зачем психиатр спрашивает таблицу умножения
Своими глазами: записки о работе, часть последняя
И снова я со своими записками с медосмотра. Часть последняя (если вдург что-то еще совсем нетривиальное случится, я, конечно, запишу, но народ у нас редко бывает разнообразным). Часть невеселая, скорее, задумчивая и удивительная. Слабонервным и людям с высоким моральным и гражданским чувством лучше не читать)))
На медосмотре мальчик 18 лет, пришел с мамой (прямо в кабинет с мамой пришел, мама же за него на вопросы отвечала, и очень оскорбилась, когда ее попросили выйти). Мальчик оформляет справку на вождение.
— В кооперативном коллежде.
— На втором, поступил после 9 класса.
— А сколько всего курсов?
— И кем вы будете после окончания учебы, какя у вас будет специальность?
— Банкир! — потом, поняв, что это немного нелепо звучит, исправился — Я учусь на отделении банковского дела и финансов.
Будущий банкир не знает таблицу умножения от слова совсем: 5*6, 7*8, 6*9 так и остались неразгаданными загадками. Примеры вроде 100-17= и 90-7= тоже решить не смог. (не вру и не преувеличиваю)
Девочка, студентка 5 курса госуниверситета, историко-географический факультет. Тоже учится на права.
— Нет такой цифры в таблице умножения.
— Я гуманитарий, с математикой не дружу (бывает, это не смертельно, поэтому опрос продолжается)
— Хорошо, тогда вопросы, близкие к вашей специальности: куда впадает Волга?
— На каком берегу реки расположен наш город?
— На правом (неуверенно, но верно)
— А как вы узнаёте, где правый берег реки, а где левый?
— Ну так ведь написано же.
Потом выяснилось, что она не дружит не только с математикой, но и с географией.
Опять же девочка 18 лет, на права. На приеме нарколога я заметила у нее в карточке не заполненный лист освидетельствования психиатра.
— Не подписал психиатр?
— Да, — сидит явно расстроенная.
— Не смогли ответить таблицу умножения?
— Да, — сует мне под нос телефон, в котором шпаргалка. — Сижу вот, повторяю.
Тут вклинивается невролог, которая никак не может поверить, что таблицу умножения можно не то что не знать, но хотя бы забывать.
— Ну как же так! Вы, наверное, просто растерялись! Вот сколько будет 7*8?
Пыл коллеги поугас, и мы решили дать девушке направление:
— Психиатр может вас еще немного по географии спросить. Например, куда впадает Волга?
— Девушка, Волга впадает в Каспийское море.
С искренним изумлением:
— Да?! Никогда бы не подумала!
Ну и последний случай, на днях был.
Молодая женщина, высшее филологическое образование. Тоже хочет водить.
— Как вы понимаете пословицу «Шила в мешке не утаишь»?
— Ну как же. Шило же острое, оно продырявит мешок.
Когда об этом эпизоде я пыталась рассказать знакомому психиатру (эт я ее удивить, блин, хотела), она сразу же закончила вариант объяснения смысла пословицы. Оказывается, это довольно часто встречается. И в свою очередь рассказала о случае из своей практики. На медосмотре была женщина лет 40, инженер на заводе.
— Если курица живет один год, то сколько живет полкурицы?
— Ну как, логично, что, если курица живет год, то половина курицы живет полгода.
Будни клинической лаборатории.
Мочу на анализ приносит кто во что горазд. Большинство, конечно, сейчас пользуются аптечными флакончиками, но не все. Я видела образцы в пластиковых поллитровых бутылках, в пластиковых стаканчиках из-под кофе, а недавно вот был образец во флакончике от духов-ручки. С калом фантазии разгуляться особо негде. Был образец в пластиковом же стаканчике, а в основном аптечная тара.
