звезда пленительного счастья это что значит
Фальшивая звезда пленительного счастья
«Декабристы разбудили Герцена». Эту классическую фразу Ленина помнит каждый из школьной программы по истории и литературе. Декабристы как первоисточник, предтеча русской демократии. Первое проявление поистине открытой гражданской позиции в России. Рыцари на белых конях, без страха и упрёка сражавшиеся за свободу народа. «Звезда пленительного счастья»… Можно ещё долго перечислять все те эпитеты, коими наделяли декабристов и современники, и советские историки, и даже нынешние оппозиционеры российской власти. А я вынужден констатировать, что всё это – полная ахинея. Движение декабристов с самого начала и до конца было сугубо масонским.
Если декабристы «разбудили» господина Герцена, то кто же тогда разбудил их самих? Не сами же они так массово вдруг встрепенулись! Ответ дал когда-то давно Игорь Тальков в одной из своих песен. «Вольнодумец Радищев» стал источником вдохновения для декабристов! И действительно, идеи получившего образование в Лейпциге Александра Николаевича Радищева, автора всем хорошо известного «Путешествия из Петербурга в Москву», который был очень тесно связан с масонскими ложами Европы, хотя и не факт, что был их членом, очень активно в кругу декабристов обсуждались. В этом смысле влияние Радищева на движение декабристов в целом бесспорно. Таким образом, мост от европейского масонства к декабристам переброшен. А теперь несколько подробнее.
Первой организацией декабристского движения был «Орден русских рыцарей», который даже не скрывал своей принадлежности к ложам. Они планировали ввести в России конституционную монархию, конституцию для которой недолго думая списали с Кондиций, которые почти сто лет назад аристократия пыталась всучить Анне Иоанновне, немного подредактировав. Среди членов организации оказались герой войны Денис Давыдов (что вполне объяснимо) и граф Бенкендорф, впоследствии начальник Третьего отделения, масон, значительно продвинувшийся впоследствии по иерархии.
Эта организация уже смело может быть названа массовой, поскольку имела пятнадцать отделений по стране и довольно широкую известность. Главной целью своей её члены ставили установление в России республики и отмену крепостничества. Однако дальше собраний и разговоров дело не шло, а за это время Александр Павлович уже успел перекроить Европу в пользу России и всё более набирал популярность в народе. Нужно было переходить к решительным действиям и «смене режима», пользуясь современным языком, а господа всё заседали. Очень по-русски. Тогда Бенкендорф предпринял отчаянный шаг – он всех сдал императору! Нелогичный и необъяснимый поступок – скажете вы. Но Бенкендорф был прекрасно вхож во власть благодаря своему послужному списку и знал, что в ответ последуют лишь полумеры, а вот расшевелить господ заговорщиков и понудить к действиям – это была его истинная цель. Государь всего лишь в ответ вновь перезапретил все масонские ложи и любые тайные общества вообще, как и предполагалось. Однако это повлекло распад «Союза благоденствия» на Южное и Северное общества.
Случилось это в 1821 году. И вновь оба общества затаились, и вновь никакого выступления. И, возможно, ничего бы не произошло в декабре четыре года спустя, если бы не одно очень важное обстоятельство – внезапная и загадочная кончина государя Александра I.
Об этой интереснейшей и до сих пор волнующей людей странице истории написано очень много. Факты таковы – государь, в последние годы ни с того ни с сего впавший в мистицизм и окруживший себя всякими псевдо-проповедниками, понемногу стал отстраняться от дел, а когда граф Аракчеев, собравший на этих аферистов достаточно компромата, всех разогнал, вдруг отчего-то решил поехать на юг России, где неожиданно сильно простудился и так же неожиданно скончался в Таганроге. Однако потом выяснилось, что за два года до этого Александр составил тайный манифест о передаче власти младшему брату Николаю Павловичу и о принятии отречения от престола другого младшего брата Константина Павловича. Дело в том, что император был бездетен. Согласно закону о престолонаследии новым императором должен был стать следующий по старшинству Константин, однако он, во-первых, был женат морганатическим браком, что лишало его детей права наследования, а во-вторых, он просто не хотел принимать престол! Константин управлял Польшей, жил с семьёй в Варшаве, и перспектива переселяться на берега Невы его совершенно не впечатляла. Так что если бы Александр и отрёкся, то в пользу Николая. А теперь сопоставим все факты, и вот какая картинка сложится.
