Что было с зоей космодемьянской в плену
Пытки в плену у фашистов и казнь Зои Космодемьянской
Как это было
В свою очередь староста деревни Семён Свиридов поднял тревогу, и Космодемьянская была арестована немцами. Еще после событий предыдущей ночи староста, два немецких офицера и переводчик собрали сход местных жителей, на котором велели им охранять дома. Некоторым выдали белые повязки стражников, в том числе С.А. Свиридову (у того на квартире стояли 4 офицера и переводчик). Подразделение немецких солдат окружило сарай. Зоя была схвачена. Свиридову благодарные оккупанты подарили бутылку водки.
Изначально Космодемьянскую привели в дом семьи Ворониных, который использовался фашистами как штаб. На допросе присутствовали три фашистских офицера и переводчик. В ходе пыток девушку раздели и избивали ремнями.
«Она села, против нее на столе стояли телефоны, пишущая машинка, радиопреемник и были разложены штабные бумаги. Потом стали сходиться немецкие офицеры, хозяевам дома (Ворониным) было велено выйти. Старуха замешкалась, и офицер прикрикнул: «Матка, фьють!» – и подтолкнул ее в спину. Командир 332-го пехотного полка 197-й дивизии подполковник Рюдерер сам допрашивал Зою.
Сидя на кухне, Воронины все же могли слышать, что происходит в комнате. Офицер задавал вопросы, и Зоя, которая назвалась Таней, отвечала на них без запинки, громко и дерзко:
— Кто Вы? – спросил подполковник.
— Это Вы подожгли конюшню?
— Когда Вы перешли через линию фронта?
— Вы слишком быстро дошли.
— Что ж, зевать что ли?
Далее, Зою спрашивали о том, кто послал ее и кто был с нею. Требовали, чтобы выдала своих друзей. Через дверь доносились ответы: «нет», «не знаю», «не скажу». Потом в воздухе засвистели ремни, и слышно было, как стегали по телу. Через несколько минут молоденький офицер выскочил из комнаты в кухню, уткнул голову в ладони и просидел так до конца допроса, зажмурив глаза и заткнув уши – не выдержали нервы даже фашиста… Четверо дюжих мужчин, сняв пояса, избивали девушку. Хозяева насчитали 200 ударов, но Зоя не издала ни одного звука, а после опять отвечала: «нет», «не скажу»; только голос ее звучал глуше, чем прежде.
Унтер-офицер Карл Брауэрлейн, позже попавший в плен, присутствовал при пытках, которым подверг Зою Космодемьянскую подполковник Рюдерер. В своих показаниях он писал: «Маленькая героиня вашего народа осталась тверда. Она не знала, что такое предательство… Она посинела от мороза, раны ее кровоточили, но она не сказала ничего».
Так два часа Зоя провела в избе Ворониных, а после допроса ее повели в дом семьи Кулик, которые потом и рассказали, как все произошло. Она шла под конвоем, по-прежнему раздетая, ступая по снегу босыми ногами. Когда ее вводили в избу, на лбу у нее было большое иссиня-черное пятно и ссадины на ногах и руках. Она тяжело дышала, волосы ее растрепались, и черные пряди слиплись на высоком, покрытом каплями пота лбу. Руки девушки были связаны сзади веревкой, губы искусаны в кровь и вздулись. Верно, кусала их, когда пытками хотели вырвать признание.
Зоя села на лавку. Часовой стоял у двери. Сидела спокойно и неподвижно, потом попросила пить. Василий Кулик подошел было к кадушке с водой, но часовой опередил его, схватил со стола лампу и поднес Зое ко рту. Он хотел этим сказать, что напоить надо керосином, а не водой. Кулик стал просить за девушку, часовой огрызнулся, но потом нехотя уступил и разрешил подать Зое напиться. Она жадно выпила две большие кружки. Затем немецкие солдаты, жившие в избе, окружили девушку и громко потешались: одни шпыняли кулаками, другие подносили к подбородку зажженные спички, а кто-то провел по ее спине пилой. Вдосталь натешившись, солдаты ушли спать. Тогда часовой вскинул винтовку на изготовку и велел Зое подняться и выйти из дома. Он шел по улице позади Зои, почти вплотную приставив штык к ее спине, потом крикнул: «Цурюк!» – и повел девушку в обратную сторону. Босая, в одном белье, ходила она по снегу до тех пор, пока мучитель сам не продрог и не решил, что пора вернуться под теплый кров. Этот часовой караулил Зою с 10 часов вечера до 2 часов ночи и через каждый час выводил ее на улицу на 15-20 минут.
