ильфы юристы что такое
Правовой журнал «Legal Insight»
Лина Тальцева,
специальный корреспондент
Legal Insight
Продолжением дискуссии об открытых и закрытых рынках юридических стал круглый стол «20 лет российскому юридическому бизнесу: итоги и перспективы», организованный медиахолдингом РБК и журналом Legal Insight. Маргарита Гаскарова, главный редактор журнала Legal Insight, прежде чем начать обсуждение сделала пояснение, что 20 лет, которые фигурируют в названиях круглого стола и специального проекта журналов Legal Insight и Legal Success — цифра очень условная. Отсчет вели с момента появления первых национальных юридических компаний, которые сегодня занимают лидерский позиции, а также с момента прихода на рынок крупных иностранных фирм.
Мурат Акуев, партнер международной юридической компании Cleary Gottlieb, уточнил, что юридического рынка 20 лет назад не было не только потому, что не было юридических компаний — консультантов, но и потому, что не было спроса на юридические услуги. Сейчас этот спрос есть, причем спрос очень высокого качества. Говоря об итогах развития, М. Акуев отметил, что «страна сделала огромный шаг вперед» и «юридическая профессия не отставала». Коренным образом поменялось сознание. Если в начале 90-х гг. форма превалировала над содержанием, то в течение последних 15 лет мы стали больше думать над содержанием. Основным итогом развития, по его мнению, стало то, что юристы в России стали заниматься теми же вещами, что и юристы по всему миру и рынок стал очень конкурентным и раздробленным.
Андрей Городисский, управляющий партнер АБ «Андрей Городисский и партнеры», согласился с выводами М. Акуева и добавил, что рынок не просто есть, он еще и очень серьезный, рынок с большим количеством профессионалов. Во-первых, российский юридический бизнес состоялся.
Это обширный рынок, который является «питательной средой огромной армии квалифицированных специалистов». Существующие сегодня на российском рынке юридических услуг проблемы характерны и для других стран. Как только ситуация стабилизируется и эти проблемы будут разрешены, начнется дальнейшее развитие. Во-вторых, российский юридический бизнес состоялся по всем возможным направлениям.
Российские компании работают везде, где применяется российское право, выполняя работу в соответствии с самыми высокими стандартами качества. Немалая заслуга в этом иностранных юридических фирм, обучивших на практике этим высоким стандартам россиян. Именно поэтому, по мнению А. Городисского, международные юридические фирмы в России — это и конкуренты, и друзья национальных юридических фирм.
А. Городисский отметил, что ситуация изменилась бы к лучшему, если бы государство обратило
внимание на юридические услуги и предприняло реальные шаги в регулировании. Это особенно важно, учитывая, что юристы также выполняют значимые публичные функции.
С коллегами согласился Глен Коллини, партнер международной юридической фирмы Dentons. Он напомнил, что международные юридические фирмы начали работать на российском рынке еще в конце 80-х гг. Главное достижение прошедших лет, по мнению г-на Коллини, что международные юридические фирмы присутствуют в России и развиваются вместе с российскими коллегами. По его мнению, успешное развитие российского рынка юридических услуг стало результатом полного отсутствия какого бы то ни было регулирования профессии. Российский рынок — это один из немногих рынков мира, где реально работают механизмы конкуренции. Однако в данный момент совершенно очевидно, что потребность в регулировании высока. Г-н Коллини выразил надежду, что фокус останется именно на конкуренции.
Более сдержанным был Сергей Пепеляев, управляющий партнер «Пепеляев Групп», который сразу же уточнил у модератора, ведется ли речь о «российском юридическом рынке» или о «юридическом рынке в России», поскольку, по мнению спикера, эти термины имеют совершенно разное значение. С. Пепеляев отметил, что главный итог развития российского рынка юридических услуг выражается одной фразой «он все-таки жив», хотя обстоятельств, препятствующих выживанию, очень много. Среди них три основных:
С. Пепеляев подчеркнул, что, безусловно, есть и позитивные моменты. Так, определение «юридический бизнес» «перестало быть ругательным».
Еще пять лет назад профессия считалась «служением», а не зарабатыванием денег. Адвокаты якобы должны были «питаться божьей росой». А сейчас на форуме появилась целая сессия, в названии которой используется словосочетание «Рынок юридических услуг».
При этом предыдущий период существования рынка можно охарактеризовать словосочетанием «Неуправляемый рост», но сейчас юридический бизнес вступил в период осознанного развития — юристы с точки зрения национальных интересов перестали «быть пасынками». Вместе с тем, Россия «потихоньку превращается в англосаксонскую юридическую колонию», чему необходимо противодействовать.
