что стало с игнатовым в зулейха открывает глаза
Что стало с игнатовым в зулейха открывает глаза
Войти
Авторизуясь в LiveJournal с помощью стороннего сервиса вы принимаете условия Пользовательского соглашения LiveJournal
Гузель Яхина. «Зулейха открывает глаза» Ч.2
При побеге только ленинградцы да Лейбе и остались. Они были слишком стары, чтобы бегать по лесам. Горелова же беглецы связали, чтобы он не поднял тревогу. Зулейха тоже побоялась уйти с насиженного места, хотя ее пытались обвинить в организации побега, т.к. доски выломали именно над ее полкой. Плохо бы ей пришлось, но Игнатов, как комендант поезда, не отдал ее ГПУшникам. Он поверил, что она ничего не знала.
Зулейха все это время находилась в каком-то полусне. Ей было невероятно стыдно и противно, что она давно не мылась, что приходится справлять нужду на глазах у всех в дырку в поле вагона, что она сидит рядом с чужим мужчиной. И ей все время хотелось есть.
К тому же выяснилось, что Зулейха беременна. Это установил Лейбе, на минуту выглянувший из яйца.
То есть получилось, что Муртаза все же успел что-то оставить после себя. Зулейха решила: если опять родит мертвую девочку, то съест припрятанный ядовитый сахар.
Наконец, поезд-призрак прибыл на Ангару. Игнатов думал, что его отпустят в Казань, но пришлось конвоировать оставшихся ссыльных дальше. Так велел ему Зиновий Кузнец, сотрудник НКВД, отвечающий за ссыльных. Кузнец поместил ссыльных на древнюю баржу, на которой поплыл и Игнатов, а сам собирался прибыть немного позже на катере вместе с примерно 30-ю самыми старыми и слабыми ссыльными. В частности, именно там были уже знакомые нам ленинградцы.
Игнатов теперь больше всего боялся побега, поэтому он запер людей в трюме, а сам остался наверху. На палубе была и Зулейха, которой в трюме стало плохо.
Баржа не выдержала перегруза и затонула. Игнатов нырял, пытался отпереть замок, но не смог. Потом ему годами снились утонувшие люди, которые тянули к нему руки и захлебывались.
Спас он только Зулейху, которая камнем пошла на дно. Он держал ее на плаву до тех пор, пока не пришел катер.
Итак, в лагере в итоге оказалось только 30 человек. Кузнец оставил им какие-то инструменты, немного еды и обещал прибыть с продуктами и подкреплением через пару недель, но обманул. Вернулся он только весной, потому что навигация уже кончалась.
Но Игнатов этого не знал. Он долго каждый день высматривал, не идет ли катер, и понял, что его кинули, только когда река заледенела.
Тем не менее, Игнатов сделал все, чтобы хотя бы эти, уцелевшие из доверенной тысячи, 30 человек выжили. Он заставлял стариков и инвалидов (а именно они плыли на катере) каждый день заготавливать дрова для будущей зимы.
Среди ссыльных оказался толковый, хотя и однорукий, мужик Авдей, сумевший организовать грамотную постройку землянки, в которой можно было бы не замерзнуть зимой.
Другой ссыльный – Лука – был талантливым рыбаком. Он умел ловить рыбу, которую и ели и сушили на зиму.
Что касается Зулейхи, то еще в самый первый день у нее начались преждевременные роды, и она непременно умерла бы, если бы профессор Лейбе не нашел в себе решимости скинуть хранящее его от страданий яйцо и не провел бы спасительные акушерские манипуляции. Родился мальчик, которого назвали Юсуфом.
Счастью Зулейхи не было предела – это был первый ее живой ребенок. Она постоянно носила его при себе, поместив во что-то типа мешка, который держала между грудей.
Лейбе же больше не уклонялся от действительности и успел заготовить травы для лечения авитаминоза и разных хворей.
Но все равно к весне все голодали и очень ослабли. У Зулейхи кончилось молоко. Младенец кричал, не переставая. И тут ей явилась Упыриха. Она сказала: «А мой сын никогда не плакал от голода». Зулейха ее поняла и начала кормить Юсуфа своей кровью.
К счастью, тут пришла новая баржа. Прибывшие ссыльные быстро наладили жизнь в лагере, а старички восстановились и отъелись.
Впоследствии он не раз приезжал к Игнатову, они вместе пили, парились в бане. Игнатов даже звал Кузнеца «Зина», а прислуживал им уголовник Горелов, который добровольно вызвался быть сексотом.
