Что ты здесь делаешь учитель
Что вы здесь делаете, сэнсэй? аниме
Этот ученик старшей школы был тайным учеником, наверное, самого искусного «подглядывальщика» или «попадальщика» в неловкие ситуации. Кто же был этим самым учителем, мы никогда не узнаем. Это будет великая тайна покрытая мраком. Где-то чихнул Юки Рито. Наш главный герой по имени Ичиро Сато так и норовит попасть в неловкие ситуации, связанные с противоположным полом. Никто бы и слова не сказал и ему бы, скорее, завидовали его же одноклассники, если бы это не было связано с его учителем. Да, вместо одноклассниц, бедняга постоянно попадает в неловкие ситуации, связанные с его учительницей, Каной Коджима. Эта учительница не так проста, как может показаться на первый взгляд и вот почему.
Нашу «Героиню» все знают, как учительницу с особым «нравом». Она никому не дает спуску и за свои дела или же выходки, как вам будет угодно, получила прозвище «Учитель-демон». Думаю, что у вас в школе учителям, тоже, давали разные прозвища. И даже тут наша Каной не перестает выделяться. Со всеми она ведет себя как «демон», да вот стоит нашему главному герою, Ичиро, вступить в «игру» как «демон» быстро превращается в тихую и покладистую учительницу. Именно в эти моменты они и попадают в своего рода «ситуации» в мужской ванной, бане, медкабинете и куче других мест, которые могут вызвать эти самые комичные ситуации. Вот именно и за такой прекрасной парочкой, нам предстоит наблюдать в данном Аниме. Приятного просмотра!
Аниме Почему вы здесь, сенсей? | Why the hell are you here, Teacher!? | Nande Koko ni Sensei ga!? онлайн
Если не работает, попробуйте выключить AdBlock
Ожидание ответа от сервера
Смотреть: Спецвыпуск
Информация об аниме
Продолжительность серии: 13 мин.
Кадры
Интересные факты
Трейлеры и дополнительные материалы
Взято c youtube.com. Пожаловаться, не открывается
Взято c youtube.com. Пожаловаться, не открывается
Взято c youtube.com. Пожаловаться, не открывается
Взято c youtube.com. Пожаловаться, не открывается
Взято c youtube.com. Пожаловаться, не открывается
Герои
Статьи
А проснувшись после страстной ночи, Сидзука находит записку от Рё, в которой он обещает еще больше любовных встреч. Как же будут развиваться эти новые отношения?
Говорят, что в онлайн-играх нет девушек. Вряд ли Нисимура Хидэки, играющий под ником «Русиан», об этом знал, но ему довелось проверить это на своем опыте.
Он долго набирался храбрости, прежде чем предложить знакомой девушке из онлайн-игры встречаться, но получил полный отказ. Более того, любимая призналась, что на самом деле она пожилой мужчина. С разбитым сердцем и раздавленными мечтами, он дает яростное обещание больше никогда не верить ни одной девушке в онлайн-играх.
Под градом убедительных аргументов почтительный племянник все же согласился; разумеется, лишь временно, ненадолго… Вот так начинающий тренер прибыл в академию Кэйсин, где его ждали пятеро шестиклассниц – девчата как на подбор. Энергичная Томока, не по годам развитая Айри, геймер и томбойка Махо, романтичная Саки и простоватая Хината встретили «сэнсэя», как полагается – косплеем на тему «хозяина», «старшего братика» и «шортиков». Субару еле-еле убедил новых подопечных, что они тут собрались не пародировать заезженные штампы аниме, а учиться играть в баскетбол. Но мы-то с вами уже догадываемся, чего в этой увлекательной истории будет больше на самом деле!
10 Аниме, похожих на Зачем Вы здесь, учитель?! / Nande Koko ni Sensei ga!
Ищете хорошее аниме про отношения ученика с учителем с большим количеством этти-сцен? Тогда вы пришли в нужное место. Существует множество аниме с жанром этти, но сериал, в котором сюжет вращается вокруг ученика и учителя, — редкая находка, поскольку эти отношения попадают в запретную область.