Наконец на пост встал новый часовой. Несчастной разрешили прилечь на лавку. Улучив минуту, Прасковья Кулик заговорила с Зоей:
— Ты чья будешь? – спросила она.
— А Вам зачем это? – ответила Зоя.
Она пролежала до утра без движения, ничего не сказав более и даже не застонав, хотя ноги ее были отморожены и не могли не причинять боли.
Поутру солдаты начали строить посреди деревни виселицу. Прасковья снова заговорила с девушкой:
— Позавчера – это ты была?
— Жаль. А что сгорело?
В 10 часов утра пришли офицеры. Один из них снова спросил Зою:
Продолжения допроса хозяева не слышали: их вытолкнули из дому и впустили, когда допрос уже был окончен (допрос в доме Кулик продолжался полтора часа). Затем принесли Зоины вещи: кофточку, брюки, чулки. Тут же был ее вещевой мешок, и в нем – спички и соль. Шапка, меховая куртка, пуховая вязаная фуфайка и сапоги исчезли. Их успели поделить между собой унтер-офицеры, а рукавицы достались рыжему повару с офицерской кухни. Зою одели, и хозяева помогли ей натягивать чулки на почерневшие ноги.
29 ноября 1941 года в 10 часов 30 минут ее вывели из дома на улицу. Вышла вместе с офицерами, ее держали 2 немца под руки, так как она шаталась. Одета она была в ватные темно-синие брюки, в темной рубашке, серых носках. На грудь повесили отобранные у нее бутылки с бензином и табличку с надписью на русском и немецком языках: «Поджигатель домов». Так и вывели на площадь, где стояла виселица.
Место казни окружали 10 конных с саблями наголо, больше сотни немецких солдат и несколько офицеров. Местным жителям было приказано собраться и присутствовать при казни, но их пришло немного, а некоторые, придя и постояв, потихоньку разошлись по домам, чтобы не быть свидетелями страшного зрелища.
Под спущенной с перекладины петлей были поставлены один на другой два ящика из-под макарон. Девушку приподняли, поставили на ящик и накинули на шею петлю. Она взялась за веревку рукой, но немец ударил ее по рукам. Один из офицеров стал наводить на виселицу объектив своего «кодака». Комендант сделал солдатам, выполнявшим обязанность палачей, знак подождать. Зоя Космодемьянская воспользовалась этим и, обращаясь к колхозникам и колхозницам, крикнула громким и чистым голосом:
— Эй, товарищи! Чего смотрите невесело? Будьте смелее, боритесь, бейте фашистов, жгите, травите!
Стоявший рядом фашист замахнулся и хотел то ли ударить ее, то ли зажать ей рот, но она оттолкнула его руку и продолжала:
— Мне не страшно умирать, товарищи! Это счастье – умереть за свой народ!
Фотограф снял виселицу издали и вблизи и теперь пристраивался, чтобы сфотографировать ее сбоку. Палачи беспокойно поглядывали на коменданта, и тот крикнул фотографу: «Абер дох шнеллер!» (что в переводе с немецкого на русский означает «поскорее»). Тогда Зоя повернулась в сторону коменданта и крикнула ему и немецким солдатам:
— Вы меня сейчас повесите, но я не одна. Нас двести миллионов, всех не перевешаете. Вам отомстят за меня. Солдаты! Пока не поздно, сдавайтесь в плен: все равно победа будет за нами!