Но один товарищ отличился. Работал он на очень крупном промышленном предприятии, одет был очень прилично. В общем, импозантный такой мужчина лет 35. Поймал меня в коридоре и спросил, куда кал на анализ отнести. И продемонстрировал мне образец, чтобы я, видимо, точно поняла, о чем он говорит. Образец он принес в стеклянной литровой банке. Весь принес. Причем видно, что не перекладывал, а прям вот так собирал.
Увидев мое вытянувшееся лицо участливо спросил:
— Нет-нет, — сказала я и отвела его в лабораторию.
Потом все отделение ходило смотреть тайком на эту банку — никто не верил, что так бывает.
Ну или просто нам, провинциалам, этого не понять.
При оформлении первичной медицинской книжки сдается куча анализов, и часть из них довольно неприятная. В частности — анализ на дизентерийную группу и сальмонеллез. Для тех, кто не в курсе, проба берется длинной пластиковой или металлической круглой петлей из нижнего отдела прямой кишки.
Рассказываю с чужих слов, сама не видела, за стопроцентную достоверность не ручаюсь.
На медосмотре девушка лет 25, работает в сети быстрого питания в Москве. Прописка местная, да и дешевле, поэтому медосмотр проходит на малой родине.
Пришла девушка в кабинет отбора анализов на кишечную группу. Медсестра попросила ее повернуться спиной и наклониться. Девушка указания выполнила, а потом спросила:
— Ну как там у меня? Красиво?
Видя непонимание, девушка пояснила — ну у меня там анальное кольцо стоит.
Довольная девица рассказала, что это модное московское поветрие — устанавливать анальные кольца. В Москве данная процедура стоит 10 тыс, поэтому она делала в нашем городе (и снова О_о) за 5 тыс. Говорит, лет через 5 кольцо потемнеет и его придется заменять.
Все оставшееся до конца рабочего дня время всё отделение гуглило это чудо чудное, но ничего не нашло. Может, не там искали.
Ну вот, собственно, и все, что я смогла сейчас вспомнить. Будут еще интересные люди и ситуации — и записки продолжатся)))
Брат был у психиатра.
Б, напряженно: эээээ, 87.
П: Ну после 87 какая следующая цифра? (цифра у неё, ага)
Так вот, П и другие Психиатры. Тут не сказано в условии, что задана алгебраическая прогрессия с первым членом = 100 и шагом 13. И типа «называйте последующие члены. 87? дальше? 74? дальше?» Вы можете сами херню нести. В данному примере 100-13=87 нет никакого дальше.
Я чуть не завалил тест у психиатра по причине недопонимания.
Медкомиссия, бегаю по кабинетам. Везде все стандартно и понятно.
Захожу к психиатру, тишина, доктор сидит за столом, заполняет какие-то бумаги. Кинула на меня взгляд, сказала: «присаживайтесь» и продолжила заполнять свои бумаги.
Я положил свои документы ей на стол и сел тихонечко чтобы не мешать. Я не торопился, думал подождать пока она закончит. Сижу разглядываю всякие плакаты на стенах.
Доктор сидит скорописью заполняет, заполняет, на меня не смотрит. Вдруг тихо тихо, не отрываясь от скорописи произносит «фамилия имя отчество» и продолжает писать. Я был уверен на 100% что она таким образом сама себе напоминает, ну типа надо еще в этих документах заполнить фамилию, имя и отчество. Я культурно молчу, не мешаю, вон как она устала, даже приходится вербальную концентрацию применять. Тем более зачем ей это спрашивать, если мои документы у нее перед глазами.
Через 30 секунд доктор так же тихо и безэмоционально, не поднимая взгляда сообщила: «если вы не ответите в течении 30 секунд я буду вынуждена поставить «не годен».
Меня психиатр помню спрашивал про погоду и не жарко ли в коридоре. Поставил годен, но с какой-то там пометочкой, толь вспыльчив или реагирует слишком бурно (точнее, написал 1 слово, а я его значение уже загуглил).
Так что сами вопросы не на что не влияют, врач смотрит как ты реагируешь.