Сюжет аниме сосредотачивается на семнадцатилетнем ученике старшей школы по имени Итиро Сато, который так или иначе частенько попадает в неловкие ситуации со своим учителем, Каной Кодзимой, известной как самый строгий учитель. Сюжет вращается вокруг повседневных эротических ситуаций Итиро и Каны, в которые они попадают, и как они в итоге выпутываются из них.
Вы не найдете много аниме про отношения между учеником и учителем, поскольку эта тема слишком рискованна для аниме-студий, если у сериала нет действительно хорошей истории.
Вот несколько хороших аниме, похожих на Зачем Вы здесь, учитель?!
Мой жених — своенравный и инфантильный ученик / Omiai Aite wa Oshiego, Tsuyoki na, Mondaiji
В сериале есть тонны сцен этти, которые буквально граничат с хентаем. Разница лишь в том, что здесь ученик является доминирующим в отношениях ученика и учителя.
Юная невеста Нобунаги / Nobunaga-sensei no Osanazuma
«Юная невеста Нобунаги» — это аниме, основанное на истории учителя, который является тезкой Нобунаги Ода и вынужден жениться на 14-летней девушке, переместившейся из эры Сэнгоку и решившей, что наш герой — ее возлюбленный. Несмотря на простой сюжет, вы можете ожидать недоразумений, вызывающих извращенные моменты между учеником и учителем. В этом аниме короткие эпизоды (7 мин.), так что вы сможете посмотреть его за один присест.
Пожалуйста, учитель! / Onegai☆Teacher
Это аниме не такое пошлое (с рейтингом 13+), когда дело доходит до сцен этти. Оно пытается показать скорее романтику отношений между учеником и учителем.
Домашняя подружка / Domestic na Kanojo
Это аниме совмещает в себе достаточно драматических и эротических сцены. Можно ожидать любовного треугольника между главным героем и сестрами, тем более, что одна из и сестер оказывается учительницей парня.
В классе до утра! / Asa made Jugyou Chu!
История этого аниме довольно проста. Главный герой поступает в школу и по ошибке попадает в общежитие для девочек, где его соседкой по комнате является учительница Аяна Какиноздака. Это один OVA-эпизод с легкой наготой.
Тайные желания отвергнутых / Kuzu no Honkai
Главные герои используют друг друга, чтобы преодолеть безответную любовь к своим учителям. Аниме заставит вас чувствовать себя неловко, но в нем есть моменты отношений ученика и учителя, которые вы искали.
Ну и ну! Земляничные яйца / I My Me! Strawberry Eggs
Хибики Амава — учитель легкой атлетики, только что закончивший колледж. Он все еще изо всех сил пытается найти работу, и все его сбережения пошли на расходы на проживание. Переехав в новую квартиру, ему необходимо заплатить арендодателю предоплату. Поэтому он решает попытать счастье в местной средней школе и получить работу учителя. Но директор школы отказывает ему из-за того, что он мужчина. Не задумываясь, Амава решает переодеться в женщину и получает работу. Теперь он должен держать свой пол в секрете, избегая странных ситуаций.
Жена-школьница / Okusama wa Joshikousei
У семнадцатилетней ученицы старшей школы Асами Онохары есть секрет: она замужем за Кёскэ Ичимару, учителем физики из той же школы, в которой она учится. Несмотря на то, что они официально состоят в браке, отец Асами против любого сексуального контакта между парой, пока Асами не закончит школу. Теперь Асами должна скрывать свой брак, пытаясь улучшить свои отношения с Кёске.
Совершенно частный урок / Kyoukasho ni Nai!
У Арихико Тайраку есть хорошая работа преподавателя в местной средней школе. Еще у него есть коллега — Яёй Сацуки, на которой он надеется когда-нибудь жениться. И у него также есть Ая Ширакаба, прекрасная ученица, живущая в его доме. Единственная проблема в том, что отец Аи — босс якудза, который позволяет Ае жить с Арихико, чтобы сделать ее счастливой. Но любое приближение Арихико к Ае приведет к медленной и мучительной смерти учителя. Сможет ли он остаться в живых, если у него дома постоянно разгуливает полуголая Ая?