Поселку нужно было дать название. Ленинградцы предложили название Семь Рук – так они хотели почтить тех, кто помог им выжить в первую голодную зиму: Игнатова, Лейбе, Луку и Авдея (который был однорукий). Это название трансформировалось в Семрук – так и назвали поселок.
Семруку повезло: что ни ссыльный, то какой-нибудь редкий специалист. В лазарете у них работал гениальный профессор Лейбе, на кухне был повар Ашкинази, который ранее работал в лучших столичных ресторанах, клуб расписывал знаменитый художник Иконников. Он же наладил производство лаковых шкатулок и других изделий. Организовал артель.
А агроном Сумлинкий вывел для Семрука зимостойкую пшеницу и наладил производство тепличных огурцов.
То есть, Семрук стал процветающим поселком.
А что же Зулейха? Она пристроилась на кухне при поваре Ачкенази – все лишний кусок для ребенка. Но мальчик рос плохо, долго не ходил, не говорил, а потом у него начались еще судороги с потерей сознания. Лейбе спасал мальчика от приступов, но они могли случиться в любое время. Тогда Зулейха с согласия Лейбе и Игнатова перебралась постоянно жить в лазарет, где жил и Лейбе. Она мыла помещение, кипятила бинты, шприцы и пр. Таким образом, у нее было 2 работы.
Зулейху очень смущало, что он живет в одном доме с мужчиной. Ей даже опять являлась Упыриха и обзывала ее блядью. По татарским обычаям Зулейха должна была быть женой доктора. Ну что же, ради сына она готова. Но Лейбе женщинами интересовался только как пациентками и, поняв, чего опасается Зулейха, сказал, что этого никогда не будет.
А вот Игнатов женщинами интересовался. И Зулейха ему очень нравилась, хотя прежде его такой тип женщин не привлекал: он предпочитал крупных, грудастых, бойких. Особые чувства он стал к ней испытывать после того, как спас ее от утопления в Ангаре.
А Юсуф вдруг встал и пошел к убитому зверю. Это были его первые и долгожданные для матери шаги.
После такого потрясения Игнатов долго не подходил к Зулейхе, а она поняла, что ее призвание – это охота. Зулейха стала охотницей и добывала немало ценных шкурок.
Прошло 7 лет. Юсуф стал уже большим мальчиком. Он ел мясные блюда из животных, которых поймала его мать, а приготовил отличный повар Ачкенази; закусывал тепличными огурцами, выращенными агрономом Сумлинским. Изабелла Леопольдовна научила его говорить по-французски и по-английски. Лука учил Юсуфа ловить рыбу. Лейбе учил его медицине (они продолжали жить при лазарете), но больше всего мальчику нравилось рисовать под руководством Иконникова.
Иконников рисовал для него разных зверей, которых не было в Семруке, разные города. Правда, воображение подводило мальчика. Он знал, что в Ленинграде только каменные дома и представлял себе каменные бараки с каменными нарами.
Представляете, какое воспитание получил сын Муртазы?
Иконников расписал клуб картинами из сцен городской жизни Парижа и Ленинграда. Собирающиеся там старики переходили с набережной одного города на набережную другого. Уголовник Горелов пытался найти в том крамолу, но ему доказали, что это не буржуйский город, а Москва. Так как ни он, ни Кузнец в Москве не были, пришлось поверить на слово.
А на потолке художник изобразил как бы 4-х ангелов: воина с лицом Игнатова, лекаря с лицом молодого Лейбе, земледельца и зеленоглазую мать с младенцем. Посередине ради политкорректности Иконников изобразил красное знамя.
Юсуф всех опознал, кроме себя с Зулейхой.
Игнатов же все эти годы много пил. У него была любовница – видная баба, но Зулейха понимала, что он любит только ее. Когда-то она ненавидела пьяниц: ее мать объясняла, что это самые дурные люди. Она думала, что разлюбит Игнатова, увидев его пьяным – не вышло. Она надеялась, что остынет, увидев его с любовницей – не помогло.
Несмотря на успехи с выращиванием пшеницы и огурцов, изготовлением шкатулок и поставкой шкурок пушных зверей, основным занятием жителей Семрука была заготовка древесины. Они рубили лес и сплавляли бревна по Ангаре. Однажды пьяный Игнатов поплыл на лодке и попал под сплав бревен.
Зулейха любила просто разглядывать Игнатова. Она говорила: «Какой красивый!». А Ивану не нравилось: «Разве мужчинам такое говорят?».
