Чему учит борьба за огонь
Какая главная мысль сказки «Борьба за огонь», чему учит сказка?
Часто в жизни побеждает не просто грубая сила, а именно ум человека и его умения.
Хорошая сказка учит нас доброте и великодушию к слабым. Учит и к устремлению постигнуть что-то совершенно новое. Учит также и храбрости, твердости, упорству. Сказка учит почтительному отношению к женщине. Учит не страшиться любых трудностей и не пасовать перед ними. Учит одерживать победу, невзирая на условия.
В сказке этой сюжет достаточно традиционный: бедная девушка волею случая разбогатела, затем увидел ее царский сын, полюбил, женился. Но злая волшебница хочет выдать за него свою дочь и изводит девушку.
Напоминает «Морозко» и «Сказку о мертвой царевне». В итоге у волшебницы, конечно, все получается.
Вот только царскую жену она не убивает, а превращает в золотую утку. Однако та в конце концов, разумеется, и детей родила (уже будучи уткой), и вернулась снова к своему мужу.
И еще одна мысль, по-моему, заключается в том, что надо не слезы лить, а дело делать.
Зачем было плакать, когда можно было сразу оживить детей? Зачем надо было метаться по церкви, если она сама велела царю прийти и поймать ее? Нелогичная сказка, и учит она чему-то не тому!
Жозеф Рони-старший — Борьба за огонь:
Краткое содержание
Часть 1
После победы враги потушили огонь в клетушках у первобытного племени уламров. Огонь был «отец, страж, спаситель». Тому, кто вернет огонь, вождь Фаум обещает свою прекрасную дочь Гаммлу, часть любой добычи, и свое место вождя после смерти. Вызов принимает Нао, сын Леопарда, один из лучших воинов с мягким сердцем, влюбленный в девушку. Добыть огонь готов и жестокий, волосатый Аго, сын Зубра, с братьями.
Глава 2. Мамонты и зубры
Вместе с Нао к Большой реке пошли юноши Нам, сын Тополя, и Гав, сын Сайги. Ночлег их был у водоема, в пустой пещере серого медведя. Люди видят победу мамонтов в битве с зубрами.
Глава 3. В пещере
Глава 4. Лев-великан и тигрица
Глава 5. Под валунами
Лев с тигрицей стерегут людей у пещеры. Чтобы идти дальше, уламры бросились на тигрицу. Она успела ранить Гава, прежде чем Нао искалечил ее.
Глава 6. Ночное бегство
Искалеченная тигрица привыкла к людям. Нао даже поил ее, гордясь властью над зверем. Настала ночь, когда люди отправились в путь.
Часть 2
Глава 1. Пепел
От озера Нао идет на восток. Уламры видят следы чужого костра. Это могут быть кзаммы, пожиратели людей. Нао понимает, что здесь был отряд лучших воинов. Можно отнять огонь у него. Или, пока воины в пути, войти в племя и забрать огонь.
Глава 2. Становище у огня
После ночей во тьме, холоде, голоде, битв с животными уламры наконец-то видят огонь. На стороне кзаммов сила, уламров – ловкость, скорость. Уламров выдает запах. Тогда Нам и Гав убивают для Нао шакала. С его шкурой он идет за огнем. Но похищенная головешка гаснет.
Глава 3. На берегах Большой реки
Кзаммы упорно преследуют уламров. Нао с юношами возвращается к реке. Здесь изобилие растений и животных. Нао преподносит мамонту вкусных кувшинок. Тот позволяет человеку коснуться себя.
Глава 4. Дружба человека с мамонтом
Нао подружил мамонта с Намом и Гавом. Юноши восхищены Нао. Он же вновь идет за огнем к преследователям. Вначале выпрашивает, потом бьется с кзаммами.
Глава 5. Ради огня
Нам и Гав отвлекают часть врагов. Нао ранит людоедов, самых бесстрашных убивает. Он завоевал огонь и унес его с собой в клетке. Оставив Нама сторожить клетку, Нао идет на поиски Гава.
Глава 6. Поиски Гава
Нао видит погоню врагов за Гавом. И бросается на выручку, хотя мог бы уйти домой, на север, с Намом и огнем. Гав ранен, он готов умереть, но Нао несет его на себе, а потом прикрывает его отход. Кзаммы трусят, когда видят, что мамонты защищают уламров.
Глава 7. Жизнь у мамонтов
Счастливый Нао мечтает о возвращении в родные места. И дружит с вожаком мамонтов. Тот не боится огня. Эти животные справедливее и миролюбивее людей. Ради Нао они убивают кзаммов. Наконец, люди покидают друзей-гигантов.
