что случилось с уйгурами в китае
СМИ: арабские страны выдают уйгуров Китаю
Уйгуры — этническое меньшинство, преимущественно исповедующее ислам и компактно проживающее в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая — сталкиваются с серьезными проблемами за рубежом, в особенности в ряде арабских государств. По информации CNN, такие страны, как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты и Египет, систематически депортируют уйгуров в КНР.
Американский телеканал утверждает, что уйгуров в этих мусульманских странах задерживают, похищают и экстрадируют по запросу Пекина. В таких условиях оплотом безопасности для представителей меньшинства была Турция, однако в прошлом году Анкара ратифицировала договор об экстрадиции с Пекином, тем самым потеряв свой статус убежища.
В качестве подтверждения телеканал приводит ряд интервью с уйгурами, проживающими в этих государствах и столкнувшимися с преследованием, а также немногочисленные документальные свидетельства экстрадиции тех или иных представителей меньшинства из Саудовской Аравии, ОАЭ или Египта.
Экстремистский настрой
Однако опрошенные «Газетой.Ru» эксперты указывают, что Китай зачастую требует экстрадиции только тех уйгуров, которые подозреваются в связи с подрывной или экстремисткой деятельностью, а также являются гражданами КНР — в материалах CNN об этом факте не упоминается.
Так, по словам врио директора Института Дальнего Востока РАН Алексея Маслова, случаев депортаций очень мало и надо понимать, что не всякий уйгур обладает китайским гражданством, то есть может попасть под экстрадицию.
«К примеру, уйгуры проживают компактными общинами и на территории России, причем не только в приграничных областях, но и внутри страны. И китайцев это не волнует.
При экстрадиции из той или иной страны речь идет о тех уйгурах, которые, как считают китайцы, занимаются подрывной деятельностью. Они, как утверждают в Пекине, организуют диаспоры, которые издают электронные СМИ или просто формируют подрывные бригады », — пояснил эксперт.
Стран, которые не выдают Китаю представителей уйгуров, уличенных в такой деятельности, практически нет, указал Маслов. Десятилетия назад они могли кочевать между Казахстаном и Китаем, но сейчас все эти пути перекрыты. Кроме того, противоречия внутри мусульманских общин в мире не позволяют уйгурам выбирать любую страну, им нужна только та, которая разделяет их взгляды.
«Самое главное, что гнев экстремистского ислама направлен против США, а не против Китая, потому что Пекин грамотно проводит финансовую поддержку мусульман. Поэтому, строго говоря, уйгурам бежать некуда», — отметил эксперт.
Замдиректора ИМЭМО имени Примакова, профессор РАН Александр Ломанов добавил, что сама по себе уйгурская диаспора никому не мешает, мешают только те силы, которые ведут борьбу за отделение Синьцзяна от Китая.
«Если существуют весомые основания предполагать их причастность к радикальным исламистским или террористическим кругам, то интерес Пекина к таким деятелям возрастает еще больше», — подчеркнул эксперт.
Разменная монета
Что касается того, почему же мусульманские государства выдают уйгуров-мусульман Китаю, то это вопрос сложный. По словам Алексея Маслова из Института Дальнего Востока РАН,
многие страны, прежде всего, Саудовская Аравия, просто не хотят портить отношения с Китаем.
«Вообще наличие уйгурских агрессивных ячеек на территории той или иной страны — это всегда большая проблема. К примеру, Саудовская Аравия, так же как и Турция, неоднократно подчеркивала, что она за защиту ислама, но против любых экстремистских действий. Наличие уйгурских ячеек абсолютно не совпадает с национальными интересами этих стран. Турция тесно связана с Китаем торговыми отношениями, в том числе через турецкую территорию проходит большая железная дорога, профинансированная КНР, а Саудовская Аравия строит на китайской территории свой нефтеперерабатывающий завод и продает Пекину нефть. Экономические интересы для них значительно важнее, чем попытки подрыва власти в Китае», — отметил эксперт.