Он предлагал ей поселиться вместе, но она не хотела и скрывала их отношения от сына.
Однажды зимой она задержалась у Игнатова, а сын подумал, что с мамой что-то случилось. Он пошел в лес ее искать, заблудился и чуть-чуть не замерз насмерть. Зулейха успела его найти.
А ведь Упыриха ее предупреждала – являлась, грозила бедой.
Добрый доктор в очередной раз сотворил чудо, а Зулейха прекратила свои отношения с комендантом.
Прошли годы. Началась и кончилась война. Семрука она, в общем, не коснулась – слишком далеко. Правда, Иконников и неожиданно Горелов записались добровольцами и ушли на фронт. Иконников обещал Юсуфу, что напишет ему из Парижа.
После прорыва блокады Ленинграда умерли пожилые супруги Сумлинские.
Доктора Лейбе перевели в городской госпиталь.
Юсуфу исполнилось 16 лет. Он работал в художественной артели. Его должны были отделить от матери и переселить из лазарета в мужской барак, а он замыслил побег. Юсуф хотел добраться до Ленинграда и поступить в художественное училище. Уже давно он хранил в тайнике рекомендательное письмо Сумлинского к какой-то Оленьке, которая ради прекрасного прошлого должна была помочь юноше устроиться в Ленинграде. Там же лежало и письмо, полученное от Иконникова. Тот прислал рисунок Эйфелевой башни, с послевоенной датой.
Рыбак Лука завещал Юсуфу свою лодку. Когда он умер, то Юсуф лодку припрятал. Юсуф был уверен, что у него все получится.
Зулейха почувствовала, что с сыном что-то происходит. Она нашла тайник, поняла, что он готовит побег.
Тогда она пошла к Игнатову и впервые за эти годы поговорила с ним, объяснила ситуацию. Она просила отдать Юсуфу его метрику. Но Иван не хотел. К тому же, он считал, что с такими родителями, как указаны в документе, а там значилось, что Юсуф сын кулаков, ему не светило поступить в институт.
Зулейха побежала в лес. Там ей явилась Упыриха. Она спросила ее: «Мама, что вы делали в молодости три дня в священной роще?», а та ответила: «Любви хотела, молилась». Зулейха обняла свекровь, смотрит – а это старая сосна.
В тот же день в Семруке появился старый знакомец – Горелов. Но теперь он был в военной форме, с орденами. Вел себя нагло. Заявил Игнатову, что будет комендантом вместо него, потому что Иван – инвалид, а он – герой войны.
Игнатов знал, что Горелов всю войну провел в интендантах и на фронте не был, но кому это интересно.
Приехал и Кузнец. Они с Игнатовым с 1942 года были в натянутых отношениях. Кузнец тогда предложил «раскрыть» шпионскую группу, т.е. объявить шпионами каких-нибудь самых ненужных и противных ссыльных и получить за это награды. Игнатов отказался.
«Заговор» Кузнец раскрыл в другом месте, но с Игнатовым они больше не пили.
Кузнец подтвердил, что Ивана увольняют, а его место отдают Горелову, и это, несмотря на то, что Семрук все эти годы перевыполнял план и был образцовым поселением по всем статьям.
Когда-то Игнатов мечтал уехать. Но сейчас ему некуда идти – у него никого не осталось на большой земле. Кузнец разрешил инвалиду остаться в Семруке, выбрать себе избу, найти жену и даже обещал по старой памяти защитить от Горелова. И на том спасибо.
В свой последний вечер Игнатов сжег метрику Юсуфа и написал новую. Он дал ему имя Иосиф, фамилию – Игнатов, а родителями записал Ивана Игнатова, красноармейца, и мать Зулейху, крестьянку.
Эту метрику Игнатов отнес Зулейхе и велел Юсуфу немедленно собираться. Тот был уже готов.
Зулейха проводила сына к лодке, долго следила за ней, пока она не исчезла за поворотом. Пошла обратно.
А навстречу ей шел, хромая и опираясь на палку, Игнатьев.
Он увидел Зулейху и понял, что и зрение у него испортилось – он не замечал на ее лице ни одной морщинки. А она почувствовала, что ее нестерпимая боль не ушла, но стала меньше.
«Зулейха открывает глаза»: в этой истории нет оскорбления татарского народа
На телеканале «Россия» завершился показ многосерийного фильма по роману Гузель Яхиной. Вместе с экспертами разбираем финал скандальной картины.
