зачем сумоисты бреют ноги
Сумо – религия Японии. Правда ли, что там только толстяки? Что за пояс между ног у мужчин? И как их защищают длинные волосы?
Самые популярные виды спорта в Японии – бейсбол и фигурное катание (Загитову и Медведеву тут, кажется, знают все), но сумо – нечто большее. Это любовь, душа и сердце японского народа, который пережил яростные войны и патриархат.
Разобраться в феномене сумо нам помогла мастер спорта международного класса, 9-кратная чемпионка мира Олеся Коваленко, которая уже 5 лет живет в пригороде Токио и познает местную культуру.
Что это вообще за странное слово – сумо? Если дословно – «борьба». Но сами японцы уверяют, что традиции исходят от двух древних слов: «сумахи» – танец вдвоем и «сумафу» – меряться силами.
По легенде два бога поспорили, кому достанется Япония. Они встретились на импровизированном дохё (глиняной площадке, посыпанная песком – Sports.ru), и победитель, бог грома и меча Такэмикадзути, стал первым владыкой. И одновременно первым чемпионом по сумо.
Почему сумо так любят в Японии?
– Это традиции, а здесь даже некоторые законы не меняются по 300 лет. Когда я тренировалась у Александра Яковлева, своего учителя сумо, он нам рассказывал, что сумо занимались императоры и самураи.
Японцы не называют сумо видом спорта, а бусидо или сокращенно будо – «путь воина». Важно не только развивать силу и гибкость, но и пройти духовный путь – познать тело и душу.
В сумо реально все толстые?
– Ой, неправда! Это миф, что сумоисты – толстые и неповоротливые. Было даже исследование, что средний процент жира среди всех бойцов-суматори меньше, чем у взрослого населения Японии. Я и сейчас, хотя и крупного телосложения, практически могу сесть на продольный шпагат, занимаюсь фитнесом и дайвингом.
Сумо – это только для мужчин?
– Профессиональное сумо – однозначно. Женщин в древние времена даже не пускали в качестве зрителей, но сейчас нет проблем.
Мы как-то с мужем ходили на профессиональный турнир (басё). Там волшебная атмосфера! Спортсмены, а их еще называют рикиси (сильные воины), выступают только в маваси – такие специальные пояса, которые обматывается вокруг тела и между ног и закрепляют за спиной узлом. Судьи (или гёдзи) одеты в необычную одежду – придворного стиля периода Муромати (XIV – XVI вв), они выполняют роль священнослужителей. Так, по крайней мере, было раньше – и сейчас это дань традиции.
В зале почти театральная обстановка, но борьба настоящая. Такие страсти, крики, аплодисменты. Задача – вытолкнуть соперника из дохё, опрокинуть его или заставить коснуться ринга. Запрещено бить кулаками или ногами – только открытой ладонью, нельзя хватать за волосы и душить.
Какие ритуалы перед боем? Зачем сумоисты носят длинные волосы?
– И в любителях были ритуалы, а в профессионалах все серьезно. Там дохё – это священное место, которое, как написано в мифах, нужно оберегать от злых духов. Перед схваткой песок окропляется солью – традиционный символ очищения у синтоистов. А еще обязательно приветствовать соперника поклоном стоя. Это уважение и достоинство (хинкаку)!
Длинные волосы – тоже традиция. Дело в том, что мальчики, которые мечтают вырасти в профессиональных сумоистов, поступают в школу и живут почти в спартанских условиях – небольшие комнаты, общий зал и телевизор, кухня. Четкая иерархия, ранний подъем, 5-часовые тренировки, подчинение младших старшим (например, готовят еду и моют посуду), тренер-отец – оякато, чье слово – закон.
Такую дедовщину прошли и наши ребята – Коля Иванов и Толя Михаханов, которые успешно выступали в профи. И волосы они тоже отращивали – специальные хвосты, за которыми ухаживали парикмахеры (токояма). Они собирают волосы перед схватками, фиксируют их воском из дубильного вещества, которое получают из семян лакового дерева. Смотрится очень красиво!
Анатолий Михаханов или Орора Сатоси – самый тяжелый сумоист, его максимальный вес – 293 кг
Длинные волосы, к слову, напоминают шлем, чтобы при падении голова была защищена.
Волосы остригаются только тогда, когда борец, добившийся успеха, уходит из сумо.
И еще несколько цифр, чтобы понять сумо чуть лучше:
• В сумо проходят всего 6 профессиональных турниров (басё) в году – все проводятся в Японии. Среди суматори достаточно много выходцев из Монголии.
• Борцам сумо запрещено водить автомобиль: а) живот и комплекция мешает управлять машиной, б) в нулевые участились аварии, когда виновниками ДТП были сумоисты.