При этом лозунги уйгурских экстремистов не совпадают с повесткой арабских государств, уверен Маслов, поскольку представители меньшинства выступают за создание независимого государства Туркистан — это очень старая идея, но сейчас она не подкреплена ни лидерами, ни деньгами, ни реальными действиями.
«То же самое с США: они выступают за соблюдение прав уйгуров, но не поддерживают идею создания какого-то независимого государства в этом регионе. То есть им значительно выгоднее иметь уйгуров как вечно угнетаемое национальное меньшинство и критиковать китайцев за это, чем реально поддерживать их довольно экстремистские настроения.
Тут просто большая игра крупных держав, в которой уйгуры являются разменной монетой», — рассуждает эксперт.
С ним отчасти согласен Александр Ломанов из ИМЭМО имени Примакова, по его словам, мотивация тех или иных государств в уйгурском вопросе завязана на поддержании добрых отношений с Пекином, в том числе по экономическим и политическим соображениям.
«По политике Китая в Синьцзян-Уйгурском автономном районе мы видим две абсолютно несовместимые версии. Одна западная, которая связана с так называемой концепцией уйгурского геноцида и повсеместным подавлением прав человека со стороны КНР. А вторая — китайская, — которая указывает на то, что для развития Синьцзяна и его экономического процветания центральные власти делают очень много», — указал эксперт.
При соперничестве этих двух несовместимых нарративов у властей КНР есть один безусловный козырь, считает Ломанов, так как в 2000-е — начале 2010-х в Китае было немалое количество терактов, участниками которых были уйгуры, причастные к религиозно-экстремистскому или сепаратистскому подполью.
«Их выходки сопровождались терактами с кровью и жертвами, они устраивали взрывы, убивали людей и нападали на правоохранительные органы. Однако последние четыре года в Китае не было ни одного теракта, связанного с деятельностью уйгурских радикалов. Поэтому в этом споре, что важнее, права человека или безопасность, Китай одерживает практическую победу», — резюмировал эксперт.
Что на самом деле происходит с уйгурами в Китае
Автор: Дмитрий Киселёв
Почти три месяца в китайском Гонконге — уличные протесты. Кто-то даже проводит параллели с Москвой, хотя масштаб все же несопоставим. Но американцы явно залезают и в Гонконг. Китайские власти уже не раз требовали от США не вмешиваться во внутренние дела страны и не подогревать толпу.
Понятно, что многотысячные протесты не проходят без провокаций со стороны митингующих, а особо прытких граждан китайская полиция задерживает, не стесняясь применять и силу.
Канцелярия МИД Китая в Гонконге в специальном заявлении потребовала от американских сенаторов и дипломатов держать свое мнение при себе: «Согласно сообщениям СМИ, некоторые сенаторы Конгресса США и сотрудники Белого дома отозвались с критикой о законно произведенных задержаниях. Они высказались в оправдание нарушивших закон преступных элементов, назвав их «несогласными», и потребовали, чтобы гонконгская администрация отозвала обвинения. Это еще раз свидетельствует о ничтожности, гегемонизме и заносчивости американских политиков».
Растущая мощь Китая уже давно делает страну объектом вмешательства внешних сил с целью хоть как-то ослабить страну. Взять хотя бы ситуацию в Синьцзян-Уйгурском районе не северо-западе Китая — месте компактного проживания мусульман-уйгуров. Там не раз вспыхивали протесты и вооруженные столкновения. Не секрет, что уйгурский сепаратизм в Китае десятилетиями подогревался извне. В последние годы ситуация в регионе успокоилась. В немалой степени благодаря грамотным мерам китайских властей.
Как живут уйгуры сегодня?
Автор: Александр Балицкий
В китайском Кашгаре сразу и не скажешь, что Китай. Выдают разве что иероглифы, хотя тут все больше уйгурская вязь. Здесь вообще все пропитано насквозь неповторимым духом среднеазиатского базара. Кашгар веками считался важной точкой маршрутов торговых караванов знаменитого Шелкового пути.