Те, кто не отказался от просмотра фильма «Зулейха открывает глаза» после первой скандальной серии, накануне с замиранием сердца досмотрели последнюю. Зрители, удостоверившись в счастливом конце трагичной истории, сразу после завершения картины заполнили соцсети сотнями благодарностей создателям фильма, сопереживаниями судьбе героини и тихой грустью между строк.
Зато, кажется, теперь, когда фильм перестанут транслировать по федеральному каналу, станет спокойнее коммунистам, которые требовали снять его с эфира за очернение советского прошлого. Выдохнут и мусульмане, на чувствах которых картина не раз по-черному пропиарилась (вспомните сцены интима в мечети и перекличку по именам раскулаченных знаменитых богословов России в первых сериях). Остынут и ярые защитники образа татарской женщины, считающие, что Зулейха совсем не сходится с ним.
Сколько бы шума и скандалов ни было вокруг этой картины, все это сыграло лишь на пользу сериала и постоянно подогревало интерес к нему. Высказываться и критиковать его начали даже те, кто ни разу не читал роман и не видел саму экранизацию. Не удивительно, что «Зулейха» принесла телеканалу новый рекорд и стала самым рейтинговым сериалом года. По данным канала «Россия», каждый новый эпизод фильма в день премьеры становился трендом в русскоязычном секторе. Одна лишь первая серия на «Ютуб-канале» собрала более трёх миллионов просмотров. В эфире ее смотрели 10 миллионов зрителей.
Досталось и исполнительнице главной роли Чулпан Хаматовой.
Ркаил Зайдулла, писатель
— Меня поражает агрессивность и нетерпимость критиков «Зулейхи» Яхиной, хотя видно, некоторые из них не читали книгу, не смотрели фильм. Эти люди, если бы у них в руках была власть, вводили бы цензуру, отправили бы в лагеря и тюрьмы инакомыслящих, думающих не так, как они. Вот что страшно! Это же как бы глас народа!
Потом я не верю, что какая-то беллетристика, хотя и хорошо написанная, где злая свекровь и ее сын мужлан, где татары живут на хуторе одиноко и нет соседей и родственников (а татары всегда жили общиной), где вынужденная любовь забитой женщины к коменданту, убийце своего мужа (так называемый стокгольмский синдром), пьянице и дебоширу, или сериал, где в Сибири без всяких инструментов строят шикарные дома и обшивают евровагонкой, где без продуктов и зимней одежды выживают в сорокаградусный мороз, может оскорблять целую нацию и менять её духовный код.
Обидно, что, когда уничтожали систему татарского образования и унизили всю нацию, не было такого шума и такого возмущения.
А ведь когда принимали поправки к Конституции, где есть угроза федерализму, все сидели тихо. Я здесь вижу параллели с поведением и мировоззрением Зулейхи.
Руслан Айсин, политолог
Мы уже находимся в том темном времени, когда слепой становится зрячим, а видящий физическими очами слеп сердцем и разумом.
Фарид Якупов, художник
— Смотрю по телевизору сериал «Зулейха открывает глаза» и ловлю себя на том, что давно не видел на наших экранах такой блестящей операторской работы. Да и игра некоторых актеров просто великолепна. Прекрасно исполнена татарская песня «Ай былбылым», стилизованная под тюркский музыкальный дастан. Фильм был бы нам великолепным подарком к 100-летию республики, но.
Много лет тому назад мой ленинградский учитель профессор Мыльников сказал про одного известного художника: «Беда в том, что он фантастически талантлив и своими работами может испортить вкус у огромного количества людей».
Так и эта телевизионная картина вызывает двоякое чувство. Помню, осенью позапрошлого года при съемках «Зулейхи» на мостовую около Казанского университета непонятно зачем вылили огромное количество грязи. Поток нечистот льется на нашу историю и в этом фильме. Авторы его опоздали где-то лет на тридцать.
Айрат Файзрахманов, историк
— Фильм снят халтурно в плане истории Советского Союза. В концентрационный лагерь в Сибирь с уголовниками в 1930-м высылали очень не многих. Это могла быть одна семья, один человек на несколько деревень.
Именно этот момент изначально вызвал у меня сомнения при ознакомлении с «Зулейхой». А историческую халтуру, даже с художественным вымыслом, читать тяжело. Поэтому я не мог заставить себя сделать это. И да, должен быть не НКВД, а ОГПУ. Это разные организации с разными функциями. В 1930-м еще не было даже общесоюзного НКВД.
