Врачи не знают что делать
«Врачи уже месяц не знают, что делать с моим коронавирусом»
Но каждый день с «положительной» пациентки требуют фотоподтверждения, что она находится в собственной квартире
У москвички Ирины Авдиной двухсторонняя вирусная пневмония, до 50% легких поражены, 16-летняя дочь-подросток тоже с коронавирусом. Но вместо полноценного лечения женщину без конца заставляют постить селфи из своей квартиры, доказывать, что она сидит дома, на карантине.
Где те пациенты, на лечение которых от COVID-19 государство тратит порядка 200 тысяч рублей (это официальные данные)? Ирине не хотят выписывать направление даже на элементарное контрольное компьютерное исследование, который покажет, что происходит с ее лёгкими сейчас.
Звонок на мобильный Ирины Авдиной поступил 6 мая 2020-го года. Голос мужской, с акцентом, не назвал себя, разговор записан на диктофон.
«Ирина Михайловна, врач-методист беспокоит, 146-я поликлиника (женщина постоянно прикреплена к 138-й) По поводу врача на дом. Мы обзваниваем пациентов, чтобы повторную бригаду направить, если не было. Жалобы есть какие-то?»
— Я ждала врача. Он пришёл, но не 3 мая, а 5-го. 21 день пью антибиотики. Температура не падает. Мне очень плохо. Мне могут сделать контрольное КТ?
— Вот только что пришло распоряжение. От 5-го мая стоит приказ. Делать контроль только через 1-1,5 месяца. Через 10 дней не информативно. Облучение будет лишнее.
— Понятно, а что мне делать с температурой?
— А вы с какого числа болеете?
— С 14 апреля.
Одиннадцать дней температура штормила за 38+. Не сбивалась ничем.
Три врача, приходившие друг за другом по ОМС, по ДМС, на Иринин взгляд, вполне адекватные и компетентные, считали, что это не коронавирус. Всегда хочется верить в лучшее.
Врачи отсыпали бесплатную горсть таблеток, антибиотик азитромицин, который теперь назначают почти всем, и антималярийный, экспериментальный препарат, очень токсичный, который ещё не понятно как подействует.
В той же скорой Ирине посоветовали сделать через 10 дней повторно КТ, чтобы посмотреть пневмонию в процессе. И через несколько дней ещё раз обязательно пересдать анализы. И отправили домой.
Все, что интересно властям от больной Ирины, чтобы она сидела дома и слала свои фото
Как и положено, Ирина регулярно вызывала терапевтов. Те что-то слушали в груди своим стендоскопом, регулярно проверяли, как теперь модно, уровень кислорода в крови.
На пятый день после того, как она начала принимать лекарства, после ее вопроса, сколько же ей их ещё пить, участковые вдруг задали встречный вопрос: «Как?! Вы их ещё пьёте?! Больше не надо!»
Оказывается, головная боль (и даже галлюцинации) действительно могли быть в результате побочки от приема экспериментального препарата.
А сегодня приходит второе письмо. Речь о том, что вчера мне ошибочно прислали чужой мазок. Представляешь?? Вот как можно было почту перепутать. А если бы у меня все было чисто, и вдруг на тебе.
А сегодня опять прислали ещё одно письмо. И опять мазок «положительный», на этот раз вроде бы мой».
Подобные «письма счастья» приходят женщине регулярно
И такая дребедень длится уже двадцать с лишним дней. Самое ужасное, что простому человеку, без связей и блата, даже пожаловаться некуда. Ирина написала в Департамент здравоохранения, но никакой реакции.
Ирина: Хоть убейся 37.1. Никак не стабилизируется. Одышка. Голова болит постоянно. Бессонница.
Я: Ир, плохо. Надо что-то делать.
Ирина: Она у меня то 36.4 то, как пошевелюсь, 37.1. Говорю врачам, а им без толку. Повторное КТ, как мне сказали, запретили делать сверху.
Ирина: Я не могу, мне постоянно приходят сообщения, что я должна выслать фотографию в своей квартире. Соцмониторинг. Что я сижу дома и соблюдаю карантин. Если я куда поеду, меня и посадить могут. Ведь я есть во всех списках как «положительная».