Декабристы действительно зашевелились и выступили, но «южане», слишком долго заряжавшие свои пистолеты, оказались у разбитого корыта, потому что убивать было теперь некого. А «северяне» подняли восстание в столице, поскольку сложилась ситуация междуцарствия, которую, судя по всему, и спрогнозировал мудрый Александр Павлович – Константин престол не принимал, а Николая не хотела армия. В итоге Россия две недели жила без императора, пока генерал Милорадович принудил Николая отказаться от притязаний на престол, а сам умолял Константина этот престол принять. Не дожидаясь согласия последнего, армию начали приводить к присяге императору Константину I и даже запустили на монетном дворе чеканку новых монет с голштинским профилем Константина. Но тот всё-таки отрёкся, и чеканку монет остановили, а армию заставили переприсягать Николаю. И тут появляются декабристы с возмущением относительно переприсяги и подбивают армию на восстание, чтобы, дескать, вернуть Константина на престол, а заодно и принять Конституцию. Солдаты, не разобравшись в этой сумятице, конечно же пошли за декабристами, ратуя за «Константина и за супругу его Конституцию», потому что им никто не успел объяснить, что это такое.
Однако декабристы ничего не знали о тайном манифесте, они не знали, что решение было принято ещё два года назад, а попытки Милорадовича – полная самодеятельность. А вот Николай Павлович всё знал и, судя по всему, прекрасно подготовился. Именно благодаря всей этой спрогнозированности событий и прекрасной осведомлённости Николай для начала отправил усмирять бунтовщиков ненавистного Милорадовича, который был ими тут же застрелен, а потом уж сам Николай, не раздумывая, расстрелял бунтовщиков из пушек. С Северным обществом было покончено.
Наступив на те же грабли, что и Робеспьер, Муравьёв-Апостол искренне возжелал, чтобы эти кошмар и унижение поскорее закончились, и бросил пьяную и деморализованную ораву, некогда бывшую Черниговским полком, на пушки нового императора Николая. Возможно, надеялся и сам погибнуть, но в него так и не попали. Поэтому последовал арест и этапирование в столицу вместе с Пестелем, которого раскрыли по доносу и арестовали гораздо ранее. В этом смысле Северное общество вело себя много правильнее, подсунув обманутым им солдатам «самозванца» в лице Константина Павловича. Для передачи власти от одного царя другому на Руси всегда требовался самозванец, об этом мы тоже уже говорили подробно – такая уж у нас технология повелась.
Удивительно, но после ареста всех руководителей Северного и Южного обществ, следствие по их делу, которое возглавил сам император Николай I, продолжалось крайне недолго и выглядело довольно завуалированным. Например, в составе Верховного уголовного суда мы видим господ Сперанского и Мордвинова, знаменитых масонов, которые как раз и питали декабристов идеями, а теперь, когда партия провалилась, записавшихся в их судьи. Масонам было необходимо скорее свести всё на нет и уничтожить главных зачинщиков физически! Свидетелей убирали, так сказать. Государь пытался произвести дознание о причастности Мордвинова и Сперанского к заговорщикам, однако все материалы по этому дознанию таинственным образом исчезли. Масоны бережно опекали и защищали своих братьев.
«Мы все глядим в наполеоны»… Именно это и произошло с декабристами – повальная мания величия. После заграничных походов русской армии офицеры набрались там не только революционных идей, но и раздутого чувства собственной значимости. Дескать, если Наполеон смог из грязи в князи, отчего и мы не сможем? Мечтая о свободе и равенстве, они почти все дружно верили каждый в свою исключительность. Но Наполеон был один, а этих господ набрался целый полк, и всем стать Наполеоном было ну никак не суждено. Наивные идеалисты…
Диктатура по-бонапартовски была их идеалом. Это когда царя не станет, но и нового правительства пока нет. В этом случае власть в свои руки берут военные, которые проводят необходимые реформы в стране и подавляют всякое сопротивление. Когда это происходит – диктатура сразу отменяется, и начинается республиканское народовластие. Уж не важно, будет ли во главе государства император-президент или консулат как во Франции – главное удалить всё старое. А это как раз оказалось сделать труднее всего. А на той стадии практически невозможно. Масонские ложи вновь не учли ряда психологических особенностей России, хотя и подошли к вопросу, надо сказать, уже куда более подготовленными, чем ранее.