Нияз Игламов, театральный критик
— Я смотрел лишь первую серию этого фильма. Она меня разочаровала. Мне не понравилась ни художественная организация, ни сценарная основа, ни игра актеров, ни режиссура. Все очень иллюстративно. При этом материала в книге на несколько сезонов, а в фильме все получилось очень спрессовано. Мне все больше кажется неадекватной позиция некоторых представителей татарского общества, возненавидивших роман как карикатуру на татарскую жизнь. Мол, теперь татар будут воспринимать по героям Яхиной.
Бороться с популярностью Яхиной – бесполезная трата сил и времени. Люди будут воспринимать татар через роман. Этому поспособствовали те, кто своими гневными статейками пытался доказать неправоту писательницы.
Лейсан Фаизова, журналист в сфере культуры
— Реакция, которую вызвал сериал, оказалась самой разной. Говорят, что это очернение и татарского народа, и русского (некоторые отмечали, что все негативные роли в фильме исполняют только русские), и советской действительности.
На мой взгляд, это очень хорошо, потому что для меня лично главным посылом была история о раскулаченных, история, о которой очень редко говорят на федеральных каналах. Я специально следила за комментариями, в которых многие люди благодарили создателей фильма за эту историю их дедушек, бабушек, об этом нельзя не говорить. Такие фильмы есть, но их очень мало.
Что касается культуры татарского народа, которую мы видели в фильме, то мне очень печально, что некоторые люди допускают оскорбительные высказывания по этому поводу. Эта некрасивая шумиха не в нашу пользу [татарского народа], она показывает нас с некрасивой стороны. Одно дело, если это была конструктивная критика. А я читала просто обзывательства. Это никуда не годится и переходит все границы.
К тому же я считаю, что оскорбляется только тот, кто хочет оскорбиться, а в этой истории нет оскорбления татарского народа. Она о сильной татарской женщине, которая в определенных обстоятельствах, будучи оторванной от своей родной земли, пытается сохранить свое достоинство.
«Остались ли Зулейха и Игнатов вместе?»: Чулпан Хаматова раскрыла интригу
Главные герои фильма «Зулейха открывает глаза» разоткровенничались в прямом эфире и рассказали, о том, как им работалось вместе, а также поставили точку в недосказанном финале сериала.
Евгений Морозов (Е.М.): Мне кажется, нужен не один год, чтобы понять, что произошло. Я смотрел фильм в первый раз вместе со всеми, как бабушка. Я плакал, переживал, только глаза не закрывал. Это было очень нелегко смотреть. Не на себя, а в принципе. Мы с Егором Анашкиным потом разговаривали и решили, что просто космосы совпали. У меня до сих пор в голове каждое утро звучит эта татарская песня, надо на будильник ее поставить. Что-то такое через нас прошло, что я не могу до конца представить.Могли ли мы тогда это представить?
Ч.Х.: Не могли, потому что тогда был такой холод, усталость и недосып и все остальное.
Е.М.: Точно также как не могли представить, что встретим в Казани Стинга.
Ч.Х.: У нас был очень плотный съемочный график. Каждый день нужно было снимать по много этих раньше были метры-пленки, а теперь это секунды, минуты, и чтобы мы как-то успевать готовиться периодически репетировали с главными героями. Когда у Егора были силы и время, он репетировал с нами. Но в тот день у режиссера было как-то совещание и мы поехали предстоящие сцены в Казань, искали какое-то ночное место, которое должно было быть открыто. Мы зашли в гостиницу, проходили мимо стойки ресепшена. Я толкаю Женю в бок и говорю: «Посмотри на этого мужика, это просто вылитый Стинг».
Е.М.: А я так спокойно говорю: «Да, это он». Дальше мы, конечно, не могли ничего репетировать. Мы пошли и сказали, что мы его фанаты. Чулпан говорила, а я просто головой кивал. Пожали руки и так ушли (смеется).
Ч.Х.: На следующий день мы приехали на съемочную площадку и стали всем рассказывать об этом. Одна девочка из нашей группы сказала, что он умер давно (смеется). Я засомневалась, мы полезли гуглить (смеется). Там была масса таких живых и настоящих моментов.
Вопрос от зрителя трансляции: Были ли у вас ссоры во время съемок?
Е.М.: Я лично не помню. Один раз повздорил с Егором, мы не разговаривали где-то час. Потом пошли в лес, мириться, обниматься. Я сказал ему, что был горячим и попросил прощения. И он тоже. И все. Это был максимум.