• Борцам низших лиг, которые живут в специальных комнатах в школах, запрещено иметь мобильные телефоны и жить с женщинами. Уклады настолько закрытые и секретные, что мастера часто злоупотребляют своими полномочиями – в частности, чемпион Хакухо рассказывал, что его часто били в наказание и без. Но в основном спортсмены хранят кодекс молчания.
Дух самурая Сумо — борьба гигантов и великанов. Почему всему миру трудно ее понять
Два здоровенных японца в набедренных повязках, похожих на большие стринги, выходят на круглую земляную площадку, становятся друг против друга в полуприседе, широко расставив ноги, и пытаются вытолкнуть противника за пределы площадки. Это — сумо, вид спорта, о котором знают все, и в то же время эти знания ограничиваются только внешней атрибутикой. Информация об этой традиционной японской борьбе размыта слухами и фантазиями, зачастую далекими от действительности. «Лента.ру» собрала главные мифы о сумо и выяснила, имеют ли они связь с реальностью.
Это вообще не спорт
Исторически сумо вовсе не спорт. В качестве прикладного боевого искусства оно бурно развивалось в конце XIV — начале XV века. Изначально оно понималось как средство воспитания духа и укрепления тела самураев. Лицезрение сумо — ритуал, проводимый при дворе сегуна, военного правителя Японии, описывается в хрониках того времени в отдельных главах. В них прослеживается тонкий символизм, без которого и сегодня нельзя представить сумо.
Позднее сумо из системы подготовки самураев мутировало в полноценный культурный пласт, ведь развивая свою «элитарную» часть, оно проникало и в народ. Ритуальные поединки в дни празднеств, посвященных благодарению богам за урожай, начали проводить примерно тогда же, на рубеже XIV-XV веков. Перемотать лет 300 — и вот, к середине XIX столетия сумо становится не просто прикладной борьбой, а частью национальной культуры японцев всех сословий. Потом были потрясения XX века, мощный экономический и технологический прогресс, но сумо так и осталось незыблемой ценностью для японцев, склонных к сохранению традиций.
«Сумо — это все. Это культура, история, религия. Это, если говорить по-английски, лайфстайл. Это учит очень многому. Как начать жить без проблем, как стать нормальным мужчиной, как себя вести. Это все», — рассказывает «Ленте.ру» эстонец Кайдо Хевельсон, один из немногих иностранных профессиональных сумоистов в Японии. Там он выступал под именем Баруто Кайто — оно взято из японского названия Балтики.
А теперь важная ремарка, вгоняющая в ступор. Все это относится исключительно к Японии — только там, строго говоря, и существует профессиональное сумо со всеми его странными для неподготовленного взгляда ритуалами и традициями. Все остальное — национальные первенства, континентальные и мировые чемпионаты — проводится в более привычном, академично-спортивном виде и носит любительский характер. Потому и рассматривать сумо стоит в двух плоскостях — профессиональной и любительской.
Просто потому, что везде сумо — это спорт, а в Японии — это стиль жизни.
Узнать сумо можно только в Японии
Вернее будет сказать: нигде не занимаются сумо так, как в Японии. Баруто в 19 лет попал в хэю — школу сумоистов. Хотя давайте говорить правильно: могучие борцы согласно японской традиции называются рикиси, и до того как стать великими чемпионами, они проходят трудный путь.
Так вот, Баруто — эстонец, в 19 лет работал охранником, не имея возможности оплатить высшее образование, параллельно занимался сумо, куда пришел из дзюдо. На один из турниров приехали представители японской федерации, Кайдо им приглянулся — и они позвали его, скажем, на стажировку. Большой сильный эстонец относительно быстро освоился в совершенно чужой стране, транзитом через университетский клуб попал в школу Михогасэки, ставшую для него и его новых товарищей еще и школой жизни.
«Я никогда не понимал, зачем нужно вставать в 4:30. Мы убирались в это время, но я знал, что это можно сделать и чуть позже. Только потом осознал: ты просто должен быть идеальным», — вспоминает Баруто.
Вкратце распорядок дня молодых учеников хэи выглядел так:
1) подъем в 4:30, уборка территории и подготовка дохе — площадки для борьбы;
2) утренняя трех-четырехчасовая тренировка, причем старшие спускались чуть позже — им это позволено;
3) к 10-11 часам утра будущие рикиси шли завтракать; готовкой занимались младшие, а первыми за стол садились старшие;
4) после завтрака немного времени для себя, потом опять уборка, к 15 часам начиналась вечерняя тренировка.
Дальше по той же схеме: готовка, ужин, чуть позже сон в комнате на 12 человек.