Часть 3
Глава 1. Рыжие карлики
Оберегая пламя от дождей, уламры выходят к пустыне. Там их преследуют рыжие карлики. Нао с друзьями бегут от орды.
Глава 2. Гранитная скала
Карлики не отстают. Нао понимает их: чужаки опасны. Уламры оказываются на гранитной тропе среди воды. Они хотят вернуться к ее началу. К ним ползет раненый человек почти без плеч. Нао не добивает его, а спасает.
Глава 3. Ночь на болоте
Уламры в ловушке, им нельзя выйти за пищей. Но их накормил спасенный, настоящий рыболов. Уламры огораживают себя кострами, но карлики все ближе. Тогда Нао забрасывает их засаду головешками.
Глава 4. Сражение в ивняке
Люди без плеч из племени ва обстреливают карликов дротиками из метательных снарядов. Нао с друзьями вступает с карликами в открытый бой. После гибели вожака карлики спасаются бегством.
Глава 5. Вымирающее племя
Племя ва было когда-то большим и сильным, а теперь в упадке. Управляет им женщина. Они умеют врачевать и всегда приходят на выручку друг другу. Нао с гордостью показывает им огонь. И видит, что они умеют добывать его из камней.
Глава 6. В Стране вод
Глава 7. Люди с синими волосами
Люди ва провожали уламров, когда на них вышли свирепые, заросшие синей шерстью, люди. Сохраняя спокойствие, путники спасли себе жизнь. Люди, больше похожие на животных, не тронули их.
Глава 8. Медведь-гигант ушел в ущелье
Уламры многому научились за «долгий путь, полный опасностей». Даже зима их не страшила. В одной из пещер Нао огнем отпугнул двух громадных медведей. Люди спрятались в узком ущелье.
Глава 9. Скала
Выйдя из подземного хода, уламры видят знакомые места. Пара дней – и они дома, на Болоте. У них будет пища и кров, а что еще нужно для счастья. Уламры отбивают нападение собак, отпугивают льва. И встречаются с врагами: Аго и его братьями.
Глава 10. Волосатый Аго
Глава 11. Во тьме веков
В племени все перессорились, и уже не ждали ушедших воинов. Тем больше была их радость при виде Нао с огнем. Он рассказывает им о своем пути, предъявляет руки убитых злых братьев. Скрывает только тайну кремня. Нао готов править вместе с Фаумом. Нао и Гаммла счастливы.
Читательский дневник по роману «Борьба за огонь» Рони-старшего
Сюжет
Враги уничтожили огонь племени уламров. Вождь Фаум обещает дочь Гаммлу и свое место тому, кто добудет огонь. В путь идут молодой добрый воин Нао, сын Леопарда, с юношами Намом и Гавом, и злой волосатый Аго с братьями. В пути Нао убивает серого медведя, ранит тигрицу, хитростью и силой похищает огонь у кзаммов-людоедов, спасает друзей от гибели, заключает союз дружбы с мамонтами.
Прячась от рыжих карликов, Нао спасает жизнь человеку из племени ва. Это племя приходит своему раненому и уламрам на помощь. Нао перенимает их уменья, главное из которых – извлечение огня из кремня. Он избегает боя с людьми с синими волосами, зато вынужден биться с Аго и его братьями, поджидавшими Нао. Убив их, Нао возвращается в племя с огнем. Гаммла рада, что будет женой Нао. Фаум соглашается управлять племенем вместе с Нао, великим воином.
Отзыв
Роман о доисторическом прошлом людей. Нао многим похож на современного человека. Он за общность интересов, мир между племенами, мир с природой, рискует жизнью ради своего народа и друзей, имеет чувство прекрасного (восхищается красотой девушки и природы), пытается договариваться, а не сражаться.
Порой Нао щадит врагов, людей и зверей. Он не только сильный, но и умный, находчивый. Герой с уважением относится к женщинам. Он любит учиться, перенимать опыт. Роман учит любить Родину, свой народ, друзей, жертвовать собой, верить в лучшее, бороться за свое счастье, быть честным, смелым, любознательным, ловким, терпеливым, предусмотрительным, благодарным, миролюбивым, добрым, любящим.
«Борьба за огонь» Жозеф Рони-старший.
В 1909 году был опубликован его знаменитый доисторический роман «Борьба за огонь». Французский автор уже обладал опытом создания произведений подобной тематики. Если говорить о кратком содержании » Борьбы за огонь», то оно заключается в описании существования наших далеких предков.
События, которые описывает автор в романе, переносят нас на десятки тысяч лет назад, в каменный век, в историческую эпоху, когда процветал первобытно-общинный строй.
