чему учит дом в котором
Символика романа М. Петросян Дом, в котором.
В романе М. Петросян «Дом, в котором…» проявляются такие тенденции современной эпохи, как стремление к расширению смысла изображаемого посредством обращения к мифопоэтике и символике.
Мифологический и символический аспекты романа М. Петросян «Дом, в котором…» позволяют поставить вопрос о месте мифологического в структуре сознания современного человека, о его картине мира, о духовном потенциале человеческого сообщества.
В данной статье будут рассмотрены два аспекта прочтения романа М. Петросян – мифопоэтический и символический.
Мифопоэтические корни персонажей романа «Дом, в котором…»
Действие романа М. Петросян происходит в интернате для детей – инвалидов. В книге подробно описаны будни подростков выпускного класса, а в интермедиях, вставных главах, речь идет об их детстве.
На уровне поэтики среди персонажей автором выделена небольшая группа героев, наиболее значимых в раскрытии философского содержания романа. Это Лось, Слепой, Сфинкс, Табаки, Македонский. Они связаны с различными образами многих религиозных традиций. Перечисленные персонажи связаны с основным сюжетом романа – ожиданием выпуска, и с главным его конфликтом – выбором между «Наружностью» и «Изнанкой».
Лось – воспитатель в Доме, изображается интермедиях, к моменту их выпуска его уже нет в живых.
Лось связан аллюзиями с образом Иисуса Христа посредством эпитетов «синеглазый Лось» и «ловец душ». Христа называют «ловцом душ человеческих», а воспитателя Лося — «ловцом детских душ».
Описания внешности Лося в романе мы не видим, только синие глаза. В романе он подается зрением ребенка (Слепого), поэтому кажется большим, сильным, добрым взрослым, который всегда защитит от внешнего мира (от хаоса небытия). В образе Лося в романе выражена идея не ортодоксального христианства, а личного, глубоко интимной религиозности, восприятия Бога как отца и самого близкого друга. «Так продолжалось, пока не появился Лось. Человек, говоривший с ним не как с одним из многих» [Петросян, 53].
Характеристика героя дополняется с помощью возможностей цветовой символики. Единственный цвет, использованный в образе Лося — синий. Эпитет «синеглазый» помогают толковать образ героя за счет библейской аллюзии. Синий цвет несет в себе такие понятия как бесконечность, вечность, истина, преданность, вера, чистота,
целомудрие, духовная и интеллектуальная жизнь. В облике Лося не употребляется других цветов, чтобы не перебить звучания основного, выявляющего сущность героя.
Слепой – «хозяин Дома», хранитель законов, переданных ему погибшим воспитателем. Основное назначение Слепого в обществе Дома – сохранение порядка, стабильности; его основная цель – не допустить хаоса анархии, которая несколько лет назад привела к человеческим жертвам.
Очень важно в романе, что Слепой сохраняет и воплощает в жизни заповеди Лося. Так автор говорит о значении преемственности традиций, о правильности традиционных отношений отцов и детей, об опасности негативных, порой катастрофических последствий их разрушения.
Многообразны мифопоэтические корни Слепого. Он связывается со славянским богом Велесом, а также с волком-оборотнем. Образ Слепого представляет собой темное, инфернальное начало, и это подчеркнуто с помощью цветовой семантики. В описании внешности героя автор использует следующие оттенки, характерные для изображения дьявола: серый, черный, темно-зеленый (знак принадлежности к потустороннему).
Противоречивость Слепого, соединение в нем светлого (хранение божественных законов) и темного, инфернального говорит об отражении в данном герое древнейших представлений, для которых было характерно нерасчлененность добра и зла.
Сфинкс – рупор Слепого, его идеолог, посредник между властью и обществом. Его главная задача – донести идеи Слепого до каждого в Доме. Сфинкс никогда не выступает публично, он всегда разговаривает наедине и прибегает к помощи вопросов и своеобразных притч. Так Сфинкс заставляет человека думать самостоятельно, а не слепо перенимать чужую идеологию.