Ч.Х.: У меня тоже был срыв. Я тоже поссорилась с режиссером. Причем эта сцена, из-за которой я уезжала со съемочной площадки и готова была выплатить все штрафные санкции, не вошла в фильм. А я ее так ждала (смеется).
Вопрос от зрителя трансляции: Евгений, расскажите о ваших любимых книгах.
Е.М.: Я начитан варварски. Я могу читать совершенно разное. Видимо, это актерское такое. Я читаю книгу и если она написана живым языком, я влюбляюсь в нее и она становится моей любимой. Дальше я иду к следующей. Неверный я такой любитель книг. Одна из моих любимых – это «Мастер и Маргарита» Булгакова. Я как раз думал ее перечитать и Сирано Де Бержерак (французский писатель). А так я постоянно что-то читаю.
Вопрос от зрителя трансляции: Евгений, в каком городе вы живете?
Е.М.: В Москве. В столице нашей родины.
Вопрос от зрителя трансляции: Какие у вас планы на будущее в кино и в театре?
Е.М.: Не знаю, не знаю. У меня тоже была такая мысль. Я посмотрел «Зулейху» и подумал: «Господи, а что же теперь играть?», Ну в смысле теперь нужно искать какие-то проекты.
Вопрос от зрителя трансляции: Какая сцена была самая сложная?
Е.М.: Физически или психически? Физически – это наш с тобой заплыв по Каме, когда нас бросили посередине реки и сказали: «Тоните». Сцену, когда Игнатов вытаскивал Зулейху из воды действительно снимали на середине Камы, а она там широкая. Нам сказали: «12 метров глубины там». У меня 1,80 рост, я точно не смогу торчать из воды (смеется).
Ч.Х.: И этот силиконовый живот, который стал набирать воду и тянуть ко дну. Камера уплыла вместе с кораблем.
Е.М.: У Чулпан куча этих татарских юбок, у меня запутались ноги в них, а я должен одной рукой держать ее, другой грести. Это было, конечно, нелегко. А группа на катере смотрит и говорит, что мы так классно тонем.
Ч.Х.: (смеется) У меня уже силы заканчиваются, но я на всякий случай придерживаю парик.
Е.М.: Утонуть, но красиво. Сложно было и когда мы снимали въезд в Казанский кремль. Меня посадили на лошадь и сказали не слезать с нее. А было так холодно, что в какой-то момент я просто примерз к ней. Я помню, что единственное о чем я думал, чтобы губы не тряслись в кадре, а потом смотрю – так харизматично еду на коне, а у меня от холода все отморожено.
Ч.Х.: Я, например, обморозила руки на этих съемках. Если я прихожу из осенней температуры и ставлю руки под теплую воду, то кажется, что это просто кипяток. А психологически какая была самая сложная?
Е.М.: Наверное, с Зиной, когда баржа утонула. Когда я почти плачу. Это было сложно, я не могу это объяснить.
Вопрос от зрителя трансляции: Почему так мало комаров?
Ч.Х.: На самом деле было очень много комаров, но, видимо, не все они хотели сниматься в кино.
Вопрос от зрителя трансляции: Как снималась сцена, когда Игнатов бежит по бревнам вслед за катером?
Е.М.: Это был первый съемочной день. Меня привезли в аэропорт в час ночи, а выезд на съемочную площадку был в шесть. Меня встречает водитель и я говорю ему: «Ну тут где-то близко?» и он отвечает: «Да, 4 часа». Меня 4 часа везли к этой реке, поселили в какой-то домик, через два часа я уже выехал бегать по бревнам. Это реально лесосплав. Они там как-то закрепили бревна. Был каскадер, но в результате в фильм вошла только одна секунда его ног, а все остальное я сам делал. Было очень скользко. Так, что так и снимали. Я сейчас смотрю и думаю: «Господи». Мне нужно было пробежать по скользким бревнам, юркнуть в щель 50 сантиметров и выплыть снова. А там такое сильное течение было. Надо было удержаться, чтобы не унесло под бревна. Это был первый день съемок, мы на адреналине еще и еще. Сейчас я думаю, как я вообще на это рискнул. После первого же дня съемок Игнатова могли заменить.
Вопрос от зрителя трансляции: Расскажите про ваше первое знакомство.