Действие происходит в эпоху палеолита, примерно 100 000 лет назад. Небольшое племя первобытных людей Улам ведет тяжелое, полное рисков существование, живя в пещере и поддерживая огонь, который сами они не умеют добывать. Из поколения в поколение жизнь этого племени полна приключений и тревог. Они ведут суровую борьбу с силами природы, с опасными хищниками и враждебными племенами, в том числе и с кланами жестоких каннибалов.
Таким образом, главные герои победили в битве Агу и его братьев, и возвращают огонь родному племени и обучают членов клана, как его самостоятельно добывать.
Конечно, книга довольно объемная, это только краткое содержание. «Борьба за огонь» имеет в своем содержании три главы.
Книга «Борьба за огонь» является наиболее известным и популярным представителем жанра исторической научной фантастики с элементами приключения. Жозеф-Анри Рони использует всевозможные художественные средства для придания произведению увлекательности. Он совмещает реальные факты доисторического прошлого человечества с вымышленными героями и событиями в их жизни. В будущем многие авторы в жанре фантастики будут опираться на произведения Рони-старшего для написания собственных книг.
Исходя из краткого содержания «Борьбы за огонь», можно сделать вывод о том, тема освоения огня первобытным человеком является центральной в романе. Добыча огня первобытными людьми стала поворотным моментом в культурном аспекте человеческой эволюции. Он стал источником тепла, защиты и способом приготовления пищи. Освоение огня дало возможность для культурных достижений человечества, а также спровоцировало географическое расселение людей по всей территории планеты. Помимо этого оно способствовало изменению питания первых людей (человек стал употреблять в пищу жареное мясо зверей и птицы) и поведения. Кроме того, добыча огня позволила расширить человеческую деятельность, поскольку позволила заниматься охотой и собирательством в темное время суток.
В романе Рони-старшего «Борьба за огонь» представлена древнейшая фауна планеты: мамонты, пещерный лев, пещерные медведи, саблезубые тигры и т.д. Кроме того, в нем делается попытка восстановить быт и традиции разнообразных первобытных племен, находящихся на разных стадиях развития (здесь вероятно речь идет о кроманьонцах и неандертальцах). Эти описания основываются на научных исследованиях ученых девятнадцатого века, но дальнейшее развитие науки привело к тому, что в настоящее время их достоверность невелика.
Книжная лига
12.9K постов 59.5K подписчиков
Правила сообщества
Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.
При создании поста обязательно ставьте следующие теги:
«Ищу книгу» — если хотите найти информацию об интересующей вас книге. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга;
«Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей;
«Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».
Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.
книга отличная, только в описании у тебя жосткий косяк
книга про кроманьонцев
неандертальцев они еще встречают в своих приключениях
Спасибо за воспоминания! И вот ещё отличная книга по теме. Из детства тоже
Мощная вещь. Может многому научить и в нынешней жизни 🙂 Например политике и коммуникациям. Нао, насколько я помню, не стал убивать вождя, как делали в прошлом, и оставил его за советника
Одна из моих любимейших книг! Ещё «люди озера», того же автора. даже где то на аудиокниге есть, но лучше для начала прочитать. так складывается свои образы и представления о внешности и окружающем мире. хорошая книга, читал в юности.
ТС, спасибо. подкинул пищу для ума.
«Борьба за огонь» прочитанная в детстве, оставляет большой след, на всю жизнь. Навскидку, сразу не могу сказать, какая ещё книга так отпечаталась в подкорке мозга :), хотя помню только обрывочно, пару имён героев, но мне кажется основа моих предпочтений, поступков, взаимоотношений с миром оттуда.
По идее её надо рекомендовать к внешкольному прочтению.
Сборник «Гремящий мост» продолжает серию «На заре времен», задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.
В том вошла трилогия Владимира Уткина «Вдоль Большой реки», «Гремящий мост», «Горизонты без конца», повести Софьи Радзиевской «Рам и Гау», Дмитрия Харламова «Сказание о верном друге», Янки Мавра «Человек идет».
Отличная книга, читал всю серию запоем!
Жозеф. для меня они были «Ж.Рони-«
Они кажись два раза огонь теряли, один раз во время сильного ливня, а второй раз уже возле своего племени. Они ещё научились у племени ва метать дротики при помощи каких-то дополнительных палок с крючьями, кажется.
А вот ещё смутно припоминается какой-то «человек-без-плеч», как раз из племени ва, но не помню, пошёл он с ними вместо одного из погибших товарищей или же просто проводил до племени уламров.
У меня где-то бумажная версия этой книги лежит..
