Что будет если поезд врежется в танк
Последствия столкновения советского учебного танка Т-64 со скорым поездом Лейпциг-Берлин-Штральзунд.
В результате погибли четыре человека (два машиниста поезда и два пассажира), экипаж танка успел выскочить перед столкновением
Приказом на очередной учебный период командира 118 оутп предписывалось:
— танки на полигон перегонять только подразделениями не менее роты;
— при перегоне танков организовывать на переезде комендантский
пост с высылкой сигнальщиков на 300 метров в обе стороны, с флажками в дневное и фонарями в ночное время.
Однако данный приказ был грубо нарушен. Механик-инструктор, посадив за рычаги танка Т-64А курсанта призыва осени 1987 года, решил самостоятельно выдвинуться на танкодром. Танк заглох на рельсовых путях в результате неисправности двигателя. Увидев приближение поезда, экипаж покинул танк, предупредительных сигналов не подавал.
Циркулирующая версия о неисправности ТПУ и потере ориентировки во время вождения, случайности выхода танка на ж/д пути, основывается на допросе немецкой полицией экипажа до прибытия представителей советского командования. Характерно, что и дознаватели, и допрашиваемые не знали ни слова на языке друг друга.
19 января 1988 года в 17 часов 50 минут cкорый поезд D716 Лейпциг-Берлин-Штральзунд на скорости около 110 км/ч ударил танк и протащил его на 130 метров. В результате столкновения погибли оба машиниста поезда и 4 пассажира в вагонах, 33 пассажира получили тяжёлые ранения. Из танкистов никто не пострадал.
После этого чрезвычайного события силами немцев был построен бетонный танковый путепровод через железнодородные пути, который существует и поныне.
Грубейшее нарушение ТБ, не пронесло, люди погибли.
Вроде и печальная история, а что-то анекдот вспомнился.
Командир демонстрирует солдатам новый танк.
— Вот, товарищи бойцы, это новый секретный танк. Петров.
Петров тужится, пыжится, не поднять.
— Сидоров, помоги Петрову.
Пытаются вдвоем, та же ситуация.
Пыхтят втроем. Поднять не могут.
— Никак не поднять, товарищ командир!
— А хули вы хотели? Сорок шесть тонн.
Этот случай доводили до нас в дивизии. Именно в 1988 году.
Танк пришлось покрасить.
Приказом на очередной учебный период командира 118 оутп предписывалось:
— танки на полигон перегонять только подразделениями не менее роты;
— при перегоне танков организовывать на переезде комендантский
пост с высылкой сигнальщиков на 300 метров в обе стороны, с флажками в дневное и фонарями в ночное время.
Однако данный приказ был грубо нарушен. Механик-инструктор, посадив за рычаги танка Т-64А курсанта призыва осени 1987 года, решил самостоятельно выдвинуться на танкодром. Танк заглох на рельсовых путях в результате неисправности двигателя. Увидев приближение поезда, экипаж покинул танк, предупредительных сигналов не подавал.
Циркулирующая версия о неисправности ТПУ и потере ориентировки во время вождения, случайности выхода танка на ж/д пути, основывается на допросе немецкой полицией экипажа до прибытия представителей советского командования. Характерно, что и дознаватели, и допрашиваемые не знали ни слова на языке друг друга.
19 января 1988 года в 17 часов 50 минут cкорый поезд D716 Лейпциг-Берлин-Штральзунд на скорости около 110 км/ч ударил танк и протащил его на 130 метров. В результате столкновения погибли оба машиниста поезда и 4 пассажира в вагонах, 33 пассажира получили тяжёлые ранения. Из танкистов никто не пострадал.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Военное дело
Страх и смерть: члены экипажей рассказывают об ужасах жизни в танке во время Второй мировой войны (АВС, Испания)
Жара, постоянный шум и страх быть уничтоженными были обычными попутчиками экипажей боевых танков
То утро 1944 года началось для Лафайета Пула (Lafayette G. Pool) с улыбки. Спустя три года на фронте это был его последний день в Европе. «Вы и ваш экипаж — герои, я хочу, чтобы вы вернулись домой к своим матерям живыми и здоровыми», — объяснил ему полковник Ричардсон (Richardson). И вместо того, чтобы возглавить атаку, как он обычно делал, американский танкист-ас (он уничтожил дюжину «Пантер» и более двух сотен машин) отправился на фланг соединения, позицию, казавшуюся спокойной.
