Как учился пушкин в школе
Как прошли лицейские годы Пушкина
Александр Сергеевич Пушкин поступил в Царскосельский лицей в возрасте 12-ти лет. И следующие 6 лет провел в стенах этого учебного заведения.
Это было счастливое время в жизни великого поэта. Здесь он обрел верных друзей, встретил первую любовь, получил первое большое признание на литературном поприще.
Друзья
Еще во время поступления в лицей, Пушкин познакомился в Иваном Пущиным. Они оказались близки по духу, и сразу сдружились.
В лицее они жили в соседних комнатах: Пушкин в №14, а Пущин — в №13. На ежедневных прогулках они часто ходили в паре, увлеченно беседуя.
Со стороны они казались очень разными: Пушкин был невысокого роста, вспыльчив, а Пущин же наоборот был высоким и спокойным человеком.
Но между ними была крепкая дружба, которую они впоследствии смогли пронести через всю жизнь.
С другими лицеистами Пушкин нашел общий язык не сразу. По-началу он был угрюм, серьезен. Любую шутку в свой адрес воспринимал в штыки. И лицеисты сразу поняли, что с таким как он шутки плохи.
Со временем они узнали, что у Пушкина добрый нрав, просто иногда он бывает вспыльчив и многое воспринимает близко к сердцу.
Кроме того, он писал неплохие стихи, чем тоже заслужил некоторое уважение.
Среди лицеистов у Пушкина были и другие близкие друзья: Вильгельм Кюхельбекер (Кюхля) и Антон Дельвиг (Тося).
Первый славился обидчивым нравом, чем постоянно пользовались лицеисты. У Вильгельма было больше всего прозвищ. Дельвиг же прославился тем, что был невероятно ленив.
Прозвища
У всех лицеистов были прозвища, и Пушкин не стал исключением. Сначала его прозвали «французом» за великолепное владение французским языком.
Потом его прозвали обезьяной за язык тела, после к нему прилипло прозвище «тигр» за его вспыльчивый нрав и пронзительный взгляд. Эти звериные прозвища вылились в «смесь обезьяны с тигром«.
Иногда его называли по номеру комнаты — «№14«. А за неусидчивость его звали «егозой«.
Учеба
К сожалению, Пушкин не был прилежным учеником. Казалось, что кроме сочинения стихов его ничто не увлекало. Иногда его даже выгоняли с уроков за то что вместо изучения предмета он писал стихи и совершенно не слушал учителя.
Он с удовольствием занимался французским, русской словесностью и латынью. С радостью посещал спортивные мероприятия (фехтование, верховая езда, танцы).
Но другими предметами он заниматься не желал: математика, логика — это давалось ему с большим трудом. Немецкий язык он считал уродливым.
Прочими предметами: географией, историей, правом, каллиграфией и рисованием он занимался неохотно и без прилежания. Но, несмотря на это, от занятий был некоторый толк. Например, позже он сделает большое количество набросков и рисунков к своим стихам.
Стихи
В лицее Пушкин писал стихи. За 6 лет им было создано более 130 произведений.
Но он не был единственным в лицее, кто увлекался стихотворством. Многие из его однокурсников сочиняли стихи, и многие делали это даже лучше чем он.
Но у Пушкина несомненно был талант, и этого никто не отрицал: ни однокурсники, ни учителя. Он был увлечен этим. И его друзья с интересом наблюдали, как молодой поэт погружался в задумчивость, грыз перо и быстро набрасывал строчки новых стихов.
Надзиратели сначала пытались запретить ученикам писать стихи, пробовали забирать у них бумагу. Считалось, что это отвлекает учащихся от важных наук.
Тогда Пушкин начал писать прямо на уроках, совершенно не вникая в преподаваемый материал. Пришлось разрешить лицеистам писать стихи, а для контроля выпустить газету с произведениями учеников.
Первый успех
Первый успех на литературном поприще Пушкин заслужил в 1814 году, когда в журнале «Вестник Европы» было опубликовано стихотворение молодого поэта «К другу стихотворцу».
Пушкин отправил свое стихотворение в журнал за компанию с Дельвигом. И оно было опубликовано.
Дядя Пушкина, Василий Львович, который устроил Александра в лицей, сам был поэтом. А потому особенно гордился успехами племянника, когда в таком популярном журнале опубликовали его произведение.
Первое большое признание
Первое большое признание Пушкин получил от знаменитого литератора того времени — Державина.
Это случилось на торжественном переводном экзамене по литературе 8 января 1815 года.