У меня в детстве был сборник повестей про древних людей,там был этот роман, ещё там была повесть, не могу вспомнить название, помню там был умный карлик, и в самом конце они уплывали на лодке. Помогите вспомнить название, книга была в мягкой обложке
Помню =) Нам в школе историчка читала вслух, по 10 мин. в конце урока. Хорошая книга, даже матёрые тормоза слушали как завороженные =))
Эти описания основываются на научных исследованиях ученых девятнадцатого века, но дальнейшее развитие науки привело к тому, что в настоящее время их достоверность невелика.
ну ясен перец. По сути книга художественная. Ни на какую документальность претендовать не может.
а еще по этой книге был комикс клевый. так нравилось после прочтения книги еще и видеть всю эту историю в картинках!
А я Вамирех так и не прочитал, хотя предыдущие две повести несколько раз читал (
книга была экранизирована, кстати
Отличный пост. Давай перекинем его в Книжную лигу?
присоединяюсь к хору восторженных поклонников. читал её в 9 лет.
Буквально на днях вспоминал про книгу, а кто написал и название не помню. Спасибо.
Борьба или бегство. Запись 1
С момента моего поступления в гимназию прошло уже целых два года, а катастрофы до сих пор не случилось. Это можно было считать большой удачей, но в то время я не придавал значения этому факту.
Проблемы ходили за мной по пятам и потихоньку отъедались. К 2007-му они уже представляли собой сытых тварей, поглядывавших на мой подростковый затылок по-хозяйски. Почему на затылок? Да потому, что я старательно отворачивался, вовсю отрицая само их существование. Виной всему могли быть мелкие, не связанные между собой неудачи… ведь так? Ну да – так. Так мне казалось в мои двенадцать.
Но обо всем по порядку.
С детства, в любом коллективе сверстников, я привык чувствовать себя первым. В детском саду у нас уже были какие-никакие занятия по арифметике и русскому языку, и задачки, другим детям дававшиеся со скрипом, я решал раньше, чем нам успевали дочитать условие. Более того, иногда я разбирался в этих задачах лучше воспитателей, благодаря чему некоторые из них стали меня недолюбливать.
С логопедом у меня тоже сложились особые отношения. На первом же занятии я легко прочитал и проговорил всё, начиная с простых слов и заканчивая скороговорками, и перешёл к заумной беседе о том, как именно следует развивать речевые навыки у детей. Сверстников я не считал ровней нам – взрослым и умным людям.
Начальная школа, в которую меня отдали родители, считалась в районе самой продвинутой. В том числе благодаря нашей первой учительнице, пользовавшейся авторитетом едва ли не гениального педагога. Именно в её голове экспериментальная программа Эльконина-Давыдова мутировала, превратившись в скользкого гада. Мы с одноклассниками не просто учились бок о бок: мы конкурировали. И универсальной турнирной таблицей стали для нас построения вдоль доски.
В конце каждой четверти Любовь Валерьевна выстраивала нас «в порядке убывания ума». Прохаживаясь вдоль этого ряда, она декламировала речь:
– Рыбников, ты в этой четверти скатился на две позиции. Даже Колодкина тебя обошла! И не стыдно тебе?
Колодкина сама постоянно оказывалась в конце ряда, и я качал головой: дальше падать Рыбникову было уже некуда. Интересно, о чём он думал. Впрочем, наверно, о каникулах… Ведь каких ещё мыслей можно ожидать от тех, кто не способен продвинуться хотя бы до середины ряда!
Сам я неизменно оказывался в самом начале, на первом или втором месте. Здесь моим конкурентом традиционно был Чехович. Его способности к математике меня впечатляли и заставляли относиться как к равному себе. Остальные одноклассники такой чести не удостоились.
Во втором классе у нас появилось несколько старост, и я, конечно же, стал самым главным старостой. К этому времени собственная уникальность уже не вызывала у меня сомнений, а родители и учителя лишь укрепляли подобные взгляды. Мелькала мысль, что другие дети, а особенно, те, кто по умственным способностям плёлся в конце класса, должны гордиться общением и дружбой со мной – старостой и несравненно более умным человеком.
После третьего класса мы переходили сразу в пятый – особенность сокращённой программы. Я пришёл в московскую гимназию, ослеплённый собственным великолепием. Помимо отличных способностей, гордость вызывала и моя внешность. Я был высоким и худым, но главное, что лицо смотрелось мужественно: волевой подбородок, прямые скулы, нос с горбинкой. Тёмно-русые волосы я ерошил рукой, чтобы причёска выглядела одновременно небрежно и стильно.