Монополия моего героя / Hitorijime My Hero
Масахиро Сэтагава был мальчиком на побегушках для соседских хулиганов. Но случайно парень сталкивается с Коскэ Ошибой, известным как Убийца Медведя, который держит этих хулиганов в страхе. Год спустя Масахиро поступает в среднюю школу, и там он снова встречает Коскэ, который оказывается его учителем математики. Вскоре они начинают сближаться друг с другом, когда Масахиро восхищается Коскэ как своим героем, а Коскэ хочет защитить Масахиро. Будут ли их чувства друг к другу развиваться в любовь?
«А вы мне ничего не сделаете»
Шестиклассник, конечно, сам сидел в телефоне и не откликнулся на требование учительницы сдать тетрадь. А потом, когда она сама ее забрала — подошел к ней и обратился на «ты». Но и учительница не промах. Она сказала: «Мне на тебя вообще по фиг! Понимаешь? И на тебя и на твою тетрадь!» А потом дала ему пощечину.
Мнения читающей публики, как обычно, разделились. Одни за то, чтобы запретить детям приходить в школу с гаджетами. Другие — за то, чтобы строго наказать учителя. Третьи — за то, чтобы срочно как-нибудь повышать престиж учительской профессии. В общем, все это — имитация бурной деятельности. Так всегда бывает, когда что-то гадкое происходит, сделать ты ничего с этим не можешь, поэтому надо сделать хоть что-нибудь. А самое легкое — это что-то запретить или кого-то наказать. А еще легче — к чему-нибудь призвать.
Хотя собака зарыта совсем в другом месте. В каком же? Мне кажется, в последние двадцать лет я без устали об этом говорю и пишу, но, естественно, безо всяких последствий. Хотя я глубоко убеждена, что несколько понятных практических решений могли бы привести к некоторой нормализации обстановки в школах. Попробую в нескольких пунктах изложить то, о чем давно думаю.
Нужны правила и процедуры
Внутри школы царит правовой хаос. Устав школы принят и висит на сайте учреждения — но его, естественно, никто не читает и им никто не руководствуется при разрешении конфликтов. Руководствуются эмоциями и понятиями. Конфликты в нашей стране традиционно разрешаются по принципу «кто сильнее — тот и прав». Закричать, припугнуть, унизить оппонента — нормально.
Службы примирения, школьные омбудсмены — какая-то таинственная ересь, западные выдумки.
Но обычно — прежде, чем гром грянет так громко, что придется обращаться к Трудовому и Уголовному кодексам, — конфликт вызревает довольно долго.
Для того, чтобы предупредить переход конфликта в неправовую плоскость, в школе должны быть четкие и ясные механизмы разрешения конфликта.
Нужна внутренняя школьная политика
У школы вполне может быть своя политика по этому поводу: кому можно пользоваться, с какого класса, в каком объеме; где хранятся гаджеты на время, когда ими нельзя пользоваться, как родителям связаться с детьми в случае острой необходимости. Скажем, мне как учителю был бы неудобен тотальный запрет на гаджеты: в школьной библиотеке не всегда есть нужные тексты, да и задания, которые я даю детям, вполне могут включать самостоятельный поиск информации по какому-то вопросу прямо на уроке — а школьные компьютеры или даже интерактивная доска есть не всегда.
Нужны правила поведения, изложенные понятным для школьника языком
А там, где есть правила, — должны быть и ясные последствия их нарушения. К примеру, что будет, если телефоном на уроке пользоваться нельзя, а ученик его достал? Что будет, если ученик откровенно грубит учителю? Какими будут последствия лично для него?
В принципе, школа вполне в состоянии принять несколько внутренних решений на педсовете, не выходя за рамки закона.
Отсутствие правил и отсутствие ясных последствий в случае, когда правила нарушаются, переводит школьные конфликты в межличностную плоскость, делает из конфликта скандал.
Нужны гуманные дисциплинарные меры
По мере того, как школа стала отходить от репрессивного отношения к ученикам и постепенно гуманизироваться, из школьной практики друг за другом ушли физические наказания, исключение с «волчьим билетом», оставления без обеда, исключения до 15 лет… В конце концов маятник качнулся в другую сторону: дети теперь вовсе ни за что не отвечают: за их поступки отвечают взрослые. Дети это прекрасно чувствуют и нередко говорят учителям: «А вы мне ничего не сделаете».