Русские люди, стоявшие на площади, плакали. Иные отвернулись, чтобы не видеть того, что должно сейчас произойти. Палач подтянул веревку, и петля сдавила Зоино горло. Но она обеими руками раздвинула петлю, приподнялась на носках и крикнула, напрягая все силы:
— Прощайте, товарищи! Боритесь, не бойтесь… (в повести отсутствуют дальнейшие слова о Сталине из статьи Петра Лидова: «С нами Сталин! Сталин придет!», вместо них троеточие)
Палач уперся кованым башмаком в ящик, который заскрипел по скользкому, утоптанному снегу. Верхний ящик свалился вниз и глухо стукнулся оземь. Толпа отшатнулась. Раздался и замер чей-то вопль, и эхо повторило его на опушке леса…»
Вскоре личность Зои Космодемьянской была установлена – об этом сообщила «Правда» в статье Лидова «Кто была Таня» от 18 февраля 1942 года. А еще раньше – 16 февраля 1942 года был подписан указ о присвоении Космодемьянской звания Героя Советского Союза (посмертно). Снимки казни Космодемьянской были найдены у одного из убитых солдат вермахта под деревней Потапово близ Смоленска.
Имя Таня, которым назвалась Зоя Космодемьянская, было выбрано ей в память казненной во время Гражданской войны Татьяны Соломахи (перед революцией она была участницей подпольной большевистской организации, во время гражданской войны вступившая в красногвардейский отряд), статью о пытках в отношении которой в 1937 году Космодемьянская прочитала из сборника очерков под названием «Женщина в гражданской войне». Оказалось, что Зоя восторгалась участницей гражданской войны Татьяной Соломахой, и именно на нее хотела быть похожа.
Мертвую Космодемьянскую повесили в центре села, на перекрестке дорог. Возле виселицы в течение 3 дней стояли часовые – 2 человека. Тело Космодемьянской провисело на виселице около месяца, неоднократно подвергаясь надругательствам со стороны проходивших через деревню немецких солдат. Под Новый 1942 год пьяные немцы сорвали с повешенной одежду и в очередной раз надругались над телом, исколов его ножами и отрезав грудь. На следующий день немцы отдали распоряжение убрать виселицу, и тело было похоронено местными жителями за околицей деревни. Впоследствии Космодемьянская была перезахоронена на Новодевичьем кладбище в Москве.
Так закончилась короткая жизнь Зои Космодемьянской, и началась легенда о ней.
5) Повесть о Зое и Шуре. Л. Космодемьянская. Издательство «Детская литература». М., 1965.
Зоя Космодемьянская
Биография
27 января 1942 года в газете «Правда» вышла статья Петра Лидова «Таня». В очерке рассказывалось о героической смерти юной комсомолки, партизанки, назвавшейся во время пыток именем Таня. Девушку захватили немцы и повесили на площади в селе Петрищев, в Подмосковье. Позже удалось установить имя: ею оказалась комсомолка Зоя Космодемьянская. Девушка назвалась именем Таня в память о кумире, герое Гражданской войны Татьяне Соломахе.
Не одно поколение советской молодежи выросло на примере мужества, самоотверженности и героизма молодых людей, таких как Зоя Космодемьянская, отдавших жизнь в борьбе с фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны. Ребята знали, что, вероятнее всего, погибнут. Им не нужна слава — они спасали Родину. Зоя Космодемьянская стала первой женщиной, получившей звание Героя Советского Союза (посмертно) во время Великой Отечественной войны.
Детство
Зоя Космодемьянская родилась 13 сентября 1923 года в деревне Осинов Гай, Гавриловского района Тамбовской области. Мама Любовь Тимофеевна (в девичестве Чурикова) и отец Анатолий Петрович работали школьными учителями.
Отец Анатолия некоторое время учился в Духовной семинарии. Вырос в семье священника Петра Иоанновича Козьмодемьянского, служившего в церкви в селе Осинов Гай. Летом 1918 года за помощь контрреволюционерам священника схватили и насмерть замучили большевики. Тело нашли только спустя полгода. Священник похоронен у стен Знаменской церкви, в которой вел службы.