Еще более скептически высказался Денис Никиенко, руководитель юридического департамента компании «Сибур». Он согласился, что рынок есть, но его национальность без всяких сомнений англосаксонская. Хорошо это или плохо? Скорее всего не очень хорошо, поскольку между статусом юридического бизнеса и государственным суверенитетом есть прямая связь. В этом компании сейчас получают т.н. «письма счастья», в которых консультанты из международных юридических фирм отказываются от дальнейшего сотрудничества с российскими компаниями-клиентами ввиду введения санкций со стороны США и Евросоюза. Получается, что «нужная профессия находится не в тех руках».
Кроме того, по мнению Д. Никиенко, российские национальные юридические фирмы не могут составить реальной конкуренции иностранцам в некоторых секторах, таких как, например, английское право. По его мнению, большая численность юротделов — это, наоборот самый яркий показатель того, что нет соответствующего рынка юридических услуг, поскольку для получения юридической помощи проще вырастить специалиста внутри юридического департамента, а не обратиться вовне.
В отношении перспектив развития российского рынка юридических услуг Д. Никиенко высказался следующим образом. Эта проблематика находится в плоскости философского соотношения базиса и надстройки. Раньше экономика требовала использования более гибких английских инструментов. Бизнес уходил в офшоры. Все это происходит по причине отсутствия адекватного правового регулирования и должной судебной защиты. Сегодня государство принудительно «возвращает» бизнес в Россию. Это будет сделано, а значит все сделки будут проводиться в соответствии с российским правом. Следовательно, рынок юридических услуг станет более «национальным». В завершении своего выступления, Д. Никиенко отметил, что особого оптимизма он не испытывает. Бизнес станет более «национальным» и придется столкнуться с нехваткой специалистов и последствиями некачественного российского юридического образования.
Дмитрий Афанасьев, председатель Комитета партнеров АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и Партнеры», рассказал, что когда 20 лет назад он начинал свою работу, на рынке было две крайности: иностранные фирмы, которые готовили для клиентов пространные многостраничные заключения на английском языке о том, что бизнес в России вести нельзя, и «специалисты по решению вопросов», которые за счет неправовых методов предлагали урегулировать любую проблему. По признанию Д. Афанасьева его компания стала лидером рынка, поскольку «перестала обворовывать клиентов и стала готовить короткие заключения», а также должного внимания регулирование деятельности юристов и адвокатов. С одной стороны, это хорошо, поскольку иностранные коллеги существенно «подняли планку стандартов» и обеспечили оказание высококачественных юридических услуг тогда, когда россияне не могли сами этого сделать. Однако на данный момент мы «выросли из коротких штанишек». России нужна независимость во многих сферах, в том числе и в юридической. Особенно отчетливо это стало видно в условиях санкций и нестабильной политической ситуации. Д. Афанасьев призвал всех присутствующих «приходить и бесплатно работать на государство», проактивно влияя на правовое регулирование.
В дискуссию вступил Г. Коллини и поднял вопрос, который озвучивался присутствующими на сессии по открытым и закрытым юридическим рынкам: как определить, является ли юридическая компания русской или иностранной? Он предложил сопоставить Dentons и ЕПАМ. И та, и другая фирмы:
Г. Коллини поддержал М. Акуев, высказав абсолютную убежденность в том, что «нет различий между ильфами и рульфами». Достаточно взглянуть на персональный состав компаний. 90 процентов сотрудников — это российские юристы.
Есть различия в бренде — одни имеют наименование на латинице, другие — на кириллице. Но в то же время Goltsblat BLP вообще уникальны, так как занимают и тот, и другой стулья. В отношении применения английского права М. Акуев высказал мысль, заслуживающую отдельного внимания. По его мнению, право английское или континентальное — это «вещь условная» в том смысле, что любое право — это, прежде всего, определенная «технология, в корне основанная на единых религиозных ценностях». В идеале практика может прийти к тому, что не будет различия в том, по праву какой страны проходит сделка, а юристы будут подобно программистам мало зависеть от территории.