Наконец, третий и самый интересный момент – отмена рабства на Руси, которое у нас величали крепостным правом. Многие приписывают декабристам идею о его отмене, и это полностью отзеркаленная ситуация! Безусловно, такая идея у декабристов водилась, что подтверждает их «свод пожеланий», составленный по материалам следствия и хранившийся у Николая Павловича в рабочем кабинете. Но она была совершенно не нова и не оригинальна! Ограничением рабовладения в России начал заниматься отец Николая, Павел. Продолжил старший брат, император Александр, начавший с вольных хлебопашцев и планировавший отменить рабство вовсе. Но Николай сделать последний шаг боялся, иначе натолкнулся бы на отчаянное сопротивление аристократии похлеще декабристов, и лишь Крымская война показала, насколько губительно для России крепостничество. Если б не она, рабство у нас, ей Богу, дожило б до XX века. Но об этой примечательной войне в другой раз.
А миф о первенстве декабристов в идее об отмене рабства умело впоследствии использовал знаменитый политтехнолог и провокатор Герцен. И именно благодаря ему мы понимаем декабристов так, как это принято. Декабристы ведь не оказали большого влияния на власть в России, они лишь заставили её задуматься. Но они оказали значительное влияние на общество, в первую очередь на население Сибири, куда большинство из них было сослано. Они там занимались учительствованием, медициной, модернизацией производства, и за это сибиряки им премного благодарны. А во вторую? А вот вторая очередь пришла как раз благодаря стараниям Герцена. Этот умелый провокатор превратил виселицу, на которой повесили в итоге Пестеля, Муравьёва-Апостола, Рылеева, Каховского и Бестужева-Рюмина, в крест, на котором их будто бы распяли. Бунтовщиков и изменников, обманувших свой народ ради собственного честолюбия и маниакальных псевдодемократических идей и бросивших его под огонь пушек, он обратил в мучеников, будто Христос взошедших на Голгофу. Герцен отзеркалил ситуацию, в которой царь – представитель Бога на земле, защитник веры и народа, а бунтовщики – его враги. У Герцена, как у Дьявола, всё наоборот – бунтовщики «святые рыцари», а царь – «Медуза горгона». О масонском источнике декабризма при этом ни слова. Этот гениальный обман был заглочен обществом как наживка для рыбы, переварен, и в итоге мы получили полную десакрализацию монаршей власти, отпадение надобности в «самозванце» ради передачи власти и, как следствие, народовольчество, убийство Александра II, большевизм, Ленина и далее по списку. Так что Герцен, «разбуженный» декабристами, фактически может быть назван источником уничтожения той России, которую мы никогда уже не вернём. Полагаю, Герцен также был масоном, поскольку все его действия отлично согласуются с деятельностью лож, однако прямых доказательств этому пока не найдено. Но об умении братства заметать следы мы тоже прекрасно знаем.
Для России восстание декабристов – это последний дворцовый переворот, точнее его попытка, поскольку Константин императором так и не стал. Но, тем не менее, методы и дух восстания использовали ту же стратегию, что и в XVIII веке – вдохновлялись масонами и шли к власти на штыках гвардейцев. Параллельно с этим восстание декабристов – это последний шаг в кампании масонского братства по переделу мира после Венского конгресса, итогами которого оно осталось недовольно. «Независимость» Латинской Америки, бунты в Валахии и Греции, независимость Сербии, революция в Португалии – всё это звенья одной цепи, в которой русские декабристы стали последним звеном. И одновременно первым из серии политики трёх ударов, нанесённых масонами главным старейшим правящим династиям Европы. В России за ними последовали уже упомянутые Крымская война и убийство Александра II. Далее лежал прямой путь к Первой Мировой, похоронивший российскую монархию и ввергший нашу страну в десятилетия кошмарного строительства неизвестно чего.
LiveInternetLiveInternet
—Метки
—Рубрики
—Цитатник
В ижевском цирке показали козлов и мартышек со свастикой В ижевском цирке по.