Кроме уроков китайского обязательно изучение Конституции и уголовного права, просмотр фильмов об истории КНР. Ученики, многим из которых под тридцать, оказались здесь после того, как «попали на карандаш» в местных управлениях по работе с кадрами: кто-то — за то, что смотрел в Интернете экстремистские ролики, кто-то — за то, что сам их выкладывал.
«Я раньше считал, что люди, которые не верят в Аллаха, не должны жить рядом с нами, и даже побил своего младшего брата за то, что он пошел в школу вместе с китайцами-ханьцами, даже учебники его сжег. Я тогда работал на стройке — там в основном были неграмотные люди, это они меня научили плохому. И тогда родители отправили меня сюда», — рассказал Абдулвагап Муса, выпускник образовательного центра.
Абдулвагап уже сдал все экзамены и готовится в выпуску. Такие центры здесь называют образовательными. Но западные правозащитники сравнили их с концлагерями и тюрьмами и обвинили Пекин в массовых репрессиях и преследовании мусульман. Госдепартамент США даже потребовал ввести против Китая санкции.
«Детей мусульман в китайской провинции Синьцзян насильно забирают из семей и отправляют в закрытые государственные школы», — заявили в ВВС.
«Это ложь, здесь никто никого насильно не удерживает. Это же не тюрьма, а школа. Можно получить профессию электрика, художника, швеи, автомеханика и потом пойти работать. Когда есть работа, нет почвы для терроризма», — отметил Карырджон Абдукарим, директор образовательного центра.
«Здесь я научилась шить, наверное, скоро открою свою ателье. А оказалась я тут после того, как поверила тете, что раз уйгуры — мусульмане, то они не должны разговаривать с немусульманами, иначе не попадут в рай. Я даже один раз плюнула в соседа, который был не мусульманин. Теперь я знаю, что это я вела себя неправильно», — рассказала Туказы Эркин, выпускница образовательного центра.
Видно, что здесь царит абсолютный минимализм, образцовый порядок, как в армии, двухъярусные кровати. И те самые решетки на окнах, которые и были одной из претензий правозащитников.
Здесь регулярно проводят антитеррористические учения, и даже создали специальный горный отряд, ведь вокруг Урумчи — знаменитый Тянь-Шань. Расходы на внутреннюю безопасность намного выше, чем на оборону. В Синьцзяне каждый метр — под видеонаблюдением. Так, впрочем, теперь во всем Китае, но тотальную слежку именно за уйгурами полиция отрицает.
Все изменения в Синьцзяне происходят под неусыпным гранитным взглядом Великого кормчего. Эта скульптура Мао Цзэдуна долгое время считалась самой большой в Китае. Портреты Мао здесь есть даже на традиционных уйгурских инструментах, больше, конечно, для туристов. И на всех прохожих с экранов смотрит нынешний китайский лидер, объявивший в том числе и о недопустимости преследования по религиозным принципам.
«Коран — это главное для духовной жизни, а главное про нашу земную жизнь в этой книге — это труды нашего председателя Си Цзиньпина», — сказал шейх Адбурашид, директор Исламского института Синьцзяна.
Религиозное образование шейх Абдурашид получил в Каире, а сегодня возглавляет местную Исламскую академию, где выпускают около трех тысяч имамов в год. На пятничный намаз в мечети не протолкнуться.
«Обучение идет на китайском, арабском, уйгурском языках», — все это шейх Адбурашид готов рассказать и западным правозащитникам, которые продолжают штамповать обвинения из-за границы.
«Там им промывают мозги, заставляют признавать себя китайцами, чтобы отказались от своей этнической индивидуальности, своего рода этническая чистка. Это ужасно», — считает немецкая Deutsche Welle.
