Военная богадельня в измайлово что это
Измайловская военная богадельня
В 1837 г. император Николай I принял решение создать на Измайловском острове крупную военную богадельню в честь 25-летия победы в Отечественной войне 1812 года. Проектировать здания будущей богадельни было поручено архитектору К. А. Тону, в то время руководившему строительством храма Христа Спасителя и Большого Кремлевского дворца. По указу императора к Покровскому собору, разобрав его северный и южный крыльца, с трех сторон вплотную были пристроены два солдатских и один офицерский корпуса богадельни. Собор стал военным православным храмом, в который стало возможным войти из первых этажей этих корпусов.
В 1853 году было завершено строительство большинства зданий богадельни: корпусов для призреваемых, служебных квартир, казарм служащих, мастерских, канцелярии, цейхгауза, бани, прачечной, сушильни, катальни, водокачки, ледников, каретного сарая и конюшни. К началу 1860-х гг. в комплексе зданий богадельни появились отдельный офицерский корпус и Семейный дом. Все эти здания сохранялись на острове до наших дней и являются объектом культурного наследия федерального значения.
а знаете ли вы, что.
По легенде, когда Николай I осматривал строящиеся здания богадельни, он так устал подниматься и спускаться по лестницам высоких трехэтажных корпусов, что распорядился на каждом лестничном пролете установить скамейки для отдыха.
Содержание всех солдат и офицеров в богадельне было бесплатным, включая питание и лечение. Если в лазарете не могли вылечить больного, его направляли в Московский военный госпиталь. Кроме того, солдатам и офицерам выплачивалась пожизненная пенсия.
Николаевская богадельня в Измайлово
Организация такой богадельни задумывалась ещё Николаем I в то время, когда он был ещё наследником престола, и, побывав с русскими войсками в 1814 году в Париже и наблюдая там как устроен быт неимущих военнослужащих, так называемый Инвалидный дом, загорелся идеей основать и для русских солдат и офицеров подобное заведение. Он вернулся к этой мысли уже после того, как он воцарился на престоле.
Николаевская богадельня. История основания
В 1830 году Николай решил основать Чесменскую военную богадельню. Сейчас это здание находится в черте города, а тогда – близ Петербурга. В качестве основы был использован Чесменский путевой дворец, который был обстроен с трёх сторон корпусами. Заведение было открыто в 1832 году и была рассчитана на 400 солдат и 20 офицеров. Финансировалась эта богадельня из Александровского комитета. Таким образом, создав такое учреждение в столице, хотелось бы иметь что-то подобное и в Москве.
В 1837 году Николай I, будучи проездом в Москве побывал здесь, на острове и принял решение об основании богадельни именно здесь. Хотя указ появился только год спустя. Богадельня создавалась не на пустом месте. Такое учреждение в Москве уже было, содержалось оно на средства князя Гагарина и располагалась в районе Басманной улицы, поэтому требовалось только это заведение расширить и перевести на территорию Измайлова.
Николаевская богадельня в Измайлово
Идея о создании богадельни именно в Измайлово, на острове, Николаю очень понравилось, видимо потому что место связано с именем Петра I, это место, связано с создание первых гвардейских полков, место воинской славы, созданием флота.
Москва в это время очень активно строилась после разрушений и пожара 1812 годов, закладывается ХХС, строится БКД, и всем этим занимается Константин Андреевич Тон, поэтому ему и было предложено принять участие в постройке здания богадельни на Острове. Был также и другой архитектор, который по указанию Николая принял участие в строительстве богадельни – Михаил Дормидонтович Быковский. Поскольку заказчиком заведения был сам император, то архитектор должен выполнять указания царствующей особы. А указания были следующие: к древнему храму с трёх сторон пристроить корпуса, что и было сделано.