Все ученики лицея должны были выступить со своими произведениями. Пушкин подготовил стихотворение «Воспоминания в Царском селе», в котором шла речь о войне с Наполеоном и о самом господине Державине.
Выступление так впечатлило почетного гостя, что он разволновался, расплакался и даже привстал со своего места, чтобы поближе рассмотреть юного поэта. Он даже хотел обнять его, но Пушкин так испугался реакции Державина, что убежал из зала.
Учителя сначала не поняли реакции Державина и попытались извиниться за выступление молодого поэта. Но тот ответил: «Оставьте его поэтом.»
Это был истинный успех и признание.
Вступление в Арзамас
Через некоторое время Пушкина неофициально приняли в закрытое литературное сообщество «Арзамас».
Это была большая честь для молодого Александра, ведь в этом обществе состояли очень известные писатели и поэты. Немыслимо, чтобы совсем юного молодого человека пригласили стать членом подобного клуба.
Известные литераторы Карамзин, Вяземский и дядя Василий Львович лично прибыли лицей, чтобы сообщить Пушкину об этом.
Любовь
Во время пребывания в лицее Пушкин ухаживал за разными девушками. Им он посвящал стихи, в которых признавался в своих чувствах.
Но самой первой большой любовью поэта считается Екатерина Бакунина — старшая сестра одного из лицеистов. Очень красивая девушка, которая занималась рисованием и писала прекрасные картины.
Ее семья жила в Петербурге, а лето она проводила в Царском селе. Пушкин они мог ее видеть на балах и во время прогулок в парке.
Александр посвятил ей большое количество стихов, которых хватило бы на целый сборник. К сожалению, их пути разошлись.
Отношение к лицею
Удивительно, но во время учебы в лицее Пушкин часто нелестно отзывался о нем. Видимо он не чувствовал себя свободным, а потому называл его в своих стихах «монастырем», а себя «монахом» и «узником темницы».
После окончания лицея лицейские годы описывались Пушкиным как «ясные дни», а себя и друзей называл «семьей».
После лицея
Выпускной состоялся 9 июня 1817 года. В этот последний день лицейские друзья поклялись хранить дружбу до конца жизни.
Пушкин получил чин X класса, и через несколько дней был зачислен в Коллегию иностранных дел в Петербурге. Началась совершенно другая взрослая жизнь.
Как воспитывали гениев в Царскосельском лицее: Дисциплина, распорядок дня и быт пушкинского выпуска
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Поступление в Царскосельский лицей
Царскосельский лицей в первую очередь и рассматривается как учебное заведение, где учился великий русский поэт Пушкин – ничего не поделаешь, этот статус ему присвоен самой историей. Но все же то, что двенадцатилетний Александр стал лицеистом, было скорее совпадением, а вот тот факт, что выпускник Лицея основал саму русскую литературу, к случайностям уже так просто не отнесешь. Как бы то ни было, именно на 1810 год пришлось решение императора Александра I об учреждении нового, прогрессивного учебного заведения, где воспитывалась бы русская элита – будущие государственные деятели, которые изменят страну, осуществят реформирование власти, привьют идеи Просвещения разным общественным институтам.
В августе 1810 года был выпущен царский указ, а уже через год проводились вступительные экзамены. Принимали далеко не всех: прежде всего, честь стать лицеистом принадлежала только мальчикам, к тому же имевшим дворянское происхождение. Перед тем, как держать экзамен, нужно было получить рекомендацию от влиятельных лиц, пройти собеседование с самим министром просвещения Разумовским. Первоначально планировалось, что в Лицее будут обучаться два младших брата императора – Николай и Михаил – потому, в частности, и зданием для размещения учебного заведения был выбран флигель Екатерининского дворца, перестроенный архитектором В.П. Стасовым. Воспитанники росли и обучались в непосредственной близости к высшим лицам государства – несмотря на то, что планы относительно великих князей все же поменялись.
Одновременно с подготовкой к открытию Лицея в семье Пушкиных строили планы относительно образования Александра. Мальчику исполнялось двенадцать лет, и от домашнего обучения пора было переходить к более основательному образованию. Наиболее подходящим учебным заведением отцу, Сергею Львовичу, казался иезуитский пансион в Петербурге, но тут пришла весть об открытии новой школы, рассчитанной на подготовку политической элиты, и этот вариант показался Пушкину-старшему куда более заманчивым. К слову, обучение в Лицее было бесплатным. Требовалось лишь заручиться протекцией, и такая была найдена – через дядю Пушкина Василия Львовича, а также друга семьи Александра Ивановича Тургенева, влиятельного петербургского чиновника. Кандидат в лицеисты понравился и первому директору – Василию Федоровичу Малиновскому.