Лев Брылёв: «Если врач не знает, как лечить больного, это тоже имеет отношение к этике»
Невролог, заведующий отделением Городской клинической больницы им. В. М. Буянова, медицинский директор Благотворительного фонда «Живи сейчас» об этических вопросах, которые приходится решать каждый день
Насколько вопросы медицинской этики актуальны для сегодняшнего медицинского сообщества?
Если говорить о том, возникают ли этические вопросы в диалогах врачей, — да, постоянно. В практике мы каждый день решаем вопросы, как сообщить и сообщать ли вообще пациенту тяжелый диагноз, продолжать ли искусственную вентиляцию легких, если у человека нет никаких шансов на выживание, а в то же время есть другой пациент с высокими шансами, которому аппарата вентиляции не хватило. Этих вопросов очень много. Другое дело, что об этом не говорится вслух, публично, как о действительно актуальной проблеме, которую надо решать.
В чем вы видите эту проблему?
Прежде всего, проблема в том, что ее нужно научиться замечать. Когда-то нам сказали, что правильно, и мы относимся к этому как к догме. Например, мы реанимируем всех умирающих больных. Вопрос реанимации или отказа от реанимации в моей практике стоит очень серьезно, поскольку мы наблюдаем пациентов, которые постепенно угасают. В конце концов у многих из них встает вопрос: вызывать ли скорую или не вызывать, продолжать ли искусственно жить за счет аппарата вентиляции или не продолжать? Для большинства людей в данной ситуации существует только один ответ: человек умирает, его надо спасать, и не нужно спрашивать, чего он хочет. Здесь как раз наша задача — объяснить семье, что есть этические принципы, которые говорят о том, что хорошо бы прислушаться к самому человеку.
Как работает в данной ситуации закон?
Вкратце — закон говорит, что если родственники пожалуются на то, что вы не реанимируете человека, и подадут на вас в суд, то вы с большой долей вероятности сядете в тюрьму. Должно быть такое стечение обстоятельств, что пациент умрет и они подадут в суд. Законом это трактуется как неоказание помощи. Но если он умрет, а они не подадут в суд, то ничего не будет.
Можно ли расценивать отключение от аппарата как эвтаназию?
Истина в воде
Вадим Покровский: Да, это совершенно понятная мера. Меры изоляции эффективны против любого заболевания, которое передается воздушно-капельным путем. То есть это практически все ОРЗ, включая и коронавирусную инфекцию.
Конечно, людям с симптомами острых респираторных заболеваний надо стараться не заражать других, в том числе и близких. Если у вас признаки ОРЗ, надо носить маску и максимально сократить контакты. На данном этапе это внесет лепту в снижение распространения коронавируса.
Понятно, что перегружать «скорую» ложными вызовами не стоит. Но, с другой стороны, нам говорят: заболевание коварное, состояние может резко ухудшиться и начать лечение нужно как можно раньше. Какие симптомы указывают на то, что вызвать врача необходимо?
Сейчас у людей без симптомов есть возможность вызвать курьера и сдать платный тест на COVID. Имеет это смысл или нет?
Если есть простуда, но угрожающих симптомов нет, как лечиться?
Конечно, важно соблюдать меры предосторожности, чтобы не заразить окружающих: носить маску, если есть возможность, находиться в отдельной комнате.
Минздрав выпустил уже несколько временных рекомендаций по лечению COVID. И хотя там подчеркивается, что препаратов с доказанной эффективностью против COVID-19 нет, тем не менее ряд лекарств назван. И многие начинают принимать таблетки «на всякий случай».
Вадим Покровский: Препараты, которые сегодня применяют против COVID-19, используются для лечения ВИЧ-инфекции или малярии, они должны применяться строго по назначению и под контролем врача. Что касается других, иммуномодуляторов, честно говоря, с точки зрения доказательной медицины достаточных подтверждений их эффективности нет. Но на многих людей эти препараты оказывают хороший плацебо-эффект. То есть, когда человек принимает их, ему становится лучше. Поэтому это тоже лежит в области психологии.
Важно помнить, что нет препаратов, безвредных для организма.