Николаевская богадельня и церковь
Надо сказать, что храм, после присутствия в нём французов стоял разграбленным, внутри они разводили костёр. То ли от этого, то ли от времени купол храма треснул, главный свод покосился. Поэтому Тон проводит целый ряд работ, изменяя даже структуру острова. Дело в том, что фундамент храма заложен не очень глубоко и, для того, что бы он не разваливался, рельеф местности изменяют, подсыпают землю к храму, чтобы таким образом его укрепить. Но для того, что бы пристроить к храму новые корпуса, разбирают его южные и северные крыльца.
Изразцы, которые украшали храм с юга и севера, были безвозвратно утеряны, но такова была воля Его Величества. С другой стороны, храм укрепили, дали ему новую жизнь, при этом придав всей постройке идеологическое значение – он становится военным православным храмом, домовым храмом, ведь в него можно попасть со всех трёх сторон, не выходя при этом на улицу. Для богадельни это очень актуально, ведь очень многие ветераны были стары и слабы, а кто-то, может быть и вовсе не может передвигаться самостоятельно, тогда он может просто открыть дверь комнаты и слушать службу. Храм был вновь открыт, освещён в 1849 году, на освещение прибыл сам Николай, при этом он осмотрел и строящиеся корпуса.
Николаевская богадельня. Устройство
Строительство продолжалось очень долго, и первым был сдан южный корпус. Если стоять лицом к храму, то он окажется справа. Южный корпус был рассчитан на 100 человек, а проектная мощность богадельни была рассчитана на 400 солдат и 20 офицеров, то есть на то же количество, которое содержалось и в Чесменской богадельне в Петербурге.
Сохранилась легенда, воспоминания врача, что при осмотре строящихся зданий, поднимаясь и спускаясь с каждого из трёхэтажных корпусов, Николай I устал, запыхался, и заметил Тону: «Что, Константин Андреевич, запыхался? Вот и я запыхался. А ведь мы с тобой молодые, а строим для стариков! А как же инвалиды?» Вот и были устроены на каждом пролёте лестницы скамеечки для отдыха, хотя речь шла о подъёмниках, но до них дело не дошло. И умывальники были устроены на каждом этаже для удобства стариков.
Николаевская богадельня. Жизнь и быт
Размещались люди по 200 человек в корпусе, 200 в северном, столько же в южном, по сто человек на этаже, по 20 в каждой палате. Судя по планировке внутренних помещений, они были достаточно просторными, с высокими потолками. Конечно, трения между людьми возникали, но они возникают всегда и везде, где люди живут вместе.
Первоначально корпуса были трёхэтажными на подвалах. Третьи этажи в советское время, когда здесь был городок имени Баумана, были перестроены, этаж был разделён надвое и трёхэтажные здания стали четырёхэтажными, благо проект Тона позволял это сделать – высота потолков была 5 метров. Жилыми были второй и третий этажи, на первом в северном корпусе располагался лазарет, а в южном – столовая. Подвальные этажи использовались для нужд лазарета и столовой. Солдатам, по большому счёту здесь было неплохо. Тем более,что это место получает довольно широкую известность и достойную репутацию.
Во многих газетах того времени появлялись статьи о том, что раньше здесь была царская вотчина, а теперь каждый нуждающийся солдат может найти здесь всё необходимое для жизни. Содержание всех солдат было бесплатно, включая питание, лечение, даже если лазарет не справлялся с больными, их бесплатно направляли в другие городские больницы. Солдаты получали обмундирование, повседневное и парадное, их обстирывали, и платили небольшое денежное пособие.
Николаевская богадельня для военнослужащих. Питание солдат
По воспоминаниям одного из директоров этого заведения, солдатам здесь нравилось именно то, что здесь был порядок, сохранялся военный дух. Отставные солдаты стремились попасть именно сюда, а не в какую-то другую богадельню, даже ждали очереди, чтобы попасть либо в Измайлово, либо в Чесменскую богадельню. Их ждала знакомая обстановка где их понимали. Постояльцы жили по определённому распорядку дня, что военному человеку нравилось и было привычно.