В классе нашлись двое ребят, заслуживших если не моё уважение, то, по крайней мере, дружелюбие. Никита, красавец и спортсмен, получал одни пятёрки и мастерски забрасывал трёхочковые. Он беспрестанно отпускал шутки и быстро стал любимцем девочек и учителей. Дима, по моей оценке, был «немного поглупее», но обладал своеобразным чувством юмора – добрым и слегка безумным. Я решил, что такая компания заслуживает главного украшения – меня самого, и стал держаться рядом. Дима с Никитой не возражали.
В остальном отношения с окружающими складывались не столь гладко. Мысленно я по привычке выстраивал класс у доски «по уму», и в самом начале оказывались мы с Никитой, а потом уже все остальные одноклассники, большая часть которых пришла из общеобразовательных начальных школ. Но несмотря на разрыв в знаниях, они почему-то не торопились падать ниц и признавать моё превосходство. И здешние учителя, в отличие от Любови Валерьевны, их к этому не склоняли. Видя моё высокомерие, одноклассники один за другим начинали меня игнорировать. Мне оставалось лишь посетовать на их отсталость и уйти, задрав подбородок.
У Никиты с Димой таких проблем не возникало, и отношения с классом у них установились ровные. Хоть это и служило очередным (уже избыточным) доказательством моей уникальности, а всё ж таки злило.
Через пару месяцев все притёрлись друг к другу, и те, кто раньше меня избегал, начали проявлять неприязнь открыто. В мою сторону полетели насмешки и оскорбления. Поведение школьников из «задней части доски» приводило меня в ярость. Я отвечал, находя слабые места и уязвляя острым словцом. Для пятиклассника это получалось у меня виртуозно.
За первый год в гимназии я успел рассориться и с учителями, безжалостно высмеивая любые их просчёты. Любыми способами я старался выставить их в глупом виде перед всем классом, и зачастую мне это удавалось. Когда такое происходило, я неизменно гордо оглядывался по сторонам: очевидно, победа над учителем должна была повышать авторитет в глазах одноклассников. Правда, особого авторитета я почему-то не добился, если не считать, что по фразе «тот самый хам» вся школа теперь безошибочно определяла, о ком идёт речь. За пятый и шестой класс я незаметно для себя превратился из всеобщего любимца, коим привык быть в детстве, в изгоя.
В отношениях с родителями также появились серьёзные трудности. Моя дерзость проявлялась и раньше, но всё же я был ребёнком, и они могли меня контролировать. Теперь же я стал совершенно неуправляемым. Я дерзил и грубил, но всё же побаивался – особенно, отца. Он умел здорово прикрикнуть, и это действовало – как минимум, заставляло меня замолчать.
Трудности в семье, как и все остальные, я объяснял просто: несовершенством мира и окружающих.
В седьмом классе у нас появился новенький по имени Глеб Кадыков. Громадный: на полголовы выше меня и раза в полтора тяжелее. Его рыхлое лицо покрывала отвратительная сыпь из прыщей, а чёрные волосы, мытьём которых он себя редко утруждал, свисали патлами, оставляя сальные пятна на плечах пиджака. Но под дряблой кожей бугрились мышцы, и на уроках физкультуры Глеб вскоре стал одним из лучших. На этом его успехи в учёбе заканчивались, и по остальным предметам он получал двойки – главным образом из-за непроходимой лени. Но тупым он не был, о нет! С ужимками и подхалимажем охаживал он учителей, убеждая, что берётся за учёбу – с завтрашнего же дня. Слова подкреплялись неприкрытой лестью. Со стороны она смотрелась топорно, но, как ни странно, работала… на женщинах. С мужиками было посложнее, но сколько их в школе… ОБЖ да информатика – это Глеб мог пережить.
Я так никогда и не пришёл к этому. Не принял унижения другого как норму. Из книг я усвоил: никому не дозволено обижать слабых, а друзья должны поддерживать друг друга. Только вот вопрос: как реализовать это полезное правило? Что именно сделать? И почему я? Ведь все молчат! А ведь Серёжа мне не больший друг, чем тому же Никите или Диме.
Я решил выждать и выбрал пассивную форму протеста: время от времени отпускал едкие шутки в адрес Глеба. Тот посмеивался, но не отвечал.
День, когда ситуация переменилась, я прекрасно запомнил на всю жизнь.
Физичка вышла из класса, и Глеб с широкой улыбкой развернулся на стуле к Серёже.
– Эй, чмо! – лениво протянул он.
Серёжа разговаривал с Пашей, своим трусоватым соседом по парте. Он не ответил Глебу и хотел продолжить беседу, но Паша испуганно умолк и сжался – разговор прекратился.
– Слышь, я к тебе обращаюсь! Что это ты сегодня без пиджака?