На уровне мифопоэтики данный персонаж связан с древнеегипетским сфинксом, символом мудрости, а также с богом солнца Омоном Ра, а подросток по кличке Македонский — с библейской историей падшего ангела. Македонский жаждет искупления, он реализует евангельский принцип служения ближнему; он понимает, что только крайней формой служения он, падший ангел, может искупить крайнюю степень греха.
Прощение Сфинксом Македонского не только характеризует Сфинкса как выразителя светлого начала, но и делает его самого этим светлым началом. М. Петросян позволяет Сфинксу прощение падшего ангела, тем самым наделяет его божественной сущностью.
При создании образа Сфинкса М. Петросян также пользуется возможностями цветовой символики. Так, в образе героя встречаются оттенки зеленого (но не болотного) и бирюзового. В сочетании с голубым зеленый дает намек на такие особенности героя, как спокойствие, рассудительность, гуманность; актуализирует светлое начало в образе. Цветовая символика гармонично сочетается с описанием черт характера героя, его поступками, склонностями.
Если Слепой – хранитель духовных ценностей, Сфинкс – посредник между властью и обществом, то Шакал Табаки является хранителем культуры Дома. По сюжету романа, именно Табаки хранит фольклор и передает его окружающим. То, что герой боится часов, подчеркивает его вневременной характер.
Образ Табаки связан с двумя архетипами – Дитя и Шут. Архетип Дитя выражен с помощью таких деталей, как подчеркнуто детское поведение героя. Если, к примеру, Слепой в интермедиях ведет себя как взрослый, то Вонючка характеризуется как «кошмарный ребенок», ему свойственны детские проказы и шалости. Будучи уже семнадцатилетним подростком, Табаки очень подвижен, шаловлив, непоседлив, искренен. Своим поведением он напоминает скорее ребенка, нежели старшего подростка.
На просьбу Курильщика прояснить ему свою суть, Табаки символическим жестом расстегивает жилетки — Курильщик видит рисунок, присущий только детской одежде «три красных жирафика на голубом фоне» [Петросян, 324].
Вместе с тем, мы знаем, что Табаки — сказитель и хранитель времени, и в этом воплощается архетип мудреца. Дитя и мудрец в этом образе связаны понятием мудрости, неиспорченности миром. Поэтому Табаки не знает времени. Он умеет жить мгновением.
Архетип Шута связан с мотивом грязи. При первом описании внешности героя, глазами Курильщика, отмечено, что у Табаки очень грязные руки, что повторено при его описании в следующей главе, и что одет он во все «то ли не очень чистое, то ли ужасно потрепанное» [Петросян, 31],; «Табаки что-то жевал, капая на одеяло» [Петросян, 31], усиленное жестом героя, когда тот рассыпал пепел на одеяло. Концепт грязи выражен также в ассоциативном соотношении героя с собакой через аллюзию к мифологическому богу Анубису, и подчеркивает в Табаки его связь с подземным миром.
Образ Шакала Табаки отражает дохристианские, языческие верования, характеризующиеся отсутствием деления мира на светлое и темное, доброе и злое.
Смысл книги «Дом в котором…» Мариам Петросян
Сюжет этой книги нетривиален, главными ее лицами являются дети с инвалидностью, постоянно проживающие в интернате. Из-за этого факта писательница подверглась нападкам, что неэтично эксплуатировать тему больных детей ради популярности. Но само их место обитания представлено в несколько мистической и иносказательной манере. Необходимо подчеркнуть, что эта мистическая форма представлена не так явно, как в «Гарри Поттере», например, а в виде намеков, явлений, отдельных, необъяснимых обрядов воспитанников Дома. В Доме есть так называемая Изнанка-своеобразное потустороннее пространство, которое является своего рода входом в другой мир. Пространство вне Дома ограничено и отделено от него и называется Наружностью. На первых страницах произведения мы узнаем о событиях от лица одного из главных героев-Курильщика. Надо сказать, что у всех обитателей есть свои клички, а само их общество имеет четкую стратификацию и даже кастовость.