Питание было прописано по двум вариантам: для постных и скоромных дней. На солдата отпускалось по 5 копеек на питание в день. ( Пенсия была 50 рублей в год.) На эти деньги можно было питаться 3 раза в день. Завтрак был довольно скромный: сбитень с хлебом, квас. Обед состоял из трёх блюд: суп или щи с полфунтом (200 г) говядины, говядина в соусе с капустой или картошкой, каша с маслом. И ужин тоже состоял из трёх блюд. По праздникам и воскресеньям пирог с кашей и капустой, стакан сбитня и чарка вина. Такое питание вполне укладывалось в 5 копеек в день. Оплачивала его Городская Дума.
Николаевская богадельня. Питание офицеров
У офицеров всё было на порядок лучше. Их было меньше, и жили они в отдельном, восточном корпусе, за церковью.Восточный корпус соединялся с другими зданиями в обход алтаря церкви, этот переход разобрали уже в ХХ веке. Здание также было трёхэтажное. У Николая всё было логично, регулярно, по линеечке. Столовая у офицеров была своя, отдельная от солдатской. Также у них была и библиотека, собираемая на пожертвования, да и так люди приносили книги. У каждого офицера была своя комнатка, отделенная перегородкой, а удобства были на этаже и у солдат, и у офицеров. У чиновников же богадельни удобства были во дворе, судя по планировке конторских зданий.
Питались офицеры в три раза лучше, чем солдаты, их кормили на 15 копеек в день. Меню было примерно такое же, как и у солдат, но в офицерском меню было больше мяса, вместо пирожка было пирожное, а вместо сбитня- чай. Также офицерам платили пенсию, и они даже могли держать слугу, оплачивать его услуги. Также офицеры имели лошадей, специально для их нужд здесь была конюшня, и даже сохранилась шляпка от колышка, где привязывали лошадей, в хорошую погоду её показывают экскурсантам.
Николаевская богадельня и памятники архитектуры
Когда здесь велось строительство, то изменился рельеф местности, конфигурация прудов не только по причине земляных работ, но и по естественным причинам. Мостовая башня находилась в весьма плачевном состоянии в середине XIX века. К счастью, деньги на реставрацию этого памятника архитектуры XVII века нашлись, и её не только реставрировали, но и реконструировали. Этим занимался К.А.Тон, который из проездной сделал башню глухой, заделав тыльную часть сооружения. Тон сам предложил такого рода изменения в архитектуре башни Николаю, и тот согласился. Реставрировать башню, укреплять её свод было очень дорогостоящим удовольствием, а нужды в этом не уже было, поэтому из проездной башня стала просто колокольней. Для того времени реставрационные работы были проведены очень качественно и башня получила свою вторую жизнь.
Николаевская богадельня. Чугунная арка
Во времена существования богадельни решено было построить парадный въезд на территорию. Моста тогда уже не было, его разобрали раньше, а въезд был нужен, ведь заведению такого типа нужно было организовать свою хозяйственную деятельность — подвозить продукты, одежду и пр., так как вместе с обитателями и обслугой, их домочадцами на территории каждый день находилась не одна сотня человек.Для этого построили знаменитую чугунную арку. Арка изготовлена на территории Измайлова, по легенде её отливали сами солдаты, наверняка под руководством профессионала. Наверху композицию украшал портрет Николая I, который был утрачен, а в советское время на месте этого портрета красовался портрет Баумана.
Богадельня получила название Николаевской в 1855 году, когда отмечалось 30 правления Николая I.
При входе на территорию всех посетителей встречает фонтан, окружённый клумбами с цветами. Этот фонтанбыл отлит старыми солдатами в 1859 году, тоже из чугуна. Фонтан недолго поработал и в советское время, сейчас он не действует.
Николаевская богадельня. Благотворители
Многие работы в богадельне финансировал купец Иван Сорокин, не самый известный человек, однако его имя, как благотворителя заведения сохранилось до наших дней. Среди жертвователей было много таких, чьи имена не сохранились. Ещё во времена Николая случилась очень неприятная история в Александровском комитете. Была обнаружена крупная кража средств, порядка миллиона рублей. Кража была раскрыта, история эта очень потрясла и подкосила императора, потому что казнокрадом оказалось лицо высокопоставленное, на его балах побывали почти все министры.