Как учились лицеисты
Программу обучения разрабатывал Михаил Сперанский, выдающийся реформатор, спустя короткое время после создания Лицея попавший в опалу. Акцент был сделан на дисциплинах гуманитарных и правовых. Среди предметов значились Закон Божий, этика, логика, правоведение, отдельным направлением были риторика и словесность – русская, французская, латинская и немецкая. Точные науки были представлены математическими началами, физикой и космографией, статистикой. Большое внимание уделялось гимнастике и изящным искусствам – лицеисты ежедневно занимались чистописанием, рисовали, учились танцевать и фехтовать, из спортивных дисциплин преподавали верховую езду и плавание.
Годы, проведенные в Лицее, должны были сформировать из каждого ученика самостоятельную, разностороннюю, творческую личность, нашедшую свое призвание и умеющую стремиться к высотам. Огромное внимание уделялось и организации жизни воспитанников. Ежедневное расписание было составлено так, что практически не оставляло возможности бездеятельности, лицеисты были постоянно заняты. В общей сложности урокам посвящали 7-8 часов в день, чередуя занятия с отдыхом, а обучение в классе – с подвижными играми и прогулками.
Подъем был в шесть утра, воспитанники отправлялись на утреннюю молитву, а с 7 до 9 часов проходили первые уроки. После этого был чай, за ним – прогулка. В десять возвращались в учебный класс – до полудня. С двенадцати до часу дня лицеисты вновь отправлялись гулять, возвращаясь уже к обеду. Послеобеденное время посвящали занятиям чистописанием и рисованием – до трех часов, затем до пяти вечера занимались другими уроками. Затем шли пить чай и снова на прогулку – до шести часов, и вечернее время до ужина посвящали повторению уроков, посещению библиотеки. Ужин начинался в 20.30, за ним следовало свободное время, а в 22 часа ученики отправлялись на вечернюю молитву и спать.
В Лицее учили не зазубривать истины, а искать свои, думать самостоятельно, свободно и независимо. Довольно прогрессивным для того времени был полный отказ от телесных наказаний. Учеников ранжировали в зависимости от их успехов в учебе: от этой оценки зависело место в учебном классе и в столовой – лучшие получали позволение сидеть ближе к учителям.
Почему результатами лицейского эксперимента не пользуются в настоящее время?
Результат такого эксперимента в общих чертах известен каждому – одно то, что Лицей дал миру Пушкина, полностью оправдывает идею его создания. Но помимо поэта, первый выпуск включал в себя и других выдающихся личностей: дипломат Александр Горчаков, Федор Матюшкин, полярный исследователь и адмирал, Михаил Яковлев, певец и композитор, Антон Дельвиг, поэт и издатель. Довольно небольшой по сравнению с первоначальным замыслом процент воспитанников посвятил себя государственной службе. Парадоксальным образом, Лицей породил, скорее, оппозицию – двое из выпускников 1817 года вышли на Сенатскую площадь, многие состояли в разных тайных обществах.
Это, возможно, стало одной из причин того, что опыт Лицея не прижился на общегосударственном уровне ни в прошлом, ни сейчас. Другим определяющим моментом стал обязательный отрыв учеников от семьи. В первый же месяц обучения было объявлено, что поездки домой не допускаются, и все шесть лет воспитанники проведут в стенах Лицея. По воспоминаниям его первых выпускников, после этих слов раздались рыдания. На каникулах, которые выпадали лишь на июль, домой не уезжали. Визиты родных допускались, но были довольно ограниченными. Изоляция от внешнего мира была несколько нарушена событиями 1812 года – когда лицеисты, мальчишки-подростки, с восторгом и благоговением общались с офицерами, приезжавшими в резиденцию императора перед тем как отправиться на войну.
Всю свою жизнь лицеисты вспоминали учебу в Царском Селе как лучшие годы жизни – это ясно и из их переписки, и из многочисленных стихотворений, посвященных Лицею. В поэтическом ремесле во время обучения попробовали себя все ученики – во время выпуска собственных газет, написания эпиграмм на друзей и врагов.
19 октября стало со временем главным праздником первых лицеистов – если поначалу эта дата воспринималась ими довольно формально, то после событий, предшествовавших декабрьскому восстанию и последовавших за ним, все эти молодые люди по-настоящему ощутили принадлежность к единому братству, семье, которую не могли разрушить ни годы, ни расстояние.
