зачем турция строит новый канал
Для чего Эрдоган хочет построить канал «Стамбул»
Вот уже девять лет как ожидается начало строительства искусственного водного канала в Стамбуле, который Реджеп Тайип Эрдогана еще в 2011 году назвал «безумным проектом», но кажется он еще не был так близок к реализации как сейчас. Команда Telegram-канала «Стамбульский волк» попыталась разобраться для чего этот проект нужен Эрдогану, какие у него плюсы и минусы, и должна ли Москва беспокоится о том, что канал повлияет на конвенцию Монтрё.
Как появился проект
В апреле 2011 года тогда еще премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган, заявил о том, что власти Турции планируют построить канал, соединяющий Черное и Мраморное моря в качестве альтернативы перегруженному проливу Босфор.
«Мы закатали рукава для канала «Стамбул», одного из величайших проектов века, который затмит Панамский и Суэцкий каналы», — заявил тогда Эрдоган.
До того, как объявить о канале, который Эрдоган назвал «безумным проектом», турецкий премьер через публикации и обсуждения темы в медиапространстве создал вокруг этой темы интригу. Которая «совпала» с предстоящими парламентскими выборами 12 июня и канал «Стамбул» стал частью обещаний турецкого лидера перед голосованием. На выборах партия Эрдогана набрала большинство голосов, получив возможность в третий раз подряд руководить страной.
Одна из основных целей проекта заключалась в уменьшении движения через Босфорский пролив, и таким образом минимизировать экологическую угрозу. В те годы, по словам турецких властей, через Босфор проходило до 45 тысяч кораблей, и транспортировалось около 140 миллионов тонн нефти.
Тогда Эрдоган пообещал, что после выборов начнутся предварительные исследования и разработка проекта, которые, как ожидается, займут два года. С тех пор прошло 9 лет.
Уровень готовности — Эрдоган
Последний раз президент Турции обещал начать проект в марте этого года. Эрдоган заявил, что в ближайшие дни будет объявлен тендер на строительство канала «Стамбул». Возможно, после последнего обещания работы пришлось отложить по объективным причинам — из-за вспышки пандемии COVID-19. За 4 месяца до этого, в декабре 2019 года, турецкий президент также заявлял о том, что совсем скоро реализация проекта начнется. Тем не менее, тендер не объявили, а строительство так и не началось.
Стоит отметить, что Эрдоган не раз обещал приступить к возведению канала «Стамбул». После первого объявления об этом «безумном проекте» века в 2011 году, президент Турции практически ежегодно заявляет, что в ближайшие дни будет проведен тендер и начнется реализация проекта: январе 2013 года, в феврале 2014 года, в ноябре 2017 года, в апреле 2018 года.
Стоимость и время строительства
Согласно отчету «Оценка воздействия на окружающую среду» (ОВОС), проект проходит через границы района Кючюкчекмедже, Авджылар, Башакшехир, Албанкей. Связь проекта с Черным морем будет обеспечена через район Карабурун, а связь с Мраморным морем через озеро Кючюкчекмедже.
Водная часть проекта будет длиной 45 километров, шириной 250 метров в нижней части, 360 метров — в верхней и глубиной 20,75 метра. Но помимо этого, в проект также входят прибрежные объекты, порты для яхт, контейнерные порты и логистические центры, бетонные заводы.
Согласно данным о «Стамбуле», строительство продлится 7 лет, а его стоимость может составить от 75 миллиардов турецких лир (10 миллиардов долларов). В работах планируется задействовать до 10 тысяч человек.
Что даст проект Турции
Власти Турции объясняют необходимость канала двумя причинами. Первая — забота об окружающей среде, о Босфорском проливе, через который проходят в среднем 50 тысяч судов в год. И вторая — возможность заработать на предоставлении альтернативного водного пути для коммерческих судов.
Согласно информации провластных источников, на канале «Стамбул» Турция сможет зарабатывать от 6 до 8 миллиардов долларов в год.
Сейчас коммерческие суда пересекают Босфор в соответствии с конвенцией Монтрё. В Анкаре утверждают, что в 1930-х годах, когда она была подписана, количество судов, проходящих через турецкие проливы, в год составляло порядка 3 тысяч, в настоящее время эта цифра увеличилась, как и размеры самих судов в результате технологических достижений и, в частности, увеличения проходов судов, перевозящих топливо и другие опасные/токсичные вещества. Все это создает огромное давление и угрозу для города и всемирного наследия, что, по мнению Турции, делает планирование альтернативного маршрута перехода черноморских проливов обязательным.
