогдашнем наместнике архимандрите Агапите (ныне — архиепископ Могилев-Подольский и Шаргородский), а с 1997 года возрождался уже и Зверинецкий скит (ныне — монастырь).
– Как нужно настроиться на посещение пещер?
– Духовная жизнь, общение с Богом – это тайна. Когда приходишь в Зверинецкие пещеры впервые, поражаешься: как же можно было так жить? Потом понимаешь, что разум мешает тебе находиться в пещерах, создает какие-то внутренние препятствия. Постарайся отвлечься от рассуждений — чтобы таинственно наполниться Божественным светом и благодатью, которыми были пронизаны не только души, но и тела преподобных. Почему и сияют святые мощи – источник бездонной благодати Божией явлен в собрании преподобных не только через их слова, наставления, а и через их святые останки. В этом одна из тайн общения земной и небесной Церкви: святые через мощи щедро «делятся» благодатью с искренне приходящими к ним, являя славу и силу Господа и после своей кончины.
– Это большая редкость – приложиться к мощам.
Наша задача — не рассуждать “Кто они? Когда и где они жили? Почему именно такой путь? и т.п.”, наша задача – стяжание благодати Святого Духа через реальные, данные в Церкви средства. И не только стяжать, т.е. получать, но и по назначению использовать.
И если пещеры вызовут в нас благоговение перед Богом, перед Его святыми, стремление к стяжанию благодати, к подвигу покаяния, к молитве – это самое главное. Слово «подвиг» означает «сдвинь своё “я” с мертвой точки». Можно добавить: «подвигай в себе “я”, найди в Христе точку опоры». Если преподобные наполнялись Божией благодатью, то почему и нам не наполняться ею, пусть и в свою меру.
Труд, молитвы, аскетизм. Как уйти в монастырь и что тебя там ждёт
Наверняка ты видел в интернете выступления тибетских монахов. Они разбивают плиты об голову, их протыкают мечами — всякое такое опасное. В России же монах представляется как бородатая фигура в рясе, сидящая за столом под свечёй с пером в руке. Но современные монахи выполняют несколько иные функции. Знают ли желающие к ним присоединиться о том, как сейчас проходит жизнь в монастыре?
Почему люди уходят в монастырь
Чаще всего уход в монастырь связывают с неудачами в жизни, с желанием отречься от привычного бытия, которое переламывает некоторых пополам. Такой путь многие связывают с избавлением от тяжёлой жизни: они уходят в монастырь с надеждой обрести покой, найти себя и отказаться от всех радостей и обид обычной жизни. Но есть и те, кто считает это просто новым шагом, а не шагом от безысходности. Монахи, которые долгое время провели в монастыре, говорят, что это не окончание, а начало чего-то нового и прекрасного. Но где начинается прекрасное новое, всегда заканчивается что-то приятное старое. Причины для человека должны быть очень весомыми, чтобы навсегда отказаться от Netflix и разливного пива.
Но есть вещи, из-за которых тебя могут не взять туда.
Если у тебя есть дети, больные или нуждающиеся в опеке родители, то твой уход может им навредить, а этого служители монастыря стараются избегать. Твои намерения будут тогда не чисты, и это попросту безответственно и низко. Если у тебя есть муж или жена, то и развод нужно оформить до того, как ты придёшь ко дверям монастыря.
Там не надо ломать голову, где заработать денег, как получить повышение, решать проблемы других людей и сталкиваться с большим миром, который не всегда бывает ласков. Но и жизнь в монастыре не связана с постоянным отдыхом в тишине, разглядыванием листиков и цветочков, рассуждениями о человеческой душе и философскими мыслями. Это большое заблуждение. Чаще всего люди, желающие избавиться от ненужных им обязанностей, сталкиваются с тем, что в монастыре им приходится трудиться больше, чем они это делали в своей обычной жизни. Так чем же занимаются монахи в монастырях?
Что там делают?