После выхода книги с такой необычной фабулой естественным образом стали возникать вопросы об источниках и прототипах, которые могли бы послужить музой для вдохновения писательницы. Сложно привести какое-то конкретное литературное произведение, тем не менее, общую литературную тенденцию, некие устоявшиеся каноны жанра проследить можно. Перед нашими глазами писательница раскрывает особый, не похожий на остальной мир, микросоциум других, не таких как все людей. Такой прием использовала блистательная Джоан Роулинг в истории о мальчике-волшебнике, тонко подметив особенности психологии детей и подростков, вступающих в непростую фазу переходного возраста и испытывающих чувство, что их никто не понимает, что они другие.
Название книги полностью отражает ее смысл. Главный ее центральный персонаж-это Дом, а название с загадочным многоточием как бы предлагает нам додумать всю его многомерную историю самим. Это подстегивает воображение читателя, заставляя его с первых срок погрузиться в мир, созданный Петросян.
В книге много метафор и символизма. Таким образом творение общается с нашим подсознанием. Известно, что дом-это архетипический образ личности. Если попросить любого человека изобразить дом, созданный им рисунок будет отображать его качества и его отношение к жизни. А пресловутая Изнанка-это неосознаваемые бессознательные желания и страхи, которые есть у каждого из нас. Так, в образе Дома мы видим внутренний мир человека, поставленного перед лицом жестокого, взрослого мира(Наружности) и испытывающего бурю переживаний и сложностей в процессе взросления. А многочисленные дети, обитатели Дома, являются субличностями одной, единой психики.
Все эти субличности находят свой индивидуальный путь, сталкиваясь с необходимостью выбора своего места и предназначения во взрослой жизни. Уже упомянутый Курильщик покидает Дом, становясь художником, как и сама Мариам Петросян. Другой герой Сфинкс находит в себе Смелость выйти в реальный мир и работает психолог, но при столкновении с душевным кризисом возвращается в Дом-мистическое пространство-убежище, которое готово приютить заблудшего.
Смысл книги в том, что каждый, открыв переплет,тут же становится обитателем таинственного Дома, а любая попытка тщательного анализа его устройства является всего лишь индивидуальной гранью его разнообразной, не до конца постижимой целостности.
Я не поняла, что хотела сказать автор этой книгой, для меня это просто поток мыслей
Книгу Мариам Петросян «Дом, в котором. » я читала почти 8 месяцев, это непомерно много для меня. Хотя и книга довольно внушительная, а я чтению уделяю не так уж много времени все равно много. Я узнала о ней по бесконечной рекламе в магазинах и в интернете, она позиционируется как самая популярная книга десятилетия (правда не очень понятно какого), бестселлер и хит продаж.Мне достался промокод для бесплатного скачивания этой книги, так как стоимость ее приличная, я решила им воспользоваться. Мне еще особенно «повезло» досталась книга в фанатской расширенной версии с картинками и дополнительными фрагментами.
Ну и плюс вот сколько премий получила данная книга, это не может не заинтересовать:
Стоимость: книги колеблется от 500 руб и до 900 руб в среднем
Количество страниц:968 страниц
Мариам Петросян писала эту книгу 17 лет с 1991-2009 год, ну а потом ее просто дополнила тем, что уже написала, но не включила.
Книга состоит из трех томов и множества глав (или частей), названия которых обычно имена рассказчиков, от которых ведется повествование, то есть они могут повторятся.
А основные тома книги называются так:
2 том Шакалиный восьмидневник
3 том Пустые гнезда
Скажу сразу, не смотря на то, что книгу я прочитала только что, названия томов я не запомнила, потому что они вообще ни о чем не говорят.