Новогодние приключения Маши и Вити Сюжет фильма Новогодние приключения Маши и Вити / Novo.
Обезьяна подмела свою клетку забытым веником и попала на видео 18+ 30 ноября 2.
Волочкова променяла жениха на крокодила Реклама Волочкова променяла жениха.
—Музыка
—Новости
—Фотоальбом
—Ссылки
—
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Статистика
«Звезда пленительного счастья»-история фильма
Не обещайте деве юной любови вечной на земле
Любви, надежды, тихой славы
Недолго нежил нас обман,
Исчезли юные забавы,
Как сон, как утренний туман;
Но в нас горит еще желанье,
Под гнетом власти роковой
Нетерпеливою душой
Отчизны внемлем призыванье.
Мы ждем с томленьем упованья
Минуты вольности святой,
Как ждет любовник молодой
Минуты верного свиданья.
Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы,
Мой друг, отчизне посвятим Души прекрасные порывы!
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
А.С.Пушкин «К Чадаеву»
В день присяги на верность российскому императору Николаю I, 14 декабря 1825 года, несколько гвардейских офицеров, лучших представителей русского дворянства, подняли восстание и потребовали у нового царя отречься от престола, упразднить самодержавие и отменить крепостное право.
Мятеж на Сенатской площади был жестоко подавлен, пятеро его организаторов повешены, остальные отправились на каторгу в Сибирь. За своими мужьями в далекие северные края последовали их жены – оставив дома, семьи, благополучную жизнь, лишившись всех прав, привилегий, титулов и состояний.
Отец режиссера вскоре погиб на каторге. А его маму отправили в ссылку на Северный Урал. Здесь она работала воспитательницей в колонии для малолетних преступников, а маленький Володя как раз тогда увлекся кино, потому что других развлечений, кроме передвижных кинотеатров, в тех краях не было. Мотыль полюбил кино, а с ним и путешествия, впоследствии объездил весь мир.
«Потребность снять фильм о кочующих мучениках истины была настолько сильная, к тому же мое историческое невежество было помехой, что все это привело меня на исторический факультет университета. Вот там я впервые по-настоящему встретился с декабристами. Подходы были идеологическими, и сквозь них проглядывало серьезное противоречие между ленинским тезисом о трех этапах революции, где предтечей большевизма он выставлял декабристов. Лукавая формула! Между декабристами и большевиками на самом деле никакого сходства. Я открыл подлинные мемуары декабристов, эпоха завораживала какой-то иной системой нравственного отсчета, понятиями чести, во многом утраченными в тогдашнем обществе, да и в нынешнем».
После «Белого солнца пустыни» Владимир Мотыль пробивался к «Звезде пленительного счастья» почти целых пять лет. Сначала было рвение экранизировать роман Юрия Тынянова «Кюхля» и снять в роли Кюхельбекера непременно Олега Даля, да только в ЦК КПСС на этом проекте поставили крест. Мол, незачем делать героем фильма про наше восстание декабристов человека с «ненашей» фамилией. Но Даль сыграет в будующей картине Мотыля в роли офицера караула Петропавловской крепости (его озвучил Сергей Юрский).
Затем режисер заинтересовался сценарием, в котором главное место отводилось декабристу Петру Григорьевичу Каховскому (в фильме его образ создаст Виктор Костецкий).
«Однако советская цензура возмутилась. Как можно ставить француженку во главе наших славных дел? И мне посоветовали почитать стихи Некрасова, а заявку на картину зарубили. Но остановиться я уже не мог. «
Перечитав Некрасова, Мотыль присоединяет к двум главным героиням поэмы еще и француженку. Так появляются линии прекрасных, жертвующих собой женщин:
княжны Екатерины Трубецкой (Ирина Купченко)
княжны Марии Волконской (Наталья Бондарчук)
и модистки Полины Гебль
Когда сценарий был готов, Мосфильм отказался его ставить. В то время движение диссидентов беспокоило власти. Любой намек отпугивал. И Мотыль уехал в Ленинград, надеясь на петербургский патриотизм, ведь Декабристы в истории Петербурга занимают совершенно иное место, нежели в истории Москвы.