Ребенок должен нести ответственность за нарушение правил. А вот какой она может быть — тут и школе имеет смысл подумать, и всей Российской академии образования, наверное. Что педагогично, а что непедагогично в современной школе? Что может сделать школа, когда ребенок материт учителя, например, кроме как пожаловаться его родителям? Как показать ему, что это недопустимо? Орать на ребенка, унижать его, оставлять без обеда — все это нельзя, никаких вопросов нет. А что можно? Особенно в том случае, когда взывать к родителям бесполезно?
Нужно планировать заранее, что делать в нештатной ситуации
В одной школе (это была школа для детей с девиантным поведением) я видела памятку для сотрудников: что делать, если ученик пришел на урок пьяным, если грубит учителю, если у него истерика, если его поведение угрожает его безопасности и безопасности других. В некоторых случаях учителю предлагалось вызвать дежурного администратора, препроводить ученика к нему в кабинет — и заниматься выяснением отношений после урока.
Фото: Сергей Михеев / Вологодская правда
Школы этой давно нет, она расформирована, опыт, кажется, так и остался невостребованным другими учебными учреждениями. А жаль: когда план действия в чрезвычайной ситуации заранее известен, учитель может быстро сориентироваться и вести себя профессионально, а не эмоционально.
Большинство случаев, когда учитель «срывается» на уроке, обусловлено его непрофессиональной реакцией на детскую провокацию: учитель начинает грубить ребенку в ответ. А вот какое поведение было бы профессиональным? Это ведь можно отрабатывать на тренингах, этому можно учить, это не так сложно организовать, как кажется, но никому это не приходит в голову. В конце концов, ситуация «ученик грубит учителю» возникает в школах гораздо чаще, чем «ученик пришел с ружьем»; однако все знают, что во втором случае надо забаррикадировать дверь и сказать ученикам залезть под парты, а что делать в первом случае — вопрос, открытый для учительской импровизации.
Нужно повышать квалификацию учителей в области управления поведением детей на уроке
У учителей отобрали старые инструменты установления дисциплины (страх, унижение, запугивание, оскорбление — сейчас все это недопустимо) — и не дали новых. Они их изобретают в меру своего образования, воспитанности, культурного уровня. Некоторые интуитивно справляются, некоторые еле тянут, постоянно чувствуют себя униженными, злятся — и их гнев рано или поздно прорывается.
Но учителя не должны сами изобретать способы справляться с детским плохим поведением на уроке. Это давно исследуют ученые, этому можно и нужно учить.
И тогда, столкнувшись с детской провокацией, учитель будет чувствовать себя профессионалом, которому надо справиться с рабочей проблемой, а не беззащитной дамой, которую оскорбил молодой хам — так что надо срочно оскорбить его в ответ, а то и ударить.
Если учитель не знает, что делать, — значит, надо учиться. Не научили в институте, нет курсов? Можно поискать литературу для самостоятельного повышения квалификации. Вот, например, книга психолога Светланы Кривцовой «Учитель и проблемы дисциплины» — ровно то, что нужно.
Школа — маленький социум
Она обязана учить тех, кто входит в него, как себя вести в нем и взаимодействовать с другими.
Современная школа в последнее время вспомнила, что она должна заниматься «воспитанием». Но под воспитанием почему-то понимается почти исключительно внушение «традиционных ценностей» путем лекций о морали и классных часов о Великой Отечественной. Хотя «уважение к старшим», равно как и «уважение к человеческому достоинству» — вполне себе традиционная ценность, и начать воспитательную работу в школе вполне можно было бы с этого: с уважения друг к другу (которого в уральском случае не проявляют ни ученик, ни учитель), с превращения стаи детей, случайным образом соединенной в класс, в детский коллектив, в котором всем спокойно и безопасно. Именно в такой обстановке лучше всего учиться.