В селе семья Зои жила до1929 года, а затем, спасаясь от доноса, перебралась в Сибирь, в село Шиткино Иркутской области. Там семья прожила чуть больше года. В 1930 году старшая сестра Ольга, работавшая в Наркомпросе, помогла Космодемьянским переехать в Москву. В Москве семья жила на окраине, возле станции Подмосковная, в районе Тимирязевского парка. С 1933 года после смерти отца (папа девочки умер после операции на кишечнике) Зоя с младшим братом Сашей остались втроем с мамой.
Зоя Космодемьянская окончила 9 классов 201-й школы (ныне гимназия № 201 имени Зои и Александра Космодемьянских) города Москвы. Училась на «отлично»; любила историю и литературу, мечтала поступить в Литературный институт. Из-за прямого характера тяжело находила общий язык со сверстниками.
С 1939 года, по воспоминаниям матери, Зоя страдала нервной болезнью. В конце 1940 года Зоя заболела острым менингитом. Зимой 1941 года после тяжелого выздоровления восстанавливать силы отправилась в Сокольники, в санаторий для людей, больных нервными заболеваниями. Там познакомилась и подружилась с писателем Аркадием Гайдаром.
Сбыться планам на будущее Зои, как и сверстников, помешала война. 31 октября 1941 года Зоя Космодемьянская вместе с 2 000 добровольцами от комсомола пришла в призывной пункт, располагавшийся в кинотеатре «Колизей», откуда отправилась на предбоевую подготовку в диверсионную школу. Набор производился из вчерашних школьников. Предпочтение отдавалось спортсменам: юрким, сильным, выносливым, способным выдержать большие нагрузки (таких еще называли «людьми с повышенной проходимостью»).
При поступлении в школу новобранцев предупреждали, что в диверсионной работе выживают до 5%. Большинство партизан погибает, попав в плен к немцам при выполнении челночных рейдов в тыл противника.
После подготовки Зоя стала членом разведывательно-диверсионной части Западного фронта и заброшена в тыл врага. Первое боевое задание Зои было выполнено с успехом. Она в составе подрывной группы заминировала дорогу возле Волоколамска.
Подвиг Космодемьянской
Космодемьянская получила новое боевое задание, в котором в краткие сроки партизанам приказали сжечь села Анашкино, Грибцово, Петрищево, Усадково, Ильятино, Грачеве, Пушкино, Михайловское, Бугайлово, Коровине. Для подрыва бойцам выдавались по нескольку бутылок с зажигательной смесью. Такие задания партизанам давались в соответствии с приказом Верховного главнокомандующего Иосифа Сталина № 0428. Это была политика «выжженной земли»: враг вел активное наступление по всем фронтам, и, чтобы замедлить продвижение, на пути следования уничтожались объекты жизнедеятельности.
По мнению многих, это были очень жестокие и необоснованные действия, но это требовалось в реалиях той страшной войны — немцы стремительно приближались к Москве. 21 ноября 1941 года, в день выхода на задание диверсантов-разведчиков, войска западного фронта вели тяжелые бои в Сталиногорском направлении, в районе Волоколамска, Можайска, Тихорецка.
Подвиг Зои. Подвиг Веры. В тот же самый день, в нескольких десятках километров от Петрищево – в деревне Головково была.
Для выполнения задания выделены две группы по 10 человек: группа Б. С. Крайнова (19 лет) и П. С. Проворова (18 лет), в которую входила Космодемьянская. Под селом Головково обе группы попали в засаду, понеся потери: часть диверсантов убили, а некоторых партизан взяли в плен. Оставшиеся бойцы объединились и под командой Крайнова продолжили выполнение операции.
Ночью 27 ноября 1941 года Зоя Космодемьянская вместе с Борисом Крайновым и Василием Клубковым подожгла в Петрищеве (это село выступало транспортной развязкой у немцев) три дома, в которых располагался узел связи, и квартировались немцы перед отправкой на фронт. А также уничтожила 20 лошадей, предназначенных для транспортировки.