Касательно оценки санкций как угрозы суверенитету России М. Акуев высказался следующим образом. Санкции в сегодняшних экономических условиях являются аномалией. Невозможно быть абсолютно независимыми. Поэтому-то все говорят о санкциях, однако реальных шагов ни одна страна мира пока так и не предприняла. В ответ на это модератор М. Гаскарова предложила участникам ответить на вопрос: что случится, если российским корпорациям и госкопаниям запретят нанимать иностранных консультантов? В отношении возможного регулирования юридической профессии М. Акуев ответил вопросом: «Почему никто не вспоминает о том, в какой сфере экономики заняты юристы?» Ведь это сфера оказания услуг, самое главное в которой — это интересы клиента-потребителя. Поэтому при решении вопроса о регулировании профессии в первую очередь нужно думать об интересах потребителя. Юристы — это «всего лишь надстройка, масло, которое смазывает механизм».
А. Городисский, напротив, озвучил диаметрально противоположное мнение. Как он пояснил, демагогия о закрытии российского юридического рынка ведется с 1994 г. Каждый консультант «радеет за увеличение богатства страны», однако между национальными и иностранными юридическими фирмами есть фундаментальная разница — на кого эти юристы работают? А. Городисский заметил, что юридический бизнес не только в России, но и в таких странах как США и Великобритания, не играет какой-либо существенной роли в ВВП. Однако есть что-то кроме монетарного эффекта, заставляющее многие государства регулировать рынок и ограничивать доступ иностранцев. Речь идет о серьезной публичной значимости профессии. Небольшая ремарка А. Городисским была сделана касательно роста численности юридических департаментов. Хронологически данное явление совпадает с кризисными годами. По его мнению, важнейшим фактором стало желание сократить расходы на внешних консультантов.
Далее свое мнение озвучил С. Пепеляев. Он отметил, что «если Россия не претендует на статус империи, то великой державы — точно». Все великие державы крепли, в том числе, благодаря «экспорту национальной правовой системы». За прошедшие 20 лет Россия потеряла многое в этом направлении. С задачей экспорта национальных правовых институтов может справиться российская национальная компания, но никак не иностранная.
Д. Афанасьев заметил, что в свое время бизнес бежал от «деревянного материального права» и некачественной работы судебной системы. Однако уже сегодня условия таковы, что с одной стороны, иностранцы отказываются работать по причине санкций, а с другой стороны — проблемы в национальном законодательстве и правоприменении остались нерешенными. Уже сей-час в качестве места разрешения споров все чаще стали выбирать Сингапур и Гонконг, где вроде бы также хорошо применяется английское право.
Однако задача у всех одна — нужно «дома все обустраивать». И несмотря на то, что интересы клиентов, как верно отметил М. Акуев, важны, юристы должны думать и о стране в целом. Д. Афанасьев также высказал свою озабоченность тем, что поскольку деятельность российских адвокатов регулируется, для национальных юридических фирм создаются барьеры для входа на рынок. В то же время эти же самые барьеры отсутствуют для иностранцев, что представляется крайне несправедливым.
М. Гаскарова предложила перейти к следующему пункту повестки и порассуждать, как в последние годы изменилась работа in-house юристов и являются ли они серьезными конкурентами для консультантов. С. Пепеляев предложил в этой связи вспомнить, по какой причине юристы компаний обращаются за помощью к внешним консультантам. Основных причин две: обращаются за экспертным мнением либо ввиду желания снизить существующую загрузку. «Пепеляев групп» выстраивает свой юридический бизнес как экспертная компания. Он признался, что когда в самом начале работы сессии обозначал увеличение численности юридических департаментов как реальную угрозу консультантам, то он намеренно преувеличил значимость проблемы. Антагонизма между консультантами и юристами компаний нет.
Д. Никиенко согласился с С. Пепеляевым, отметив, что численность юридического департамента, прежде всего, зависит от масштабов компании. Есть направления, по которым юридические департаменты традиционно вряд ли будут обращаться к внешним консультантам, например, судебные процессы в России. Однако в получении экспертного или т.н. «второго мнения» юридические фирмы становятся верными помощниками. Одновременно с этим держать в штате юридического департамента специалиста, способного проконсультировать по праву Англии или США, нецелесообразно, логичнее обратиться к соответствующей иностранной консалтинговой фирме. Кроме того, при заключении крупных сделок с иностранными контрагентами нанимаются консультанты, чтобы предоставить возможность «равнозначным специалистам вести разговор на одном языке».