Краткий сюжет книги:
Многие пишут, что сюжет это тонкое переплетение различных линий повествования, о которых сложно написать. Я скажу проще, сюжета как такового нет. В книге описывается дом-интернат для инвалидов и умственно-отсталых детей и подростков и соответственно его обитатели, эти самые дети-подростки, некоторое внимание уделено и воспитателям. Повествование идет не прямое, а с отскоками в прошлое на 10 лет назад, когда нынешние подростки 19-20-ти лет были детьми 8-10 лет, как они попадали в Дом, как приспосабливались к условиям, как кучковались в группы или стаи и приобретали свои клички. Да, в книге нет ни у кого имен, у всех клички, это кстати интересный момент, на мой взгляд. Иногда правда отскоки повествования случаются не в прошлое, а в некую «Изнанку», по сути вымышленную реальность больного воображения этих подростков. В книге рассказывается о времени перед выпуском из этого самого Дома, о переживаниях этих детей, и о том, как они решают для себя эту проблему с выходом в «Наружность»- то есть во внешний мир.
Мои впечатления о книге:
Начала я читать достаточно бодро, и книга «пошла», так сказать. Но потом персонажей становится все больше и больше (новые персонажи появляются и в конце книги), в них начинаешь путаться, характеры их нечеткие и смазанные, психические расстройства прогрессируют, и читать становится трудно, а если откровенно, то даже скучно. Если честно читала я с трудом, но все надеялась на какую-нибудь интересную развязку, увы и ах, концовка вообще не подходит ни по стилю, ни по содержанию книги, ни по настроению. А когда в конце я увидела еще и шпаргалку от Мариам Петросян с кличками персонажей, кто из них колясник, кто ходячий, кто неразумный, то подумала, что и автор наверно путалась, и сделала себе шпаргалочку) Причем в шпаргалке были герои, упоминания о которых, я даже не могла припомнить. Героинь-девушек в шпаргалке тоже не обнаружилось.
Если взять Слепого, как персонажа, для меня он показался угрюмым типом с маниакальным расстройством, поедающим штукатурку. Да и никогда никто не выберет вожаком слепого, может это правда была метафора в книге, что слепой вожак ведет всех в никуда.
Сфинкс, вроде как центральный персонаж, не имеет рук, уж не знаю, почему мама избавляется от него в начале книги, сдавая его в Дом, в детстве он был еще ничего, потом в 19 лет стал лысым после какой-то инфекции. Но никаких особенных действий он не совершил, единственное, что все у него брали советы.
Лорд похож на эльфа и красивый. Никак не могла себе представить его красивым. Тоже имел явные психические расстройства, его даже возили на принудительное лечение.
Курильщик от его лица идет повествование многих глав. По мне самый нормальный тип, но не надо ему было одевать красные кроссовки в начале книги.
Есть еще персонаж Толстый, который вроде как неразумный, то есть умственно отсталый, мало того, что он не ходит самостоятельно, он даже не может самостоятельно питаться и говорить.
И еще много-много разных персонажей. Но все они не запомнились никакими ни действиями не поступками, может кто-то запомнил сны или рассказы каждого, но это не я.
Из женских персонажей вообще не могу никого отметить.
В книге очень много отступлений на тему рассказов, снов и видений под наркотическим опьянением. Но честно сказать роли они почти никакой не несут, ну кроме той, что с помощью этих отступлений можно понять, что помимо физических недостатков данные персонажи имеют еще и психические отклонения. И наоборот есть некоторые моменты, которым бы хотелось больше уделить внимания, понять, как это произошло, как случилось. Но автор как бы заминает более важные и интересные моменты, превращая их в неважные. Лично для меня книга была бы намного интереснее, если бы значимые события были бы раскрыты. Может, конечно, автор хотела сделать элемент недосказанности, но у меня после прочтения сложилось впечатление, что либо она не смогла это описать, либо забыла, либо не успела. (хотя за 18 лет можно было бы)
Еще в «Доме», который по сути является интернатом, многие вещи совсем непонятны. По идее детей там должны учить, должны проходить уроки, занятия, тем более воспитатели имеются, но чем там занимаются, совершенно непонятно. Дети-подростки предоставлены сами себе, по тексту нигде не указывается, что кто-то кроме первой группы посещал уроки, выходные экзамены им даже отменили, так как они ничего не выучили. Но, однако же по рассуждениям и разговорам видна неплохая образованность, они знают историю, биологию, географию. Как это вышло, неизвестно.