Переболевшие COVID рассказывают, что даже при почти полном отсутствии симптомов и неплохом самочувствии КТ показывало у них изменения в легких. Это опасно? Может, сейчас нужно делать томографию всем людям с простудой?
Сколько нужно оставаться дома и соблюдать меры предосторожности после выздоровления, если человек не знает, была у него банальная простуда или он все же перенес COVID?
Вадим Покровский: Думаю, надо ориентироваться на рекомендации для пациентов, переболевших коронавирусной инфекцией. Даже после полного исчезновения симптомов человек может продолжать оставаться опасным для окружающих в течение 14 дней. Поэтому ориентироваться нужно на продолжение изоляции еще на две недели.
Сберечь себя и ребенка
Насколько опасен COVID-19 для женщины и будущего ребенка?
Если говорить конкретно о беременных, то, конечно, они уязвимы для инфекции в первую очередь. Иммунитет во время беременности перестраивается, ведь женщине предстоит выносить наполовину чужеродный плод так, чтобы не было отторжения. При этом происходит снижение физиологического иммунитета. Поэтому женщины во время беременности особенно подвержены всевозможным инфекциям и должны внимательно и осторожно себя вести, чтобы не заразиться.
Если мама все-таки заболела, это угрожает будущему ребенку и новорожденному?
Сейчас очень многие боятся заразиться. Женщины с маленьким сроком беременности спрашивают: может быть, не стоит рисковать и сделать аборт, а ребенка запланировать, когда эпидемия закончится?
Сейчас беременным рекомендовано отказаться от плановых посещений женской консультации и обращаться к врачу только если возникнут проблемы. Это оправданно?
Евгений Кира: Да, оправданно. Сейчас важнее для здоровья будущей матери и ребенка соблюдать режим изоляции. Плановые визиты в нынешней ситуации могут подождать. Что касается неотложной помощи, в том числе и в связи с беременностью, она оказывается в обычном порядке: вызов «скорой» и госпитализация по показаниям.
И все-таки: что делать женщине, если она чувствует признаки респираторной инфекции? Она же не может знать, COVID у нее или банальная простуда?
Что касается использования комбинации лопинавир + ритонавир (вообще это лекарство против ВИЧ), были опубликованы данные о применении препарата у более 5 тысяч беременных. Но все-таки любые противовирусные лекарства запрещены в первом триместре беременности, когда идет формирование внутренних органов у ребенка. Тут мы всегда максимально избегаем воздействия лекарств.
Любое медикаментозное лечение врач назначает, оценивая соотношение риска и пользы организму пациентки и ее будущему ребенку.
Хорошо, женщина ждет ребенка, соблюдает изоляцию, откладывает визиты в женскую консультацию. Есть какие-то возможности самостоятельно убедиться, что беременность протекает нормально?
Евгений Кира: Если все нормально с самочувствием, если последние лабораторные анализы тоже были благополучны, не нужно беспокоиться. Можно спокойно перенести визит в консультацию на более поздний срок.
При этом замечу, что многие осложнения при беременности (замирание развитие плода или выкидыш, например) связаны с нарушениями влагалищного биоценоза.
В Минздраве назвали правила, с которыми придется жить и после эпидемии
Личный опыт: «Как мы болели ковидом всей нашей привитой семьёй»
Главный редактор «МОЁ!» Ирина Булгакова рассказывает, как болеют ковидом привитые
Читать все комментарии
Войдите, чтобы добавить в закладки
— Я думаю, всем понятно, что рано или поздно, но с ковидом столкнётся каждый. Безусловно, и в пору эпидемий чумы были те, кто не заразился. Однако, на пустом месте верить, что «чаша сия» обойдёт именно тебя, по меньшей мере странно. Именно поэтому мы всей семьёй строго соблюдали все меры предосторожности с самого начала пандемии — носили маски, блюли дистанцию, перестали пользоваться общественным транспортом. Родителей, которые живут вместе с нами, мы изолировали от общества, разрешив им выходить лишь в ближайший магазин шаговой доступности. Гостей категорически не принимали (даже родственников).