Технически, Волга впадает в Каму, ибо у последней больше водорасход.
а хрен его знает куда впадает Волга. да и таблицу умножения сходу не вспомнить, хотя её я знаю. у меня псих спрашивал более известные вопросы с подвохом, по типу «столица Лондона» или «Биг Бен это башня?». а потом она внезапно замолчала и начала нервно трогать себя за ногу, руку, почёсываться и вести себя немного неадекватно. видать это была ещё какая-то проверка)
Ничего не нагуглилось, зато успел зацепить краем глаза историю с каким-то чуваком и его недельным поносом. Теперь переживаю, как он там?
То есть любой двоечник считается психом?
По моему не правильная какая-то проверка. Валят людей и все. Какая разница для вождения машины куда впадает Волга?
Наверное не анальное кольцо, а отбеливание ануса ей сделали, а девка просто чушь сморозила. Иначе чему там темнеть через время?
Ребята, вы главное не смотрите картинки по запросу «Анальное кольцо»
Я не подшучиваю а дружески советую, в яндекс картинках реальная фубля.
Не знание таблицы умножения означает психическое отклонение?
А еще самое излюбленное:
— Отнимайте, пожалуйста, от 100 по 7 пока я вас не остановлю.
— Ой, ну что Вы, я же бухгалтер, считать не умею, муахаххахаха
Перепроверил на калькуляторе 7 на 8.
Врачи в Москве пришили кисть руки пациенту, пострадавшему на производстве
В приемное отделение городской клинической больницы им. М.Е. Жадкевича по скорой помощи экстренно доставили мужчину. У него в результате травмы была ампутирована кисть. Как выяснилось, причиной травмы стала торцовочная пила, под полотно которой случайно попала рука пострадавшего.
К счастью для пациента, находившиеся рядом люди тут же вызвали «скорую» и сделали все необходимое, чтобы остановить кровь. Уже через несколько минут бригада врачей была на месте, а всего через полчаса после несчастного случая пациента осматривали хирурги в приемном отделении ГКБ им. М.Е. Жадкевича. Благодаря тому, что вместе с пострадавшим врачи привезли и упакованную в стерильные бинты кисть, было принято решение попробовать восстановить конечность.
– Предстояла очень сложная микрохирургическая операция, которая предполагала не только сохранить конечность, но и восстановить все необходимые системы для ее дальнейшего функционирования. На успех позволяло надеяться то, что с момента получения травмы прошло относительно немного времени, – рассказал заведующий отделением микрохирургии, кандидат медицинских наук Валерий Чичкин. – В общей сложности мы с коллегами бессменно провели в операционной более семи часов, сшивая поврежденные кровеносные сосуды, все 123 пальцевых нерва, мягкие ткани и скрепляя кости. Сразу после восстановления кровотока сегмент кисти заполнился кровью. Это позволило избежать омертвения тканей в части кисти, потерянной в результате травмы.
Благодаря ювелирной работе врачей, а также тому, что пациент был доставлен в больницу максимально быстро после получения травмы, операция прошла успешно. Кровоснабжение ампутированной кисти удалось восстановить. Это позволяет рассчитывать на то, что со временем кисть частично вернет свои функции. Так как восстановлены все сухожилия и нервы, при активной реабилитации пациент сможет захватывать и удерживать различные предметы. В целом, по словам врачей, прогноз благоприятный.
Ах, эта свадьба пела и плясала.
Пациент в целом все еще веселый и желающий продолжения банкета (хорошая алкоанестезия давала о себе знать) был передан хирургам-проктологам в теплые руки. Попу зашили, но впечатления от свадьбы, думаю, остались на всю оставшуюся жизнь. Явно не такой он представлял свою первую брачную ночь!)
Очки надо?!
Ответ на пост «Ниточка на запястье»
Короче, придётся пилить «ответный пост». Я, конечно, не доктор, но посмотреть могу.