Вторая странность, это то, что они разрешили себе встречаться с девушками в 18-19 лет, хотя эти самые девушки были в доступности всегда. Шутите, как могли подростки, которым все дозволено ждать до 18 лет? Я в это не верю.
Третьей странностью я считаю, что непонятно откуда у них есть деньги, что они покупают себе сигареты, алкоголь и даже наркотики. Не с неба же им все это падает.
Есть еще мелочи, где-то еще упоминается, что у сиамского близнеца умер брат, и непонятно, как он с ним ходил, или его отрезали, и вообще ходить с трупом чревато заражением крови, или же это просто кличка, а брат был не сиамским близнецом, а простым, или брата вообще не было, а он был в его голове.
Да и вообще все эти рассуждения, диалоги, песни, ну не могли они возникнуть в головах детей и подростков, они могли возникнуть только в голове Мариам Петросян, женщины 30-40 лет на тот момент. Поэтому героям я не очень-то верила, если честно я к ним и не привязалась, а когда закончилась книга, я не почувствовала ровным счетом ничего.
Да и надо сказать, что жалости, сочувствия или сострадания из-за физических недостатков детей к ним тоже не испытываешь, они как-будто ненастоящие.
В общем многое придется додумывать самим, но, простите, Мариам, не я писала эту книгу.
Какой смысл у этой книги, чему она учит, ответов на эти вопросы у меня, к сожалению, нет..
Если у кого ответы есть, прошу меня просветить, возможно я не поняла глубины данного произведения, его смысла, который хотела донести автор.
Хочу еще добавить, что моя книга была с психоделическими иллюстрациями фанатов книги, некоторые реально жуткие.
Еще не особенно понравилось, что все «злачные» места Дома имеют однотипные названия: Могильник, Кофейник, Клоповник, Хламовник. Ну где разнообразие?
Из того, что мне понравилось в книге, так это сама задумка написать про ограниченное изолированное пространство, про детей-подростков, но ее реализация нет. Поэтому мой интерес, проявленный на первом томе к третьему сошел на нет.
В заключение хочу отметить, что Мариам Петросян больше ничего не написала, кроме
«Сказки про собаку, которая умела летать», думаю по названию можно понять, что смысла там искать не приходится.
И хочу добавить, что это всего лишь мое мнение о книге, возможно кто-то любит такой жанр из разряда поток размышлений на отвлеченные темы, но я больше люблю или реальные истории или полностью продуманный фантастический мир, так как я не писатель и додумывать за автора мне не хочется, а мне хочется читать и получать удовольствие.
Вывод: Поначалу Дому я хотела поставить 4 звезды за интересную задумку, но после прочтения могу поставить только 3, и то лишь за претензию на нестандартность. Рекомендовать могу книголюбам, которые хотят быть «в тренде» и не пропускают модные книги современности, хотя такие ее уже давно, наверно, прочли.
Дом, в котором… Системное прочтение
Продуктивность литературных гениев бывает разной. Работы кого-то могут составить целую библиотеку, а кто-то становится автором лишь одной книги. Написал — и сразу полюбился читателю и оставил важный след в мировой литературе. Так, например, никому не известный мультипликатор из Еревана — Мариам Петросян — внезапно взлетела на литературный олимп, представив на суд общественности результат своей чуть ли не двадцатилетней работы. И работа эта была, прежде всего, внутренней. Писательница год за годом проживала жизнь в своем собственном выдуманном мире с внезапно ожившими и начавшими совершенно отдельную жизнь персонажами.
Мир литературы — мир особенный. Ведь писательство — это не только и не столько профессия, сколько долгий и мучительный процесс вынашивания книги, своего собственного мира, внутренняя работа, диалог с самим собой. Долгие годы Мариам Петросян вместе с одним из своих главных героев — новичком Эриком, попавшим в интернат для инвалидов, — познавала загадочный, таинственный и вместе с тем очень страшный мир Дома, который, если впускает в себя гостей, то вцепляется в них своими беспокойными ручищами, опутывает паутиной времени и не выпускает, как глупую мушку. Если ты сюда вошел, то выйти практически невозможно.