И так по кругу. В первый раз Баруто выпустили из хэи через два с половиной года. Срок действия паспорта закончился, он должен был на время вернуться в Эстонию. Иначе бы не выпустили.
Японцы, если говорить совсем просто, заморочились. В профессиональном сумо нет ни одной вещи, которая не несла бы какого-то смысла. Дохе делается для каждого турнира командой во главе с мастером с десятилетним стажем, для него подбирается глина особой породы и тщательно утрамбовывается, а затем посыпается песком — в знак чистоты. Потом сверху бросают соль — это уже не чистота, а очищение. Сейчас будет страшное: женщинам заходить на дохе категорически запрещено, а если такое происходит, необходимо вызывать синтоистского священника — он должен провести обряд очищения.
Над дохе висит некое подобие крыши, символизирующей синтоистский храм. Судьи разговаривают исключительно на японском, причем говорят много и быстро — подбадривают борцов во время схватки. В районе Токио Регоку есть целый район сумо, там же был построен грандиозный дворец для проведения турниров. «Эта конструкция обнесена специальными кистями разных цветов — это времена года. Сумо — очень символичный вид спорта. Любое действие, которое здесь происходит, имеет объяснение», — подтверждает Юрий Голубовский, старший тренер сборной России по сумо.
Турниры (хомбасе по-японски) проводятся не только в дворце Регоку, но и по всей Японии. Они начинаются в первых числах каждого нечетного месяца и длятся примерно 15 дней. Так что забыть о великих рикиси возможности нет, в Японии они — настоящие рок-звезды. Мощные, гигантские, с традиционным пучком на затылке — борцы, как правило, собирают толпы зрителей. «В 2012 году я стал чемпионом, я был звездой», — говорит Баруто. Через год после этого эстонец завершил карьеру из-за постоянных болей в колене, зато потом четыре года отработал на местном телевидении — настолько узнаваемым был этот чужак, ставший чемпионом в Японии.
Сложно. Японцы сильнее всех, да?
Помните же, что есть две плоскости: профессиональное и любительское сумо? Ну так вот, за пределы своего маленького, но богатого мира великие японские рикиси практически не выходят. Им это, собственно говоря, запрещено.
Так что в чемпионатах мира или Европы (последний, кстати, проходил в Эстонии в апреле, организовал все Баруто) спортсмены-профессионалы не участвуют, да и относятся к ним скорее снисходительно. Получается, что, говоря о сильнейших сумоистах мира, мы априори отбрасываем японских рикиси. К слову, на континентальном первенстве сильнее всех были россияне.
«В России и в мире сумо рассматривается только как соревнование, спорт. Та техника проведения поединка, которая есть в Японии, у нас не представлена. Людей, занимающихся сумо с детства, практически нет. Они приходят из дзюдо, греко-римской борьбы, вольной борьбы, самбо. И вот это смешение всего приводит к некоторому симбиозу», — рассказывает Голубовский.
Действительно, в чистом виде сумо за пределами Японии не существует. «В миру» организация соревнований предельно упрощена. Проводятся они в спортивных залах, дохе, понятно, вовсе не из глины, а из резины — но с куполом над ним. «Просто потому, что европейцам и американцам не присущи все жесты и символы, которые есть в классическом сумо, они их не понимают», — отмечает Голубовский. Для многих спортсменов соревнования на уровне континентального или мирового первенства становятся первыми в жизни: они выходят, сразу проигрывают, и все — конец.
Да и масштабного интереса турниры по сумо не вызывают. Со стороны схватки выглядят зачастую сумбурно, иногда — нелепо, опять же из-за недостаточного уровня подготовки спортсменов. Обычно они, указывает Голубовский, не только не осваивают борцовские навыки, но и не обращают внимания на культурную сторону сумо, не изучают его традиции и не принимают моральные принципы, к которым подводит сумо. «Для многих это лишь способ продлить спортивную жизнь», — уверен тренер.
Нет в мире настоящего сумо — это факт, но Баруто Кайто верит: общий уровень спортсменов растет. А вместе с ними должен вырасти и уровень соревнований.
Хотите сказать, что сумоисты еще и по 200 килограммов не весят?
Шок: на чемпионате Европы у мужчин была весовая категория до 70 килограммов, у женщин — до 55. Но это, пожалуй, было что-то лишь отдаленно напоминающее сумо.
В Японии нет никаких весовых категорий и женского разряда. На дохе может выйти борец массой 140 килограммов и массой 200 — у первого шансы на победу в таком случае катастрофически малы. Баруто весил как раз два центнера и был чемпионом, выигрывал императорский кубок, а в рейтинге лучших борцов в стране добрался до второго места — потрясающий успех для иностранца.