Пул выжил, но никогда не смог забыть тот момент. Ему повезло больше, чем экипажам более четырех тысяч «Шерманов», основы американских танковых дивизий, погибшим за время Второй мировой войны. Многие из них погибли от выстрелов устрашающих 88-миллимитровых противотанковых орудий.
Командир танка Дуглас Амбридж (Douglas Ambridge) почувствовал такой же ужас, когда понял, что в них целится «Тигр 1», еще один ночной кошмар американских танкистов. Он приказал водителю спрятаться за домом, но это им не помогло. «Выстрел прошел через пять стен здания, пробил нашу броню и попал в топливный бак», — писал он после окончания войны. Он сумел выскочить из танка, прежде чем пламя объяло его.
Суть в том, что жизнь танкистов обеих сторон была намного сложнее, чем показывают в голливудских фильмах. В битве они были настолько же уязвимы, как и остальные. Как и в случае с неизвестными солдатами, которым приказывали с одними лишь винтовками занять то или иное место, всего один выстрел мог унести жизни танкистов.
Разница лишь в том, что пехота ощущала ужас, услышав звук немецких пулеметов MG-42 или британских «Виккерс», а те несчастные, сражавшиеся, сидя внутри танков Второй мировой войны, боялись грохота противотанковых орудий. Единственным спасением было стать маленькой семьей, где все основано на взаимном доверии. Это подтверждает и советский [танкист-]водитель Александр Сахаров: «Члены экипажа ближе друг другу, чем братья».
Клаустрофобия и метал
Такая семья состояла из пяти человек, выполнявших в танке определенные роли (хотя в начале войны русские экипажи состояли из четырех человек). Все они находились в замкнутом помещении размером меньше комнаты, именно так и было в случае с самыми распространенными танками: немецкими «Пантера IV», американскими «Шерман» и советскими Т-34/76.
Контекст
Forbes: это не танк, это российская гаубица! Как отличить танк от других броневиков
Al Arabiya: этот советский танк вселял в немцев ужас
АВС: странный подземный танк в битве за Сталинград
Обычно водитель и пулеметчик (он же радист) располагались сидя в передней части машины. Может показаться, что так удобней, но во время сражения они должны были всё время оставаться в этом положении, иначе бы бились головой о верх. Справа и слева от башни располагались артиллерист и заряжающий. Позади находился командир, он должен был сохранять бдительность и отвечать за благополучие подчиненных. «Мы должны были всt время быть внимательными, когда наблюдали за сражением во время позиционной войны», — вспоминает Отто Кариус, легендарный немецкий ас.
Хотя должность командира была наиболее ответственной, страдали больше всего водители. Джек Роллинсон (Jack Rollinson), сам служивший в этой должности, считает, что они стояли «на нижней ступени иерархии». По его словам, им приходилось вставать раньше всех, чтобы проверить танк, а остальной экипаж продолжал спать под брезентом, натянутым на манер палатки. Спать они ложились тоже позже всех, так как нужно было проверить гусеницы и двигатель. Во время перемещений поспать им также не удавалось. Кариус разделял такое мнение: «Для этой должности требовалось дополнительное мужество».
Несмотря на это перед смертью все были равны. «Когда броню пробивали, иногда взрывались головы и внутри все было в крови, мясе и мозгах», — вспоминал после битвы лейтенант Белтон Купер (Belton Cooper) из батальона обслуживания.
Каждый день вне лагеря был тяжелым. Во время долгих перемещений из одной области в другую, такие обычные вещи как опорожнение мочевого пузыря и прием пищи превращались в целое приключение. Проблему похода в туалет можно было решить с помощью гильзы снаряда (во время сражения нужно было быть осторожней, они горячие), пехотного шлема или пустой банки.
Для восстановления энергии у них были особые пайки, хотя, некоторые военные, например, немец Германн Хекардт (Hermann Heckardt), считали их «скучными». Этот сержант любил вступать в бой, потому что так мог достать британское консервированное мясо. Отсеки могли превращаться в кладовые, это было обычным делом. Хуже всего было месяцами не возвращаться на базу. «В такие периоды мы вели нищенскую жизнь, о мытье и подумать не могли. С такими бородами и друзей было сложно узнать», — вспоминал Ханс Беккер (Hans Becker).