Лицейские годы дали каждому из воспитанников ни с чем не сравнимый опыт социализации, просвещенного взросления, сочетания строгой дисциплины и внутренней свободы. Несмотря на это, мало чью судьбу можно было бы назвать счастливой: кто погиб не дожив до зрелых лет, кто оказался в опале, кто так и не нашел семейного счастья. Но выдающимися личностями стали многие – их имена не забыты и сейчас, и вовсе не по причине близости к пушкинскому кругу.
В современном мире признается важным и полезным прививать ребенку навыки чистописания и каллиграфии – тех занятий, которым уделялось пристальное внимание в стенах Царскосельского лицея.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Почему Пушкин в лицее был троечником
Творчество Александра Сергеевича Пушкина знакомо абсолютно всем, особенно школьникам. Его стихи учат наизусть, романы читают, только вот парадокс — сам Пушкин учиться очень не любил.
Фактрум предлагает разобраться, почему гениальный поэт ненавидел сидеть за партой.
Пушкин был троечником, и его это не напрягало
Личность Пушкина, как и любого другого великого человека, окружена множеством мифов. Один из них гласит, что Александр Сергеевич хорошо учился в лицее, был любим преподавателями и, как настоящий талантливый человек, был талантлив во всём.
Однако при ближайшем рассмотрении обстоятельств его жизни можно обнаружить, что с успеваемостью у юного Пушкина было далеко не так радужно, как кажется. В учёбе поэт явно не блистал и был, если переводить на современную систему оценок, даже не хорошистом, а троечником, а зачастую и двоечником. Не очень приятный факт о человеке, творчество которого изучают в каждой без исключения школе, не правда ли?
Пушкин не только не любил учиться, но и работать не хотел
Неудачи в учёбе сыграли свою роль впоследствии, когда при выпуске из лицея Пушкин получил очень скромный по тем временам чин X класса. Ходят слухи, что помог устроиться нерадивому племяннику на работу его дядя, который был дружен с представителями высших эшелонов власти. Вообще, всех без исключения лицеистов готовили для государственной службы в самых престижных министерствах и ведомствах, растили из юношей карьеристов. Только вот с Пушкиным эта история не случилась. Так или иначе, Пушкин был вынужден служить коллежским секретарём в Коллегии иностранных дел, в то время как его одноклассники-отличники получали чины классом выше. Кстати, историки говорят, что работать Пушкин тоже не любил и появлялся перед глазами начальника лишь изредка. Делал он это с большой неохотой и совсем не занимался своим карьерным ростом.
Учителя называли Пушкина «ленивым» и «неприлежным»
Да уж, по всему получается, что Пушкин был просто ленивым троечником. Преподаватели так и писали в своих журналах: «неприлежен», «ленив», «медленные успехи». Особенно поэту не давалась арифметика, рисование так же не входило в число талантов.
Один из преподавателей лицея — по логике и нравственным наукам, профессор Александр Куницын — отзывался об успехах великого поэта так: «Весьма понятен, замысловат и остроумен, но крайне не прилежен… а потому успехи его очень невелики, особливо по части логики».
Другой преподаватель, Николай Кошанский, который вёл у лицеистов курсы латинского и русского языков, высказался о Пушкине следующим образом: «Больше имеет понятливости, нежели памяти, более имеет вкуса, нежели прилежания…» — хотя отмечал при этом блестящие успехи юного Александра Сергеевича по части владения русским языком.
Пушкин занимался в лицее только тем, что ему нравилось
Пушкин учиться не любил, зато принимал активное участие в деятельности многочисленных литературных журналов, которые выпускали ученики лицея: «Царскосельские лицейские газеты», «Неопытное перо» и других. В них он публиковал свои первые литературные опыты.
Из всего этого можно сделать вывод, что в Царскосельском лицее молодой Пушкин занимался только тем, что ему нравилось и было интересно. Порывистому и импульсивному юноше ожидаемо не нравились скучные и «основательные» науки, зато всё, что было связано с творчеством, вызывало у поэта живой интерес.
В любом случае, сегодня это не так важно, ведь мы помним его не за оценки и государственную службу, а за прекрасные стихи, сказки и романы, знакомые нам с самого детства.
Где учился Пушкин Александр Сергеевич?
В жизни величайшего русского поэта Александра Сергеевича Пушкина образование сыграло огромную роль. Начальные знания будущий поэт получал дома под руководством учителей и гувернеров из Германии, Франции, Англии и России. Таким образом постигали азы наук большинство детей из дворянского сословия.
В учебе маленький Саша Пушкин прилежным не был, учителя нередко жаловались на него, однако, все изменилось, когда Александр увлекся чтением. Нередко ночи он проводил в отцовском кабинете, читая все подряд книги.
После успешной сдачи экзаменов в августе 1811 года Сашу зачислили в лицей.