Значительные суммы на нужды богадельни были пожертвованы московскими купцами. Не всегда это были просто деньги, благотворители оплачивали счета, жертвовали адресно на те или иные нужды, например, сохранились документы, что некто оплатил расходы на лампадное масло для Покровской церкви — мелочь, а эта проблема была решена. Кто-то оплачивал мебель, кто-то пошив одежды, кто-то – питание так далее. А вдохновлял купцов на такое благое дело чаще всего военный директор богадельни Закревский Арсений Андреевич.
Николаевская богадельня. Арсений Андреевич Закревский
По Москве ходила злая эпиграмма на А.А.Закревского, но у него была слава неподкупного человека. Он служил министром внутренних дел, а по выходе в отставку Николай назначил его директором заведения. Найти нужного человека, чтобы возглавить столь ответственное дело было непростой задачей для Николая, всё время своего царствования он очень опасался всякого рода волнений, напуганный известными событиями 1825 года и Закревский был для него просто находкой.
Купцы были для Закревского просто бездонным карманом, он был авторитетен, его все боялись и богадельне от этого было много пользы. Очень часто на документах жертвователей, при выделении средств на нужды богадельни они таким витиеватым стилем отмечали, «что нашли необходимым пожертвовать некую сумму денег, высказывая почтение г-ну Закревскому…» И жертвователи находили довольно значительные суммы, два здания, которые находятся перед фонтаном были построены на деньги благотворителей, шести купцов, один из них довольно известная личность – Абрам Абрамович Морозов. В это здание поселили 15 офицеров, строил его не Тон, а Небольсин.
Николаевская богадельня. Семейный дом
На территории богадельни размещалось ещё одно здание – Семейный дом, это то место, где находился дворец Анны Иоанновны и его старый цоколь был использован под постройку Семейного дома. Деньги на его строительство пожертвовали купцы Козьма Терентьевич Солдатёнков и Василий Рахманов, они старообрядцы, состояли в родстве между собой. Оба пожертвовали 80 тысяч рублей. Можно представить, что если на 5 копеек можно нормально питаться, то восемьдесят тысяч – это огромная сумма. Семейный дом был построен для офицеров. При его закладке Николая уже в живых не было, но наследник, Александр II одобрил строительство ещё одного здания. Члены императорской фамилии всегда были заинтересованы в расширении и благоустройстве заведения и уделяли этому большое внимание.
При обсуждении проекта, Александр предположил, что, хотя здание и предназначалось для высших чинов, такого количества малоимущих офицеров вряд ли наберётся, ведь здесь содержались только бедные военнослужащие. При направлении в богадельню учитывался доход каждого, поэтому целесообразно создать Семейный дом, для семейных людей. В 1859 году строительство было закончено и здесь поселились 47 семей, включая семью фельдфебеля, который присматривал за порядком. Семьи обеспечивались всем необходимым, в первую очередь мебелью, хотя прописывалась вся необходимая утварь, вплоть до швабр и щёток, вёдер, одеял. В подвальном этаже располагались кухни, но они напоминали коммунальные, на несколько семей.
Николаевская богадельня. Быт
Николаевская богадельня. Другие строения
Также на территории проживали и чиновники.
Большинство ныне существующих каменных построек на острове, за исключением Покровского собора и Мостовой башни возведено в XIX веке, стилизовано под XVII век, мы можем видеть стрельчатые окна, характерные для XVII века.
В постройках и их асположении на острове наблюдается строгая симметрия. Симметрично расположенные корпуса предназначались для проживания в них чиновников и обслуги с семьями – полицмейстера, бухгалтера, прачек, поваров и т.д. Возглавлял богадельню директор в чине генерала в отставке, это было очень логично, что старый генерал возглавляет заведение, предназначенное для солдат. Но директор не жил здесь, он жил в своём доме в Москве, а каждодневными, рутинными делами занимался смотритель, который жил с семьёй в Южном Семейном доме. Также и врач, и младший врач, и аптекари проживали здесь с семьями.