Вчера Глеб вылил на Серёжин пиджак канцелярскую замазку – неудивительно, что сегодня этот пиджак остался дома. Глеб встал и вразвалочку подошёл к парте ребят. Потом резко замахнулся, и Серёжа неловко вскинул руки к голове, пытаясь прикрыться. Вместо удара Глеб схватил с парты Серёжин пенал и подкинул его в руке:
– Принимаю! – Костя, вечный подпевала Глеба, выбежал к доске и встал в стойку, будто собираясь принимать подачу. Серёжа потерянно убрал руки от головы и снова повернулся к соседу, решив, видимо, не обращать внимания на происходящее.
– Серый, а ты с нами будешь? – Глеб со всей силы ударил Серёжу пеналом по макушке. Карандаши и ручки громко клацнули об голову.
Серёжа мучительно дёрнулся, затем машинально приложил руки к месту ушиба. Пара человек усмехнулись – начиналось привычное шоу. Словно во сне, Серёжа встал и вышел из класса. Глеб загоготал, изобразил волейбольный замах и отправил пенал к доске.
На происходящее я смотрел со странной смесью раздражения и смущения. Как Серёжа мог позволять так с собой обращаться? Развернуться и уйти, когда тебя унизили – жалкое зрелище. Родители часто говорили мне, что ничего не бывает просто так, и, если над человеком издеваются, значит, он сам дал для этого повод. Хотя бы неумением постоять за себя.
– Что, Глеб, физика – слишком сложно для тебя? Решил опять физкультуру устроить? – я подмигнул Глебу, и класс захохотал.
Да, шутка вышла отличной. Я наслаждался, ловя на себе взгляды. Глеб тоже рассмеялся, а потом крикнул «Лови!» и внезапно запустил пенал мне в голову. Я не ожидал ничего подобного и не успел ни увернуться, ни прикрыться. Пенал угодил прямо в ухо, тяжело клацнув ручками. Я чуть не задохнулся от боли и ярости, а все вокруг загоготали ещё сильнее. Кое-как выдавив кривую улыбку, я поднял пенал с пола.
– Ты лови! – я кинул пенал в голову Глебу, но бросок вышел косым. Глеб вытянул руку и ловко поймал пенал в полёте, а затем перебросил его Косте.
Одноклассники с интересом наблюдали за игрой. Я повернулся к Никите, и мы продолжили прерванный разговор. Но уже через минуту пенал внезапно с силой влетел мне в затылок. От неожиданности и обиды на глазах выступили слёзы; я резко развернулся. Глеб уже был рядом и поднимал пенал с пола. Вид у него был слегка виноватый.
– Ой, тебе больно было? – спросил он.
– Неприятно, – ответил я, постаравшись придать голосу недовольное достоинство.
– Всё, больше не буду. Извини, – Глеб протянул руку.
Я протянул свою. Взявшись за неё, Глеб резко рванул меня к себе, сдёрнув со стула, и ударил пеналом по голове. После этого он сразу отскочил подальше, хохоча. Весь класс покатывался со смеху вместе с ним. Мучительную секунду меня сжигали унижение и злость, но я всё же нашёл в себе силы засмеяться.
«Показать, что ничего серьёзного не произошло. И теперь уже не спускать с него глаз!»
И тут, наконец, вернулась физичка. Впервые я был рад её видеть.
Мне было неспокойно. Глеб ещё никогда не позволял себе такого поведения по отношению ко мне. Однако, скорее всего, это было лишь единичным эпизодом, случайностью. Я поглядывал на друзей – они никак не комментировали произошедшее. Наверно, это действительно выглядело как пустяк.
До конца дня Глеб больше не приставал ко мне, переключившись на вернувшегося Серёжу, и я потихоньку успокоился, но больше не пытался подкалывать Глеба.
На следующий день, на уроке истории, мне в голову сзади прилетела свёрнутая бумажка. Обернувшись, я увидел ехидные лица Глеба и Кости и показал им средний палец. После звонка, когда все собирали вещи, Глеб подошёл ко мне, вертя в руках ручку. Я уже застёгивал портфель.
– Мих, ты зачем мне свои пальцы показываешь? – задумчиво спросил он.
– А зачем ты бумажками кидаешься? – в тон ему ответил я.
– Ты видел, что это я?
– Может и я. Но ты этого не видел, – он сделал паузу, и я пожал плечами. – Так что проси прощения.
– Что за бред. Пропусти, урок закончился, – я попытался обойти Глеба, но он закрыл проход своей массивной тушей в засаленном пиджаке. Одноклассники с интересом наблюдали за нами.