Лицейская пора Александра Пушкина
Лицей имел императорский статус, поэтому на открытии учебного года, состоявшемся 19 октября 1811 года, был и сам император.
У каждого ученика в лицее имелась своя, очень просто обставленная комната, Пушкин получил комнату №14, этот номер присвоили ему при зачислении в лицей. Из-за чрезмерной скромности обстановки Пушкин называл свою комнату «кельей».
Все лицеисты должны были носить специальную форму. В темно-синих мундирах с красной отделкой и ботфортах мальчики-лицеисты выглядели одновременно и трогательно, и торжественно.
Почти каждый лицеист отличался независимым характером, и, сдружившись, мальчишки нередко шалили и озорничали. Препятствовать этому старались надзиратели, постоянно, даже ночью, следившие за учениками.
Что изучали в Царскосельском лицее
В течение шести лет Александра Пушкина и его друзей по лицею учили
Пушкину из всех предметов нравились русский, французский и латинский языки, словесность и фехтование, по этим предметам он имел хорошие оценки.
А вот по «слишком грубому» для него немецкому, математике и логике оценки у поэта были плохие.
В лицее Пушкин на всю жизнь сдружился с Пущиным, Дельвигом и Кюхельбекером, именно они были его первой поддержкой на поприще сочинения стихов.
Во время публичного экзамена 8 января 1815 года состоялось первое публичном выступление поэта с «Воспоминаниями в Царском селе», имевшими огромный успех, в том числе у Державина.
В лицее он начал раскрывать свой талант, постоянно работал над стихами, усиливая свои способности в литературе.
9 июня 1817 года, успешно закончив лицей, Пушкин получил чин 10-го класса и назначение в Коллегию иностранных дел.
Страдал ли Пушкин в Лицее: строгий устав и нестрогая реальность
Приблизительное время чтения: 12 мин.
В Царскосельском лицее висят на стене в рамочке «Общие правила поведения воспитанников». Интересно, что часть этих правил дожила до наших дней и входит в уставы многих гимназий и лицеев (даже в самоназвании которых видна явная преемственность). Но если вчитаться внимательнее, возникает странное впечатление. Пункты устава противоречат друг другу, противоречат и логически, и идеологически. В чем же причина? Попробуем разобраться.
Свобода или дух казармы
Часть этих правил напоминает и современные школьные нормы: «Воспитанники должны жить между собою мирно и дружелюбно», «Никто не должен обижать другого каким бы то ни было образом, словом или делом».
Но пункты противоречат друг другу. К примеру, пункт пятый гласит: «Позволяется воспитанникам давать пользоваться другому своими вещами». И тут же пункт одиннадцатый: «Не только не меняться никакими вещами, но и не ссужать, без ведома надзирателя, никого ничем, ни книгою, ни бумагою».
Большая часть пунктов выглядит слегка пугающе. Например:
«В двенадцать часов за обеденным столом и после стола в комнатах быть неотлучно со своим надзирателем; во время прогулок не отставать от дежурного надзирателя и не опережать его».
«В классах всегда садиться на том месте, которое назначено от учащего. С места не вставать и отнюдь не выходить из класса без дозволения господина учителя».
И это знаменитый Лицей, люди, про которых мы с детства помним:
«Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он как душа неразделим и вечен —
Неколебим, свободен и беспечен
Срастался он под сенью дружных муз»?
«Денег при себе никому из воспитанников не держать; а если случается, то отдавать их под сохранение господину надзирателю или смотрителю за столом».
«Никто не должен скрывать пороки своих товарищей, коль скоро от него начальство требует в том свидетельства. »
«Всякая грубость противо начальника не останется без наказания».
«Запрещается близко подходить к незнакомым посетителям и начинать с ними разговор».
«Воспитанники не должны иметь никаких особенных отношений со служителями».
Вкупе со спартанскими кельями все это производит впечатление казармы. Сразу возникает вопрос: неужели дотошное исполнение этих жестоких правил дало нам блестящее поколение выпускников-лицеистов: Пушкина и Кюхельбекера, Горчакова и Дельвига, Пущина и Корфа?
Как нарушался Устав
Есть известная фраза, что жестокость российских законов искупается небрежным их исполнением. Так же было и здесь. В реальности эти правила соблюдались не так уж ревностно. Вот взять, к примеру, самый безобидный пункт: «Запрещается воспитанникам давать друг другу прозвища». Но мы же знаем из Тынянова, что прозвища в Лицее были буквально у всех, включая учителей.