Как только появилась возможность сделать прививку от ковида, мы все вакцинировались. И в конце августа — ревакцинировались. И все эти меры работали в течение полутора лет пандемии, пока брешь в нашей антиковидной обороне не пробила дочь — студентка 17 лет, не привитая в силу возраста.
Напомню, в прошлом году, во-первых, дети болели очень редко и легко, а во-вторых, те же студенты до 6 февраля находились на дистанте. С февраля и до конца учебного года мы дочь возили на учёбу на машине. Муж утром — туда, я вечером — оттуда. Но в этом учебном году в Воронеже появились «выделенки»! Возить на машине дочку на занятия в центр города стало просто невозможно. Ну а что творится в городских маршрутках в плане антиковидных мер — знают все. Итог — 14 сентября дочка начала шмыгать носом, а 16-го вечером объявила, что не чувствует запаха невероятно вонючих травяных таблеток, которыми я её пичкаю в целях профилактики простуды.
В рамках «антиковидного протокола» я тут же объявила редакции, что ухожу на удалёнку. Муж тоже перешёл в режим дистанционной работы. Благо и у меня, и у него работодатели удалёнку поддерживают.
Утро пятницы 17 сентября началось с попыток вызвать врача к дочери из нашей родной 11-ой детской поликлиники. В регистратуру я дозвониться не смогла, но на одном из сестринских постов мне дали номер многоканального телефона специально для тех, кто подозревает у ребенка ковид. В общем, звонила я не долго, минут 40. Врач пришёл уже около 12 часов дня. Один. Я-то думала сейчас приедет бригада в космических одеждах брать мазок, ведь по телефону чётко сказала — нет обоняния, ковид. Но, нет.
На мой вопрос, а когда же будут брать мазок, мне ответили — в понедельник или вторник. Нет, возразила я доктору, мазок нужен сегодня. Тогда, говорит мне педиатр, езжайте сами в детскую поликлинику в кабинет неотложной помощи.
Поехали! Благо из всех симптомов у дочери была температура +37, насморк, отсутствие обоняния и вкусов.
В кабинете неотложной помощи сначала брать мазок у дочки отказались, с формулировкой «Мы уже всё». В итоге я позвонила на сестринский пост, там мне дали номер заведующей поликлиники, я позвонила заведующей, та позвонила в кабинет и распорядилась, чтобы мазок взяли. Нет, я не размахивала своим удостоверением «Пресса» и не говорила, где работаю. Заведующая потребовала от сотрудников кабинета неотложной помощи, чтобы они взяли мазки у всех детей, которые пришли «позже положенного».
Потом муж повёз дочку сдать кровь на антитела. Зачем? Мы решили, что анализ поможет быстрее выяснить, есть ковид или нет. На самом деле это были самые бесполезно потраченные деньги. Анализ сдавал и муж тоже, давно собирался проверить, что там с иммунитетом после вакцинации. Итог — у дочери никаких антител вообще не обнаружилось, у мужа — показатель антител IgG (говорящих о наличии иммунитета) был 302 при референсном значении 10.
Никакого лечения приехавшая на дом доктор не назначила. Но как только у дочери пропало обоняние, мы занялись самолечением — витамины в лечебных дозах, противовирусное средство с доказанной эффективностью, спрей с интерфероном в нос. Плюс к тому мы её изолировали в комнате вместе с аппаратом для дезинфекции воздуха, который я купила ещё прошлой осенью, и по дому она передвигалась только до туалета и обратно исключительно в маске. Сатурация у неё постоянно была в норме (медицинский пульсоксиметр я тоже купила год назад).
В субботу после обеда на телефон упала СМС — «Ковид обнаружен». А когда к вечеру градусник показал у младшего сына 3 лет температуру +37,3, стало страшновато. Ему я тоже брызгала в нос спрей с интерфероном, как только заболела дочка.
В понедельник 20 сентября утром мы поехали в кабинет неотложной помощи сдавать мазок с сыном. Узнав, что раньше мы тут были с его старшей сестрой, врачи даже не сопротивлялись. А в обед дочка сказала, что ей стало трудно дышать, появилось ощущение, будто на грудь что-то давит. Мы поехали делать КТ легких, результат обещали к семи вечера. Около пяти часов к нам нагрянул участковый педиатр, чтобы послушать дочку и вручить ей пачку противовирусного средства с недоказанной эффективностью. Доктор заверил нас, что легкие чистые, пневмонии нет, но отметил, что услышать можно только бактериальное воспаление, а то самое «матовое стекло» в принципе не слышно, и посоветовал — если КТ покажет поражение от 20 %, ехать в больницу.