Фото: скриншот youtube.com
С тех пор, как коммунистическая идеология в школах была отброшена, понятие «детского коллектива» провалилось в тартарары вместе с нею. Сейчас в школу опять тащат полузабытые элементы советской школы вроде «смотра строя и песни», но идея научить детей сосуществовать вместе, не обижать друг друга, помогать друг другу, разрешать конфликты где-то потерялась. А ведь с этого стоило бы начинать: это не только вопрос воспитания, но и вопрос безопасности. А еще — это воспитание того самого «эмоционального интеллекта», который так ценится на рынке труда.
«Эмоциональный интеллект» надо воспитывать не только у детей, но и у учителей
Можно сколько угодно говорить о повышении престижа учительской профессии и возвращения уважения к учителю — но очень трудно научиться уважать конкретного учителя, который не умеет держать себя в руках, кричит на детей и оскорбляет их.
Надо бороться с учительским выгоранием
Да, учителя мало получают и очень подвержены профессиональному выгоранию. Да, вопрос учительских зарплат остро стоит по всей стране: чтобы заработать на жизнь, учителю по-прежнему приходится брать на себя страшное количество часов и классное руководство. Учитель (а особенно классный руководитель) завален огромным количеством бумажной работы: дать списки, составить отчет, предоставить сведения… И срывается он на тех, кто младше и слабее.
Конечно, все это надо решать: и установить хоть какие-то санитарные нормы допустимой учительской нагрузки, и сокращать количество «указивок», которые на него валятся, и решать проблемы с зарплатой.
Но все это не отменяет требования к учителю вести себя корректно, даже если ребенок его провоцирует.
Учиться держать себя в руках, если не можешь. Не отвечать оскорблением на провокацию. Искать профессиональные способы реагирования в трудных рабочих ситуациях.
А дело школы — установить нормальные внутренние правила и следить за их выполнением, учить учеников и учителей грамотно разрешать конфликты, повышать квалификацию персонала. Ну пора же уже, наконец, учиться жить по-человечески и не прибегать к политике «око за око, зуб за зуб» прямо на уроках.
«Сковавший всех страх — характерный знак нашего времени». Учитель Антон Скулачев — об итогах 2021 года
Аресты Сергея Зуева и Марины Раковой
— Для меня главным событием 2021 года является арест Марины Раковой, Сергея Зуева, Максима Инкина и Евгения Зака. Конечно, выражать свою позицию по этому поводу — вопрос личного выбора. Когда мои друзья сидят в тюрьме, мой выбор — не молчать («Вот так просто попасть в — палачи»).
Но я понимаю и не осуждаю тех, кто молчит. Понятно, что многие люди не хотят высказываться — они боятся за школу и за то, что кого-то подведут своим высказыванием. Вообще, сковавший всех парализующий страх — характерный знак нашего времени.
На мой взгляд, этот арест сигнализирует о каких-то очень страшных тенденциях в образовательном мире, среди которых основной я вижу торжество дегуманизации, изоляционизма и жестко регрессивного консерватизма — «ценностей», связанных с тем, что важен не человек — ученик и учитель, а идеологические конструкции, приоритеты военизированно понимаемой безопасности и политики, эксплуатация агрессии.
Имитация образования и воспитания
Я наблюдаю, что многие решения, принимаемые в сфере образования, в общем-то транслируют эту же ценностную модель: единообразие и сужение поля вариативности — например, учебных программ.
Постоянно звучат мысли о переходе к какому-то единому учебнику, создаются примерные рабочие программы, которые не являются нормативным документом для учителя, но на практике, боюсь, будут внедряться на местах как обязательные. То есть сужается поле творчества для учителя и самореализации для ученика.
Антон Алексеевич Скулачев — преподаватель литературы в ГБОУ Школа №1514 (Москва), председатель Ассоциации «Гильдия словесников», член Совета по русскому языку при Президенте РФ.
Еще меня тревожит, что образование превращается в имитацию. Часто учителям приходится делать вид, что они проходят программу, а на самом деле — готовить ко всяческим контрольным, ВПР, ОГЭ и ЕГЭ, то есть прорешивать типовые задания. Имитация учебы соединяется со страхом учителей «как бы чего не вышло» (как говорят мне коллеги: «Мы бы с радостью делали живое и творческое, но боимся: как же программа и начальство?»), со страхом жалоб, проверок, конфликтов — и ничего, кроме жалости, не вызывает.