Для дальнейшего выполнения задания партизаны собирались в оговоренном месте, но Крайнов не дождался своих и вернулся в лагерь. Клубкова схватили немцы. Зоя решила в одиночку продолжить выполнение задания.
Плен и пытки
Из свидетельских показаний жителей села Петрищево Василия и Прасковьи Кулик, в дом которых привели Зою Космодемьянскую, известно, что допрос вели три немецких офицера с переводчиком. Ее раздели и секли ремнями, водили раздетую на морозе. По словам свидетелей, немцам не удалось вырвать из девушки информацию о партизанах, даже путем нечеловеческих истязаний. Единственное, что произнесла, — назвалась именем Таня.
Свидетели показали, что в пытках участвовали и местные жительницы А. В. Смирнова и Ф. В. Солина, дома которых пострадали от поджогов партизан. Позже их приговорили к расстрелу по статье 193 Уголовного кодекса РСФСР за сотрудничество с фашистами во время войны.
Казнь
Утром 29 ноября 1941 года избитую, с отмороженными ногами комсомолку Зою Космодемьянскую вывели на улицу. Там немцы уже подготовили виселицу. На грудь девушки повесили табличку, на которой на русском и немецком было написано: «Поджигатель домов». Посмотреть на зрелище собралось много немцев и местных. Фашисты фотографировали. В этот момент девушка выкрикнула:
Невероятное мужество — стоять на краю могилы и, не думая о смерти, взывать к самоотверженности. В тот момент, когда Зое надевали петлю на шею, она прокричала ставшие легендой слова:
«Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов. Но за меня вам наши товарищи отомстят.»
Ничего больше Зоя сказать не успела.
Повешенную комсомолку не снимали с виселицы еще месяц. Над истерзанным телом продолжали издеваться фашисты, проходившие через деревню. В канун нового 1942 года изрезанное ножами, оголенное, с отрезанной грудью тело Зои сняли с виселицы и разрешили сельчанам похоронить. Позже, когда советскую землю очистили от фашистов, прах Зои Космодемьянской перезахоронили на Новодевичьем кладбище в Москве.
Признание
Юная комсомолка — символ эпохи, пример героизма советского народа, проявленного в борьбе с фашистскими захватчиками во время Великой Отечественной войны.
Однако информация о партизанском движении того времени десятилетиями засекречивалась. Это связано с военными приказами и методами исполнения, на простой взгляд обывателя, слишком жестокими. А недосказанность ведет ко всякого рода домыслам, а то и просто — к инсинуациям «критиков от истории».
Так, в прессе появляются статьи о шизофрении Космодемьянской — якобы, подвиг совершила другая девушка. Однако неопровержим тот факт, что комиссия, состоящая из представителей офицеров Красной Армии, представителей ВЛКСМ, члена Ревкома ВКР(б), свидетелей от сельсовета и жителей деревни, при опознании подтвердила, что труп расстрелянной девушки принадлежит москвичке Зое Космодемьянской, что отмечено в акте от 4 февраля 1942 года. Сегодня в этом нет никаких сомнений.
Погибли героями и товарищи Зои Космодемьянской: Тамара Махинько (разбилась при десантировании), сестры Нина и Зоя Суворовы (погибли в бою под Сухиничами), Маша Головотюкова (в руках разорвалась граната). Геройски погиб и младший брат Зои — Саша. Александр Космодемьянский 17-летним ушел на фронт, узнав о героической гибели сестры. Танк с надписью на боку «За Зою» прошел много боев. Александр героически провоевал почти до самого конца войны. Погиб в битве за опорный пункт в местечке Фирбруденкруг, под Кёнигсбергом. Награжден званием Героя Советского Союза.
Память
Образ героини Зои Космодемьянской нашёл широкое распространение в монументальном искусстве. Музеи, памятники, бюсты — напоминания о храбрости и самоотверженности юной девушки до сих пор на виду.
В память о Зое Анатольевне Космодемьянской названы улицы на постсоветском пространстве. Улица Зои Космодемьянской есть в России, Беларуси, Казахстане, Молдавии и Украине.