Если ты думаешь, что основная забота людей, обитающих в монастыре, — это молитвы, то я тебе скажу, что это не совсем так. Да, они много времени тратят на духовное совершенствование, но больше они работают на благо монастыря. Смысл пребывания там в том, чтобы ты забыл свою прошлую жизнь, отказался от своей воли, своего «я». Если ты загнал себя в угол в обычной жизни или пришёл к тому, что тебе нужно иное, то само собой от такой воли лучше отказаться — свою работу она уже сделала. А упорный физический труд способствуют забвению.
По сути, ты будешь наёмным рабочим на территории монастыря. Молиться и выполнять духовные процессы не обязательно. Ты будешь там жить и питаться, взамен тебе предстоит постоянно работать. Выполняя поручения, ты сможешь понять, готов ли перейти на следующий уровень: справляться с таким объёмом трудовой деятельности, который будет с тобой до конца жизни, и в итоге перейти от физического труда к духовному.
Дальше, если будешь ещё полон решимости, ты можешь стать послушником. Для этого тебе нужно прожить некоторое время в монастыре и получить разрешение на это «повышение». Теперь слово «задачи» для тебя трансформируется в «послушания» — так называется любая работа в монастыре. Твоё мирское имя ещё остаётся при тебе, но ты уже получишь разрешение носить некоторые атрибуты православной веры. Начинаешь привыкать к полному распорядку дня в монастыре и принимать все особенности такой жизни, но ещё без принятия монашеских обетов. Стоит сказать, что в этот период твоё общение с внешним миром практически прекращается.
Если твой испытательный срок пройден успешно (обычно это около 5 лет), то ты можешь просить разрешения на постриг в монахи. То есть тебя символично обреют, дадут новое имя, ты примешь обет и наденешь рясу. Теперь до самой смерти ты будешь жить в стенах монастыря, трудиться и молиться. Просто ешь, молись, люби (работай).
Из этого всего можно выделить основные плюсы и минусы ухода в монастырь.
Что плохо:
Но есть и плюсы:
Как попасть в монастырь?
Особо сложным этот процесс не выглядит, но тут многое будет зависеть от твоих личных качеств, так как тебе придётся пообщаться со священнослужителями для принятия окончательного решения. А они с такими новенькими паломниками часто имеют дело.
Для начала требуется получить благословение от своего духовника. Если ты регулярно ходишь в церковь и у тебя там есть человек, с которым ты часто беседуешь на религиозные темы, то этот пункт можно миновать безболезненно. А если ты придёшь первый раз и скажешь, что внезапно решил обратиться к служению Богу, то будь готов к определённой доли скепсиса. Так что походи перед этим на службы, присмотрись.
Далее придётся покататься по монастырям, чтобы посмотреть на них, на жизнь, которая там кипит, и пообщаться с настоятелем. Естественно, он принимает такие решения. Он тебя будет спрашивать о причинах твоего решения, о твоей жизни, расскажет, от чего предстоит отказаться, чтобы убедиться, готов ли ты к этому. Врать здесь не имеет смысла — тебя ждет не сладкая жизнь, если ты попадёшь внутрь. Так что если вопросы настоятеля вызовут сомнения в тебе, то попробуй повернуть свою жизнь в нужное русло, не прибегая к таким радикальным мерам.
Если имеются проблемы с выбором монастыря, то я просто советую посмотреть на монастырь Шулдан в Крыму. Это очень красиво.
Как и почему люди сегодня становятся монахами? Вот что говорят они сами
Приблизительное время чтения: 6 мин.
Среди людей крепок стереотип, что в монастырь уходят лишь от одиночества или горя, если не могут найти своего «места в жизни» или чтобы отмолить страшный грех. Мы собрали истории современных монахов и убедились, что это далеко не всегда так.