Откуда эта хрень про ниточку? От растяжения запястья. Мама это у меня называет «рука развИлась». Обычно это бывает, когда перетрудишь предплечье. Тогда запястье опухает и взять рукой орудие труда (лопату, топор и так далее) становится трудно. Черенок не держится в руке, кисть плохо сжимается.
И тут на сцену выходит она! Шерстяная ниточка! Не знаю точно, почему шерстяная. Думаю, это чтоб руку не резало ниткой.
«Магия» в том, что при сжатии кулака нитка «придерживает» запястье и можно работать дальше, кисть руки снова пригодна для работы.
Всякие «бабки» шептали разное над узелками и нитками. Но помогает эта нитка только от вышеуказанного недуга.
Думаю, травматологи и спортсмены могут лучше объяснить, как это работает.
UPD
Граждане пикабушники, это не пост о магии! Сработает любая нитка. Сработает даже обхват запястья пальцами, нужно лишь прижать распухшую от нагрузки мышцу.
Ниточка на запястье
Так уж сложилось, что самые любопытные пациенты поступают преимущественно по ночам. Этот случай исключением не стал. Бригадой скорой помощи доставлен мужчина 50 лет с выраженными болями в животе.
— Что случилось с Вами?
— Боли в животе в течение месяца, с каждым днём все сильнее
— В поликлинику обращались? В больницу?
— А почему не лечились?
— И не прошло. Скорую вот вызвал.
— А зачем скорую? Может к бабке надо было? Ниточку там заменить, например
По итогу поджелудочная железа уже на треть развалилась. Несколько операций, ходил как ёжик, с трубками из живота, еле выкарабкался.
P.S. А интересна будет почитать про дичь, которую вытворяют некоторые доктора и фельдшеры?
Про болевую чувствительность при диабете. Вернее про её отсутствие
Женщина, 60+, поступила с жалобами на боль в левой поясничной области. Боль появилась семь дней назад. Лихорадки не было. Пациентка честно ждала, что пройдёт. Несколько лет назад она перенесла травму позвоночника, была прооперирована, сейчас ходит с ходунками, так что боль списала на позвоночник. Сахарный диабет 2 типа, вполне компенсированный. В остальном вполне сохранная.
Сколько времени этому процессу? Ну точно не неделя. Минимум вдвое больше. Камень в мочеточнике, если кто не в курсе, это очень больно. Люди на стену от боли лезут! Почка, растягивающаяся от нарушения оттока мочи, это тоже больно, это тупая постоянна боль, которая не позволяет вести обычный образ жизни. И она ничего этого просто не заметила.
Ответ простой: диабет поражает нервные волокна, резко снижая болевую чувствительность. Поэтому если человек с диабетом пожаловался на боль, пусть даже и не сильную, это зачастую может быть признаком очень серьезных проблем.
Пациентка довольно спокойно перенесла операции и последующие ревизии раны, провела два дня на ИВЛ, затем проснулась и пришла в ясное сознание. Маркёры воспаления зашкаливали, но все органы работали вполне стабильно, даже креатинин ни разу не поднялся.
Сегодня её перевели в урологию. Похоже, обошлось.
Дышать
Каково это — попасть в реанимацию с «короной». Рассказ пациента.
Брестчанин поделился своей историей борьбы с COVID-19.
Вышел Саша из больницы. Месяц адочка с реанимацией. Как не заказывал. Пост не только о том, как лежать пластом в каменном мешке. Но и о людях, которые белыми призраками ходят вокруг тебя, пытаясь достать с того света. ***
Я пригвожден к больничной кушетке двумя резиновыми трубками. Они подают кислород в мои обожженные ковидом легкие. Это отдает в уши постоянным раздражающим звуком. Эдакой смесью радиошума и кипящего чайника. На соседней койке корчится старик без возраста. Глухой, слабо соображающий, практически не ходячий. Он поступил ночью и сестры с нянечками уже трижды на руках носили его в туалет. Адскую боль на лице деда выдает гримаса и сжимающий край матраца сморщенный кулак. Нас разделяет 50 сантиметров и целая жизнь. Объединяет одно. Надеюсь, не навечно.