Именем партизанки-диверсантки названы и другие объекты: пионерские лагеря имени Зои Космодемьянской, школы и другие образовательные учреждения, библиотека, астероид, электровоз, танковый полк, судно, посёлок, пик в Заилийском Алатау и танк БТ-5.
Казнь Зои Космодемьянской отображена и в произведениях искусства. Наиболее узнаваемые работы принадлежат художнику Дмитрию Мочальскому и творческому коллективу «Кукрыниксы».
В честь Зои слагали стихи Агния Барто, Роберт Рождественский и Юлия Друнина. В 1943 году Сталинской премии удостоена Маргарита Алигер, посвятившая Космодемьянской поэму «Зоя». Трагическая судьба девушки тронула и зарубежных авторов — турецкого поэта Назыма Хикмета и китайского поэта Ай Цина.
О судьбе Космодемьянской снято немало фильмов. В 1944-м вышла картина «Зоя» режиссёра Лео Арнштама. В главной роли была задействована Галина Водяницкая. Не менее известны «Во имя жизни» и «Битва за Москву».
С интересом прочитал в статье Д. Стешина о неком подонке А. Бильжо, который, ничего не зная о тех трагических днях пыток и казни З. Космодемьянской в ноябре 1941 года, мерзко извратил факты.
Моя мать А. Н. Евменова (девичья фамилия) в то время была 11-летней девочкой и жила с матерью, сестрами и братом в оккупированной фашистами деревне Петрищево и ВСЁ видела своими глазами, о чём поведала мне, а позже и другим людям, отстаивала правду о Зое в газете «Аргументы и факты», когда там искажали факты и писали домыслы.
Да, по приказу И. Сталина многие молодые люди, не полностью понимая, что такое немецкая военная машина, ринулись в патриотическом порыве, готовые пожертвовать собой ради Родины. В тяжкую годину испытаний они не думали о своей жизни.
Выполняя приказ о необходимости сжигать дома, склады, конюшни, которыми завладел враг, они реально вызывали негативное отношение мирного населения, которое было и так под гнетом оккупации, то есть без еды, без жилья, без средств к существованию. Любое неосторожное слово или взгляд, которые не понравились немцу, неизбежно вели к смерти.
В этих невыносимых условиях потеря сожженного дома и остатков имущества в нем, конечно же, вызывали желание найти и поймать поджигателя. Не могли знать мирные жители оккупированных деревень и сел Подмосковья и о приказе Сталина и понимали так, что выжить надо было в суровую зиму 1941 года.
Много копий сломано на тему: кто поймал Зою, немцы или мирные жители. Правда где-то между этими версиями.
Наиболее правдоподобно, что жители указали, где увидели диверсантов-поджигателей, а немцы организовали захват. Но ни тех немцев, ни тех жителей Петрищева уже нет в живых. Умерла недавно и моя мама. Теперь я буду отстаивать правду о гибели Зои, потому что полностью верю тем рассказам мамы, в которых она в подробностях поведала о последних днях бесстрашной девушки.
В ноябрьские дни в деревне были случаи неудачных поджогов домов. Практически в каждом крепком доме были немцы. Они представляли собой формирование интендантской части, а никак не маршевой или резервной части. Вели себя не очень агрессивно, хотя всех кур и живность перерезали, над жителями глумились, как хотели.
И вот ночами кто-то стал поджигать дома. Но поскольку перезимовать надо было во что бы то ни стало, то жители стали дежурить ночами, поскольку остаться без дома и имущества в лютые морозы значит умереть. Маловероятно при таких обстоятельствах было переселиться в другой дом, куда позволили бы немцы, где и так было очень плотно народу, ведь немцы заняли крепкие дома, выгнав вообще хозяев домов на улицу, и тем пришлось ютиться в оставшихся не занятых немцами. Некоторые жили в землянках.
В одну из ночей сильно загорелись конюшни, они были на окраине деревни. Один из жителей указал немцам, куда повели следы, тогда уже был снег и морозило. Не сильную физически Зою по глубокому снегу довольно скоро догнали и схватили.