Монахиня Елисавета (Сеньчукова), пресс-секретарь епархиального управления Якутской и Ленской епархии
Мария Сеньчукова — так в миру звали монахиню Елисавету — приняла постриг в 31 год. Многие в ее окружении считали, что поторопилась, что могла бы еще выйти замуж, построить семью. А она была уверена, что семья — это не ее путь. И лет с 18 всерьез начала думать о монашестве. Ее путь к постригу оказался долгим, но насыщенным — такое «безысходностью», от которой хочется бежать, не назовешь точно. В итоге выпускница Института философии ГАУГН и успешный журналист Мария нашла свое настоящее призвание.
«Шли годы, я стала заниматься преподаванием, потом журналистикой, потом попала в командировку в Якутию, потом переехала туда, чтобы работать в епархии, потом приняла монашество. Чин ангельский, между прочим. Думаю, это правильно. Потому что когда-то еще девочкой-подростком меня не длинные черные одежды восхитили. Меня через них Господь за плечо тронул. Позвал. Призвал. И я откликнулась, хотя откликалась долго. Поэтому журналистика, к которой я пришла не по призванию, а по обстоятельствам, меня к Нему и привела», — рассказала мать Елисавета.
Всем, кто ищет в монашестве укрытия от кажущейся бессмыслицы в жизни, но всё же хоть немного, но колеблется, она советует подождать: «. Тут надо быть особенно осторожными. Слишком велик соблазн сбежать от себя в черном длиннополом платье и спрятаться в монастырских стенах… Монашество может быть ответом на ваши терзания и искания только в одном случае: если вы поняли, что не можете без Бога».
Мать Елисавета убеждена, что именно в этот момент осознания себя монахом и происходит перемена человека — а не во время самого пострига.
«Перемена ума происходит не тогда, когда ты при постриге ползешь по храму под пение тропаря “Объятия Отча”, а когда еще до пострига вдруг понимаешь, что твое сердце целиком и без остатка забрал Бог. Ты сам отдал Ему свое сердце. В груди теперь дыра, и она вечно болит. Вариант один — отдать себя вместе с сердцем, руками и ногами, головой и каждой клеточкой мозга».
Иеромонах Геннадий (Войтишко), руководитель Сектора приходского просвещения Синодального отдела религиозного образования и катехизации Русской Православной Церкви.
«Я и представить не мог, что буду священником. Да еще монахом. Я воспринимал себя исключительно как специалиста в области маркетинговых коммуникаций и пиарщиком, хотя иногда и начинал подумывать о том, как бы всё своё время посвящать служению Богу, Церкви и людям», — рассказал отец Геннадий в интервью «Фоме».
Действительно, большая часть жизни Романа (так его звали до пострига) была связана совсем не с Церковью. Он пришел в храм во время учебы на историческом факультете Брестского государственного университета. Начал петь на клиросе, много читал духовной литературы, но при этом за десять лет причащался всего несколько раз. Потом была работа на телевидении, приглашение на госслужбу, предложение работать в Москве — заниматься рекламой и пиаром. С профессиональной точки зрения жизнь стремительно шла в гору, но через пять лет такой карьерной гонки Роман вдруг осознал, что давно не был в храме: «Я спросил себя: “А вообще-то, я живу как христианин?” И сам себе ответил: “Нет”».
С этого момента началась его «карьера» церковная: работа в информационной службе отдела религиозного образования и катехизации. Там он и понял, что хочет стать монахом — почувствовал, что Господь призывает к такому служению.
«Я помню момент пострига, когда склонил голову и услышал: “Постригается раб Божий Геннадий…”. “Кто это — Геннадий?” — думаю. И тут понимаю, что это я: это в миру меня звали Романом, а в постриге владыка нарек мне имя в честь святителя Геннадия, архиепископа Новгородского», — вспоминает иеромонах.
Постриг сильно изменил бывшего пиарщика. И эти изменения он чувствует до сих пор.
«После пострига и рукоположения я начал осознавать: внутри меня происходят серьезные, глубокие изменения. Раньше я мог резко реагировать на раздражающие меня слова или действия другого человека. Теперь я стал замечать, как действует благодать, “всегда немощное врачующая и оскудевающее восполняющая”. И внутренние изменения я чувствую до сих пор, это — та сила, та внутренняя опора, которая дается Богом на ежедневное несение своего служения двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году», — говорил отец Геннадий.