«Если вы посмотрите на профессионала из Японии, то его фигура… У большинства людей есть мнение, что на дохе выходит бесформенная масса, туша А у борца сумо должен быть набор физических качеств: координация, сила, растяжка, взрывная скорость. У них огромные плечи, руки, ноги, как у штангистов. Живот тоже есть, конечно, но он нужен, чтобы набрать вес. Борец при этом находится в таких физических кондициях, которым позавидует любой профессиональный спортсмен», — говорит Голубовский.
Так что на дохе не выходят люди, страдающие ожирением. Рикиси — это спортсмены, обладающие огромной физической силой. К тому же каждый из них при своем весе должен садиться на шпагат — растяжка у них завидная даже для тех, кто весит 65 килограммов. А их весогонке позавидовал бы любой боец ММА. Баруто рассказывает: «В борьбе у меня нормальный вес — 200 килограммов. Но в жизни я мог легко скинуть килограммов 40. Мой вес не доставлял никаких проблем».
Но, опять же, все это больше относится к профессионалам из Японии, на любительские же соревнования приезжают в основном просто массивные люди, говорит Голубовский. Да и сумо чаще всего — не основной для них вид деятельности.
В Японии профессионалы, которые поднимаются до высшего дивизиона и закрепляются там, становятся богатыми. После победы в схватке борцу вручается специальный конверт кэнсе — там лежат призовые. А еще у топ-спортсменов есть группа поддержки, в нее входят влиятельные бизнесмены, которые оказывают спонсорскую поддержку, хотя официально спонсорами не являются.
За годы карьеры рикиси вполне может заработать на безбедную старость. До уровня футболистов их гонорары не дотягивают, конечно, но деньги в профессиональном сумо крутятся немаленькие. Часть полученного настоящий рикиси всегда отправляет в хэю — школу, которая его воспитала. К слову, имена, которые берут себе сумоисты, часто происходят от названия школы. Баруто — исключение, потому что он сын Балтийского моря.
Япония уже давно не изолирована, но сумо, традиционное, профессиональное, продолжает жить внутри себя. То, что пытаются воспроизвести энтузиасты в Европе или Америке, чаще всего лишь напоминает эту борьбу, становится адаптированным ее вариантом: отбрасываются ритуалы, духовная составляющая, пишутся сугубо спортивные регламенты. Международный олимпийский комитет, кстати, не так давно признал Международную федерацию сумо, а это значит, что в будущем в программе Игр может стать на один вид борьбы больше. Но Олимпиада, согласно хартии, — это соревнование спортсменов-любителей. А профессионалы-сумоисты могут быть только в одной стране.
Японцы живут сами себе, соревнуются сами по себе и никого в мир своего сумо особо не пускают. Да и сами не выходят из него. Впрочем, жизнь есть и без них. На чемпионатах мира и Европы с разной долей успеха стабильно выступает множество сборных. Уровень борцов в этих командах зачастую сомнителен — все-таки именно сумо мало кто занимается. Но есть сборные Монголии, Украины, Болгарии, в которых множество искусных спортсменов. Впрочем, среди участников обычно нет равных россиянам. На чемпионатах мира и Европы отечественные борцы традиционно забирают большую часть медалей, конкурируя в первую очередь с перечисленными выше командами.
Пожалуй, это именно тот случай, когда одно и то же слово означает два разных явления. Кажется, сумо в том виде, в котором оно существует в Японии, может существовать только в Японии. Ну не дано просто, и все. Ведь никто в мире не играет в лапту, правда?
Русский борец сумо рассказал о диете и карьере
«Одного риса съедал 10 тарелок»
Мир профессионального сумо — достаточно закрытый. Этому боевому искусству насчитывается более полутора тысячи лет. И борцы по-прежнему соблюдают древние традиции и ритуалы.
Из 800 действующих сумоистов лишь 70 удается пробиться в две элитные лиги (макуути и дзюре) и получить престижный статус сэкитори. Им положено два адъютанта — цукэбито. Они участвуют в различных церемониях и благотворительных акциях. У них много преданных фанатов, к каждому турниру — басе — они готовят несколько сот автографов с отпечатком руки.
Один из сэкитори — житель Приморского края Николай Иванов, который известен в Японии под боевым псевдонимом Амуру Мицухиро. Он остается единственным этническим русским в истории одзумо — профессионального сумо.
О том, как тренируются борцы сумо, что едят, чтобы набрать вес, какая роль отводится самурайскому пучку — магэ — на голове, зачем на арене дают пощечины и разбрасывают соль, с чем связан запрет водить машину, Николай Иванов рассказал спецкору «МК».