Кто против проекта и почему
Критиками и противниками проекта выступают ученые, сейсмологи, защитники окружающей среды и все оппозиционные партии Турции, однако главным противником канала является мэр Стамбула Экрем Имамоглу — член оппозиционной Республиканской народной партии (РНП). Он был избран главой города в прошлом году и с тех пор активно выступает против строительства канала, называя его «проектом убийцей Стамбула» и «предательством Стамбула». Мэр устраивает пресс-конференции на эту тему, печатает брошюры и развешивает рекламные баннеры по всему городу, в которых рассказывает о вреде канала.
22 декабря Имамоглу объявил, что муниципалитет Стамбула расторгнул протокол о сотрудничестве с правительством по каналу. Через несколько дней он созвал пресс-конференцию, на которой назвал причины, из-за которых стоит противостоять проекту «Стамбул». По словам мэра, он пришел к такому решению после обсуждения вопроса с учеными.
«В беседе выяснилось, что канал «Стамбул» — не проект «предательства», а проект «убийства». Это катастрофический проект, который угрожает существованию 16-миллионного населения Стамбула и безопасности 82 миллионов граждан Турции», — сказал Имамоглу.
Он отметил, что независимо от обещаний, данных кому бы то ни было, от реализации канала «Стамбул» следует отказаться. Одной из причин несогласия с проектом Имамоглу назвал нехватку воды, которую может вызвать появление нового водного пути.
«Если проект будет реализован, Стамбул, существующий 8500 лет, потеряет как подземные, так и надземные источники воды. Не говоря уже о других причинах, эта причина сама по себе предполагает приостановку проекта», — сказал Имамоглу.
Мэр турецкого мегаполиса добавил, что данные об этом доступны в отчетах, подготовленных «Государственными гидротехническими сооружениями» (DSİ) и «Стамбульским управлением водоснабжения и канализации» (İSKİ).
«Канал «Стамбул» откроет путь для смешивания соленой воды в озере Теркос и дельтах рек. Главный источник воды для европейской части города исчезнет, а плотина Сазлыдере утратит функциональность. Нехватка воды является не только проблемой безопасности, поскольку территория, где планируется строительство является стратегической резервной зоной, источники которой могут быть использованы во время войн и стихийных бедствий», — отметил Имамоглу.
По словам градоначальника, помимо опасной возможности засухи, канал «Стамбул» вызовет в городе риски землетрясений.
«Принимая во внимание 120-летнюю историю сейсмических наблюдений, можно сказать, что любое строительство вдоль трассы канала создает огромный риск для жизни людей, потому что землетрясения являются неизменной реальностью этого региона. Структура почвы подвержена оползням», — подчеркнул он.
Ученые говорят, что проект «канал Стамбул» изменит баланс подземных и надземных напряжений. Перегрузки, которые вызовут конструкции, спровоцируют новые землетрясения.
Также Имамоглу обратил внимание на экономическую нагрузку проекта на граждан. По его словам, строительство окажет экономическое влияние на турок, поскольку приведет к росту налогов, а также к увеличению расходов муниципалитета Стамбула.
Кроме этого, по мнению Имамоглу, такой проект нарушит конвенцию Монтрё, которая «защищает Турцию и страны, граничащие с Черным морем». Мэр уверен, что возведение канала «Стамбул» нарушит еще семь международных соглашений.
Конвенция Монтрё
Международная конвенция, подписанная в швейцарском Монтрё в 1936 году, регулирует проход через Турецкие проливы — Дарданеллы, Босфор и Мраморное море. Она признает международный статус проливов, но также отводит Турции центральную роль в надзоре за ее надлежащим выполнением.
До Монтрё проход через Турецкие проливы регулировался другой конвенцией, приложенной к Мирному договору, подписанному в Лозанне в 1923 году. Этот документ накладывал ряд ограничений на размещение военных объектов на определенном расстоянии от проливов и Мраморного моря.
Турция, использовав благоприятную комбинацию в середине 1930-х годов, убедила государства, которые были участниками конвенции, приложенной к Лозаннскому мирному договору, заменить ее новой.
Конвенция Монтрё в целом рассматривается как значительный выигрыш Турции, поскольку она фактически подтвердила свой контроль над Босфором, сняв международный надзор и позволив Анкаре милитаризовать проливы, а также наложить ограничения на проход военно-морских судов стран, не являющихся причерноморскими.