Иеромонах Кирилл (Зинковский) — ректор Николо-Угрешской духовной семинарии и иеромонах Мефодий (Зинковский) — клирик Казанского храма в Вырице
Близнецы Евгений и Станислав родились и выросли в обычной советской семье, в которой говорить о Боге было просто не принято. Отец-профессор и ребятам прочил научную стезю. Всё к тому и шло: в школе мальчики прекрасно учились, с отличием окончили ленинградский политех. После блестящей защиты диссертаций в 1995-м им предложили годовые стажировки в Штатах или Голландии, но они отказались — и в этом же году неожиданно для близких поступили в Санкт-Петербургскую духовную семинарию. И на первом же курсе приняли постриг.
«Был один знаковый случай. Тогдашний ректор Санкт-Петербургских духовных школ епископ Тихвинский Константин (Горянов) взял нас к себе иподиаконами. Однажды он служил в храме святой Екатерины в Мурине. Обычно владыка после службы сразу уходит, а тут почему-то сел в кресло в алтаре отдохнуть, а мы вдруг одновременно решили сказать ему, что мы в этом храме крестились. Он в ответ: “А, ну значит, вы уже не неофиты, надо монашество принимать”. Владыка, видимо, почувствовал наш настрой, но у нас было намерение принимать монашество где-то в монастыре. Даже перед семинарией мы пытались скромно объяснить духовнику, что мы уже много в жизни учились, а книжки мы и сами можем почитать, нас научили с литературой работать. Но батюшка благословил нас на духовные школы, а после предложения владыки — и на постриг при Академии. В обоих случаях отец Иоанн просил только съездить к известному старцу, протоиерею Николаю Гурьянову, он его 40 лет знал», — рассказал «Фоме» отец Мефодий.
А вот его брат, отец Кирилл, отвечает на вопрос о монашестве кратко: «Эта мысль сама выросла в душе».
Иеромонах Прохор (Андрейчук), насельник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря
Игорь Андрейчук рос в верующей семье, но был абсолютно обычным подростком: учился в металлургическом техникуме, ходил на дискотеки, иногда возвращался нетрезвым, в себе особо не копался и уж тем более ни о каком своем призвании не размышлял. К шестнадцати годам у юноши развилась сильная аллергия, и мама, параллельно с медикаментозным лечением, подолгу молилась о здравии сына. Однажды уговорила его съездить в Дивеево. «Храмы, монашки, бесконечные богослужения… я был просто в шоке. Сперва меня это все очень удручало: день и ночь молитва, и никакой тебе комфортной гостиницы — убогий домик с удобствами на улице. Но мама каждый день молилась преподобному Серафиму Саровскому, и сердце мое потихонечку начало оттаивать», — вспоминает иеродиакон Прохор в своих заметках, которые публиковал «Фома». К концу пребывания в обители юноша вдруг проникся монастырской жизнью: осознал, что в ней нет ничего лишнего, суетного, только Бог. «Когда в день отъезда я подошел приложиться к иконе Божией Матери “Умиление”, меня вдруг пронзила мысль: я должен стать монахом».
Через месяц Игорь с мамой поехали в паломничество в Псково-Печерский монастырь, и молодой человек понял, что хочет остаться там навсегда. Так и случилось — в 1995 году он поступил послушником в обитель, а через пять лет его постригли в монахи.
«Самые радостные воспоминания из моей монашеской жизни — это те моменты, когда мы с батюшкой, с отцом Иоанном (Крестьянкиным), гуляли, читали каноны, акафисты на свежем воздухе под пение птичек, белочки к нам спускались, их можно было покормить из рук. Это были самые-самые радостные, благодатные, неповторимые минуты! Такое спокойствие, такой свет от него исходил! До сих пор помню, как ласково он меня всегда встречал: «Ой, Проша пожаловал. » — вспоминает отец Прохор.