Николай Иванов известен в Японии под боевым псевдонимом Амуру Мицухиро. Фото: Из личного архива
«Подумал: «Боже, в какой зоопарк я попал!»
— Расскажите, как оказались в Японии?
— Моя сестра Виктория вышла замуж за японца. Он долго жил в России — сначала на Сахалине, потом во Владивостоке, хорошо говорил по-русски. Потом они переехали жить в Японию. Шурин первый и предложил мне заняться сумо. Его друг, Ояката Ономацу, возглавлял одну из профессиональных школ сумо. У меня был подходящий рост — 192 сантиметра, но я был худой, весил 80 килограммов. Поединки борцов сумо я видел только пару раз по телевизору. Но прислушался к совету и в 2000 году приехал в Нагоя, где как раз проходил один из турниров. Потом побывал в клубе на тренировке. Пообедал с тренером, познакомился с его семьей. В качестве переводчика выступал муж сестры. Он в меня верил и все повторял: «Вес можно набрать. Ты просто попробуй, а уйти можешь в любое время». Я подумал, что такой шанс выпадает раз в жизни и его не стоит упускать. 28 января 2002 года я поступил в школу Ономацу.
— У вас была спортивная подготовка?
— Я занимался боксом, но на любительском уровне. Но, видимо, сказались гены отца, который был мастером спорта как по боксу, так и по вольной борьбе.
— Какими были первые впечатления?
— Я приехал, мне постелили матрас в общей комнате, где жили 20 человек, простых богатырей — рикиси. Достаточно было протянуть руку, чтобы наткнуться на другого борца. Помню, в десять часов вечера потушили свет, и рядом начали храпеть, кряхтеть… Мужики-то все были здоровые, по 150–160 килограммов. Я подумал: «Боже мой, в какой зоопарк я попал!» Поначалу, конечно, было очень тяжело, но через пару недель втянулся. Нагрузки на тренировках были такие, что, едва оказавшись на матрасе, я сразу отключался.
— Кто может стать учеником школы? Какие требования предъявляют к претенденту?
— Все проходят медкомиссию; у нас, например, тщательно проверяли работу сердца. Также у ученика не должно быть хронических заболеваний. Есть ограничения по габаритам. Рост бойца сумо должен составлять не менее 170 см, а вес — не менее 80 килограммов. Любой из японцев, отвечающий этим требованиям, мог поступить в школу сумо — хэя. В то же время в клуб разрешалось принимать только одного иностранца. Так решила федерация сумо.
Николай Иванов — начинающий рикиси. Фото: Из личного архива
— У моего тренера был друг, композитор, который писал песни. Он узнал, что из России приехал парень, который начал постигать азы сумо, и вызвался придумать мне сикону. С одной стороны, я получил псевдоним Амур в честь реки, которая протекает в Приморском крае. Но в сикону заложен глубокий смысл. Псевдоним Амур состоит из трех иероглифов. Первая, заглавная буква означает название школы Ономацу, второй иероглиф — мечту, а третий символизирует Россию. Всё вместе переводится как «приехал из России в Японию с мечтой в борцовский клуб».
— Как встретили вас одноклубники?
— Честно говоря, я думал, что меня будут задирать, все-таки я был иностранцем. Но встретили меня хорошо. Я сразу подружился с одним из парней. Якигоа был моим одногодком, мы с ним спарринговали после разминки. Помню, он мне предложил: «Давай я буду учить тебя японскому языку, а ты меня — русскому». Через две недели он, правда, уже забросил учить русский. Мне же деваться было некуда. Я учил японский с полным погружением. В кармане у меня постоянно лежал японско-русский разговорник. Еще не скоро я начал понимать, что от меня хотят. Потом постепенно начал говорить. Первые освоенные слова были «спасибо», «подайте». Только через год стал складывать слова в предложения.
— Считается, что жизнь борцов сумо состоит из сплошных ограничений. Трудно было привыкнуть к распорядку дня?
— Молодые рикиси, те, кто только начинает карьеру, просыпаются рано, в 5 часов утра. Через все это прошел и я. С рассветом мы готовили площадку для борьбы: рассыпали песок, подметали, поливали ее водой. В 6 утра начинали разминаться, а потом — бороться, совершая по тридцать схваток. В то время как более опытные борцы выходили на дохе, мы в 8 утра шли готовить на всех обед. В 11 часов, после горячей ванны, устраивали трапезу. Потом шел обязательный послеобеденный сон — и добро пожаловать на вечернюю тренировку. День заканчивался обильным ужином.
. и уже сэкитори. Фото: Из личного архива
— То есть в школах сумо почитается «дедовщина»?