Понимая, что и консультанты, и юристы компаний не видят никаких проблем во взаимодействии, М. Гаскарова задала провокационный вопрос: как же обстоит ситуация в борьбе за талантливых молодых специалистов? Д. Никиенко предположил, что и в этой части конкуренции как таковой нет. Он сам участвует в собеседованиях и заметил, что при переходе из консалтинга соискатели нередко озвучивают следующий философский аргумент: есть желание принимать непосредственное участие в работе компании, чего не могут предоставить внутри юридические фирмы. Впрочем, Денис отметил, что если конкуренция за кадры и есть, то только в вопросе уровня оплаты труда. В этом, пожалуй, компании уступают ильфам. М. Гаскарова согласилась, подчеркнув, однако, что в последние годы в компаниях прослеживается явная тенденция повышения заработных плат и степени сложности проектов, которые не передаются внешним консультантам.
От подведения итогов развития российского юридического рынка М. Гаскарова предложила перейти к прогнозам на ближайшие 2–3 года, а также пояснить, как изменится расстановка сил между национальными и международными юридическими фирмами и как повлияет политическая нестабильность на рынок. Д. Афанасьев предположил, что увеличится количество проектов для лондонских юристов, ориентированных на оказание услуг для русских клиентов. Поэтому иностранным юридическим фирмам беспокоиться не стоит. На российском юридическом рынке возрастет роль национальных юридических фирм. Политика США, направленная на изоляцию России, безусловно, будет набирать обороты, что внесет еще больший элемент непредсказуемости в развитие ситуации и объемы работы. В краткосрочной перспективе санкции могут повлечь рост числа проектов для юристов, однако в долгосрочной — снижение загруженности, что уже наблюдается сегодня. Поэтому можно желать только мира. Не взялся оценивать влияние тех или иных политических решений М. Акуев. По его мнению, никаких глобальных санкций введено не будет. Он заметил, что внешние консультанты все больше буду привлекаться для выполнения нестандартных проектных поручений.
А. Городисский также предпочел не говорить про политику, а вспомнить про экономику. Юридический рынок будет расти только при условии роста экономики. Роль in-house юристов и консультантов станет более сбалансированной, а будущее — за симбиозом. Бурный рост юридических департаментов приостановится. При этом их организация и качество выполнения поручений будут, безусловно, продолжать совершенствоваться. In-house юристы — не конкуренты консультантам, а будущее будет зависеть от того, смогут ли консультанты предложить узкоспециализированные навыки. С рутинной работой, пусть даже требующей очень высокой квалификации, внутренние юристы и сами справятся. Г. Коллини согласился с выводами коллег и подчеркнул, что через 5–10 лет можно будет увидеть еще более окрепшие, развивающиеся и расширяющиеся как на внутреннем, так и на международном рынке, российские фирмы. Региональные юридические компании укрепят свои позиции не только в качестве судебных представителей, но и заявят о себе при сопровождении серьезных транзакций.
О росте рынка, количества адвокатов и смещении в сторону национальных юридических компаний говорил и Д. Никиенко. По его мнению, количество адвокатов является признаком цивилизованности. При этом есть две предпосылки для роста численности адвокатского сообщества: возрастание степени уважения частной собственности и повышение качества правосудия.
С. Пепеляев заверил, что несмотря на напряженность, абсолютного закрытия юридического рынка России не будет, хотя тенденция на регулирование открытости будет набирать обороты, что иллюстрирует государственная программа «Юстиция». Сами юридические фирмы будут развиваться в направлении внедрения бизнес-моделей. Помимо традиционных ценностей адвокатуры появится понимание «должного управления» путем внедрения систем предотвращения разнообразных профессиональных рисков и защиты денежных средств клиентов. Юридический бизнес будет развиваться в регионах, поскольку это «скрепляет страну». Крупным игрокам необходимо обратить на это особенное внимание.
Итог дискуссии подвело остроумное замечание из зала от Михаила Попова, руководителя юридического департамента «Национальной нерудной компании»: «Несколько лет назад рульфы пытались убедить, что они такие же как и ильфы, а сегодня уже ильфы стремятся во что бы то ни стало показать, что они ничем не хуже рульфов».
Leave a Comment Отменить ответ
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
The American Lawyer: какие неприятности ждут «ильфов» в России
Впервые Америка с Евросоюзом ударили серьезными экономическими санкциями в 2014 году – после вторжения России в Крым. В 2016-м США добавили меры в отношении 24 олигархов, связанных с Путиным, после предположительного вмешательства России в американские выборы. Отношения двух стран продолжают ухудшаться, впереди маячит перспектива новых санкций.