По словам бывшего министра иностранных дел, который занимал этот пост при правительстве Партии справедливости и развития (ПСР), Яшара Якыша, это стало возможным из-за напряженности, царившей в то время в Европе: Италия вторглась в Абиссинию и Лига Наций не смогла предотвратить это, а Германия угрожала вторжением в Чехословакию.
«Турция использовала эту шаткую атмосферу, чтобы убедить стороны конвенции приспособить ее к новым условиям и смогла повторно милитаризовать берега проливов и Мраморного моря. В результате была подписана новая конвенция Монтрё, которая лучше учитывала интересы безопасности Турции и России. Она также защищала интересы других прибрежных стран Черного моря. Конвенция Монтрё была подписана на 20 лет, срок, который может быть продлен по молчаливому согласию», — рассказывает дипломат.
Неограниченная свобода прохода торговых судов поддерживается для всех стран конвенцией Монтрё. Безопасность Турции повышается за счет ограничения прохода, если страна находится в состоянии войны.
Об интересах России (тогда СССР) тоже позаботились, ограничив тоннаж военных судов непричерноморских стран, которым разрешено заходить в Черное море. Суммарный тоннаж для военных судов таких стран ограничен 30 тысячами тонн, а период их пребывания в Черном море не может превышать 21 день.
Как Россия комментирует строительство канала
Посол России в Турции Алексей Ерхов прокомментировал строительство канала «Стамбул» в интервью РИА Новости. По его словам, наличие или отсутствие дополнительной водной артерии между Черным и Мраморным морями не изменит международно-правовой режим конвенции Монтрё.
«Конвенция, с одной стороны, регулирует порядок прохода через проливы Босфор и Дарданеллы, а с другой — устанавливает ограничения по общему тоннажу военных кораблей черноморских и нечерноморских государств, а также сроки пребывания в акватории Черного моря военных кораблей нечерноморских государств», — заявил Ерхов.
Как канал «Стамбул» повлияет на Монтрё
Однако, по мнению Эрдогана, канал полностью выходит за рамки применения конвенции Монтрё.
«Монтрё касается только Босфорского пролива. Это история. А Канал «Стамбул» — это наш проект, который мы построим своими силами», — утверждает он.
Эти слова поддерживает бывший глава Генштаба Турции генерал Илькер Башбуг. Комментируя тему влияния Конвенции Монтрё на канал «Стамбул», он заявил, что его строительство ликвидирует соглашение.
«Речь идет об отдельном объекте за пределами Конвенции Монтрё. Строительством канала вы создаете новые условия. В случае изменения условий стороны имеют право прекратить реализацию настоящего соглашения. Это приведет к новому обсуждению, результаты которого будут определены голосованием», — заявил генерал.
По мнению бывшего министра культуры Эртугрула Гюная, новый водный путь может вызвать возражения со стороны черноморских государств, поскольку он может поставить под сомнение дальнейшее действие Конвенции Монтрё.
«Основное беспокойство будет заключаться в том, будут ли по-прежнему применяться ограничения конвенции в отношении государств, не расположенных у Черного моря, и может ли Турция управлять каналом по своему усмотрению», — считает Гюнай.
В свою очередь Якыш напомнил о случае, произошедшем в августе 2008 года: во время кризиса между Россией и Грузией из-за Южной Осетии, Соединенные Штаты хотели отправить к грузинским берегам госпитальный корабль грузоподъемностью 68000 тонн. Анкара сообщила Вашингтону, что это нарушает конвенцию Монтрё и ВМС США пришлось отправить корабль с грузоподъемностью 12000 тонн.
«Какова была бы реакция Турции, если бы Соединенные Штаты решили отправить военные корабли в Черное море сверх ограничений, установленных конвенцией Монтрё, и попросили бы Анкару дать согласие на отправку их через канал «Стамбул», утверждая, что ограничения действительны только для Босфора?», — задает вопрос и подталкивает нас к размышлению бывший турецкий министр.