— Это стимул самому сделать рывок вперед. Новичкам приходится готовить, убирать, стирать одежду и мыть спины более опытных борцов. Бегать по их просьбам в магазин…
— Между тем о суровом режиме тренировок борцов сумо ходят легенды.
— Сами схватки длятся час-полтора. Потом мы отрабатываем прием буцукари-гэйко, когда борцы друг за другом с разбега врезаются в стоящего на арене сумоиста, чтобы вытолкнуть его с дохе. Но большую часть времени сумоисты уделяют упражнениям на гибкость и силу. Есть, например, такое упражнение, как матавари. Борец становится в стойку, широко расставив ноги, а другой рикиси давит ему на спину. Задача — максимально наклониться вперед, чтобы коснуться животом площадки.
Чтобы была хорошая растяжка, мы сотни раз за тренировку поднимаем на максимальную высоту сначала одну ногу, а потом другую. Это основополагающее упражнение в сумо, которое называется сико. Сумоистам надо твердо стоять на ногах.
— Научиться держать баланс было непросто?
— На первых порах было очень тяжело. После тренировок у меня болело все тело, я не мог повернуть шею. А утром с трудом вставал с кровати. Партнеры по схваткам весили по 120–130 килограммов, а во мне было чуть за 80. Месяца три у меня ничего не получалось, борьба вообще не шла. Были мысли все бросить и уехать обратно в Россию. Потом втянулся, стал выигрывать на дохе.
«Думал, что сердце остановится от нагрузки»
— Под набедренный пояс — маваси — надевается нижнее белье?
— В профессиональном сумо маваси надевается на голое тело. Это полоска плотной ткани шириной 80 сантиметров, которая четыре раза оборачивается вокруг талии и между ног и закрепляется на спине с помощью специального узла. Какой–то определенной длины маваси нет: чем больше человек, тем длиннее берется ткань. В среднем маваси достигает в длину 9 метров. Если пояс размотается на арене, борца дисквалифицируют.
— Какая-то стипендия вам была положена?
— Пока был молодой, мне выдавали 600 долларов в месяц, это около 60 тысяч иен. Для Японии это совсем небольшие деньги. За еду, проживание и электричество мы не платили.
— Какой рацион питания у борцов сумо?
Борцы сумо строго соблюдают древние традиции и ритуалы. Фото: Из личного архива
— Готовили своим одноклубникам русские блюда?
— Однажды попытался сделать плов, но он у меня не получился. Я жарил блины. Но этим блюдом японцев особо не удивишь. У них есть аналог наших блинчиков — хотто кээки, но они у них гораздо толще и больше смахивают на наши оладьи.
— Насколько часто возникали конфликтные ситуации?
— Как в любом закрытом обществе, ссоры иногда случаются. Например, к нам в школу как-то пришли гости, мы после ужина стали убираться, подметать, мыть посуду, а молодой парень, который пришел на полгода позже меня, ушел наверх и лег отдыхать. Старшие борцы стали на него наседать, вспыхнула ссора. Бывает, что дело доходит до драк. Однако это обычное дело среди мужиков, ведь под одной крышей живет 20–30 человек, но через пару дней все уже мирятся.
— А вы с кем-то конфликтовали?
— Было пару раз. Когда мне нужно было набирать вес, я сидел, долго кушал, меня стали подгонять: «Давай-давай, быстрее заканчивай, помогай убираться на кухне». Я возразил: «Я еще ем». Возникла перепалка. На следующий день мы о конфликте уже не вспоминали.
— У японцев есть подобие наших матерных выражений?
— По сравнению с русским матом японские ругательства кажутся вполне безобидными, почти детскими. В порыве гнева японец может воскликнуть: «Умри! Сдохни!»
— За что и как могут наказать в школе провинившегося борца и случалось ли это с вами?
— Однажды я пошел гулять, вернулся в школу около часу ночи и как раз попался на глаза тренеру. Последовало наказание: когда все отдыхали, я продолжал делать упражнение буцукари-гэйко, много-много раз выталкивая соперника с ринга. Это очень тяжело, нагрузка на организм огромная, не хватает дыхалки. Обычно это упражнение выполняют в течение 10 минут — я делал его 20. Думал, что сердце остановится от нагрузки…
— С соотечественниками, профессиональными сумоистами, виделись?
— За разные клубы тогда выступали братья Сослан (Рохо) и Батраз (Хакурозан) Борадзовы, которые приехали в Японию из Северной Осетии. А также Толик (Орора) Михаханов из Бурятии. Все сильно скучали по родине, встречались, ходили вместе обедать, с особым удовольствием говорили на русском. Помню, Толик рассказывал, что в первом классе весил уже 120 килограммов, занимал целую парту. Он пошел в дедушку, который имел большой вес, ездил на буйволе, потому что ни одна лошадь не могла его выдержать. Сейчас Толик (Орора) — самый тяжелый борец сумо за всю историю: на последнем взвешивании он потянул на 289 килограммов.