Растущее напряжение ставит новые препятствия на пути иностранных юрфирм, которые начинали работать в Москве со времен распада Советского Союза. Одновременно такая непростая обстановка создает новые возможности для российских фирм. Например, совсем недавно высокооплачиваемая команда ушла из Akin Gump Strauss Hauer & Feld, чтобы основать свой юридический бутик [речь идет о главном консультанте «Реновы» Илье Рыбалкине и его коллеге Сурене Горцуняне – «Право.ru»].
В то же время у многих «ильфов» есть 25-летний опыт работы в России, поэтому их не так легко вытеснить.
Доран Доэ, сейчас старший советник Dentons, приехал в страну в начале 90-х как юрист нефтегазовой отрасли в Allen & Overy. Тогда, на обломках советской системы, было практически невозможно найти людей, которые бы могли управлять аванпостом международной юрфирмы.
«Нужны были хорошие юристы с беглым английским, достаточным для проведения международных сделок, которые были бы осторожны в рассуждениях и умели адаптироваться», – вспоминает Доэ. Международные фирмы вкладывали инвестиции, набирали, обучали поколения лучших выпускников вузов и достигли в этом пика в 2007 году, до глобального финансового кризиса. И пока некоторые фирмы, например Orrick, Herrington & Sutcliffe или K&L Gates, совсем ушли с рынка, то другие набрались такого опыта и построили такую клиентскую базу, которая может помочь им переждать шторм. Даже с учетом того, что локальные игроки заметно окрепли.
«Сейчас это заметно по более конкурентному рынку. Есть проблемы с санкциями и – как часть этого – возросшее чувство патриотизма, и есть несколько чертовски хороших российских фирм, – говорит глава Jomati Consultants Тони Уильямс, который был управляющим партнером московского офиса Clifford Chance в 90ы-е. – Все это усложняет положение международных фирм с российским присутствием».
Запреты и замкнутый круг
Российские печали иностранных юрфирм понятны. Вместе с глобальной рецессией рухнули цены на нефть. Они замедлили российскую экономику и поставили заслон прямым иностранным инвестициям. А первый раунд санкций еще больше демотивировал международные компании играть в российской песочнице.
После изменений иностранным юрфирмам оказались особенно важны российские клиенты. И на протяжении нескольких лет российские олигархи и их компании давали предостаточно работы. Примером может служить владелец «Реновы», миллиардер Виктор Вексельберг, который поручал заниматься сделками и спорами недавно ушедшему из Akin Gump Рыбалкину и юристам из White and Case. Тем временем Cleary Gottlieb Steen & Hamilton получали большие гонорары за работу с алюминиевым гигантом «Русал» под контролем Олега Дерипаски.
Оба сейчас в санкционном списке олигархов, близких к Путину.
«Это сразу влияет на российских юристов», – признает Василий Рудомино, партнер-основатель «Алруда», где работает 100 юристов. Одна из преуспевающих фирм на местном рынке.
Себастиан Райс, управляющий партнер лондонского офиса Akin Gump, который ранее возглавлял московский офис, признал, что санкции сыграли ключевую роль в уходе Рыбалкина. «Есть некоторые клиенты, с которыми мы можем взаимодействовать очень ограниченно, потому что они под санкциями. К сожалению, это значит, что у Ильи Рыбалкина есть подобные клиенты», – сказал Райс.
Олигархи под санкциями не являются единственным источником высокооплачиваемой юридической работы в стране. Но другие клиенты начинают задумываться над своими отношениями с иностранными фирмами, говорит Рудомино. Некоторые из них не хотят платить по расценкам топовых компаний. Другие чувствуют, что местные фирмы больше адаптированы к нынешним геополитическим реалиям или что именно их надо поддержать в это непростое время.
В ответ на сократившийся спрос некоторые международные компании сокращают штат, но могут попасть в замкнутый круг. Чтобы конкурировать, компания должна держать в стране около 20 юристов, утверждает Доэ. На этой отметке остановилась Akin Gump, потерявшая 10 профессионалов, которые ушли в «Рыбалкин, Горцунян и партнеры». Если их будет еще меньше – окажется под вопросом возможность оказывать основной перечень услуг.
К нам недавно пришел клиент и сказал, что они планировали поглощение в России. По его словам, они привыкли работать с иностранной фирмой, но она теперь такого размера, что не справится с большой задачей.
Спад, но не конец
Иностранных игроков в Москве вовсе не обязательно ждет мрачное будущее. Те фирмы, у которых развита практика международной торговли и есть специалисты по санкциям, могут консультировать местных и зарубежных клиентов о санкциях.