В большинстве случаев литературный мир не только отображает грани реальной жизни, но и является отражением внутреннего мира автора. Через книгу мы можем глубже понять писателя, его чаяния, его восприятие окружающей действительности, его вопросы, его поиски и его ответы. Сегодня мы окунемся в мир книги «Дом, в котором…» Мариам Петросян и постараемся взглянуть на нее, используя знания тренинга «Системно-векторная психология» Юрия Бурлана.
«На нейтральной территории между двумя мирами — зубцов и пустырей — стоит Дом. Его называют Серым. Он стар и по возрасту ближе к пустырям — захоронениям его ровесников. Он одинок — другие дома сторонятся его — и не похож на зубец, потому что не тянется вверх… Серый Дом не любят. Никто не скажет об этом вслух, но жители Расчесок предпочли бы не иметь его рядом. Они предпочли бы, чтобы его не было вообще».
С такой небольшой интермедии и начинается повествование романа. Автор знакомит нас с главным героем повествования — с тем самым Домом, о котором идет речь. С самых первых строк писательница дает понять читателю: Серый Дом — не простое место. И стоит он «между двумя мирами», и «не тянется вверх», как прочие дома, и одинок он и нелюбим, впрочем, как и его обитатели, с которыми нам предстоит познакомиться позже.
Серый Дом выглядит как проводник между реальностью и миром грез, новостроек и унылых пустырей (на которых ничего уже нет, но еще может «вырасти» нечто): облупленный, кровоточащий трещинами и мелом, страдающий. Некоторые критики называют Дом метафорой детства. Но это не совсем так: Дом — не метафора детства, а метафора мира человека со звуковым вектором, мира «по ту и эту стороны барабанной перепонки». Такой же нелюдимый, неприветливый, Серый, одинокий, внутри которого бьется настоящая жизнь! Мир, в котором, пока окружающие не замечают, свершаются рождения и перерождения, схватки и войны, поиски, надежды и разочарования. Мир, который просто так не увидишь своим обыденным, замыленным взглядом. 
Кто такой человек со звуковым вектором? Рожденный с единственной целью — познать мир метафизический, мир «изнаночный», разгадать смысл бытия и тайну Бога. Тот, кто этими вопросами задается, и тот, кто упорно ищет на них ответ. Интроверт по природе, очень замкнутый, чуть что прячущийся в ракушку — в тот самый Дом, который всегда рядом, всегда с собой, неважно, что творится вокруг.
Дом становится пристанищем для детей, отвергнутых обществом. Здесь обитают инвалиды, люди с ментальными проблемами, чудаки, а также все те, от кого по тем или иным причинам «отказались»: чей мир не соответствует запросам мира реального. Брошенные, одинокие несчастные. И если с первого взгляда кажется, что книга «Дом, в котором» посвящена отношению подростков, а также проблемам жизни в интернате среди детей с ограниченными способностями, то со временем читатель понимает, что жестко ошибся и обманулся. Не об инвалидах тут, собственно, и речь. Телесный или душевный изъян лишь литературный ход, уловка, дабы еще больше подчеркнуть изолированность жителей Дома и их ненужность, заброшенность.
Несмотря на все внешние различия, пестроту, разницу в характере и поведении, все жители дома абсолютно одинаковы: как будто списаны друг с друга. У них нет имен, у них нет истории, жизни «до дома» (за некоторыми исключениями), у них нет никаких интересов, которые хоть как-то связывали бы их с миром снаружи. Да и мира того для них не существует — они его зовут Наружностью, боятся его, стараются о нем не вспоминать и остерегаются любых возможностей покинуть Дом.
Дети в Доме придумали для себя огромный мир, существующий по собственным нерушимым Законам, и проживают в нем свои реальные жизни. «Они его придумали сами. Свой мир, свою войну и свои роли». Здесь есть стаи, вожаки, даже Лес. Здесь есть Ночи Сказок и оборотни… Здесь есть таинственные надписи на стенах, рисунки давно ушедших людей, но здесь нет совсем ничего, соотносящегося с Наружностью. Мариам Петросян ни разу не упоминает о предметах и уроках, учителя и наставники здесь только для видимости — с учащимися их жизнь как-то совсем не пересекается. О тех, кто по каким-то причинам покинул стены Дома, стараются не вспоминать и думают, как об умерших.