Вечером мы получили результаты КТ — «двусторонняя вирусная пневмония, с поражением лёгких 25%».
Дозвониться до скорой по телефону 103 я не смогла, позвонила на 112, там меня соединили с подстанцией. На вопрос, что делать, ответили — везите в областную детскую, «только там мест нет, но если всё плохо, то примут». Два часа мы ждали очереди, чтобы попасть в приёмный бокс. Но затем довольно быстро дочку оформили на госпитализацию, и уже ночью ей сделали первый укол.
На следующий день к обеду мы получили результат теста сына — «ковид обнаружен». Снова приехал педиатр, привез ещё одну упаковку того же противовирусного, мы поговорили о том, что КТ маленьким детям делают только под наркозом в условиях стационара. На вопрос, чем лечить ребёнка, получила ответ: пусть пьёт ромашку и вот эти противовирусные.
Стало ещё страшнее. Тем временем температура +37,3 появилась у меня, а свекровь начала кашлять. Мы с ней отправились в свою 4-ую поликлинику к врачу. Терапевт направил нас на тесты, которые в итоге подтвердили, что и у нас ковид. Ещё через день положительный тест появился у свёкра, у которого из симптомов было только першение в горле. Мужу тест делать отказались, мол, у него вообще никаких симптомов. Оформлять ему больничный «по контакту» в поликлинике № 4 отказались, заявив «не положено». Я пыталась уточнить информацию по горячим линиям Роспотребнадзора, облздрава — не дозвонилась нигде, зато вдоволь наслушалась в режиме ожидания «донт ворри, би хеппи», которую, как издёвку, департамент здравоохранения поставил на своей линии.
Между тем, ни мне, ни родителям никакого лечения назначено не было. Когда мне позвонила медсестра, чтобы сообщить, что тесты наши положительные, я спросила, а чем лечиться? В ответ услышала — витамин С, Д3, противовирусные, парацетамол, но бесплатных лекарств нет и не будет, ничего вам не выдадим.
Безусловно, мы не ждали назначений терапевта, и при появлении первых же симптомов начали всей семьей принимать противовирусное средство с доказанной эффективностью. Я и свекровь пропили антибиотики, так как у нас был кашель, муколитики и витамины в лечебных дозах.
Тем временем у меня поднялась температура до +38, пропало обоняние и вкусы. Температуру не сбивала, она продержалась два дня. Остальные привитые члены семьи чувствовали себя почти нормально. На шестой день от начала заболевания мы всей семьёй отправились на КТ. В итоге у меня и родителей КТ чистое, у мужа, у которого вообще не было никаких симптомов — поражение лёгких 5 %. Он сходил на консультацию к пульмонологу, который направил его на биохимию крови, чтобы посмотреть показатели ферритина и c-реактивного белка, которые говорят о тяжести течения ковида. Анализы показали, что мужу нужно срочно пропить антикоагулянты, а ещё — если бы не прививка, то, скорее всего, он бы болел ковидом крайне тяжело.
Итак, две недели спустя я уже на работе, дети выздоровели, все мы бодры, веселы и готовимся привиться от гриппа через 30 дней. Какие выводы?
1. Как только появятся прививки от ковида для детей, я поведу своих на вакцинацию. Да, мы привитые заразились, но в итоге отделались легким испугом. Именно в этом и состоит смысл прививки.
2. Надеяться на врачей в поликлинике не стоит. Они, мягко говоря, сильно уставшие, выгоревшие. Хочешь не хочешь, но нужно самим знать, как и чем лечиться, причём начинать с первого дня, как только появились симптомы ОРВИ, контролировать сатурацию.
3. Бесплатные лекарства? Я, как амбулаторный пациент, их не видела. Моя свекровь тоже. Свёкру, который делал тест последним, спустя дней пять привезли две упаковки противовирусного и блистер парацетамола. А эти пять дней лечиться не надо было? Отмечу, что во всех поликлиниках по-разному, кому-то и дорогущие антикоагулянты выдают.