Уйгурскую культуру здесь не просто поддерживают — на ней еще и неплохо зарабатывают. Посмотреть на стены Старого города каждый день приезжают тысячи туристов из других китайских провинций. И это — тоже часть политики центральных властей. Пекин инвестирует десятки миллиардов долларов в регионы, что долгие годы считались экономически отсталыми. Строит производства, развязки — автомобильные и железнодорожные. Амбициозный китайский проект «Один пояс — один путь» проходит ведь как раз тут, и безопасность для Пекина крайне важна. Главный аргумент, который приводят в Синьцзяне: после создания центров перевоспитания здесь не произошло ни одного теракта.
В чем секрет китайского автомобильного чуда в России
Восстановление престижа ФСИН поручили «жесткому» генералу МВД
Судьба единственного российского авианосца зависит от роботов
Новые власти Германии надеются на российскую молодежь
Стычка в Новой Москве требует показательного процесса
Россия и Армения по-разному видят будущее Кавказа
Иса Джавадов, Историк, востоковед
Американская элита считает, что у преступности есть раса
Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ
Китай будет долго наказывать Литву
Тимофей Бордачёв, Программный директор клуба «Валдай»
Расизм в русском балете
Молдавию отключают за неуплату
Российские школьники установили абсолютный рекорд на Международной олимпиаде по астрономии
В Лос-Анджелесе показали будущее мирового автопрома
В Москве прошел десятый бал дебютанток Tatler
Российским школьникам покажут маршрут «Золотое кольцо» по Ярославской области
В Марий Эл открыли новое здание государственной филармонии
В Оренбурге легендарная «Катюша» вернулась в парк «Салют, Победа!»
Главная тема
трагедия в кузбассе
принцип нулевой терпимости
«потеря независимости»
Видео
«американская поддержка»
национальная идея
армия и вооружения
Стоимость отопления
поставки газа
конфликт с глобализмом
взрывоопасная страна
нашествие авто-видеоблогеров
на ваш взгляд
СССР подарил Китаю сепаратистскую проблему
 |
Фото: REUTERS/Huseyin Aldemir
Текст: Дмитрий Бавырин
США готовятся обвинить китайское руководство в геноциде уйгуров – мусульманского меньшинства, по сей день доставляющего КНР множество проблем. Эти проблемы могли быть российскими, поскольку некогда уйгуры пытались стать гражданами СССР. Почему Сталин отверг их просьбу? И почему именно сейчас Вашингтон вдруг озаботился судьбой этого 12-миллионного тюркского народа?
Сообщения о том, что в скором времени США признают геноцид уйгуров со стороны КНР и введут против Пекина еще какие-нибудь санкции, пока базируются только на источниках, но этим источникам очень легко поверить. Команда президента Трампа и сам Трамп – идейные синофобы, в Китае они видят главную угрозу экономическому и политическому доминированию США, поэтому целенаправленно ищут на теле Поднебесной места, за которые можно укусить побольнее.
Желаемая перспектива – развал КНР. Работать над этим придется, конечно, долго, но люди стараются.
Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) и впрямь самая болезненная сепаратистская проблема для Пекина, хотя пишут и говорят о ней значительно реже, чем о Тибете или Гонконге. Можно подчеркнуть, что конфликт между уйгурами и ханьцами (китайцами) исчисляется даже не веками – тысячелетиями. Можно напомнить, что самая большая административная единица КНР одновременно является самой бедной и неблагополучной. Можно вести длинный счет взаимным претензиям, но проще перевести их в политические реалии сегодняшнего дня.
Под СУАР, как частью КНР, заложены сразу две «бомбы» – национальная и религиозная, причем это уже давно не локальные проблемы, поскольку в нашем глобальном мире ничего по-настоящему локального давно уже нет, если речь идет о великих державах.
Уйгуры – некое промежуточное звено между европеоидами и монголоидами. Тюрки, использующие арабскую азбуку. Их первая государственность возникла еще в VIII веке, и с тех пор неоднократно меняла вывески, пока во второй половине XVIII века с двух попыток не была окончательно покорена маньчжурской династией Цин, этнически и культурно чуждой как уйгурам, так и китайцам.