В палату то и дело заходят медсестры, нянечки санитарки. В белых защитных костюмах, масках с прозрачными забралами. По голосу им всем лет 18. Да, пусть будет 18. Одна подвозит мне капельницу примерно на полтора часа. Вчера я такую едва пережил. Мне трудно дышать даже лежа на животе. В других положениях – задыхаюсь. — Потерпи, милый, — говорит сестра, помогая перевернуться на бок. – Потерпи. Мы сейчас как-то подберем, чтобы удобно, чтоб для тебя, чтобы вы все выкарабкались.
Кое-как я бухнулся на спину, закрыл глаза и на секунду память ворвалась сцена из кино. Наверное, из детства или юности. Полевой госпиталь, десять бойцов и медсестричка, которая бегает с бутылкой воды от одного солдата к другому, поит их и говорит: потерпите, миленькие.
Черт возьми, это я, в 37 лет, здоровый откормленный мужик с солидным животом и жизненным опытом должен ее успокаивать. Я-то отсюда в любом случае через неделю другую уйду. Лучше ножками, конечно. А она останется на бог весть еще сколько. И таких как я и дед только в этом отделении минимум человек 30. В этой больнице, как и в других теперь, нет профильных отделений. Кардиология, неврология, терапия – все стало инфекционкой. Я вот лежу формально в проктологии. Действительно, все через…
В палату входит разносчица пищи. — Мальчики, пожалуйста, вы должны покушать. Вам надо набраться сил…
Господи, девчата, да у вас их откуда столько? Я же знаю, что и без ковида ваша работа не сахар, а награда – не мед.
Медсестричка, зашедшая проверить мою капельницу, бросила взгляд на старика. Тот успел стянуть с себя трико до колен и в очередной раз отключился от кислорода, который нам подают через маски или нос, вставляя туда две трубочки – канюли. Мы с дедом получаем максимальную дозу – 15 единиц. И все равно дышится тяжело.
— Дедушка, давайте вернемся в обратное состояние, — абсолютно спокойным голосом произнесла медсестра, принявшись одевать его. Это повторяется уже раз в четвертый или пятый. – Потерпи, милый!
Дед ее не слышит. Она слышит его.
В палату входит наш лечащий врач. Доктор появляется как итоговый выпуск новостей: раз в день. Ну и потом, может, еще заглянет сказать что-то вдогонку. Я дотошен. Прошу каждое указание прокомментировать. И уж больно хочется понять: почему легче не становится. То дышать тяжелее, то кашель… Врач терпеливо и рассудительно отвечает… Так заканчивается первый день на больничной койке.
Городская больница №1. Брест. ***
Утро. Капельница не зашла. Задыхаюсь. Со стороны, наверное, выгляжу как рыба на берегу. Открываю рот, а воздуха нет. От страха кричу на все отделение. Прибегают медсестры, следом приходит врач. Затыкают лицо кислородной маской. Я теряюсь во времени. Неизвестно, сколько прошло часов до прихода еще одного доктора. Тот походил вокруг, что-то буркнул моему лечащему врачу…
— Доктор, — не выдерживаю, — шансов на тот свет много?
— Не буду врать. Много. Так что лежи и не дергайся. Весело, да? Еще неделю назад же на велике рассекал.
— Ничего, — успокаивают медсестры, — они всем так говорят. Чтобы люди пугались, слушались их и быстрее выздоравливали. У них в реанимации так…
У меня после этих слов упало.
— Да. Тебя туда переводят. Но это не страшно. Просто будешь под более пристальным наблюдением.