4. На 6-7 день болезни надо делать КТ, это мне советовали все знакомые врачи из «красных зон». Требуйте с терапевта направление (моя знакомая рассказала, что в той же 4-ой поликлинике терапевт ей просто предложила, мол, вы имеете право на КТ на 5-6 день болезни, хотите?)
5. Врачам и медсестрам ОДКБ № 2 огромное спасибо — лечение начинают сразу, к детям относятся прекрасно. Дочку выписали спустя 11 дней, осталось 4% поражения.
6. Нельзя терять время! Сейчас болезнь развивается очень быстро, у вас может не быть симптомов при серьёзном поражении легких. Ужасно, но даже если есть симптомы, врач может их игнорировать. С дочкой в боксе лежала девочка 12 лет, которую участковый педиатр 10 дней (!) лечила парацетамолом при температуре +39, пока на скорой задыхающегося ребёнка не привезли в больницу. КТ показало почти 40% поражения лёгких, ребёнок неделю лежал на кислороде.
7. Жаловаться на плохо оказанную медпомощь лучше через сервис обращений на сайте облздрава https://zdrav36.ru/obshchestvennaya-priemnaya/poryadok-i-vremya-lichnogo-priyoma-rukovoditelem-dzvo. Вот только ответ придет через пару недель, поэтому такая жалоба скорее послужит лишь моральному удовлетворению, но сиюминутно проблему не решит. Я написала жалобу в Минздрав по поводу отказа выдать больничный по контакту, жду ответа. Мы тем временем все уже получили отрицательные тесты и вышли в народ.
Зачем я всё это написала? В первые дни, когда ковидные тесты посыпались нам на голову, меня периодически накрывала паника. Что делать? Куда звонить? Как лечить? Возможно, мой опыт кому-то чем-то поможет. Поэтому и делюсь.
Правила домашнего лечения COVID-19: как не пропустить ухудшение состояния
Атака на вирус
— Сергей Владимирович, что означает понятие «легкая форма вирусной инфекции»?
— Давайте представим болезнь, спровоцированную вирусными инфекциями, в виде айсберга. То, что над водой, — тяжелые формы, которые могут заканчиваться серьезными осложнениями, инвалидностью, смертью. То, что под водой, — легкие формы, при которых вирус получает необходимую «подпитку», однако не убивает и не лишает организм важнейших условий для существования. В процессе эволюции все вирусные и бактериальные инфекции должны становиться легко переносимыми для большинства населения, поскольку, во-первых, ни вирус, ни бактерия не заинтересованы в убийстве своих носителей, а во-вторых, человеческий и животный организмы постепенно адаптируются к любой болезни.
— В обязательном порядке. И это тот важнейший момент, который упускают многие противники масок и социального дистанцирования. Да, ни одно средство индивидуальной защиты не дает стопроцентной гарантии в случае с SARS-CoV-2, поскольку инфекция передается воздушно-капельным путем. Однако маски, особенно в сочетании с дистанцией между людьми в 1,5—2 метра, способны значительно уменьшить дозу возбудителя болезни. Не случайно сейчас по всей стране введен масочный режим, а на предприятиях и в организациях настойчиво рекомендуют отменять массовые мероприятия, включая совещания и т.д., поскольку доказано, что в условиях замкнутого пространства и отсутствии циркуляции воздуха вирус распространяется быстрее. В некоторых западноевропейских и восточных странах в школах, где еще не введены дистанционное обучение и карантин, ученики даже в промозглую погоду сидят за партами при открытых окнах. Многие в шапках, шубках, закутаны по самый нос — но на холоде, в режиме постоянного проветривания.
— Как врачи определяют, легкая форма у пациента или осложненная, можно ему лечиться дома или требуется стационар?
— Лучший метод — измерить пульсоксиметром сатурацию (насыщение крови кислородом) и определить, есть ли у пациента дыхательная недостаточность. Сейчас мы рекомендуем всем людям старше 60 лет иметь такие пульсоксиметры дома — купить их можно в аптеках. Человек пожилого возраста с факторами риска может отслеживать свое состояние каждые шесть часов. Если значение сатурации снижается, нужно обязательно обращаться за помощью к врачу.