С тех пор Уйгуристан, или Синьцзян, или Восточный Туркестан – называйте его, как хотите – стал для китайского государства примерно тем же, чем является для государства Российского Северный Кавказ. У уйгуров свои архаичные традиции, свои понты, своя гордость – и показная агрессия, обращенная к покорившей их некогда империи.
Сложнее с религиозной составляющей. Уйгуры – мусульмане-сунниты, и попытки привести их к общекитайскому атеистическому знаменателю стоили Пекину и его чиновникам в Урумчи немалых нервов. До сих пор борьба ведется вокруг ношения хиджабов и бород, хождений в мечети и молитв на улицах – того, в чем китайские коммунисты видят угрозу для государственной целостности и без чего предпочли бы обойтись.
При этом то, что в XIX веке приводило к региональным восстаниям, теперь привело к интересу со стороны исламского мира, пытающегося помогать «братьям по вере», и исламизму как ответу уйгурских низов на нищету и «власть кафиров». В СУАР давно свили гнезда наиболее опасные террористические группировки вплоть до «Аль-Каиды*», как следствие, несколько лет назад первые уйгурские шахиды попытались атаковать столицу – Пекин, чего раньше за ними замечено не было.
Сколько их теперь – молодых и излишне пассионарных членов мировой уммы, воспринимающих китайцев как «неверных», точно сказать нельзя, но много, очень много. Правозащитные группы заявляют чуть ли не о миллионе человек, удерживаемых в специальных центрах, которые в СМИ называют «концлагерями». Китайские чиновники эти цифры не подтверждают, прячут «концлагеря» от посторонних глаз и выставляют их некими образовательными центрами, где уйгуров учат китайскому языку и китайским законам.
На геноцид это, разумеется, ничем не похоже. Но если в Белом доме все-таки не рискнут натягивать сову на глобус, подобные практики объявят как минимум «этнической чисткой», что тоже далеко от реальности.
Другое дело (и это более-менее очевидно для всех), что китайские методы подавления сепаратизма и впрямь являются жесткими и масштабными. С уйгурами в «группе риска» никто не миндальничает: целостность страны в сознании современного китайского политика – слишком высокая цена, чтобы ей рисковать и пускать ситуацию на самотек.
Потому местные власти всегда находятся в режиме «полной готовности». Отключение связи, перекрытие дорог, масштабные рейды, массовые аресты, инфильтрации – все это в СУАР готовы организовать по щелчку, не отвлекаясь на западные рассуждения о правах человека.
Потому что – да, проблема серьезная, да, конфликт застарелый, да, может рвануть в любой момент, и есть куча игроков от Вашингтона до международного исламизма, которые с готовностью этому поспособствуют.
Всё это, кстати говоря, могло бы стать не китайской, а нашей проблемой: у Восточного Туркестана были хорошие шансы войти в состав СССР – гораздо более значительные, чем, например, у Тибета, для которого подобный сценарий также рассматривался.
На эту тему
Кого-то, как тибетцев и тех же маньчжуров, удалось удержать. Кто-то, как монголы и тувинцы, ушли навсегда, благо сумели опереться на молодое советское государство. Уйгуры же, воспользовавшись гражданской войной между националистами и коммунистами, стали своего рода китайской Аджарией. Большую часть времени до создания КНР нынешний СУАР формально входил в Китай, но местные губернаторы правили как суверенные монархи, не считаясь с центральным правительством Чан Кайши.
И Синдзянь, и разнообразные «народные правительства», периодически возникавшие на его территории, ориентировались на Москву, обеспечивали ее дефицитными товарами, служили связующим звеном с остальным Китаем, пока наконец Восточный Туркестан не попросился в состав СССР на правах 17-й союзной республики.
Сталин отказался от этой затеи по нескольким причинам.
Во-первых, доверие к местным элитам было сильно подорвано в 1942 году, когда, после многолетнего союзничества, в регионе вдруг развязали охоту на коммунистов, посчитав, что Вторая мировая война СССР уже проиграна и ориентироваться придется на других покровителей.