Ч.Х.: Мы в фильме [«Зулейха открывает глаза»], да? У нас были игры победителей для фонда «Подари жизнь» и я приехала в каком-то клоунском гриме. Мы должны были что-то репетировать, но я не очень помню эту репетицию, так как все мои мысли были заняты этими играми.
Е.М.: Я был сам напуган без тебя. Егор попросил приехать на репетицию с Чулпан и Пересильд. И дальше пол ночи не спишь. Я помню, что когда мы увидели в первый раз, т зашла в комнату и абсолютно деловым тоном: А это мой партнер, да?». И так: «А, ну хорошо. Чулпан» и ушла куда-то, оставила меня в раздумьях, понравился, не понравился. Думаю, пошла звонить продюсерам, все, я не буду здесь сниматься (смеется).
Ч.Х.: (смеется) Ужас какой. Нет, я просто была в другом пространстве.
Вопрос от зрителя трансляции: Тяжело ли было снимать зимой?
Ч.Х.: У меня почему-то все съемки зимой.
Е.М.: Было холодно просто.
Ч.Х.: Но у нас были гениальные костюмеры. И группа была настолько отзывчивая. Условия правда были тяжелые. Иногда были смены по 16-17 часов, при том, что актерская работа в этом смысле немного полегче. У нас была зона отдыха, мы могли поспать по 5-6 часов. А группа приезжает раньше актеров, потом занимается нашими костюмами. В этом смысле у нас работали удивительные люди. Каждый из них вошел в сердце.
Е.М.: У нас там была большая семья. Других слов нет.
Вопрос от зрителя трансляции: Целовались ли вы по-настоящему?
Ч.Х.: Я по-настоящему, я не знаю как Женя. Было холодно.
Е.М.: Мы целовались быстро и по-настоящему (смеется).
Е.М.: Мы так сцену бани с Мадяновым снимали. Я так смотрю в кадре, нам так жарко. А там было так холодно. Перед каждым дублем нас брызгали водичкой, мол, мы вспотели. А там было настолько холодно, просто нереально. В щели было видно снег, а мы играли, что было очень жарко.
Вопрос от зрителя трансляции: Играли строго по тексту или была импровизация?
Е.М.: По тексту, что-то иногда меняли. Я не помню, чтобы мы что-то импровизировали.
Ч.Х.: Я кстати в один момент, увидев себя, начала плакать и думать, какая пошлость. Видимо, это уже старость какая-то.
Е.М.: Нет, это наивность.
Вопрос от зрителя трансляции: Как проходит самоизоляция?
Е.М.: Да отлично. Я на днях вышел вынести мусор и не был на улице дня четыре. Я чуть не расплакался. Просто остановился посреди двора и думал: такие большие деревья, ветер дует. Я стоял как дурачок 15 минут с этим пакетом. И воздух в Москве стал другой. Я вышел на балкон и пахнет морем. Я из Симферополя, я этот запах узнаю.
Вопрос от зрителя трансляции: Как вас коснулась критика вокруг фильма?
Е.М.: Я злился только на то, как на Чулпан нападают. В одном интервью у меня спросили мнение про коммунистов и я высказался. Я маме рассказываю, а она говорит, что зря так сказал, не надо было. Видимо, это как-то через поколение проходит. Я спрашиваю: «А почему, мам?». «Ну, вдруг тебя запретят». Мне не нужно читать никакие документы того времени. Если в моей маме живет такой страх, то какие споры могут быть? Это яркое доказательство того, что тогда было не все в порядке. Это мой ответ критикам.
Вопрос от зрителя трансляции: Будут ли Зулейха и Игнатов вместе?
Ч.Х.: Это самый частый вопрос, несмотря на то, что фильм закончился. Я думаю, что да. По фильму Игнатов не смог поехать в конце в Казань, у него были дела. А вообще, мы должны были вместе с Женей сойти с того поезда.
Е.М.: А, да. Я не помню, как так произошло. Это вопрос к продюсерам. Там был какой-то абсолютно нелепый человеческий фактор и я не вышел из поезда. А людям не хватило. Иногда мне злобно пишут почему я ее не обнял, не поцеловал. Мне кажется, они так настрадались, что они почти без слов вдвоем дальше живут, в таком молитвенном существовании. Сели поели, молча посмотрели друг на друга, легли спать. Мне кажется, они этого заслужили. Я очень хочу, чтобы там была тишина. Слова не нужны после того, что они пережили.
Вопрос от зрителя трансляции: Планируются ли дальнейшие совместные проекты?