Вставать нельзя. Вещи с собой брать нельзя. Мобильный оставляешь медсестрам. Да что там мобильный – одежду. Всю. Кто был там – тот знает. Кто нет – лучше не знать. Раздевают тебя уже санитарки. Одежду в прямом смысле слова срывают. Меня перенесли на каталку, накрыли одеялом и повезли на лифте куда-то вниз.
Описать реанимацию сложно. Это сугубо личные впечатления. Палата – помещение с маленьким окном. На картинках или в кино вы наверняка видели эти складывающиеся кушетки и приборы с множеством проводков, которые подключают к тебе, как к подопытному животному. Кровать – гроб без крышки. На стенах нет даже часов. Связь с внешним миром потеряна. Очень скоро ты не понимаешь: день сейчас или ночь.
Лежишь в склепе, а в голове – слова врача, что шансы двинуть кони весьма высоки. Лежишь, кстати, только на животе. В так называемой прон-позиции. Это облегчает течение заболевания – легкие вентилируются. В носу – канюли, на лице – маска. Кислород бьет как вода из пожарного шланга. Дышится, вроде, нормально, если учесть, что это предел нагрузки. Дальше – ИВЛ, говорит врач. Так что, мол, дышите. Это все, что от вас требуется.
А у меня начинается паническая атака. Гроб, склеп, никакой связи с внешним миром… Уже потом я встретил зав. реанимацией, когда лежал в обычной палате. Тот улыбнулся, мол, дал я им прикурить. Впрочем, чему удивляться. В их отделении много таких. У меня началась гипоксия. От кислородного голодания мозг немного неадекватно воспринимал действительность. В какой-то момент я это почувствовал. Прошу аудиенции с психиатром.
Смирившись с действительностью, все, о чем я его попросил – выписать каких-нибудь таблеток или уколов. Успокоиться и уснуть. Следующие несколько дней – туман. Мне сложно вспомнить что-то отчетливое. Даже не могу сказать: где был сон, а где явь. Вот, приподнимаюсь, смотрю в окно в соседнюю палату, а там кого-то на ИВЛ дефибриллятором выхаживают. Реаниматолог кричит: не смотрите сюда! На мониторе я успел разглядеть прямую линию. Приснилось это или нет? Медсестры отвечали уклончиво, мол, не думай ни о чем. Дыши.
И я дышу, проваливаясь в сон. Часто слышу, как прикованного к кровати больного человека сравнивают с овощем. Себе я сам напоминаю больше кусок мяса на рыночном прилавке. Хотят – иглы втыкают, хотят – переворачивают, хотят моют тряпкой…
Еда не интересует вообще. За все время в палате интенсивной терапии я съел разве что пару йогуртов под конец лечения там. И то, уж очень уговаривала разносчица пищи. Ну как же так, вздыхала она, силы нужны. Выкарабкиваться надо…
Зато воду пьешь постоянно. Кислород зверски сушит. Отходить от этого безумия, воспринимать более-менее адекватно действительность стал, как потом понял, на шестой день. На седьмой меня выписали. Из реанимации. Всем, кто мучился со мной, терпел и выхаживал – спасибо.
К сожалению, я не видел ваших лиц даже в масках. Но я чувствовал невероятную силу, сверхчеловеческое желание помочь.
*** Спустя день мясо стало обретать тело. Как только меня бросили в обычную палату, передали из предыдущей вещи, я попытался встать. И упал. За неделю ноги атрофировались. Далеко, впрочем, и не сходишь. Я все еще подключен к источнику кислорода. И снова санитарки, сестрички, доктор, подбадривающий с каждым повышением сатурации.
— Молодец! Давай, крепни… И я креп. Как мог.
С переменным успехом, но все-таки вперед. После реанимации я, кажется, попал в санаторий. Относительная свобода передвижения, снова связь с внешним миром. Чувствуешь себя заново родившимся.
Вечером в палату заходит доктор, который оформлял меня по скорой. Молодой. Фамилия Котович. На груди на белом защитном костюме кот нарисован. Очень доброжелательный и грамотный врач:
— О, рад вас видеть… Живым!