Врачи просят пациента регулярно измерять температуру: если она выше 38 градусов и не сбивается жаропонижающими, это уже может говорить о тяжелой форме болезни. Также важно обращать внимание на признаки гипоксии, когда человеку не хватает кислорода и он не может выполнять привычные физические нагрузки, на сильный сухой кашель, который не проходит в течение нескольких дней.
Кроме того, важнейшее значение имеет наличие у пациента сопутствующих заболеваний — самыми опасными, которые могут привести к серьезным осложнениям при COVID-19, считаются сахарный диабет, артериальная гипертензия, ожирение, а также венозная недостаточность.
Вообще, сейчас для медиков основная задача — не допустить, чтобы пациент стал реанимационным. Посмотрите на статистику, которую публикует Минздрав: каждый день выявляют по 1500 новых случаев ковида, 20 % от этого количества — это 300 человек. Если каждый день в наши реанимации будет попадать столько пациентов, это приведет к перегрузке системы здравоохранения. И мы будем вынуждены столкнуться с ситуацией, которая была в Италии в первую волну пандемии, когда врачи решали, кого перевести на аппарат ИВЛ. Поэтому любое, даже незначительное ухудшение состояния больного сейчас отслеживается самым тщательным образом.
— Вы упомянули статистику Минздрава. Но не будем забывать, что это только официально зарегистрированные случаи болезни. А сколько пациентов еще не знают о своем диагнозе?
— И это самый опасный пласт людей — бессимптомные разносчики инфекции, вращающиеся в обществе и заражающие своих родных, друзей, коллег. Сегодня большинство из них — школьники и студенты, а также молодежь, которая ходит на работу. К сожалению, никто из нас не может быть уверен в том, что стоящий рядом в транспорте или очереди человек, коллега или начальник, забежавшая на кофеек подруга не являются носителями
SARS-CoV-2. Поэтому, повторюсь, во избежание получения мощнейшей дозы вируса от зараженного лучше всего пользоваться маской и по возможности соблюдать социальную дистанцию.
— Мы уже усвоили, что у каждого пациента коронавирус протекает индивидуально, но, может, за прошедшее с начала пандемии время медикам удалось установить какие-то типичные фазы развития болезни?
— Мы условно делим COVID-19 на три фазы. Первая отличается так называемым гриппоподобным синдромом, когда пациент жалуется на высокую температуру, боль в мышцах, общую слабость, кашель, иногда — на рвоту и диарею, потерю обоняния (вопреки устоявшемуся заблуждению, этот симптом встречается примерно в 15—20 % случаев). К счастью, у восьми из десяти пациентов начальная фаза ковида примерно через полторы-две недели заканчивается выздоровлением.
Но есть другая категория больных, у которых начинается вторая — легочная — фаза, которая характеризуется дыхательной недостаточностью, снижением сатурации, сильным сухим кашлем. Как правило, таких пациентов госпитализируют с ковидной пневмонией.
Самая опасная фаза — третья, получившая в медицинских кругах название «гипервоспалительная». К ней пациент может прийти через 8—12 дней после первых симптомов болезни. Это период «цитокинового шторма», когда иммунитет больного готовит чрезмерный ответ на болезнь и в итоге начинает разрушать органы и ткани. Несмотря на то что при гипервоспалительной фазе врачи используют препараты, которые подавляют функции отдельных звеньев иммунной системы и не позволяют ей разрушить организм, благоприятные прогнозы на выздоровление сильно снижаются.
— Как нужно лечиться при легкой форме болезни? Многие начинают принимать оставшиеся в домашней аптечке антибиотики, кто-то бежит за жаропонижающими и отхаркивающими средствами в аптеку…
Жаропонижающие средства врачи рекомендуют принимать, только если температура перешагнула отметку 38 градусов, в противном случае вы просто не даете своему иммунитету шансов самостоятельно бороться с вирусом.
Что касается отхаркивающих (или секретомоторных) средств, они имеют место быть при сухом кашле, однако здесь лучше положиться на совет вашего лечащего врача.