Ленфильмом сценарий принял. Но сложность осталась с пессимистическим финалом. Жены стоят у частокола, за которым после работы исчезали их мужья.
Первым исполнителем на роль князя Сергея Волконского был утвержден Олег Стриженов, который прекрасно показал себя во время кинопроб и полностью устраивал как режиссера, так и худсовет. Однако у Стриженова был один изъян – он был слаб по части выпивки. Мотыль об этом знал, однако посчитал, что ради такой роли Стриженов сумеет себя удерживать в соответствующих рамках. Увы, эти надежды не оправдались.
Съемки эпизодов с участием Стриженова были назначены на начало 1974 года – 4 января. Скажем прямо, не самое удачное время для человека, который дружит с зеленым змием. Как итог: утром на съемочной площадке Ленфильма (в тот день должны были снимать эпизод «кабинет Раевского») собралась вся группа, кроме одного человека – самого Стриженова. Оказалось, что столичный актер находится еще в гостинице и обещал прибыть на съемочную площадку чуть позже. Но когда Стриженов все-таки объявился, ставить его перед камерой было невозможно – он был в не самом лучшем состоянии.
Начались лихорадочные поиски другого актера. После нескольких дней поисков выбор пал на Михаила Козакова. Козаков успел отсняться в нескольких эпизодах, но затем с роли был снят, так как Госкино посчитало, что Козакову нельзя доверять роль декабриста, не хватает ему, как актеру, глубины и обаяния, не ощущается душевный масштаб личности. И Мотыль понял, что нужно возвращать Стриженова.
Члены сьемочной площадки вспоминали про Стриженова. «Он мог плюнуть и уйти со съемок. Очень крутой человек. Потом мы его поняли. Дело не в нервном характере пьющего человека, а в том, что он страшно не любил халтуру. Как только он чувствовал режиссерскую немощь или убогость замысла, он говорил: «Jamais». И уходил. Для него было важно, чтобы ему было интересно работать. Если этого не случалось, он сразу становился скучным, грустным и грубым».
Но Стриженов умел быть на экране настоящим дворянином. И дело не в благородном происхождении, а в гениальности актера. Впервые в истории советского кино на дворянство взгляд не сверху вниз, а наоборот, и это большая заслуга в частности Стриженова. Артист играет человека, оказавшегося в трудном положении выбора между долгом перед семьей, перед молодой, юной, женой, только что родившимся сыном, перед товарищами по организации, и перед самим собой.
В Марию Волконскую (уражденную Раевскую) был влюблен сам Пушкин. Ее изящную головку он неоднократно рисовал на полях своих рукописей и посвятил ей несколько стихов и даже поэм.
На склоне лет Мария Николаевна вспоминала: «Мой отец приютил его в то время, когда он был преследуем императором Александром I за стихотворения, считавшиеся революционными. Отец принял участие в бедном молодом человеке, одаренном таким громадным талантом, и взял его с собой, когда мы ездили на Кавказские Воды, так как здоровье его было сильно расшатано. Пушкин этого никогда не забывал; он был связан дружбою с моими братьями и ко всем нам питал чувство глубокой преданности». Поэт часто навещал семью Раевских в Крыму.
Пушкин в семье Раевских (Николай Горлов)
«Увидя море (Азовское), мы приказали остановиться, вся наша ватага, выйдя из кареты, бросилась к морю любоваться им. Оно было покрыто волнами, и, не подозревая, что поэт шел за нами, я стала, для забавы, бегать за волной и вновь убегать от нее, когда она меня настигала; под конец у меня вымокли ноги, я это, конечно, скрыла и вернулась в карету. Пушкин нашел эту картину такой красивой, что воспел ее в прелестных стихах, поэтизируя детскую шалость; мне было только 15 лет:
Я помню море пред грозою.
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к ее ногам…»
Айвазовский, воодушевленный историей этой привязанности, потом написал картины «Пушкин и Мария Раевская на берегу моря».
Ее пением и обаянием был очарован и князь Сергей Волконский. Он часто стал бывать в доме Раевских в белой Церкви.