Действительно, правила соблюдались далеко не всегда. Записки Пушкина, его одноклассника Илличевского, а также прекрасная книга Марианны Яковлевны Басиной «В садах Лицея. На берегах Невы» говорят об этом весьма недвусмысленно.
К примеру, по поводу книг. В правилах поведения, пункт тринадцатый, ясно сказано: «Без позволения директора не читать никаких книг, кроме классных и тех, какие профессорами могут быть назначаемы».
Позвольте, а как же
«В те дни, когда в садах Лицея
Я безмятежно расцветал,
Читал охотно Апулея,
А Цицерона не читал…»
Или вот письмо Илличевского:
«Достигают ли нашего уединения вновь выходящие книги? спрашиваешь ты меня; можешь ли в этом сомневаться? (. ) Мы стараемся иметь все журналы и впрямь получаем: Пантеон, Вестник Европы, Русской Вестник и пр. Так, мой друг, и мы также хотим наслаждаться светлым днем нашей литературы, удивляться цветущим гениям Жуковского, Батюшкова, Крылова, Гнедича (. ) Не худо иногда вопрошать певцов иноземных (у них учились предки наши), беседовать с умами Расина, Вольтера, Делиля…».
То есть никакой реальной слежки за чтением лицеистов не было. Вся «цензура» ограничивалась одним эпизодом, о котором будет сказано дальше. Пушкин в своем стихотворении лукавит: конечно же, читал он (как и все прочие лицеисты) и Цицерона, а не только фривольные романы — ведь Цицерон входил в учебную программу.
Как, с христианских позиций, относиться к такой свободе чтения? Чего от нее было больше для души — пользы или вреда? Это вопрос, не имеющий однозначного ответа. Но факт остается фактом: лицеисты, наряду с книгами обязательной программы, читали, что хотели.
Как «роза» отменила запрет на стихи
В дополнение к разговору о литературе в Лицее. Изначально там ученикам было запрещено сочинение стихов — вернее, сочинять их можно было только в классах и только в качестве учебного задания. Потом, в 1815 году, запрет был отменен, и причина тому — гений Пушкина. Процитирую книгу М. Я. Басиной:
«Однажды, в конце урока словесности, профессор Кошанский сказал: «Теперь, господа, будем пробовать перья: опишите мне, пожалуйста, розу стихами».
«Господа» призадумались. Лишь один только Пушкин вмиг сочинил и подал профессору четверостишие, которое всех восхитило.
Запрет на сочинительство был отменен».
Стихи, кстати, очень неплохие, давайте их еще раз перечитаем.
Где наша роза,
Друзья мои.
Увяла роза,
Дитя зари.
Не говори:
Так вянет младость!
Не говори:
Вот жизни радость!
Цветку скажи:
Прости, жалею!
И на лилею
Нам укажи.
Махнуться вкусняшками
Или вот — в столовой полагалось сперва «с благоговением слушать молитву», а потом «сидя за определенным столом, пить чай и кушать завтрак со всей благопристойностью и тихостью». Молитвы перед едой действительно читались, это соблюдалось строго. А вот сами трапезы проводились шумно и весело. По праздникам «те из лицеистов, у кого водились деньги (!), договаривались с дядькой Леонтием Кемерским, и он вместо казенного чая ставил для всех кофе или шоколад». По понедельникам вывешивалась «Программа кушаний», и около нее договаривались, как будут меняться порциями — я тебе бланманже, а ты мне пирог.
Кстати, к чести Лицея, надо сказать, что там, и только там во всей Российской империи, не было тогда телесных наказаний (куда там Итону, самой престижной английской частной школе, основанной в 1440 году — там пороли за провинности почти до самого конца XX века).
Зато было забавное поощрение: места за столом ближе к гувернеру, раздающему еду (они считались лучшими), занимали отличники по поведению и учебе. В классах «двоечники» также садились последними. Пушкин, кстати, в воспоминаниях часто шутил на эту тему, но на самом деле последним по поведению не был (были Брольо и Данзас). Хотя Александр Сергеевич тоже «плелся в хвосте». У него есть даже пара строчек того периода, посвященных этому вопросу:
Блажен муж, иже
Сидит к каше ближе.
Слова «Блажен муж, иже. » — это начало 1-го псалма. Здесь мы видим, насколько органично у Пушкина знание Псалтири сочеталось с чувством юмора и высоким качеством стиха.
Кто учил?