Николаевская богадельня. Цейхгауз. Прачечные
Рядом с передними и задними воротами находилось специальное помещение, называемое цейхгауз. Оно служило для хранения одежды, там же работали кастелянши и прачки. В непосредственной близости от цейхгауза располагаются знаменитые бани — прачечные. Даже сейчас очень многие бывшие жители «городка им. Баумана» помнят о том, как эти бани были действующими, как они приходили сюда мыться и какой день бал женский, а какой – мужской. Как и положено, в бане были сени, раздевалка, прачечная, сушильня, катальня для белья.Топили баню не так часто, всего два раза в месяц, пока один из призреваемых написал завещание, оставил деньги богадельне, (интересный факт, что люди, проживая здесь имели возможность копить какие-то средства) пожелав, что бы баню топили чаще – раз в неделю. А расход на баню был немаленький – это и уголь, и мыло и другие материалы. Существовало даже распоряжение, о доплате солдатам небольших денег за то, что они помогали помыться больным, старым и немощным товарищам.
Николаевская богадельня. Городок Баумана
В советское время на острове располагался так называемый «городок Баумана», даже сохранился почтовый адрес: музей – городок Баумана, где многие здания функционировали, как коммунальные квартиры. Долгое время территория была филиалом ГИМ, даже сейчас, в одном из корпусов располагаются конторы исторического музея. Сейчас идёт активная реставрация многих памятников и есть надежда, что в них в скором времени откроются выставки.
Российский Дом Инвалидов
Большой лесной массив на востоке Москвы, на границе с Измайловским лесопарком, некогда был старинным родовым имением династии Романовых. Но из практических соображений Николай I устроил в родовом гнезде военную богадельню. Кто и как жил там? Во сколько обходился государству приют для военных пенсионеров? Об этом в рассказе москвоведа, активиста АРХНАДЗОРа Алексея Дедушкина
Большой лесной массив на востоке Москвы, на границе с Измайловским лесопарком, некогда был старинным родовым имением династии Романовых. Но из практических соображений (а также осуществляя давно задуманную мечту) Николай I устроил в родовом гнезде военную богадельню. Она была построена по новейшим для своего времени европейским стандартам, но стилизована под XVII век. Желающие попасть в богадельню выстаивали полугодовые очереди, а деньги на содержание заведения сдавались по спискам. Кто и как жил в военной богадельне? Кем финансировалось строительство, и во сколько обходился государству приют для военных пенсионеров? Об этом в рассказе москвоведа, активиста АРХНАДЗОРа Алексея Дедушкина.
Инвалиды у проездных ворот Николаевской военной богадельни в Измайлово; рисунок в.п. 19 в.
Почему император Николай I в 1837 году решил построить в Москве военную богадельню? Ведь такая уже была – Куракинская, на Новой Басманной улице. Но на Басманной стояла не просто военная богадельня, а дворянская, построенная к тому же в несколько иную эпоху. К 1837 году ей было уже сто лет. Вообще, в России богаделен было мало. Император много слышал об уровне заботы об увечных воинах в Европе, а в 1814 году, в бытность еще наследником престола, сам посетил знаменитый Дом Инвалидов в Париже. Именно там, во французской столице запала в душу Николая Павловича идея основать аналогичное заведение в России. Первым подобным учреждением, построенным при Николае I, стала Чесменская военная богадельня в Санкт-Петербурге. Она была открыта в 1832 году, и проживали в ней 420 солдат и офицеров.
Парижский Государственный дом инвалидов, кон. 17 в.
Усадьба
В 1837 году, по случаю двадцатипятилетия Бородинского сражения, Николай I отказывает под богадельню в Москве свои собственные владения. Измайловский двор государев был личным царским имением – с тех пор как в XVI веке Иван Грозный подарил эти земли брату жены, Никите Романовичу. С тех пор в роду Захарьиных-Юрьевых, будущих Романовых, и появилась эта усадьба.