Главная жизнь бурлит за стенами комнат, где дети пытаются раскрыть тайны Дома, проникнуть в его загадочные глубины, скрытые за занавесом сна и бреда. Поэтому и нет здесь ни у кого реальных имен (кроме новичка Эрика, который так и не успел вписаться в мир Дома): клички куда глубже отображают суть каждого обитателя — Слепой, Сфинкс, Табаки, Лорд, Черный, Стервятник…
Все жители дома — звуковики, потому и похожи друг на друга. Автор постоянно ведет повествование то от имени одного персонажа, то от имени другого. И в один прекрасный момент начинаешь четко осознавать, что «от перемены мест слагаемых сумма не меняется»: восприятие ситуаций идентично, желания и цели одинаковы. Лишь Эрик-Курильщик, намеренно введенный в повествование человек «извне», видит мир Дома иначе, воспринимает все происходящее здесь за нелепую игру, в которой категорически отказывается участвовать. «Может, это так и нужно здесь, быть слегка помешанным? Может, без этого здесь просто нельзя быть?»
Для человека со звуковым вектором, в отличие от всех прочих людей, существует два мира: внешний и внутренний (та самая Наружность и Дом), которые зачастую живут в полном разладе. Все дело в том, что звуковику внутренний мир кажется истинным и реальным, а внешний — иллюзией. Он раз за разом погружается в себя, совершенно отключаясь от реальной жизни. Кричи не кричи, зови не зови. «Он не от мира сего» — говорят про таких.
Тело — еще один злейший враг звукового человека. Во всяком случае, ему так кажется. Это несовершенное человеческое тело, которое ограничивает возможности духа, сковывает их. Клетка, из которой невозможно вырваться и от которой невозможно избавиться. Звуковик четко осознает, что он не равен его физической оболочке, что он куда глубже и многограннее, что его «Я», в конце концов, бессмертно. Потому часто он и забывает поесть или поспать: нередко он просто не чувствует потребностей своего тела, не хочет их замечать или слышать. «А для духа нет ничего страшнее, чем стать просто телом».
Оттого в Доме и не любят зеркала и реалистичные портреты — они отображают ложное «Я», ненавистное тело. Лучшие портреты — изображения весьма символические: белая чайка, глаз в треугольнике, олень… Жители Дома, обладающие, как и все звуковики, абстрактным мышлением, без труда узнают по подобным картинкам своих соплеменников, читают шифры, спрятанные в неказистых изображениях. Обычные портреты, принадлежащие перу чужака Эрика, не отображают глубинных смыслов и сути человека, поэтому и вызывают раздражение и недоумение у обитателей Дома.
Язык жителей Дома так же абстрактен, как и рисунки. Они говорят загадками, метафорами, сказками-аллегориями, не любят, когда их просят что-то объяснить: «Вокруг нас разбросаны ответы на любые вопросы, надо только суметь отыскать». Главный способ общения между «стаями»: стена, на которой соплеменники оставляют загадочные послания и объявления, непонятные для учителей и посторонних и прозрачные, как вода, для самих обладателей звукового вектора. И сколько бы ни красили эту стену взрослые, надписи появляются вновь и вновь: как вестник, как доска объявлений. «Слова, которые сказаны, что-то означают, даже если ты ничего не имел в виду».
И каким бы ни казался прекрасным мир Дома, в котором живут герои, для обычного человека он страшен и жесток. Здесь правят неведомые законы, здесь уничтожают неугодных и свергают «Богов»: невинные «дети» в один прекрасный момент снимают личину и превращаются в хладнокровных убийц. В звуковом векторе нет ценности человеческой жизни. Оторванный от реального мира, звуковик забывает о понятиях человеческой морали и способен на что угодно.