Ч.Х.: Конечно, я бы хотела поработать с Женей еще не раз. Уже один прекрасный проект у нас был для фонда «Подари жизнь». Еще не было его премьеры. Это не фильм, это видеоклип. История была такая, что нам очень хотелось снять клип в фонде, который бы не давил бы на жалость и чувство вины, а пробуждал бы какие-то совершенно другие чувства, затрагивал бы у людей клавиши сопричастности, доверия. Так получилось, что Земфира подарила нам песню. Она не новая, давнишняя. Мы никак не могли придумать достойный сценарий для нее. Один раз мы сидели с Женей в вагончике и просто рассказывала, какая есть проблема, что нужен новый талантливый язык. Женя сказал, что попробует что-нибудь написать. Мы снимались и снимались, а потом он показал первую наработку сценария на песню и она мне очень понравилась. А потом Женя сделал развернутый сценарий. Мне показалось, что такое направление и хотелось бы. Потом случилось чудо: один щедрый человек специально под проект выдал деньги и мы сняли клип.
Е.М.: В голове было ощущение детей, которые есть во всех взрослых. Есть момент детскости, момент чистоты. Хотелось зацепить эту частоту в наш клип. Не показывать больных детей и давить на жалость, а показать детей-героев, потому что они большие герои. Дети, когда попадают в какое-то горе, они не ведут себя как взрослые. Они воспринимают это с достоинством. Мы это и придумали. Откликнулись лучшие люди индустрии. Мы снимали пять дней. У нас было 27 детей. Я очень жду премьеры, я думаю, что это будет очень трогательно и в цель. Когда я понял, что дети на карантине там взаперти с врачами, я подумал, что даже я тут взрослый мужик иногда схожу с ума. Я решил, что со следующего гонорара обязательно… Я не подумал, что я не один. Я подумал, что если я переведу сто рублей и таких будет миллион человек, то получится сто миллионов рублей. Можно спасти несколько детей.
Ч.Х.: Я часто слышу, что это дело государства, олигархов, а они тут не причем. Я считаю, что с таким подходом у нашей страны нет будущего. Нет понятия государство и олигархи, есть только личное желание помочь. Пока я буду злиться на государство и олигархов, дети будут умирать. А если мы многомиллионной страной поймем, что это наши дети, каждый из них через пять рукопожатий знаком нам, то благотворительность будет развиваться совершенно по-другому. Да, конечно, нужно исключить всякое мошенничество, но это уже другие инструменты. Главная двигающая сила, которая может изменить эту ситуацию – это люди. Каждый человек. Со своими 100, 10 рублями. Нет волшебника на голубом вертолете, мы сами волшебники.
Вопрос от зрителя трансляции: Когда появится клип?
Ч.Х.: При хорошем стечении обстоятельств, летом. Пандемия нарушила все наши планы. У нас была сетка мероприятий, все это было поставлено на рельсы.
Вопрос от зрителя трансляции: Вы случайно в Женю не влюбились? У вас такой влюбленный взгляд.
Ч.Х.: Конечно, я влюбилась в Женю. Как в него можно н влюбиться.
Е.М.: А я влюблен вы Чулпан. Помнишь, как тебя называла девочка? На съемках была девочка, которая очень полюбила Чулпан, везде за ней ходила и называла ее Зулейха Хаматовна.
Ч.Х.: Женя – драгоценный человек в моей жизни, я счастлива, что нас свела эта работа. Я знакома с Мирой (дочь Морозова). Оказывается наши дочери подружки в хоре. Я очень люблю хороших людей. Ничего не могу с этим поделать. Когда я вижу человека с большим сердцем, у меня распахивается душа.
Е.М.: Я был влюблен в Чулпан давно. Я еще не учился в Москве. Иногда видишь человека и он кажется тебе родным человеком и все. Так у меня с Чулпан задолго до того, как мы познакомились. Помню я в «Современнике» сдавал какой-то спектакль. Это был другой зал, как вы его называете. И вдруг заходит Чулпан и садится за два места от меня на мой ряд. Я не видел спектакля, не помню его названия, все время косился на Чулпан. Антракт и я смотрю, Чулпан достала телефон. Я точно знал, что мы поработаем вместе.
Ч.Х.: У Беллы Ахмадуллиной есть такое прекрасное выражение: Сильнее дружбы нет любви. Дружба – она и любовь и что-то большее. Учитывая, что Женя так впрягся в съемки нашего клипа, и сделал все-все за пять дней, как можно его не любить?
Е.М.: Я тебя тоже очень люблю.