Ее благоустроили, возвели дворец и громадный собор, разбили сады и огороды. Измайлово очень скоро стало одной из любимых резиденций и Алексея Михайловича, и Федора Алексеевича. Здесь рос будущий император Петр I. Как-то в амбаре нашел старый английский ботик, с которого началась история русского флота. Императрица Анна Иоанновна провела в Измайлово свои детские годы. А когда венчалась на царство и вовсе переехала в Измайлово, где прожила больше года. Поэтому смело можно сказать, что Измайлово пусть не долго, но было столицей Российского государства.
После того, как Анна Иоанновна уехала в Петербург, никто из августейших особ в усадьбе больше не жил, и Измайлово быстро захирело. Старый дворец времен Петра I (1702 года постройки) к концу столетия обветшал, а когда усадьбу посетила императрица Екатерина Великая, то по ее приказу и пришедший в упадок дворец, и великолепный двенадцатипролетный мост были разобраны. В Покровском соборе службы прекратились уже к концу XVIII века. Хранимый в соборе чудотворный образ Иерусалимской иконы Божией матери перенесли еще в 1804 году в церковь Рождества Христова в Измайлово.
А в 1812 году в Измайлове стоял французский полк. Говорить, что французы разорили усадьбу, было бы не справедливо, ведь к этому моменту время само все давно разорило. Поэтому причинить какого-то серьезного ущерба французы не могли. Есть, конечно, сведения, что наполеоновская армия жгла костры в соборе, из-за чего произошла деформация стен и треснул купол. Но не менее реалистичен и другой сценарий: огромный собор был построен на легком ленточном фундаменте, который со временем перестал выдерживать эдакую громадину, и стены к 20-м годам XIX века пошли трещинами. Поэтому однажды, посетив свою резиденцию, Николай Павлович решил, что жить он здесь уже не будет, а вот построить на ее месте военную богадельню было бы неплохим делом.
Чугунные ворота богадельни
Строительство
К работе над проектом был приглашен любимый зодчий императора, придворный архитектор Константин Андреевич Тон, который тогда активно отстраивал Москву, еще помнившую пожар 1812 года. Также принимал участие Михаил Доримедонтович Быковский и Василий Федорович Небольсин. Тон предложил пристроить к Покровскому собору три корпуса богаделен, стилизованных под XVII век. С этой целью он снес северное и южное крыльцо храма.
Трещины в стенах собора были серьезными. Но разбирать и заново (пусть и из тех же самых материалов) возводить собор не хотелось, да и возможности не было. Поэтому было принято решение укрепить стены собора с двух сторон корпусами, как бы подперев ими здание. А также укрепить фундамент. За апсидами, за алтарным выступом, был возведен третий корпус, восточный, соединенный с храмом переходом. В этом здании в отдельных комнатах размещались офицеры.
Северный и южный корпуса были солдатскими, казарменного типа, с просторными комнатами на сорок человек, с высокими пятиметровыми потолками. Здания даже внешне отличались. В солдатских корпусах были широкие и высокие окна, хорошо освещавшие огромные залы, а в офицерском – небольшие, по числу комнат. Со временем появились корпуса для семейных солдат и офицеров. Богадельня строилась очень долго, больше десяти лет, и открылась лишь в 1851 году.
Вокруг храма
Только ли Константину Тону принадлежала идея проекта? Явно в голове у Николая Павловича был парижский Дом Инвалидов, в центре которого находится собор с боковыми пристройками. Думаю, что он говорил об этом Тону. Вообще, во многих богоугодных заведениях к этому времени было принято строить домовый храм в центре комплекса.
Вспомним хотя бы Шереметевский странноприимный дом, в котором архитектурной доминантой выступает Троицкая церковь. Проект измайловской военной богадельни имел аналогичное архитектурное решение. Тон предложил, император одобрил. Очевидно, что общий облик храма был испорчен, но по тем временам другого варианта действительно не было. Либо так, либо новодел. Желание сохранить древний собор XVII века всего-таки победило.