И, наконец, решился сделать предложение Марии, но через отца и в письменной форме (что говорило о его глубоком уважении не только к самой Марии, но и ко всей ее семье)– и через ее отца получил согласие. В октябре 1824 года Пушкин получил письмо от своего давнего знакомца по Киеву и Одессе – С. Г. Волконского: «Имев опыты вашей ко мне дружбы, и уверен будучи, что всякое доброе о мне известие будет вам приятным, уведомляю вас о помолвке моей с Марией Николаевною Раевскою – не буду вам говорить о моем счастии, будущая моя жена вам известна». А в своих «Записках» князь потом запишет: «Давно влюбленный в нее, я наконец решился просить ее руки». Мария Николаевна ничего не знала о его кол:)иях, как, впрочем, почти не знала и своего жениха. Под конец жизни она заметит: «Мои родители думали, что обеспечили мне блестящую, по мнению света, будущность».
Бытует мнение, что генерал Раевский, не спрашивая о чувствах дочери, насильно отдал ее за князя Волконского. Тем не менее блестящее положение в обществе, огромное состояние и титул имелись и у графа Густава Олизара, предводителя дворянства Киевской губернии, которому Мария Николаевна после предложения ей руки и сердца сразу отказала.
Более того (в отличие от того, как показано в фильме) генерал Раевский знал, что князь Волконский состоит в тайном политическом обществе, и мог предугадать будущую трагедию, но все-таки не отказал ему. По-видимому, в женихе он увидел именно те качества, которые были присущи ему самому: патриотизм и благородство духа.
В честь помолвки Раевские и Волконские устроили грандиозный бал. В кадре мы видим героиню в белом подвенечном платье с шалью из кружева «блонды» (невероятно популярного в то время).
Тот вечер был омрачен только одним событием, когда Мария танцевала с будущим мужем, она случайно задела свечу, и роскошное платье загорелось. Что это было, как не дурное предзнаменование? Однако с помощью Сергея Григорьевича несчастье удалось предотвратить, а наутро о нем и вовсе забыли.
11 января 1825 года в Киеве состоялось блестящее венчание 36-летнего князя Сергея Волконского с девятнадцатилетней дочерью генерала Раевского. После свадьбы Мария с удовольствием погрузилась в хлопоты по устройству уютного семейного гнездышка, но все это не приносило ей счастья. Печаль молодой княжны вполне объяснима, ведь рядом не было мужа, который в то время находился на учениях. Князь возвращался домой поздно и всегда молчаливый. Мария внутренним чутьем угадывала, что он чем-то расстроен, но задавать вопросы не решалась. Вскоре княжна слегла, и обеспокоенному мужу сообщили, что она беременна. Будущую маму тотчас отправили отдыхать в Одессу, а князь Волконский остался в своей дивизии в Умани. Визиты жене он наносил редко. К концу 1825 года Мария живет в имении родителей в тоскливом ожидании вестей от мужа. И вся эта тоска выражена в цветовой гамме: серый, черный, коричневый цвета.
Траурность нарядов смягчается модным кружевным воротничком или кружевной отделкой, также очень актуальной в то время.
Она ничего не з знала о событиях на Сенатской площади, вообще ничего не знала о участии мужа в тайном обществе. 2 января родился сын Николай, а 7 января Волконский был арестован. Его арест, а также арест братьев Марии, Александра и Николая, арест дяди Василия Львовича Давыдова, от Марии долго скрывали.
Но, узнав о ссылке мужа, Мария непременно решает следовать за ним. Постановщики, кстати, хотели вставить в фильм сцену, как Пушкин провожает Марию Волконскую в Сибирь, но цензоры запретили, мотивируя тем, что великий русский поэт не должен являться только в эпизоде.
Другую героиню, княгиню Екатерину Трубецкую, дочь французского эмигранта Лаваля (Владислав Стржельчик) мы также видим в разные периоды ее жизни. В дни семейного благополучия, на отдыхе в Италии, на балу. В этот период платья ее сшиты из легких белых тканей, невероятно популярных в начале 1820-х годов и подеркивающие ее романтичную, возвышенную натуру.
С князем Сергеем Петровичем Трубецким графиня Лаваль познакомилась будучи в Париже. При первой встрече он ей не понравился: молчаливый, озабоченный чем-то и вдобавок плохо танцует. Словом, не кавалер. Однако вскоре она поняла, что за этой его угрюмой молчаливостью, давящей озабоченностью скрывается пытливая, страстная, волевая натура.