В столовой же директор объявлял новости. Его внимательно слушали — и не потому, что страшились. Первый директор, Василий Федорович Малиновский, ненавидел муштру, не кричал, не читал нотаций, и очень гордился тем, что в Лицее никого не секут. Он старался сделать так, чтобы, по собственному его выражению, «воспитывающие и воспитуемые составляли одно сословие», а педагоги стали воспитанникам друзьями. «У нас по крайней мере царствует с одной стороны свобода (а свобода дело золотое), — писал из Лицея своему приятелю Илличевский. — С начальниками обходимся без страха, шутим с ними, смеемся».
Самый первый биограф Пушкина, П. В. Анненков, писал о тогдашних учителях: «Можно сказать без всякого преувеличения, что все эти лица должны были считаться передовыми людьми эпохи на учебном поприще. Ни за ними, ни около них мы не видим, в 1811 году, ни одного русского имени, которое бы имело более прав на звание образцового преподавателя, чем эти, тогда еще молодые имена».
И действительно, почти весь педагогический состав был моложе тридцати лет.
Самым выдающимся и талантливым преподавателем (в том числе, по воспоминаниям Пушкина, да и остальных лицеистов, был Александр Петрович Куницын. Он преподавал логику и право. Был образован, умен и красноречив, не заискивал перед начальством и, кстати, оказался единственным, кто на торжественном открытии Лицея выдал речь «от себя». Причем речь, изобилующую словами «отечество», «народ», «граждане» и «общественная польза», в то время как остальные гости мероприятия в основном читали по бумажке про «благорастворенный воздух Царского села» ввиду императорского визита. Если говорить о его мировоззренческих и идеологических позициях, то Куницын был сторонником Руссо и Канта, он считал необходимым ограничивать всякую власть — не только государственную, но даже и родительскую, поскольку иначе она оборачивается тиранией и несправедливостью. Власть нужна только для обеспечения блага населения, а ради блага подданных и подчиненных. Эти свои идеи он, очевидно, внушал и ученикам, и это ими восторженно принималось.
Вспомним пушкинские строки:
Куницыну дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена…
Другого любимого преподавателя звали Давид Иванович Будри. Секрет Полишинеля заключался в том, что Давид Иванович был никакой не Будри, а очень даже Марат, младший брат знаменитого «друга народа», Жана Поля Марата, имя которого приводило российскую знать в трепет. Судя по воспоминаниям, Пушкину очень нравилось, что учитель и не думал скрывать опасного родства, напротив, гордился и много хорошего рассказывал о революции и ее вождях.
В этом проявилось одно из противоречий, которые помогут нам разгадать загадку несостыковок лицейского устава: соприсутствие людей диаметрально противоположных взглядов, которые общались с лицеистами и каждый по-своему влияли на них. Рядом с Будри были и преподаватели, для который Французская революция означала лишь кровь, жестокость, гильотину и надругательство над христианскими святынями. Рядом с либералом Куницыным был, например, был жесткий консерватор Мартин Пилецкий, который буквально понимал пункты устава относительно запрета переписки и обмена бумагами между воспитанниками. Кстати, серия конфликтов между ним и лицеистами привела к бунту учеников, когда те предъявили ультиматум: или он, или они. И Пилецкий уехал в Петербург. Почему? О его мотивации мы можем лишь догадываться. Может, это было благородство («оставайтесь в Лицее, господа» — сказал он в ответ на мальчишеский ультиматум), а может, трезвое понимание, что в этом конфликте большинство учителей его не поддержит. Но и уехав в Петербург, он мог бы отомстить лицеистам, нажаловаться министру просвещения, однако не сделал этого. В дальнейшем он служил в полиции, где имел награды за службу. Вот такие разные люди находились в одно и то же время в одном и том же месте — и влияли на умы лицеистов.
Противоречия духовного воспитания
Может создаться впечатление, что Лицей был абсолютно светским островком в православной стране, что о религиозном воспитании учеников там не заботились. Особенно учитывая, что к тому времени в высших кругах общества безверие было в моде. Но, однако же, религиозное воспитание присутствовало — во всяком случае, на уровне внешних форм. Так, обязательными были утренние и вечерние молитвы в находившейся на территории Лицея Знаменской церкви. Кстати, окна комнаты Пушкина как раз на нее и выходили, и о главной тамошней святыне, чудотворной иконе Божией Матери «Знамение» поэт впоследствии писал в стихотворении 1830 года «В начале жизни школу помню я»:
Меня смущала строгая краса
Ее чела, спокойных уст и взоров,
И полные святыни словеса.
Дичась ее советов и укоров,
Я про себя превратно толковал
Понятный смысл правдивых разговоров.
Обратим внимание: толковал превратно. То есть сам Пушкин, будучи уже зрелым человеком, который спустя несколько лет гениально переложит в стихах великопостную молитву святого Ефрема Сирина («Отцы-пустынники и жены непорочны»), трезво сознавал, что важнейшие духовные вещи прошли мимо него в лицейские времена.