Проверка чувств
Жестокость сражений шокировала. По воспоминаниям рядового Дж. В. Хоуса (J. W. Howes) были звуки и пострашнее грохота вражеских снарядов по броне — «услышать по радио щелчок выключения радио другой машины». «Ужас сражения» усиливался, ведь это значило, что товарищи, с которыми они месяцами жили в лагере, погибли. «Если кто-то сообщал, что в такую-то машину попали, все знали, кто это был. Лица погибших пролетали перед взором за несколько секунд».
Обоняние было еще одним чувством, подвергавшимся проверке внутри этих металлических глыб. Начать даже с запаха самих членов экипажа, которые могли помыться только в лагере или, если были достаточно прозорливы, из ведра воды. Самым грязным обычно был заряжающий, он потел больше остальных, загружая снаряды в пушку.
Страдало и зрение. Во время сражения только у командира был панорамный обзор происходящего снаружи. Обычно он вел бой наполовину высунувшись из люка, хотя мог и спрятаться, чтобы избежать пуль. Тут наиболее самоотверженными были немцы. Отто Кариус всегда настаивал на том, что эта опасная практика может помочь увидеть противника на несколько жизненно важных секунд раньше. «Те командиры танков, что хлопают люком в начале атаки и не открывают его до самого конца, никуда не годятся».
Остальным членам экипажа, однако, приходилось напрягать зрение, чтобы понять, что происходит вокруг, потому что для обзора у них было только маленькое окошко размером с почтовый ящик. Само собой, внутри этих металлических зверей рассмотреть что-либо было невозможно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Неслучившаяся катастрофа. Случай из истории БАМа.
Эта история произошла в 1992 году на маленькой станции Хани в Якутии. Посёлок городского типа Хани расположен в одном из самых живописных мест в России на Муруринском перевале, являющимся высшей точкой Байкало-Амурской магистрали.
А случилось все благодаря стечению обстоятельств и пренебрежению правилами безопасности со стороны ряда людей, которым мы, как пассажиры, доверяем свою жизнь.
Товарный поезд должен был отправиться от станции Новая Чара в сторону станции Хани. Это перегон, представляющий собой почти постоянный спуск длинной в десятки километров. Проезжать по нему можно только с абсолютной уверенностью в тормозной системе состава. Тем более если это грузовой состав весом в тысячи тонн. Но именно с тормозами в тот день и возникли неполадки у грузового поезда следовавшего по маршруту.
Следующими, кто допустил нарушения, были путейцы, в чью задачу входило поддержание железнодорожного полотна в надлежащем состоянии. Дорога здесь построена на вечной мерзлоте, это был один из последних участков БАМа, сданный в конце 80-х годов. Поэтому полотно «гуляло», периодически образовывались просадки пути, требующие немедленного ремонта и ограничения скорости на маршруте до исправления. Несмотря на то, что очередную просадку заметили вовремя, своевременный ремонт осуществлён не был, а из-за неправильной оценки проблемы, ограничение скорости поставили в 40 километров в час, хотя должны были установить не более 25 км/ч.
Машинист, принимая машину перед рейсом, не обратил внимание на большое провисание автосцепок между секциями тепловоза. Это сыграло одну из ключевых ролей в будущем ЧП. Он вообще не должен был принимать локомотив, в связи с тем, что был пропущен срок очередного ТО. Но подвижного состава как обычно не хватало и начальник депо дал команду на эксплуатацию.
В итоге все, кто отвечает за безопасность движения, допустили нарушения. Катастрофа была предопределена.
Они успели. Маневровый тепловоз успел освободить путь. Пассажирский, уйти с пути взбесившегося поезда и доехать до станции. Как только хвост пассажирского состава втянулся на боковой путь, на станцию влетел сломанный локомотив. Он пронёсся сквозь посёлок на скорости 107 километров в час. Остановить его удалось только через несколько километров.