12 мая 1821 года они обвенчались в Париже, в русской православной церкви на улице Берри, и осенью того же года вернулись в Петербург. Теперь уже она была княгиней Трубецкой.
С момента восстания на Сенатской площади в костюмах Трубецкой стал появляться синий цвет, постепенно сгущаясь и переходя в практически черный. Синий цвет символизирует постоянство, упорство, настойчивость, преданность, самоотверженность, что и показала княгиня своим поступком.
На роль Полины Гебль долго не могли найти актрису. Владимир Мотыль хотел снимать француженку Анни Дюпре (Anny Duperey), но она не смогла прилететь на пробы в СССР, а режиссера не отпускали во Францию. Тогда Мотыль решился взять на пробы польскую актрису, фото которой ему показала дочь на обложке польского журнала. Это была Эва Шикульска.
В семнадцать лет Полина поступила продавщицей в модный дом в Париже, а позже приняла предложение торгового дома «Дюманси» и поехала работать в Россию. С этого момента они не могли не встретиться. Модный дом «Дюманси», в котором работала Полина, находился рядом с домом Анны Ивановны Анненковой, обожавшей делать покупки.
Полина сразу обратила на него внимание. Иван Анненков также заметил красивую, изящную, прекрасно воспитанную француженку. Он стал бывать в магазине чаще (уже без маменьки) и вскоре признался Полине в любви. Он предлагал ей тайно обвенчаться, так как знал, что мать никогда не даст согласия на неравный брак. Полина, прекрасно осознавая свое положение, отказала ему. Но они продолжают встречаться.
Незадолго до восстания Анненков рассказал Полине, что предстоят события, за участие, в которых он может быть сослан в Сибирь. Встревоженная Полина, которая вот-вот должна была родить, поклялась ему: «Что последует за ним всюду«.
Цвета одежды Полины начинают сгущаться после того, как арестовывают ее возлюбленного. Платье, в котором она приезжает к его матери просить денег на побег сына, густого зеленого цвета. Благодаря бархатной фактуре, оно смотрится почти черным. Такие глубокие оттенки шелкового бархата любил изображать Брюллов. Решение ее костюмов по цвету напоминает фиалку – с нежными хрупкими цветками и упругими, бархатистыми листьями.
В сцене приезда Полины в Петропавловскую крепость для свидания с Анненковым, она одета в лиловый редингот (скриношты старые и плохо передают цвет, но он действительно лилового цвета).
Этот темный, тревожного траурного цвета редингот, намокшие перья на шляпке, развившиеся локоны шиньона потрясающе точно передают драматургию этой сцены: Полина словно намокшая экзотическая птичка, попавшая из своего райского, солнечного, французского сада в сырой застенок Петропавловской крепости. Но она не сдается, она борется за свое счастье, за жизнь и любовь близкого ей человека.
И отпраляется за разрешением следовать за Анненковым в Сибирь к самому императору.
Василий Борисович Ливанов всеми силами старался передать двуличие государя и его страх перед русским бунтом. Ему удалось. Николай I был прежде всего жестоким человеком. В детстве он любил бить палкой своих друзей, став императором, ввел жестокие наказания шпицрутенами.
В фильме Мотыля показано, как государь прячется за гардиной, подсматривает за заговорщиком-декабристом и вдруг выскакивает, чтобы ошарашить человека и заставить во всем сознаться. Николай Первый самолично проводил следствие, запугивал, но чаще старался расположить к себе, а наказание следовало довольно серьезное.
И снова вспоминается Пушкин и его ода «Вольность»: «Владыки, вам венец и трон дает закон, а не природа, стоите выше вы народа, но вечный выше вас закон».
Сегодня можно по-разному судить об истинных целях декабристов, причислять Рылеева и кого-то еще к американскому акционерному обществу. Но большинство декабристов были искренне преданы Отечеству и Истине, надеялись только на ДОБРУЮ ПАМЯТЬ ПОТОМКОВ. Они отлично понимали, что при существующем режиме в случае поражения (восстание было плохо подготовлено) не отделаются штрафами и взысканиями по службе. В то время градации проступали резче: балы и покровительство государя или хлеб и квас, вечная каторга.