Черное море станет ловушкой: чем грозит России строительство канала «Стамбул»
Президент Турции Эрдоган объявил о том, что судоходный канал «Стамбул», который станет альтернативой проливу Босфор, начнут строить в конце июня 2021 года. Новый канал соединит Мраморное и Чёрное моря. Строительные работы планируют завершить к 2028 году. Об этом сообщило агентство Anadolu. Эрдоган также сообщил, что по обоим берегам новой водной артерии появится по городу, оба они «украсят облик» Стамбула. В апреле Эрдоган сообщал, что после создания канала экологическая обстановка в районе Босфора значительно улучшится. Кроме того, пропускная способность новой морской артерии в 160 судов в сутки позволит ликвидировать очереди на входе в Босфор.
Эти планы уже вызвали неоднозначную реакцию в нескольких странах, так или иначе зависящих от черноморских проливов, пишут эксперты телеграм-канала Незыгарь:
«Инициированные рядом ближневосточных стран транспортно-логистические проекты могут поставить под угрозу экономическое укрепление России на южном и юго-восточном направлениях.
В первую очередь речь идет, конечно, о судоходном канале «Стамбул», который президент Турции Реджеп Эрдоган объявил главным проектом двух своих ближайших каденций.
Антропогенный «Стамбул», построенный по принципу Суэцкого и Панамского, должен стать альтернативой природному Босфору и частично Дарданеллам. Тем самым Турция получает контроль над трафиком судов, проходящих в Черное море.
Беспокойство эти планы вызывают не только у России, которая последние годы активно развивает причерноморскую инфраструктуру. Это и создание нового перегрузочного комплекса в Новороссийском порту, и расширение сухогрузного района нового порта Тамань с модернизацией внутрипортовой инфраструктуры.
Обеспокоены и в Румынии, которой принадлежит второй по размерам черноморский порт Констанца. Тем более, что сейчас в парламенте с подачи социал-демократов обсуждаются перспективы развития порта. Его должна соединить с внутренними частями страны новая автотрасса, которая пока лишь является долгостроем.
Дискуссия вокруг проекта канала «Стамбул» идет и в Греции. Строительство канала связывают с усилением влияния НАТО в черноморском регионе. Греция в этом случаем может оказаться между молотом и наковальней двух сверхдержав.
Опасения усиливаются американскими планами в отношении порта Александруполис, который может стать идеальным стратегическим пунктом для быстрого развертывания американских войск или войск НАТО не только на Балканах или в Центральной Европе, но и в Восточной Европе…»
О том, чем конкретно грозят планы Эрдогана России, пишет аналитик Анатолий Несмиян:
«Под «теми, кто выразит обеспокоенность», вне всякого сомнения, Эрдоган понимает Россию. Собственно, именно она становится главным потерпевшим в этой истории, так как конвенция Монтрё компенсировала слабость и несамодостаточность Черноморского флота, который строился исходя из двух базовых предпосылок: единственным военным противником в акватории Черного моря является Турция, военные корабли третьих стран не могут оказать сколь-либо значимого влияния на общую обстановку в акватории Черного моря.
Теперь меняется всё. Причем даже неважно, насколько юридически выверенным является заявление Эрдогана о том, что канал «Стамбул» не подпадает под действие конвенции — тут вопрос спорный и неоднозначный. Важно то, что это политическое решение, и оно озвучено.
«Стамбул» означает, что НАТО получает под свой контроль всё Черное море, а те, кто с этим не согласен, могут обращаться хоть в Спортлото, хоть в Лигу сексуальных услуг. Ну, либо попытаются восстановить существовавшее до «Стамбула» статус-кво. Скажем, силой.
В подобной трактовке речь идет ни много, ни мало, о стратегическом поражении России на Юге. Триста лет войн с Турцией (и ее союзниками) в конечном итоге привели к созданию довольно прочного порядка, где Черное море становилось зоной баланса интересов России (и СССР) и Турции. Теперь этот баланс будет явочным порядком разрушен, а ответа у России кроме запрета помидор и туристического сообщения с Турций, нет. Эрдоган это выяснил экспериментальным порядком, и полученный результат его полностью удовлетворил…»
Остается добавить, что консолидированного мнения ученых по поводу влияния, который окажет на природную среду новый канал, пока что не выработано. Известно, что в Босфоре существуют два противоположных течения, гидрология этого пролива странная и толком не понятная. Донное течение идет из Мраморного моря в Чёрное, тогда как поверхностное течение – в обратном направлении из Чёрного – в Мраморное. Как и что изменится после постройки канала, учёные спорят и к единому мнению не пришли.