Руководитель депо, машинист и его помощник получили условное наказание и были отстранены от работы. Слесарю-электрику дали реальный срок. Путейцы отделались лёгким испугом. Валентину Зарубину отметили знаком «Почетному железнодорожнику» за профессионализм, чёткие и грамотные действия в аварийной ситуации. Очередной катастрофы, вызванной разгильдяйством на всех уровнях, не произошло из-за того что нашёлся один профессионал своего дела. Повезло.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Военное дело
Страх и смерть: члены экипажей рассказывают об ужасах жизни в танке во время Второй мировой войны (АВС, Испания)
Жара, постоянный шум и страх быть уничтоженными были обычными попутчиками экипажей боевых танков
То утро 1944 года началось для Лафайета Пула (Lafayette G. Pool) с улыбки. Спустя три года на фронте это был его последний день в Европе. «Вы и ваш экипаж — герои, я хочу, чтобы вы вернулись домой к своим матерям живыми и здоровыми», — объяснил ему полковник Ричардсон (Richardson). И вместо того, чтобы возглавить атаку, как он обычно делал, американский танкист-ас (он уничтожил дюжину «Пантер» и более двух сотен машин) отправился на фланг соединения, позицию, казавшуюся спокойной.
Пул выжил, но никогда не смог забыть тот момент. Ему повезло больше, чем экипажам более четырех тысяч «Шерманов», основы американских танковых дивизий, погибшим за время Второй мировой войны. Многие из них погибли от выстрелов устрашающих 88-миллимитровых противотанковых орудий.
Командир танка Дуглас Амбридж (Douglas Ambridge) почувствовал такой же ужас, когда понял, что в них целится «Тигр 1», еще один ночной кошмар американских танкистов. Он приказал водителю спрятаться за домом, но это им не помогло. «Выстрел прошел через пять стен здания, пробил нашу броню и попал в топливный бак», — писал он после окончания войны. Он сумел выскочить из танка, прежде чем пламя объяло его.
Суть в том, что жизнь танкистов обеих сторон была намного сложнее, чем показывают в голливудских фильмах. В битве они были настолько же уязвимы, как и остальные. Как и в случае с неизвестными солдатами, которым приказывали с одними лишь винтовками занять то или иное место, всего один выстрел мог унести жизни танкистов.
Разница лишь в том, что пехота ощущала ужас, услышав звук немецких пулеметов MG-42 или британских «Виккерс», а те несчастные, сражавшиеся, сидя внутри танков Второй мировой войны, боялись грохота противотанковых орудий. Единственным спасением было стать маленькой семьей, где все основано на взаимном доверии. Это подтверждает и советский [танкист-]водитель Александр Сахаров: «Члены экипажа ближе друг другу, чем братья».
Клаустрофобия и метал
Такая семья состояла из пяти человек, выполнявших в танке определенные роли (хотя в начале войны русские экипажи состояли из четырех человек). Все они находились в замкнутом помещении размером меньше комнаты, именно так и было в случае с самыми распространенными танками: немецкими «Пантера IV», американскими «Шерман» и советскими Т-34/76.
Контекст
Forbes: это не танк, это российская гаубица! Как отличить танк от других броневиков
Al Arabiya: этот советский танк вселял в немцев ужас
АВС: странный подземный танк в битве за Сталинград
Обычно водитель и пулеметчик (он же радист) располагались сидя в передней части машины. Может показаться, что так удобней, но во время сражения они должны были всё время оставаться в этом положении, иначе бы бились головой о верх. Справа и слева от башни располагались артиллерист и заряжающий. Позади находился командир, он должен был сохранять бдительность и отвечать за благополучие подчиненных. «Мы должны были всt время быть внимательными, когда наблюдали за сражением во время позиционной войны», — вспоминает Отто Кариус, легендарный немецкий ас.
Хотя должность командира была наиболее ответственной, страдали больше всего водители. Джек Роллинсон (Jack Rollinson), сам служивший в этой должности, считает, что они стояли «на нижней ступени иерархии». По его словам, им приходилось вставать раньше всех, чтобы проверить танк, а остальной экипаж продолжал спать под брезентом, натянутым на манер палатки. Спать они ложились тоже позже всех, так как нужно было проверить гусеницы и двигатель. Во время перемещений поспать им также не удавалось. Кариус разделял такое мнение: «Для этой должности требовалось дополнительное мужество».