– Ты не уйдёшь, пока не попросишь прощения, – сказал Глеб, глядя прямо на меня.
Внезапно я осознал, что мне нечего противопоставить ему. Всегда казалось, что меня, столь блистательно умного и красивого, не могут коснуться подобные проблемы. Ведь было бы глупо даже сравнивать меня с примитивными и недалёкими созданиями вроде Глеба. Тем более, я дружил с двумя самыми популярными парнями в школе. Сейчас эти двое стояли в коридоре у дверей класса и прекрасно всё видели, но не торопились прийти на помощь. Я поднял руки и засмеялся.
– Окей, как скажешь! Я не видел, что ты бросил бумажку, так что прошу прощения за свой жест.
– Молодец, теперь можешь идти.
Глеб отступил в сторону. Я успел сделать пару шагов, когда неожиданно получил сильнейший пинок сзади. Я развернулся и заорал:
– Ты чего?! Я же извинился! – прозвучало это жалко.
– Извинился – молодец. А это на будущее.
– Глеб, ты совсем охренел! – я всё ещё старался не терять лица.
– Следи за языком, Мих, а то снова извиняться придётся.
Я двинулся к выходу, но Глеб снова пнул меня со всей силы. Из глаз брызнули слёзы, губы скривились от подступающих рыданий. Я снова развернулся, сжимая кулаки.
– Оу, какие мы злые! – издевательски просюсюкал он. – Ну и что ты сделаешь?
Страх парализовал меня и приковал к месту. Такая ситуация случилась со мной впервые, и у меня не было ни малейшего представления, как себя вести. Глеб был совсем близко – огромный и уверенный в себе. Я вдруг понял, что не смогу причинить ему ни малейшего вреда. Он был непобедим, и любая моя попытка бороться могла лишь разозлить его.
– Не кипятись ты так, я же в шутку, – издевательски дружелюбно сказал Глеб и прошёл к выходу, оттеснив меня плечом. В коридоре его встретили смешками и похлопываниями по спине.
Секунд через десять я вышел следом, сгорая от стыда. Одноклассники смотрели с ехидными улыбочками, но ничего не говорили. Пройдя в рекреацию посреди коридора, я встал в углу и невидящим взглядом уставился в окно. Хотелось очутиться как можно дальше от школы и никогда не возвращаться сюда. Я ждал, что друзья подойдут и поддержат, но они остались со всем классом. Было слышно, как Никита травит шутки с Глебом.
Когда я видел унижения Серёжи, то был уверен, что такое уж точно стерпеть нельзя. Теперь всё было не так однозначно. Глеб был в несколько раз тяжелее, и я вряд ли смог бы хоть как-то навредить ему в честной драке. А нечестная пугала меня ещё больше: вдруг он разозлится и вовсе убьёт меня. Вернуть милость Глеба, перестать быть объектом его насмешек – вот чего мне хотелось больше всего на свете.
С того дня пребывание в школе превратилось в сплошной кошмар. Уроки даровали относительную безопасность, и Глеб мог только кидаться всякой дрянью и декламировать матерные стишки в мою честь. На переменах же он буквально открывал на меня охоту, и тут уже в ход шла вся его изобретательность. Он бил, пинал вещи, давал подзатыльники и пинки. Один раз он запихал мой рюкзак в мусорное ведро, и мне пришлось извлекать его оттуда, раздвигая руками оплёванные рваные листы бумаги и огрызки яблок.
Никита и Дима общались со мной по-прежнему. Но они общались и с Глебом – держали нейтралитет. Так же, как раньше весь класс держал нейтралитет по отношению к травле Серёжи.
До сих пор я не обращался за советом к родителям, стыдясь признаться в своей беспомощности, но теперь у меня не осталось других идей.
Мы засели на кухне. Рассказ дался мне нелегко: описывая перенесённые унижения вслух, я заново переживал их, а главное, окончательно и бесповоротно подтверждал их реальность. Под конец я совершенно измучился, но всё же изложил факты без утайки. Мама моя работала психологом, и я возлагал большие надежды на её профессиональные познания.
– В общем, не знаю, что делать, – я развёл руками и замолчал.
– Женя, что ты скажешь? – озабоченно спросила мама у отца.
– Я так понимаю, этот товарищ вообще любит шпынять людей?
– Видимо, ждёт от тебя реакции. Ты обращаешь внимание на провокации, и ему интересно продолжать.
Я чуть не задохнулся от возмущения:
– Как я могу не обращать внимания, когда мне дают подзатыльник?! Это довольно заметно! А когда крадут мой портфель?