«Дублер» Босфора: чем опасен «сумасшедший проект» Эрдогана
Проект строительства канала «Стамбул» вызывает серьезные нарекания. Экологи опасаются обмеления Черного моря, а политологи – геополитического кризиса в регионе и разрыва действующих международных договоренностей. Обзор «сумасшедшего проекта» Реджепа Тайипа Эрдогана – в материале Никиты Чикунова для Sputnik.
Нужный-ненужный канал
Турецкие власти почти закончили предварительную подготовку и готовы приступить к строительству канала «Стамбул» в ближайшее время. Такое заявление в минувшую среду, 7 апреля, сделал президент страны Реджеп Тайип Эрдоган.
Впервые об этом проекте глава республики заговорил в 2011 году, назвав его «сумасшедшим». Канал будет представлять собой искусственный судоходный маршрут, соединяющий Черное и Мраморное моря. Фактически он станет «дублером» пролива Босфор – одной из главных транспортных артерий Европы.
Сейчас транспорт, перевозящий такие грузы, вынужден проходить сквозь исторические и густонаселенные районы города, расположенные по берегам Босфора. Для него, кстати, действуют строгие ограничения: в проливе может находится только одно судно с опасным грузом, его обязательно должны сопровождать буксиры, а сам проход возможен только днем. В результате, ожидая свою очередь, танкеры могут простаивать от 14 до 35 часов, что приводит к финансовым убыткам компаний.
Канал «Стамбул» призван не только увести опасные грузы из центра города, но и в целом разгрузить Босфор, через который ежегодно проходят в среднем 43 тысячи судов (примерно в два раза меньше судов проходит через Суэцкий канал – Sputnik). В то же время расчетная пропускная способность пролива составляет всего 25 тысяч единиц.
Преимущество искусственного транспортного коридора будет заключаться в отсутствии крутых поворотов. Самый резкий поворот Босфора составляет 90 градусов. Учитывая сильные течения и плотное движение в проливе, это серьезно повышает риск аварий, уточняется на сайте проекта.
Два моря под угрозой
По мнению океанографа, профессора Университета Хаджеттепе в Анкаре Джемаля Сайдама, строительство канала повлечет за собой необратимые последствия для экосистем Черного и Мраморного морей.
Дело в том, что уровень Черного моря превышает уровень Мраморного – приблизительно на 30-50 сантиметров. Два разнонаправленных течения, действующие в проливе Босфор, не позволяют Черному морю обмелеть, поскольку питают его водами «соседа».
Государственная альтернатива: зачем Турция собирается прорыть параллельный Босфору канал
Турецкая республика готова приступить к реализации грандиозного инфраструктурного проекта — строительства канала «Стамбул», который дополнит собой Босфорский пролив. Об этом заявил накануне президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, выступая на съезде правящей Партии справедливости и развития.
«Это самый крупный проект в истории Турции, имеющий стратегическое значение для страны. Мы готовы к его реализации», — заявил турецкий лидер.
О планах связать Мраморное и Чёрное моря ещё одним каналом Эрдоган заговорил в 2011 году, когда занимал пост премьер-министра Турции. В 2013-м Министерство транспорта республики сообщило о готовности теоретического обоснования проекта, однако старт строительных работ на протяжении последних лет постоянно откладывался.
В конце прошлого года правительством был представлен окончательный проект будущего сооружения. Предполагается, что канал будет прорыт на западе Стамбула, после чего город будет разделён на три района, при этом исторический центр и деловые кварталы превратятся в остров.
«Не уступить Ататюрку»
Завершить строительство канала «Стамбул» планируется к 2023 году, когда страна будет отмечать столетие Турецкой республики. Протяжённость водной артерии составит 43 км, ширина нового канала — порядка 400 м, а глубина — около 25 м. «Стамбул» будет проложен параллельно Босфору и станет его альтернативой. В сутки по каналу смогут проходить 150—160 грузовых кораблей — столько же, сколько сейчас пропускает Босфор. Как пояснили ранее в турецком правительстве, ключевой целью строительства является снижение нагрузки на Босфорский пролив, который сейчас с трудом справляется с потоком идущих через него грузов.
Новый канал будет вписан в городскую инфраструктуру: на его берегу планируется построить современные жилые комплексы, к которым будет проведено метро. По информации турецких СМИ, недвижимость, расположенная в районе будущей стройки, уже значительно выросла в цене. В рамках проекта также планируется построить новый порт.