В чем здесь парадокс? В том, что Закон Божий в Лицее вели лучшие духовники и священники того времени. Так, например, при Пушкине законоучителем был протоиерей Николай Музовский, духовник императора Александра I, замечательный проповедник. В 1816 году его сменил недолго прослуживший в Лицее отец Гавриил Полянский, а затем законоучителем стал известный священник Герасим Павский, церковный ученый, основатель российской библеистики. Кстати сказать, и первый директор гимназии, В. Ф. Малиновский, перевел с древнееврейского несколько книг Ветхого Завета.
Еще один уникальный факт: на выпускном экзамене по Закону Божиему в 1817 году присутствовал тогда еще архимандрит, а впоследствии митрополит Московский Филарет (Дроздов) — святой, прославленный Церковью, который много лет спустя вступит с Пушкиным в духовно-поэтическую полемику, откликнувшись своими стихами на «Дар напрасный, дар случайный. » Впервые же они увидели друг друга на этом экзамене.
Тем не менее, как писал известный литературовед и биограф Пушкина Г. И. Чулков, «Что касается батюшек-законоучителей, то они, по-видимому, не имели серьезного влияния на лицеистов». Почему? Это можно объяснить особенностями Синодального периода в истории нашей Церкви, можно вспомнить об особенностях подростковой психологии (подросткам свойственно отрицать ценности взрослых), можно открыть для себя простую истину о расцерковленности тогдашнего высшего света. Но самое главное — это результат воздействия на лицеистов очень разных людей, разных и в личностном плане, и в мировоззренческом.
Правила пишут люди
Как же так вышло, что лицейский Устав был настолько противоречив и почему не соответствовал реалиям тамошней жизни?
Разгадка в той борьбе идей, в которой Устав создавался, в столкновении мировоззрений, которое предопределит и дальнейшую судьбу выпускников Лицея.
Правила для лицеистов писал не один человек, а четверо, имевшие совершенно разные взгляды. Изначальная концепция принадлежала Михаилу Михайловичу Сперанскому. На уровне идеи это была «особая школа для мальчиков из разных сословий» — и такая подача очень не понравилась императрице Марии Федоровне, не желавшей воспитывать своих детей вместе с детьми купцов.
Другим противником идеи был уже упоминавшийся министр просвещения Разумовский, который, во-первых, ненавидел Сперанского со всеми его идеями, а, во-вторых, дружил с посланником низложенного сардинского короля Жозефом Де Местром, который в то время проживал в Петербурге. Жозеф отметился высказываниями о том, что неизвестно, созданы ли русские для науки, и вообще «наука в России будет не только бесполезна, но даже опасна для государства». Вот ему и отдали на рассмотрение проект устава Лицея.
О мнении Де Местра (негативном, конечно) Разумовский доложил царю, который, кстати, тоже не планировал обучать в Лицее «молодых людей разных сословий». Но сама идея «особенной школы» ему понравилась. Александр подумывал отдать туда младших братьев. Поэтому проект Устава пошел дальше, впитав оба подхода — и Сперанского с «самостоятельностью мышления», и Де Местра с «безоговорочным послушанием».
Следующим человеком, через чьи руки проходили бумаги перед воплощением в жизнь, стал Иван Иванович Мартынов, директор департамента народного просвещения (не путать с министерством), человек не чуждый гуманистической педагогики, который постарался вернуть в проект максимум заложенного Сперанским. Окончательные же заслуги по созданию документа, регламентирующего лицейскую жизнь, придворные льстецы приписали в итоге Александру I и назвали Лицей «собственным творением императора».
Вот это коллективное творчество и висит сейчас в музее на почетном месте, как портрет борьбы идей. Борьбы, сформировавший мировоззрение лицеистов и предопределившей всю их дальнейшую жизнь. Тот же Пушкин пройдет через колоссальную перемену взглядов, через тяжелейшие жизненные драмы и погибнет на дуэли совсем еще нестарым человеком. Ту же противоречивость можно проследить и в судьбе других лицеистов.
Опыт Лицея не может быть принят с наивным восторгом, это вовсе не образец идеальной педагогики. Само русское общество той поры было по-своему расколото, раскол этот повлиял и на формирование лицеистов. Эти дети, многие из которых были гениальными, подверглись впоследствии тяжелейшим испытаниям на разрыв — в том числе и в духовных поисках.
В статье во множестве использованы материалы из книги Марианны Яковлевны Басиной «В садах Лицея. На берегах Невы»