В ту ночь вся деревня видела полыхание огня у конюшен. Семья моей мамы вся ютилась ночью на печке, но в окно было видно зарево. Помимо немецких солдат, высокие чины часто появлялись в доме мамы, так как дом расположен в середине деревни, и это было более безопасное место в случае нападения партизан и диверсантов из лесу, который окружал деревню. Штаб был недалеко, через 2 дома.
Но в ту ночь плененную Зою привели и втолкнули в дом, где была моя мама. Она увидела девушку в ватных штанах, взгляд её был спокоен и непреклонен, страха не было. Потом был допрос, её били, но она только назвала своё имя – Таня (вымышленное). Ничего не сказала о партизанах. Её увели и в соседнем доме держали и пытали. Приводили на допросы потом в штаб.
Она шла побитая, но не сломленная по дорожке мимо дома, где жила моя мама, и мама видела её.
Когда после начала оккупации прошло некоторое время и бои передвинулись к Москве, канонада удалялась, в лесной деревне Петрищево в стороне от Минского шоссе у многих жителей и у моей мамы появилось состояние потери ВСЕГО. Думали, что Москву немцы взяли, что теперь под игом фашистов придется выживать.
И вот неожиданно люди увидели партизанку. Значит, есть надежда, что НАШИ придут. Очень многие жители жалели совсем юную девушку, над которой издевались фашисты.
Хозяйка дома, где держали и допрашивали Зою, говорила, что, когда после долгих мучений она попросила воды попить, к её губам изверг поднес пламя. Но допросы и издевательства не сломили бесстрашную партизанку.
29 ноября Зою в мороз в одной женской рубашке босую водили по деревне, полагая, что она запросит пощады. Но она держалась стойко. Стучали топоры, готовили виселицу. Фашисты приказали всем жителям собраться у виселицы в середине деревни, ВСЕМ – даже малым детям.
Матери плакали, не в состоянии сдержать слез, ведь истерзанную совсем молодую девушку будут вешать. Моя мама просила свою мать (мою бабушку): «Не плачь, мама». Ведь тех, кто показывал свои переживания и плакал, немцы уводили и дознавали: не было ли каких-то связей с партизанами.
Стоя на подставке с петлей на шее и доской с надписью «Партизан», Зоя сказала свои последние слова: «Нас 200 миллионов, всех не перевешаете! За меня отомстят!»
Немцы в состоянии пьяного угара, думая, что ничего им не угрожает, с каким-то весельем фотографировались, потом столкнули подставку и повесили бесстрашную Зою. Теперь уже многие не сдерживали слез, так как казнь и слова Зои произвели очень сильное впечатление. Значит, воевать с врагом нужно и придут когда-нибудь НАШИ.
Тело Зои ещё долго висело посреди деревни. Его в порывах ненависти и пьяного угара фашисты обезобразили, отрезав груди и сделав много порезов. Потом его сняли и закопали на краю деревни.
Через несколько дней послышалась приближающаяся канонада. А как-то вечером срочно немцы собрались и покинули деревню, при этом выбивая стекла в домах, некоторые дома подожгли. Оставшиеся в домах люди выбегали на мороз, едва успев схватить что-то теплое. Но часть домов уцелела. Разбитые окна заделывали подручными средствами. В пригодных для жилья домах собрались все уцелевшие жители, так, что сидели и лежали плотно, ведь тепло давало шанс выжить.
И вот кто-то прибежал с улицы и сказал, что видел лыжников в белых одеждах. Люди высыпали из домов. С какой же радостью они встречали НАШИХ. Значит, немцы ушли совсем.
Зою похоронили с почестями, приезжала её мама для опознания. Очень тяжело ей было видеть, что стало с её дочерью.
Спустя годы моя мама рассказала о пережитом Клавдии Блочкиной, которая облекла рассказ её в своеобразные стихи.
Опубликуйте их, если можно. Это будет хорошей памятью нашей о бесстрашной Зое.
Андрей Кашин, специально для «Русской Весны»