Несмотря на это перед смертью все были равны. «Когда броню пробивали, иногда взрывались головы и внутри все было в крови, мясе и мозгах», — вспоминал после битвы лейтенант Белтон Купер (Belton Cooper) из батальона обслуживания.
Каждый день вне лагеря был тяжелым. Во время долгих перемещений из одной области в другую, такие обычные вещи как опорожнение мочевого пузыря и прием пищи превращались в целое приключение. Проблему похода в туалет можно было решить с помощью гильзы снаряда (во время сражения нужно было быть осторожней, они горячие), пехотного шлема или пустой банки.
Для восстановления энергии у них были особые пайки, хотя, некоторые военные, например, немец Германн Хекардт (Hermann Heckardt), считали их «скучными». Этот сержант любил вступать в бой, потому что так мог достать британское консервированное мясо. Отсеки могли превращаться в кладовые, это было обычным делом. Хуже всего было месяцами не возвращаться на базу. «В такие периоды мы вели нищенскую жизнь, о мытье и подумать не могли. С такими бородами и друзей было сложно узнать», — вспоминал Ханс Беккер (Hans Becker).
Проверка чувств
Жестокость сражений шокировала. По воспоминаниям рядового Дж. В. Хоуса (J. W. Howes) были звуки и пострашнее грохота вражеских снарядов по броне — «услышать по радио щелчок выключения радио другой машины». «Ужас сражения» усиливался, ведь это значило, что товарищи, с которыми они месяцами жили в лагере, погибли. «Если кто-то сообщал, что в такую-то машину попали, все знали, кто это был. Лица погибших пролетали перед взором за несколько секунд».
Обоняние было еще одним чувством, подвергавшимся проверке внутри этих металлических глыб. Начать даже с запаха самих членов экипажа, которые могли помыться только в лагере или, если были достаточно прозорливы, из ведра воды. Самым грязным обычно был заряжающий, он потел больше остальных, загружая снаряды в пушку.
Страдало и зрение. Во время сражения только у командира был панорамный обзор происходящего снаружи. Обычно он вел бой наполовину высунувшись из люка, хотя мог и спрятаться, чтобы избежать пуль. Тут наиболее самоотверженными были немцы. Отто Кариус всегда настаивал на том, что эта опасная практика может помочь увидеть противника на несколько жизненно важных секунд раньше. «Те командиры танков, что хлопают люком в начале атаки и не открывают его до самого конца, никуда не годятся».
Остальным членам экипажа, однако, приходилось напрягать зрение, чтобы понять, что происходит вокруг, потому что для обзора у них было только маленькое окошко размером с почтовый ящик. Само собой, внутри этих металлических зверей рассмотреть что-либо было невозможно.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
В РЖД рассказали о версиях ДТП легковушки с поездом в Алтайском крае
Редакция, Происшествия, 12:12, 23.11.2021
Это уже не первый случай ДТП на железной дороге. Всего в Алтайском крае за этот год произошло уже шесть таких аварий, в которых погибли три человека
Специалисты РЖД и полицейские проводят проверку по факту ДТП на одном из перегонов недалеко от Барнаула, в котором груженный углем поезд протащил зажатый между вагонами «ВАЗ», сообщает ГТРК «Алтай».
«Машинист не мог повлиять на ситуацию, поскольку автомобиль въехал в середину состава. Сейчас стражи порядка прорабатывают разные версии причин инцидента», – рассказали в РЖД.
В настоящее время правоохранительные органы проверяют все версии произошедшего, в их числе – техническая неисправность автомобиля.
Напомним, что вечером 21 ноября на железнодорожном переезде в поселке Черницк очевидцы заметили, как грузовой поезд тащит врезавшуюся в него легковушку. Состав остановился только возле Калманки. В МВД рассказали, что ДТП произошло около поселка Ягодного. Автомобиль «ВАЗ» въехал в грузовой железнодорожный состав. Тело погибшего нашли на ж/д путях.
На Алтае идет проверка инцидента с гибелью водителя легковушки на ж/д переезде
По словам очевидцев, грузовой состав несколько километров протащил машину по путям. Фрагментированные останки погибшего водителя нашли вдоль дороги