— Что, все было очень вот так вот?
— Ну да. В реанимацию у нас по приколу не кладут. Я когда вас оформлял в больницу — у вас уже было плохо очень с дыханием. На следующий день прихожу в проктологию — а у вас кислород на максимуме. И вы совсем плохо дышите. Потом на следующий день зашел — а ваша койка пуста. Я очень испугался. Мне, правда, сказали, что вы в реанимации, но все равно было стремно.
— А мне как… Чудил в реанимации. Помню смутно, что мобильный требовал. Работать хотел… — Сказалась гипоксия. Нехватка кислорода мозгу. Это вызывает сбои. Паника, галлюцинации… Глюки я не ловил, а вот причудливые картинки из того, что окружает мозг, рисовал. Помню на смятом одеяле из складок сложился образ старушки в платке…
— Хорошие вы мне новости принесли, — заключает доктор Котович. — Очень рад, когда больные поправляются. ***
На следующий день снимаю маску (на короткое время это разрешается) и выхожу в коридор…
Трудно описать движ, который там происходит. Медики или бегут, или идут быстрым шагом. Откуда-то доносятся стоны. Грохочут тележки на которых перевозят больных в тяжелом состоянии.
Вскоре я увидел и накрытые тела, которые везли мимо нашей палаты на вечную выписку.
Снова всплывают ассоциации с полевым госпиталем. Да. Здесь идет настоящая война. Война XXI века, к которой генералы по всему миру совершенно не были готовы, ибо они всегда готовятся к прошедшей войне.
Многие из них до сих пор по привычке ищут врага в человеческом обличии: в танке или самолете. Потому что он виден, понятен и помещается в прицел.
Я представляю, сколько стоит один залп гаубицы или пуск ракеты.
Если бы каждую копейку от них собрать в один огромный кошелек и направить эти средства разработчикам вакцин, медикам в ковидные больницы… Сколько жизней было бы спасено, а не приплюсовано к тем, кто погибнет от разрыва снаряда…
*** Я дома. Слова доктора: «пора домой» готов слушать всю свою биографию. Да, к сожалению, процесс возврата нормальной жизни не такой быстрый, как я надеялся. Вряд ли смогу бегать и через месяц. Но, как там говорится: что не убивает – делает сильнее. Надеюсь, все будет так.
*** Спасибо. Всем. Врачам, медсестрам, санитаркам. Всех больниц и поликлиник.
Конкретно по мою душу тем, кто работает в отделениях, где лежал я: проктология, реанимация, кардиология.
— Судас Александр Валентинович;
— Копанько Олег Николаевич;
— Осовец Руслан Кириллович.
Довелось пообщаться и с главврачом на обходе в реанимации, Эдуардом Васильевичем Бабичем. Еще до приема успокоительных.
Диалог был примерно такой:
— Доктор, сколько мне тут лежать?
— Давайте мы вас понаблюдаем, — уклончиво ответил главврач.
— Но я не могу, я тут с ума сойду!
— У вас сильное поражение легких…
— … И что я должен делать?
— Не паниковать, не делать резких движений и сотрудничать с администрацией. Выполнять наши указания. Тогда все будет хорошо…
Амбулаторно в Брестской центральной поликлинике меня вытягивает, выслушивает, терпеливо отвечает и подбирает нужные пилюли терапевт Ольга Александровна Тагаева.
. Увы, я не знаю, как зовут других работников отделений больницы, где довелось лечиться за исключением Светланы из реанимации.
За сим – большая просьба к администрации клиники. И этой, и других. Будет в перспективе возможность – сделайте на сайтах больниц, поликлиник раздел, где можно будет прочитать о всех работниках, увидеть их прекрасные лица, не закрытые масками и не усталые, а горящие глаза, полные энергии и желания помочь тем, кто борется за свою жизнь.