Идея построить дублёр Босфорского канала не нова, отмечают эксперты. Впервые эта мысль была озвучена ещё в XVI веке во время правления султана Сулеймана Великолепного. Правитель даже поручил известному архитектору Османской империи Мимару Синану разработать проект будущей стройки. Однако на воплощение замысла в жизнь тогда не хватило ресурсов.
Возвращались к идее строительства канала и другие турецкие правители, но каждый раз всё ограничивалось лишь обещаниями и планами. В начале 1990-х о необходимости расширить транзитные мощности Босфора заговорил лидер Демократической левой партии и бывший премьер-министр Турции Мустафа Бюлент Эджевит. Эрдоган впоследствии подхватил эту идею. Партия справедливости и развития (АКП), лидером которой является действующий президент Турции, начала изучать перспективы этого проекта ещё в 2009 году, а в 2011-м о намерении построить канал «Стамбул» объявил сам Эрдоган, выступая на предвыборном митинге.
Однако в стране есть и противники строительства канала. В частности, экологи предупреждают о том, что водная артерия может разрушить экологический баланс в регионе и привести к повышению уровня сероводорода в Мраморном море. После того как солёные воды Мраморного моря окажутся разбавлены водой из Чёрного, Мраморное море может зацвести, считают специалисты.
Для жителей Стамбула это грозит обернуться постоянным неприятным запахом, а для экосистемы — гибелью отдельных видов морской фауны. Канал может оказать влияние даже на впадающие в Чёрное море реки (Дунай, Днепр и Днестр), так как море начнёт быстрее терять свои воды, предупреждают учёные. Ещё одна возможная проблема — сокращение источников пресной воды. В частности, на пути будущего канала лежит водохранилище Сазлыдере, снабжающее водой 13 районов Турции.
Однако эксперты считают, что доводы противников проекта не пользуются большой популярностью в турецком обществе. Напротив, подобные инициативы могут послужить укреплению авторитета действующей власти.
«В 1923 году Кемаль Ататюрк провозгласил Турецкую республику. Сегодня Эрдоган хочет продемонстрировать, что он и его партия не уступают Ататюрку и способны подарить народу большие проекты. Кроме того, на инфраструктурные проекты возлагаются большие экономические надежды — расчёт на то, что они позволят справиться с безработицей и подтолкнут экономический рост», — отметил в интервью RT эксперт Центра изучения современной Турции Юрий Мавашев.
Строительство канала не единственный грандиозный проект Эрдогана. Так, в 2017 году стартовало строительство подвесного Дарданелльского моста, длина которого составит 3,7 км. К 2022 году мост соединит города Лапески и Гелиболу и станет самым длинным подвесным мостом в мире.
Кроме того, близится к завершению строительство третьего международного аэропорта — он будет введён в эксплуатацию уже осенью текущего года. Всего в рамках правительственной «Стратегии-2023» запланирована реализация 30 крупных инфраструктурных проектов.
Расширение транзита
В поддержку проекта нового канала правительство приводит аргументы экономического характера. Как заявил ранее министр транспорта, мореходства и связи Турции Ахмет Арслан, до начала строительства все возможные последствия были проанализированы специалистами. По мнению турецких властей, новый канал, напротив, снизит риск экологической катастрофы в регионе из-за возможного розлива нефти в Босфорском проливе. Действительно, плотность грузового потока на Босфоре сейчас столь высока, что аварии не являются большой редкостью.
Например, в апреле этого года сухогруз Vitaspirit длиной 225 м, шедший под флагом Мальты, врезался в берег и разрушил историческое здание XIX века. В 1979 году в Босфоре столкнулись румынский танкер и греческий сухогруз, в результате аварии погибли 42 человека. В 2003 году на мели оказался танкер с нефтью — в море вылилось порядка 500 тонн сырья.
Кроме того, сторонники проекта рассчитывают на то, что канал «Стамбул» позволит в будущем пополнить бюджет страны, став важной транспортной артерией.
Сейчас морское сообщение с Чёрным морем осуществляется через проливы Босфор и Дарданеллы, движение по которым регулируется турецкой стороной. Однако, согласно Конвенции Монтрё от 1936 года, взимать с кораблей плату за прохождение по каналам Турция не может. Но эти правила не будут распространяться на «Стамбул» — проход по нему будет платным.
Тем не менее ввод в эксплуатацию искусственного канала на руку всем черноморским державам, включая Россию, считают эксперты. В первую очередь, это расширило бы возможности для экспорта товаров по морю — сегодня примерно половина добываемой в мире нефти перевозится именно морским транспортом, а через Босфор и Дарданеллы объём ежедневного транзита углеводородов составляет порядка 3 млн баррелей.