То же самое проявляется и на уровне воспитания. Конечно, с одной стороны, действительно здорово, что заговорили про роль воспитания, про какое-то человеческое, личностное, не прагматическое измерение образования. Но, с другой стороны, часто это превращается в свою противоположность, когда проводят мероприятия для галочки и требуют количество лайков от родителей и учеников под постами в соцсетях, когда воспитание сводится к идеологической индоктринации, а не строится на ценностях любви и свободы.
Понятно, что дети эту имитацию считывают. Каждый ноябрь у нас бывает смена в образовательном центре «Сириус» — туда приезжают ребята со всех регионов России. Не все, но очень многие из них признаются, что прекрасно понимают: в школе они ничему не научатся, школа занята вообще чем-то другим. Поэтому они идут в онлайн-школы, находят репетиторов и так далее.
Конечно, есть и противоположные примеры — содержательных, ярких проектов, нацеленных на развитие творческого и самостоятельного подхода к образованию в учителях и учениках. У меня вызывает надежды многое из того, что делают московский департамент образования и науки, Институт педагогики СПбГУ, Шанинка, ИОН РАНХиГС, «Сириус», «Сбер», «Учитель для России», «Рыбаков-фонд», детские издательства (например, «Самокат» и «Кит»), чемпионат сочинений «Своими словами», «Тотальный диктант», музеи (Ясная Поляна, Фонтанный дом, Пушкинский музей, Гослитмузей), просветительские проекты ( «Арзамас», премия «Просветитель») и многие другие коллеги.
Идеология
Если, например, в естественно-научном или математическом образовании сейчас довольно много ярких, прогрессивных ценных всероссийских проектов про инновации и развитие, то в гуманитарном образовании я вижу другую картину.
Часто оно попадает в руки людей, для которых гуманитарное образование — средство транслировать идеологические конструкции.
Например, по всей стране с прошлого года вводится программа по так называемой «русской родной литературе», которая вся состоит из клише и штампов, из высокопарных слов, которые так далеки от реального жизненного мира подростка; это ровно тот патриотизм, про который Чаадаев сказал: «…любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами».
Проекты же, связанные с другими подходами, с гуманизацией и персонализацией, с развитием критического мышления и творчества, а не мышления по шаблону, к сожалению, постепенно прикрываются. Еще одно тревожное событие в этом же ключе — угроза закрытия «Мемориала» (сообщество признано иностранным агентом. — Прим. ред. ), выполняющего во многом роль совести нашей страны.
Эпидемиологические требования
Мы все понимаем, что в условиях пандемии ограничения критически необходимы, однако школа здесь находится в ситуации заложника. На деле получается, что школьники сидят в течение всего дня в одном кабинете, лишенные движения, при этом, к примеру, в туалете все равно пересекаясь с ребятами из других параллелей.
Самое печальное — официально нельзя выехать с классом ни в какие поездки, что выглядит довольно нелепо на фоне многотысячных стадионов с концертами и матчами и переполненных баров. При том, что работают большие детские лагеря, школа не может провести свой лагерь.
Я не сторонник отмены всех мер ни в коем случае, но считаю, что школьная жизнь — это не только уроки, но и то, что после них: поездки, практики, совместные походы в театр. Для меня все происходящее с этой внеурочной жизнью — повод для серьезнейшего пессимизма и тревоги.
Диалог между учителем и родителями
Еще один повод для пессимизма заключается в том, что диалог между учителем и родителями становится так трудно достижимым, он мгновенно превращается в перепалку и жалобы со стороны семьи. Ведь очень часто школу, как и любую государственную структуру, оценивают по количеству жалоб — вернее, по их отсутствию. И люди чувствуют, что жалоба — легкий способ надавить. Многие учителя ощущают себя незащищенными, переживают по-настоящему травматичный опыт травли со стороны родителей.
Но, на мой взгляд, причины здесь более глубинные. В обществе накопилось очень много агрессии и тревоги, в таком состоянии сложно выстраивать диалог — проще пожаловаться.
Мы находимся в состоянии острой нехватки обществу спокойного диалога.