Во-вторых, в начавшейся заново гражданской войне Москва однозначно поддерживала Мао, для которого было вопросом принципа собрать КНР из всех осколков бывшей империи Цин. Поэтому просоветская Восточно-Туркестанская республика, пять лет просуществовавшая на севере Синьцзяна, в 1949 году окончательно и официально вошла в состав Китая.
По некоторым данным, советские спецслужбы поддерживали связи с уйгурским подпольем еще долгие годы, планируя использовать его в случае крупного конфликта с КНР.
Будем считать, что нам этот рычаг не пригодился, но теперь уже США, вдруг вспомнив об уйгурской проблеме, пытаются использовать ее как лом, вставленный в трещину на теле китайского государства.
Невозможно спорить с тем, что эта трещина и впрямь существует, продуцируя для КНР всевозможные неприятности. Но китайский прием против этого лома не ограничивается одними лишь репрессиями – основная ставка сделана на многомиллионные финансовые вливания в регион, благодаря которым некогда захолустный Урумчи теперь зарастает небоскребами, а уровень жизни ханьцев и уйгуров пусть медленно, но выравнивается.
Мог бы выравниваться и быстрее, но многочисленные ханьцы, расселяемые по региону с целью разбавить уйгурское большинство (паритет будет достигнут через 10-15 лет), зачастую сводят сложный государственный национализм к примитивной бытовой ксенофобии, в рамках которой уйгурам намеренно указывают на их подчиненное положение, а ресурсы стараются распределять в пользу своих.
Такое «державное хамство» подпитывает как уйгурский сепаратизм, так и местный исламизм. Поэтому попытки США использовать этот хронический кризис себе во благо пускай и не смогут привести к конечной цели – к отчуждению СУАР от КНР, так или иначе вынудят Пекин потратить еще очень много сил и средств на минимизацию уйгурской проблемы, полностью решить которую не удастся еще очень долгое время.
* Организация (организации) ликвидированы или их деятельность запрещена в РФ
«Это вам за уйгуров». Интернет-агрессия из Синьцзяна продолжает нарастать
Округ Синьцзян – один из самых проблемных районов в Китайской народной республике. Именно здесь проживают уйгурские народы, представители национальных меньшинств Китайской Народной республики. Уйгуры – древний тюркоязычный народ, известный ещё с самого начала 1-го тысячелетия. Упоминания о нём были ещё во времена великой Империи Хунну. Хунны были яростными людьми с северных территорий, постоянно угрожавшим Поднебесной.
Именно из-за их вторжений и была построена Великая Китайская стена. Уйгуры вначале были подданными хуннов, потом подчинялись Жужаньскому и Тюркскому каганату, а ближе к VIII столетию создали собственное государство. Уйгурский каганат просуществовал до тех пор, пока его не разгромили предки нынешних кыргызов. Но и после этого уйгуры так же продолжали существовать как племенные союзы. История этого народа очень велика. Они были едва ли не первыми в Китае, кто официально принял ислам. В XIX веке они вместе с другими повстанцами яростно боролись против династии Цин, а в XX-м изо всех сил пытались создать своё государство с республиканской формой правления. В 1949 году они были официально присоединены к КНР. Мао Цзэдун и правящая партия начали всячески притеснять уйгуров, даже больше чем династия Цин. До сих пор уйгурская проблема так и не решена. Ещё совсем недавно власти заявили о появлении среди этих народов фанатиков-экстремистов.
Станьте членом КЛАНА и каждый вторник вы будете получать свежий номер «Аргументы Недели», со скидкой более чем 70%, вместе с эксклюзивными материалами, не вошедшими в полосы газеты. Получите премиум доступ к библиотеке интереснейших и популярных книг, а также архиву более чем 700 вышедших номеров БЕСПЛАТНО. В дополнение у вас появится возможность целый год пользоваться бесплатными юридическими консультациями наших экспертов.