Как отметил в интервью RT эксперт Центра изучения современной Турции Юрий Мавашев, сейчас в отношении грузовых кораблей, проходящих через Босфор, действует ряд ограничений.
«Это, в свою очередь, налагает определённые ограничения на грузопоток. На канале «Стамбул» будет возможно снять эти ограничения, и в любом случае это позволит расширить транзит», — считает эксперт.
Подобной точки зрения придерживается директор Центра востоковедных исследований международных отношений и публичной дипломатии Владимир Аватков. В интервью RT эксперт напомнил о том, что из-за обмеления Босфора ещё в 1994 году Турции пришлось ввести дополнительные правила прохода торговых кораблей по проливу.
Сейчас все корабли, длина которых составляет от 150 до 200 м, должны за сутки уведомлять власти Турции о своём приближении к черноморским проливам, а суда длиной от 200 до 300 м и с осадкой, превышающей 15 м, — за 48 часов.
«Из-за того, что пролив обмелел, судоходство ведётся сейчас в ограниченном формате, и новый канал, конечно, будет востребован. Например, расширятся возможности для российского экспорта в этом направлении», — считает Владимир Аватков.
Обоюдные риски
Строительство Турцией искусственной альтернативы Босфору может привести и к геополитическим последствиям, считают эксперты. Конвенция Монтрё определяет порядок прохождения в Чёрное море не только торговых, но и военных кораблей. Нечерноморские государства могут направлять через Босфор лишь лёгкие надводные суда, тоннаж которых не превышает 45 тыс. тонн.
Находиться в Чёрном море такие корабли могут не дольше трёх недель. За Анкарой сохраняется право закрыть проливы для любых военных кораблей исходя из соображений национальной безопасности. Если же в регионе начнётся война без участия Турции, то Анкара должна будет закрыть черноморские проливы для любых военных кораблей.
Если «Стамбул» будет находится полностью под юрисдикцией Турции и Анкара сможет самостоятельно решать, в каком порядке пропускать по нему суда иностранных государств, это может вызвать обеспокоенность как США, так и России, полагает Владимир Аватков.
«Если искусственный канал будет построен, обоюдные риски могут затронуть и Россию, и США, ведь Турция может как вообще закрыть проход американским судам в Чёрное море, так и, напротив, открыть его, — пояснил эксперт. — Оба варианта исключать нельзя. Турция, с одной стороны, сближается с Россией, а с другой — не отказывается от членства в НАТО. В любом случае, прохождение как торговых, так и военных кораблей по этому проливу было бы разумно урегулировать либо международными, либо двусторонними нормами».
Исходя из того, что Босфор с годами всё больше мелеет, нельзя исключить, что Анкара в будущем просто перекроет пролив для серьёзного судоходства, предположил эксперт.
«Учитывая укрепление отношений Турции и России, очень важно, чтобы мы нашли варианты, которые удовлетворят обе стороны», — добавил Аватков.
Несколько иной точки зрения придерживается Юрий Мавашев. Как пояснил эксперт, Турция может пропускать военные корабли НАТО в Чёрное море и сейчас. И то, что эта практика носит ограниченный характер, связано не только и не столько с Конвенцией Монтрё, сколько с другими причинами военно-политического плана.
«Нет оснований предполагать, будто запуск искусственного канала «Стамбул» несёт какую-то угрозу для черноморских держав, это не изменит баланс сил в регионе. Турция выстраивает конструктивные отношения с Россией, и вряд ли в Анкаре думают о том, чтобы использовать канал против нас», — отметил Мавашев.
При этом эксперты уверены в том, что за счёт возведения канала «Стамбул» Турция хочет укрепить свои позиции на международной арене. По мнению Владимира Аваткова, для Анкары этот проект важен не только и не столько с точки зрения экономический рентабельности, сколько с точки зрения геостратегических интересов и перехода из разряда региональных в статус мировых держав.
Эту точку зрения разделяет и Юрий Мавашев.
«Особую актуальность подобные проекты приобретают на фоне заметного ухудшения отношений Анкары с западным блоком. Построив канал, Турция ещё раз докажет и ЕС, и Вашингтону свою независимость и способность самостоятельно решать задачи стратегического масштаба», — подвёл итог эксперт.