Эти жалобы часто самые поверхностные, тоже наполненные идеологическими клише, скажем: «У нас великое русское образование, а вы тут нашим детям даете американские фильмы».
На мой взгляд, это примитивная ксенофобия, но родители ее эксплуатируют на полном серьезе. Я сам периодически отвечаю на жалобы по поводу того, что в литературных текстах говорится о нечистой силе. Как это нарушает якобы православные воззрения родителей, не знаю. Думаю, скоро придется напоминать, что о нечистой силе говорится и в «Отче наш». Но есть в этом много и понятной тревоги, желания защитить детей от всего «небезопасного», окружить их лишь «проверенным», хотя как дети тогда смогут принимать решения в реальной жизни и, например, самостоятельно определять надежность источника информации, если в школе будут работать только с дистиллированной водой.
У меня ощущение, что наступает просто торжество первобытного мракобесия: нетерпимости к культурному разнообразию и культурному диалогу, дегуманизации ученика («ученик не личность» — даже такое звучит, например, с экрана телевизора), диких способов решения проблем только через конфликты.
Любовь
Конечно, есть среди этого мрака и что-то позитивное. Каждый день мы являемся свидетелями чуда, имя которому — любовь. Это чудо совершают учителя, в самых сложных контекстах они делают невероятные вещи.
Всегда упоминаю свою коллегу Ирину Николаевну Евлампиеву, которая в сельской школе Новгородской области проводит конференции по Достоевскому, и Юлию Шаромову из Красноярского края, которая перелопатила и изменила программу по литературе, трансформировала пространство школьного класса и читает со своими сельскими детьми на берегу сибирской реки современную российскую детскую литературу.
И многие другие коллеги, делающие, казалось бы, невозможное: создающие новые программы и учебные материалы, помогающие друг другу. Наше горизонтальное сообщество учителей литературы — Гильдия словесников, группа «Методическая копилка словесников» — один из самых вдохновляющих примеров деятельностной любви и поддержки, когда мы готовы делиться любыми материалами, консультировать коллег и давать обратную связь на рассказы об уроках, идеи заданий. Из общей 9,5-тысячной «Методической копилки» выросло уже несколько самостоятельных учительских онлайн-семинаров: учителей 5–7-х классов; тех, кто занимается литературой о сталинских репрессиях; заинтересованных в развитии и корректировке программы девятого класса…
И еще каждый день в общении с учениками я открываю что-то невероятное, у них постоянно хочется чему-то учиться. Например, я замечаю, что мои ученики очень здорово позволяют себе испытывать разные эмоции, откровенно в них признаваться и не бояться быть собой — а значит, разрешать это другим. Меня восхищает их свобода разговора про внутренне важное, их открытость в хорошем смысле слова. Не эксгибиционизм, а честное принятие себя и другого человека. О детях я могу говорить бесконечно, и с ними у меня, как у преподавателя, тоже связана какая-то надежда. Если они не уедут в другую страну, конечно.
Моя подруга и коллега Римма Раппопорт написала стихотворение, где есть такие строки:
Нам еще предстоит зашивать и штопать,
Чтобы речь, как прежде, была слышна.
А сейчас тихонько настроим шепот:
Наступают шипящие времена.
Наступают, как сказал Осип Мандельштам, «времена безмолвия». И на этом фоне учителю очень важно найти какую-то личную интонацию разговора с учениками, личный подход к делу. Конечно же, искать его можно только в любви. Потому что, если ты не любишь, ты ничего не найдешь.
Видимо, наступают времена малых дел и малых встреч, диалога глаза в глаза, лицом к лицу.
Поэтому во мне очень много благодарности: тем, кто рядом и поддерживает творческое, живое, человечное (во времена бесчеловечные), всем тем, «благодаря кому мы, несмотря ни на что», моим ученикам и их родителям, моим героическим коллегам.
В Новом году я хотел бы пожелать себе и другим учителям не бояться искать свой личный голос. Владимир Маркович Маркóвич, петербургский филолог, у которого мне довелось в свое время учиться, говорил: «Мы можем сделать очень мало, но то, что мы делаем, невероятно важно». Вот об этом я хотел бы напомнить всем нам накануне праздника.