Нехватки звуковика бездонны и отдаются глубочайшим страданием для всего существа. Звуковой вектор рождает идеи, и если звук болен и страдает, то и идеи эти ужасны и разрушительны. Единственный способ высвободиться от страданий — выйти наружу, как бы это ни было страшно и больно, реализоваться среди людей. Ведь все ответы лежат не внутри (как ошибочно полагают многие звуковички), а именно снаружи. Мы пытаемся познать себя, но происходит это через познание других, через их вектора, их психическое.
Обитатели Дома болеют от своих нехваток, их звук страдает, ибо нет у них реализации наружу: они отказываются от внешней жизни, даже и не пытаются сдать выпускные экзамены и окна в коридоре закрашивают краской, дабы даже свет не проникал сюда. Они с ужасом ожидают Выпускного, выхода в Наружность, и знают заранее, что произойдет что-то ужасное, как это происходило в другие годы выпуска.
Внешний мир кажется враждебным для звуковика. Ведь он неизбежно несет в себе травмы для чувствительного звукового уха — главного органа, через который наш «чудак» воспринимает мир. Выходить наружу всегда мучительно больно, потому и так невыносимо страшно покидать Дом, столько лет выстраиваемый.
Весьма символична с этой точки зрения судьба двух друзей — Слепого, являющегося проводником в «мир иной», и Сфинкса, безуспешно пытавшегося научить своего друга любить реальность.
Слепой — высшая метафора человека с больным звуковым вектором. Оттого он и слеп, что не хочет видеть реальный мир: вся его жизнь проходит внутри — в образах, запахах и вкусах. Именно он оказывается самым жестоким и беспощадным, наводит ужас на окружающих. Именно он имеет связь с миром Изнанки Дома, куда и уводит бо́льшую часть воспитанников в ночь Выпускного.
Сфинкс, помимо звукового вектора, обладает еще и зрительным вектором. Он проникается сочувствием к каждому жителю Дома и пытается всем помочь: учит не сидеть сложа руки, не отказываться от жизни, а пытаться выживать в любых условиях, бороться за себя, даже если это кажется трудным. Так, например, он заставляет изнеженного колясочника Лорда перестать жалеть себя, быть самостоятельным, ловко передвигаться при помощи рук. Да и новичка Эрика, которого избивают, он призывает сопротивляться и драться.
Дом очень важен для Сфинкса, но он осознает, что жизнь не ограничивается одними лишь стенами интерната, потому и не боится Наружности.
Пути двух друзей расходятся: Слепой предпочитает уйти в мир грез безвозвратно, прихватив с собой остальных заплутавших в звуковых поисках детей, а Сфинкс остается в реальном мире.
Финал романа трагичен. Уведенные на-Изнанку, обитатели Дома засыпают навеки — квинтэссенция полного отказа от жизни человека со звуковым вектором. «Они и ушли, и остались, не живые и не мертвые. Позже их станут называть Спящими». И лишь у немногих оставшихся хватает мужества выйти в реальный мир.
Да и стоит ли говорить, что свое место в Наружности находит лишь чужак Эрик-Курильщик, который становится известным художником, — человек, изначально не принадлежащий Дому, но со временем несколько проникшийся его идеями. Прочие же просто перекочевывают из одного Дома в другой — становятся приверженцами закрытой секты.
Сфинкс, отказавшийся от Дома ради реальности, становится психологом и работает с трудными детьми, но однажды понимает, что он чужд этому миру, и возвращается обратно — в Дом, который, несмотря на то, что снесен, все-таки открывает двери своему воспитаннику.
Книга Мариам Петросян «Дом, в котором…» проникнута звуковыми мыслями и идеями. В описании нет ни конкретного места, ни конкретного времени, потому что Дом существует внутри каждого звуковика, раз за разом совершающего выбор: спрятаться там, где комфортно, но есть опасность заблудиться, или жить, несмотря ни на какие страдания и травмы, в реальном мире, может быть, более скучном и более несправедливом, но в таком необходимом и важном.
Корректор Наталья Коновалова
Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов Юрия Бурлана «Системно-векторная психология»