— Долго пришлось отращивать волосы, чтобы парикмахер мог соорудить на голове причудливый пучок — магэ?
— Это дань традициям. Подобную косичку носили еще самураи. В Японии она осталась у сумоистов. Пучок на голове призван защищать при броске голову от травм. Чтобы отрастить волосы, которые можно было забрать в пучок, мне понадобился год. А чтобы была полностью готова косичка — два года. Ее заплетает нам парикмахер, который приписан к школе. Мы ее распускаем, когда моемся после тренировки. С самурайской косичкой я хожу уже 15 лет. Когда езжу домой, в Россию, просто собираю волосы сзади в конский хвост.
Одежда и прическа борцов сумо строго регламентируются даже вне соревнований. В магазин можно, конечно, сбегать в шортах и футболке. Но если приходится ехать куда-то на машине или на электричке, требуется обязательно надевать кимоно. Это решение федерации сумо.
Амуру во время торжественной церемонии в праздничном поясе кэсе — маваси.
«Не душить, не хватать за волосы, не заламывать пальцы»
— Вспомните свой первый поединок на турнире.
— Это было 14 июля 2002 года. Свой первый поединок я проиграл по своей же неосторожности. Вышел на дохе — а это помост, сделанный из утрамбованной глины и насыпанного сверху песка, — меня мандраж охватил: столько людей на тебя смотрят, и зрители, и пять судей — гедзи… Все было очень непривычно. Потом нараспев назвали мое имя: «А–му–ру». Началась схватка, я вроде уже за пояс соперника взялся, сделал рывок, но сам заступил случайно за круг и проиграл. Но после первого же турнира в низшем дивизионе дзёнокути пробился в 5-й — дзёнидан.
— Какая задача стоит перед борцом на дохе?
— Поединок проходит в круге диаметром 4,55 метра. Арена обозначена плетенками из рисовой соломы. Нужно вытолкнуть соперника из круга или уронить его так, чтобы он коснулся пола любой частью тела, кроме стоп. Можно толкаться, делать подсечки, подножки, броски, только кулаками бить нельзя. Нельзя проводить удушающие захваты, бить по глазам, в область гениталий. Запрещено также хватать соперника за волосы, уши и заламывать пальцы.
— Но пощечины давать не возбраняется?
— Оплеухи открытой ладонью, харитэ, обычно дают при стартовом рывке, чтобы дезориентировать противника.
— Как объявляется победитель?
— Судья поворачивает веер в ту сторону дохе, с которой победивший борец начинал поединок.
— Залы во время поединков заполнены до отказа?
— В Японии культ сумо. Билеты, которые реализуют через Интернет, раскупаются в течение 20–30 минут с момента начала продаж. Один только дворец сумо в Токио вмещает 11 тысяч человек. Турниры проводятся 6 раз в год, через каждые два месяца, в том числе и в Осаке, Нагоя и Фукуоке. Басе длится 15 дней, схватки идут с 8 утра до 18.00 вечера. Больше всего зрителей собирается к обеду, когда начинают бороться опытные сумоисты.
— Какой из поединков стал самым запоминающимся?
— Когда я сделал первый шаг в элиту. Это было два года назад. Чтобы подняться в высший дивизион, надо было из 15 схваток выиграть 8. Я выиграл 9. Но вот восьмой по счету поединок стал самым значимым для меня. Я даже запомнил имя соперника, которого вытолкнул за пределы арены. Его звали Фузиязма. Это было незабываемое впечатление. Все меня поздравляли.
— Почти десять лет вам понадобилось, чтобы перешагнуть пропасть, разделяющую 800 простых богатырей рикиси и 70 избранных. В 28 лет вы перешли из третьей лиги — макусита — во второй элитный дивизион — дзюрё — и получили элитный статус сэкитори. Какие он дает преимущества?
— Тебя уже узнают на улице, показывают по телевизору. В клубе тебе дают двух помощников, адъютантов — цукэбито. Молодые сумоисты готовят для тебя еду, убирают положенную теперь тебе отдельную комнату, стирают твою одежду. У нас в клубе принято, что сэкитори снимают себе рядом с клубом квартиру. Так что я теперь с отдельным жильем.