С другой стороны, пристройки корпусов были серьезным функциональным решением. Среди инвалидов богадельни находилось немало лежачих, безногих, неходячих, не встававших со своих коек. Во время богослужений распахивались огромные двери, ведущие в церковь, и призреваемые могли слушать службу. Храм был вновь открыт в 1849 году. Император даже прибыл на освящение собора.
На территории измайловского острова Тон также перестроил передние и задние въездные ворота. На фундаменте петровского дворца был построен (правда, уже архитектором Небольсиным) дополнительный офицерский корпус с находившимися в нем служебными помещениями для коменданта. Вообще, построек было достаточно. И библиотека, и бани-прачечные, и цейхгауз, где хранилась одежда, и конюшня, и литейная и кузнечная мастерские.
Статус и уклад
Слово «инвалид» в XIX веке было всего лишь синонимом современного слова «ветеран». Инвалид – это статус. В богадельне места предоставлялись инвалидам войны 1812-1814 годов, Русско-персидских войн. Человек обязательно должен был быть ранен (позже это ограничение было снято, достаточно было быть участником войны). Кандидат в призреваемые не должен был иметь родственников, которые могли бы взять его на попечение и содержать. Он должен был быть неимущим.
Очевидно, что на предоставляемую военным пенсию (до 50-ти рублей в год) прожить было сложно, особенно увечным. Поступая в богадельню, солдат оставлял себе небольшую сумму на карманные расходы, остальное переходило в фонд учреждения. Люди писали прошения, которые тщательно рассматривались.
Богадельня была рассчитана, как и Чесменская в Санкт-Петербурге, на 400 солдат и 20 офицеров. В каждом из трехэтажных солдатских корпусов проживали по 200 человек. На первом этаже южного корпуса находилась столовая. В северном размещался собственный лазарет и аптека. Питание, обмундирование (парадное и повседневное), белье, мебель, постель, лечение (а при необходимости и перевод в городскую больницу) – все предоставлялось бесплатно.
Питание в богадельне было трехразовым: завтрак, обед, ужин. Утром подавали сбитень с хлебом, квас, а офицерам чай. На обед солдатам полагалось три блюда, а офицерам – четыре. Кормили хорошо, никто не жил впроголодь. В постные дни была рыба, в остальные – мясо, как правило, говядина. По праздникам добавляли сладости (солдатам – пироги, а офицерам – пирожные), и даже подносили рюмку вина. Человек мог очень хорошо провести здесь остаток своих дней.
Ветераны стремились сюда попасть, вероятно, потому, что в богадельне сохранялся военный дух (к тому же, по сути, им больше некуда было деваться – либо обратно в деревню, к барину, либо в богадельню). Но важно и то, что люди попадали в знакомую и понятную им среду.
Утром проводились ежедневные построения и развод по работам. Устав не позволял лениться. Не работали только лежачие больные. И хотя богадельня хорошо финансировалась, многие работы выполняли сами пенсионеры. Кто-то трудился литейщиком, кто-то кузнецом, кто-то работал на огороде и в саду, кто-то присматривал за лошадьми, кто-то ухаживал за больными. Здесь был категорический запрет на пьянство. За пьянство незамедлительно исключали. С разрешения начальства в определенные дни позволялось принимать гостей и посещать родных и друзей в городе.
Финансовая сторона вопроса
Финансовым обеспечением богадельни занималось не только государство, хотя питание оплачивала действительно Городская Дума, но и Александровский комитет помощи раненым, Капитул Российских Орденов, купечество. От Капитула Российских Орденов, который ведал не только наградным производством, но и выдачей денег на богоугодные заведения, поступали очень значительные суммы. Было принято, чтобы кавалеры того или иного ордена лично давали деньги на благотворительные нужды. В случае с Николаевской богадельней их выделяли через Капитул Российских Орденов кавалеры ордена Анны Второй степени.
«Торговцы Москвы — солдатам-инвалидам», плакат 1916 г.