Очень важно при легкой форме болезни обильное питье — теплая вода, морсы, чаи. Жидкость вымывает из организма токсины. Незаменимый помощник — витамин С, и чем его больше — тем лучше. Не будем забывать, что коронавирус — не единственная напасть в это время года,
ОРВИ и грипп, к сожалению, тоже никто не отменял. Поэтому ешьте лимоны, добавляйте их в чай, в салаты. Многие врачи считают, что хорошую противовирусную защиту обеспечивают три компонента — цинк, селен и витамин D. Цинк угнетает размножение вируса в клетке, усиливает иммунитет. Такое же действие и у витамина D — он вообще крайне полезен белорусам, особенно в осенне-зимний период. Дополнительный прием этого витамина для профилактики коронавирусной инфекции прописан во многих официальных рекомендациях. Селен тоже положительно влияет на иммунитет, кроме того, хорошо защищает наши легкие от воспалительных реакций.
Первая партия вакцины против COVID-19 будет произведена в лабораторных условиях в Беларуси уже в этом году, рассказал министр здравоохранения Дмитрий Пиневич, сообщает БЕЛТА. Он пояснил, что максимальная оперативность важна для того, чтобы уже в следующем году начинать вакцинацию. Планы по развитию этого направления и ресурсы по поручению Главы государства определены и зарезервированы. Напомним, в Беларуси продолжаются клинические испытания российской вакцины «Спутник V». Пока никаких проблем среди населения, которому данная вакцина была введена, не отмечалось. Окончательные выводы о применении вакцины будут сделаны после всех испытаний.
Тем временем, по данным BBC, эффективность вакцины от коронавируса британско-шведской фармацевтической компании AstraZeneca по итогам испытаний составила 70 %. По мнению экспертов, препарат сыграет значительную роль в борьбе с пандемией, если будет одобрен регулирующими органами. Правительство Великобритании предварительно заказало 100 миллионов доз вакцины этого производителя, которых хватит для иммунизации 50 миллионов человек.
Ранее американо-немецкая вакцина против коронавируса от Pfizer и BioNtech по итогам испытаний показала эффективность 95 %. Также на 95 % эффективной оказалась американская вакцина Moderna. Однако вакцина AstraZeneca будет стоить значительно дешевле, также ее намного проще хранить и транспортировать, чем две предыдущие.
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш во время саммита «Группы двадцати» (G20) обратился к лидерам стран с призывом обеспечить справедливое распределение вакцины от коронавирусной инфекции: «Последние прорывы в области вакцины от COVID-19 дают нам лучик надежды. Но этот лучик должен осветить всех. Это означает, что вакцина должна восприниматься как глобальное общественное достояние — вакцина для народа, доступная для всех и повсюду», — приводит ТАСС слова Гутерриша. Он отметил, что страны уже инвестировали 10 миллиардов долларов в программу равного доступа к инструментам против COVID-19, однако требуется еще 28 миллиардов, в том числе 4,2 миллиарда до конца 2020 года.
Вторую волну пандемии называют более агрессивной, чем первую. С чем это связано? Профессор Жаворонок говорит, что дело в высокой заразности вируса: он мутировал, приспособился к человеческим рецепторам. Сегодня у SARS-CoV-2 появилось более семи разных субтипов. Еще в начале первой волны заболеваемости многие эпидемиологи в мире были настроены оптимистично, рисовали графики, рассказывали, что пандемия коронавируса неизбежно пойдет на спад и больше не вернется, поскольку у населения выработается популяционный иммунитет.
Однако теперь известно, что SARS-CoV-2 не подчинился ни одному из известных законов эпидемиологии, он оказался живуч и на жаре, и на морозе. Как только пришел сентябрь — с вернувшимися за парты школьниками и студентами, с совещаниями в различных учреждениях, с активным перемещением детей и взрослых в общественном транспорте без соблюдения масочного режима, — коронавирус снова начал активно циркулировать в воздухе, особенно в закрытых, непроветриваемых помещениях. Те же школьники приходят домой после занятий, заражают родителей, бабушек, дедушек. Отсюда и резкий всплеск подтвержденных случаев.