Управляющий партнер Hogan Lovells Hogan Lovells Федеральный рейтинг. группа Интеллектуальная собственность (включая споры) группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Международные судебные разбирательства группа Международный арбитраж группа Транспортное право группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Земельное право/Коммерческая недвижимость/Строительство × в Москве Оксана Балаян сообщила, что санкции не повлияли на работу ее фирмы в технологиях, логистике и слияниях и поглощениях, связанных с недвижимостью. Фирме повезло сократить практику финансирования проектов четыре года назад, прямо перед тем, как Россия вторглась в Крым и спровоцировала первую серию санкций. Впоследствии штат фирмы был стабильным, в прошлом году гонорар получали 45 человек.
«Это не значит, что бизнес для нас остался прежним, – отмечает Балаян. – Мы много работали, чтобы сфокусироваться на нужных областях».
Фирма не воспринимает как должное даже нынешнее шаткое положение. Конечно, все может рассыпаться, если появятся новые санкции и изменится политическая обстановка. Иногда это чистая удача, наложили санкции на твоих клиентов или нет.
Кроме объективных факторов, важно еще и понимать, какие направления работы стоит развивать, уточнила Балаян.
Dentons, одна из трех самых крупных фирм страны, примерно со 150 юристами тоже оказалась в удачном положении со своей клиентской базой. Компания оказывает услуги государственному гиганту «Газпрому», но в то же время имеет много средних и маленьких клиентов из сферы нефтегазодобычи и биологии, которых прямо не затронули санкции. «К счастью или нет, у нас не так много клиентов среди олигархов», – говорит Доэ.
Еще международные фирмы могут иметь определенные институциональные преимущества перед местными соперниками. Иностранные компании годами тратили деньги на улучшение качества услуг. Например, вкладывались в программы для менеджмента или искусственный интеллект. «У российских юрфирм просто нет денег на это», – говорит Балаян.
Компании, которые имеют эти преимущества и могут похвастаться списком преимущественно русских юристов, которые решают проблемы по российскому праву, могут иметь достаточно твердые позиции, чтобы пережить шторм. «У нас есть квалифицированные иностранные специалисты, но подавляющее большинство – русские, и они делают работу по российскому праву для российских клиентов», – делится Райс.
Регулирование для иностранцев
Возможность санкций – это главная, но не единственная неопределенность. Российский Минюст дал понять, что хочет реформировать юридическую профессию.
В отличие от представителей многих других юридических профессий сейчас примерно 75 000 адвокатов регулируются властью. В последние 25 лет свободный юрбизнес выигрывал от отсутствия правил, что позволяло ему оказывать качественные юридические услуги. «Все топовые международные фирмы недолго думали перед тем, как начать работу в России», – говорит Балаян.
Русские юристы иностранных юрфирм довольны существующим положением вещей. Они чувствуют, что регулирование [юррынка] может вызвать коррупцию. В других странах профессиональные юристы испытывают довольно неприятное давление.
Проект новых правил выпустили в октябре 2017-го. Помимо прочего, он запрещал неадвокатам, в том числе иностранцам, прямой контроль российских фирм. Но за этим последовало сопротивление, а российские выборы президента в марте отвлекли внимание на себя. Говорят, к теме готовы вернуться. Будут ли в следующий раз правила такими суровыми – открытый вопрос.
Другой проект, представленный в российском парламенте в апреле, тоже содержит тревожные положения. Он предлагает запретить организациям под юрисдикцией США (и потенциально других стран) оказывать юридические услуги в России. «Движение проекта сейчас приостановлено, но если геополитическая ситуация поменяется – его могут восстановить в более мягкой форме», – комментирует Балаян.
Режим тишины
Из 13 международных юрфирм – в основном из Америки, с заметной практикой в России – 10 не смогли или не захотели дать ответы управляющих на запрос The American Lawyer о перспективах российского юррынка. 15 месяцев назад 12 фирм приняли участие в статье на эту же тему.
Для части из них, которые берут заоблачные суммы за работу в финансовых столицах мира, Москва уже, возможно, потеряла привлекательность. Или по меньшей мере им стоит затянуть ремни потуже и приспособиться. Балаян полагает, что режим санкций заставляет фирмы рассмотреть другие юррынки региона, включая бывшие советские республики в Центральной Азии. Их главы говорят все еще по-русски, и две страны ведут торговлю в существенных объемах. «Российский юррынок очень важен для каждого глобального игрока, – заключает Балаян. – Это огромные возможности».