– Так, ты голос не повышай! – резко сказал отец. – Портфель вообще надо с собой носить, тогда его никто не отберёт. А по поводу остального… Наверно, изначально ты сам как-то спровоцировал этого Глеба? Иначе, почему он стал к тебе лезть?
– Ты же сам знаешь, что просто так ничего не бывает. Видимо, твоё поведение дало причину.
– А мне кажется, нам надо что-то сделать, – вновь заговорила мама. – Кто позволил одному ребёнку издеваться над другими? Давай я схожу в школу и поговорю с Ларисой Валерьевной.
Это была наша классная руководительница, по совместительству – учитель математики.
– Мам, ты что, думаешь, она этого не видит? Глеб не очень-то скрывается. И уроки Ларисы – не исключение.
– Если всё это делается перед учителями, а они не реагируют, может быть, ты преувеличиваешь серьёзность проблемы? – спросил отец.
– Вряд ли, – глухо ответил я.
– Надо искать разумные пути, – мягко сказала мама. – И самый разумный путь – это диалог. Мы можем собраться вместе с Ларисой Валерьевной, тобой и Глебом – и поговорить. Понять, откуда взялась неприязнь.
Здесь, на кухне, всё было привычным, настолько родным, что даже скучным. А главное – безопасным. Я знал: в этом доме меня никто не тронет. Сколько бы я ни ссорился с родителями, я был под их защитой.
Сейчас, сидя дома на кухне, я чувствовал себя в безопасности. Родители были рассудительны и спокойны, от них веяло уверенностью. В окружении привычных и скучных обоев, потёртой скатерти и стерильных манер, где самое серьёзное наказание – «мы с тобой не разговариваем», – было крайне трудно поверить, что в школе один человек избивает других. Идея не обращать внимания или устроить круглый стол с Ларисой – здесь исполнялась смысла. Я рассказал родителям всё – и теперь ход за ними. Не могут же они ошибаться в вопросе моей безопасности?
Факты говорили иное. Сейчас я и так старался быть невидимкой, не привлекать внимания, но это не останавливало поток издевательств. Подключение мамы скорее всего разозлило бы Глеба ещё сильнее, к тому же я выставил бы себя стукачом перед всем классом. Как ни заманчивы были эти пути, ступать на них было нельзя.
Раньше я всегда знал: каким бы скверным ни было моё положение, родители поругают, но помогут. Сегодня же мне впервые пришло в голову, что какие-то задачи могут оказаться им не под силу. Осознать, что помощи ждать неоткуда, было неожиданно тяжело.
– Не надо ничего говорить Ларисе. Будет только хуже. Я постараюсь сам как-то решить этот вопрос.
– Ты же говорил, что не знаешь, что делать, – сказала мама.
– Значит, подумаю ещё! Стучать – это точно плохая идея.
– Я предлагаю не стучать, а спокойно поговорить всем вместе.
– Хорошо, мам, я ещё подумаю над этим сам.
Ну, вот и всё. Возможности были исчерпаны. Оставалась лишь надежда: Глеб оставит меня в покое, и всё рассосётся само собой. За пределами этой надежды не было ничего, кроме обречённости.
Следующий день прошёл в обычном стиле: Глеб приставал, но обошлось без явных унижений. Перед уроком английского я вышел на минуту в туалет, а когда вернулся и открыл свой пенал, чтобы достать ручку, то обнаружил, что весь пенал внутри залит замазкой. Я невозмутимо закрыл его и выкинул в ведро.
Последним уроком шла история. На ней всегда творился полнейший бедлам, все орали и кидались чем попало. В меня несколько раз попадали бумажки и ластики, но я не обращал внимания, думая только о том, что учебный день совсем скоро закончится. За пять минут до конца урока в класс заглянула Лариса.
– А ну успокоились! Кадыков, сядь нормально! Сергей Павлович, они всегда у вас так себя ведут? Быстро достали ручки и начали писать!
– После урока Кадыков и Савицкий – ко мне в кабинет.
Она вышла и закрыла за собой дверь.
Все снова начали орать, а я гадал, что же произошло. В том, что Лариса вызывала к себе Глеба, ничего странного не было – с его-то оценками. Ну а я тут при чём? Неужели она решила-таки провести беседу о нашем конфликте? Тогда я получу хоть какую-то поддержку, не став стукачом. Это было бы спасением.
Сориентироваться в ситуации нужно было раньше Глеба. Я собрал вещи заранее и сразу после звонка побежал на этаж ниже. Постучал в дверь кабинета Ларисы, вошёл. За двумя соседними партами сидели и разговаривали через проход Лариса и… моя мама.
Благодарю за прочтение части моего романа «Борьба или бегство». Продолжение будет опубликовано скоро. Запись за записью.