Известный предприниматель, председатель Биржевого комитета Николай Николаевич Найденов, рассказывал забавную историю (правда, со слов своего дяди), о том, как собирались деньги на богадельню с купцов. По распоряжению Николая I, купцы могли добровольно делать взносы на строящуюся военную богадельню. Генерал-губернатором Москвы на тот момент (и вплоть до 1859 года) был Арсений Закревский, человек люто ненавидевший купечество. Порой вызов в канцелярию генерал-губернатора какого-нибудь первогильдейского купца мог закончиться сердечным приступом последнего. При этом купец еще не доходил до порога канцелярии.
Вообще же, «стоимость» богадельни была велика. Прежде всего, император отдал свою недвижимость. В денежном эквиваленте это сумма колоссальная. Он отдал сам государев двор, леса и поля, которые были вокруг – то есть пашни, где сеяли и жали, и леса, где можно было осуществлять порубку. В финансовом отношении это был огромный вклад. Плюс, император присовокупил небольшую денежную сумму.
Помимо организованных Закревским добровольно-принудительных пожертвований, добавлялись ведь и действительно добровольные взносы. На Николаевскую богадельню (такое название она получила в 1855 году в честь тридцатилетия вступления на царство Николая I) щедро жертвовали купцы.
Сорокины, Рябушинские, Морозовы. Козьма Солдатёнков и Василий Рахманов, состоявшие в родстве, пожертвовали 80 тысяч рублей на постройку ряда корпусов, в том числе и для семейных офицеров. Кто-то оплачивал пошив обмундирования, а кто-то закупал лампадное масло. Купец Иван Сорокин в литейной мастерской богадельни заказал фонтан. Он оплатил материал, работу литейщиков, а фонтан подарил богадельне. Размещение подобных заказов было своего рода элегантной формой пожертвования. Людям «не рыбу давали, а удочку». Кстати, фонтан до сих пор стоит перед Покровским собором. Таким же образом в богадельне появилась чугунная триумфальная арка.
«На дом инвалидов», плакат 1914 г.
Новейшая история
Богадельня существовала до 1918 года. Порой пишут, что ее закрыли декретом советской власти, но это неправда. Богадельни декретами не закрывали. Но декретами советской власти были ликвидированы все благотворительные комитеты и учреждения в России. В том числе уничтожен Капитул российских орденов, Александровский комитет о раненых. Как только их закрыли, средства на содержание богаделен перестали поступать. И богадельни, включая Николаевскую, вынуждены были закрыться в виду отсутствия финансирования.
Далее на территории военной богадельни стоял саперный полк московского военного округа. Здесь в деревянных бараках были устроены казармы. Но в конце 1920-х годов военные выехали, а на территории богадельни разместился «Рабочий городок имени Баумана». Все здания, включая храм, с которого сбили кресты, были отданы под квартиры. В общей сложности здесь проживали три тысячи человек. Правда, очень скоро в Покровском соборе разместили сначала архив НКВД, а потом лакокрасочные мастерские.
Северный и восточный корпуса городка Баумана, гараж, церковь; фото сер. 20 в.
Южный и северный корпуса были перестроены, появились антресольные этажи и помещения с пятиметровыми потолками были перегорожены. Люди жили во всех корпусах. Однажды мне довелось говорить с человеком, который в пятидесятые годы жил с семьей прямо во въездных воротах. Там тоже были квартиры. До конца 1970-х на территории острова стояли бараки, где тоже жили люди. Хозяйственные постройки, например, бани, также функционировали.
Увы, сегодня мало кто знает историю Измайловской военной богадельни, и вообще мало кто желал бы посмотреть на сохранившиеся постройки и посетить Измайловский остров. А между тем это чудеснейшее и красивейшее место в Москве.
Мы просим подписаться на небольшой, но регулярный платеж в пользу нашего сайта. Милосердие.ru работает благодаря добровольным пожертвованиям наших читателей. На командировки, съемки, зарплаты редакторов, журналистов и техническую поддержку сайта нужны средства.