Для сэкитори спонсоры заказывают два кимоно с накидками хаори и штаны-хакама. И пояс — маваси: тренировочный еще бывает белого цвета, а для участия в соревнованиях ты уже можешь выбрать свой любимый цвет. Кто-то выходит на дохе в маваси красного, вишневого, оранжевого цвета; я выбрал синий. Он сделан уже из плотного дорогого шелка, очень приятного на ощупь. Такой пояс может стоить десять тысяч долларов.
Есть еще и кэсе — маваси (пояс) для церемоний и ритуалов. Он выглядит как передник, украшенный узорами и шитьем. На нем также обозначены логотипы фирм. В этом праздничном поясе сэкитори обходят вокруг дохе. Это торжественная церемония поклонения богу сумо.
— Каковы были первые солидные премиальные и на что вы их потратили?
— У сэкитори уже идет зарплата, которая составляет 10 тысяч долларов. Плюс к этому — бонусы, призовые. В общей сумме набегает еще столько же. Все зависит от того, как ты будешь бороться. Особо отмечается наступательная борьба. Когда в элиту поднимаешься, спонсоры вручают конверты. Вокруг арены ходят люди с флажками, один флажок — это 600 долларов тебе в копилку. Можно собрать по 20 флажков за одну схватку, что равносильно 15 тысячам долларов. Для спонсоров это своеобразная реклама: на флажках написаны названия компаний и фирм.
Борцы школы хэя Ономацу, в которой занимается Николай. Фото: Из личного архива
Из «единовременного взноса» в 600 долларов ты 300 сразу забираешь себе, 50 — это налог, а оставшиеся 250 идут в накопительный фонд. Их тебе выдают, когда ты выходишь на пенсию.
Получив первую зарплату и премиальные, я сразу снял квартиру, обставил ее, купил диван, телевизор, а также сходил с друзьями в ресторан, чтобы отметить радостное событие.
— Теперь вам требуется к каждому турниру готовить автографы — тэгата?
— Да, обмакиваю ладонь в красные чернила и оставляю отпечаток на бумаге. А наверху пишется иероглифами мое имя. Это привилегия сэкитори. К каждому турниру готовлю по 300 и более таких тэгата. В их изготовлении мне помогают помощники — подкладывают чистые листы, я стучу по ним, как печатная машинка. Потом любители сумо прикладывают к отпечатку свою ладонь, говорят, восхищаясь: «О, какая большая рука! Он настоящий богатырь».
— Прежде чем войти в элиту, вам пришлось пройти через тяжелейшие испытания и травмы?
— Травмирован я был несколько раз. Первый раз, когда порвал крестообразную связку 8 лет назад, думал, что уже не поднимусь. А ведь уже мог быть в элите. Не стал делать операцию, замотал колено, продолжил бороться. А на 13-й день соревнований уже порвал связки на другом колене. Думал уже возвращаться домой… Но тренер меня поддержал, как и спонсоры, которые за меня болели. Я слышал: «Начни сначала! Мы верим в тебя!» Первая операция была неудачной — у меня не разгибалось колено. Пришлось снова ложиться на операционный стол. Год ушел на реабилитацию, понижался по рангу. Но потом сумел восстановиться, за год поднялся в элиту.
— Но водить машину вам по–прежнему запрещено?
— Нельзя садиться за руль, даже если ты чемпион — ёкодзуна. Перед тем как я приехал в Японию, случилась авария с участием сумоиста Митоидзуми. После этого федерация сумо запретила всем борцам сумо во избежание травм водить машину.
— А жениться сэкитори можно?
— Когда поднялся в элиту, можно и жениться. А пока ты молодой, учишься, у тебя просто нет достаточно денег на семью. К тому же жить предписано ученику в школе.
— Японские девушки привлекательны?
— По-своему привлекательны. Но когда я приезжаю домой, во Владивосток, не перестаю удивляться, насколько наши девушки красивые. Иду по улице, и у меня просто глаза разбегаются.
— Борцы сумо суеверны?
— Большинство — очень суеверны. Например, борец одержал победу в поединке — и уже на следующий идет тем же самым путем, не отклоняясь от маршрута. Я, например, всегда поднимаюсь на дохе с правой ноги. И соль бросаю справа. Есть такой ритуал в сумо — сиомаки, который совершается, чтобы отогнать злых духов, и подразумевает очищение.
— Во сколько лет обычно сумоисты завершают карьеру?
— Определенного возраста нет. Пока сила и здоровье есть, можно заниматься. Завершают карьеру и уходят на пенсию часто из-за травм коленей, голеностопа, позвоночника. Многие, кто поднялся в элиту, становятся тренерами.
— Чем сами планируете заниматься в дальнейшем?
— Пока трудно сказать. Можно было бы работать тренером, но я не хочу менять гражданство.