зачем русские косят под кавказцев
Почему современные русские так слабы?
Отчасти с этим можно согласиться. Даже в большей части. Помню, у нас в армии тоже было полно кавказцев. Я застал ещё советскую армию. У нас были лезгины, лакцы, чеченцы, адыгейцы, даргинцы. Было много азербайджанцев, грузин, армян, разных среднеазиатов. Часть была довольно большая. Но вот дедовщина у нас было возрастная, а не национальная. И речи не было, чтобы какая-то национальная группа подмяла под себя всех остальных. А русские вели себя без нацчванства, вполне корректно.Как советский цемент.
Русский и советский спорт славен знаменитыми именами. Там были люди разных национальностей. Русский борец Сенаторов, украинец Куксенко. Это до войны. После войны эстонец Коткас, украинец Мазур, русские Парфёнов,Иваницкий, Рощин, Колчинский, Карелин, белорус Медведь, осетин Андиев. Это только тяжи. а сколько было имён в более лёгких весах.Например, олимпийский чемпион по-моему еврей Гуревич послужил прототипом для знаменитой статуи «Перекуём мечи на орала», стоящей перед зданием ООН в США. Борьбу в советское время много показывали по телеку. О знаменитых борцах писали в прессе.
А сейчас? Сейчас шиш с маслом. Даже на Олимпиадах ни бокс, ни борьбу толком не показывают. Нигде. Этих воспитывающих мужество видов спорта для телевизионщиков как бы и нет. Мячики и шарики везде гоняют. Вот и догонялись! В вышеназванной передаче показали какого-то хиляка. Русским он оказался, естественно, из современной России выходцем. Ну как такого не зачморить мощному и спесивому горцу. Да он таких 10 один зачморит!Им только слабину дай. Рабовладельцы же, абреки в прошлом, казбичи там всякие.
Зачем русские косят под кавказцев
Тут девушка заедается вопросом, мол, почему русские парни стали косить повадками под кавказцев?
Опубликуй, может в коментах найдут ответ на этот вопрос.
Кстати, у меня в городе просто сотни точек с кавказской едой, кальянными, всякими шашлычными и пр, что как бы ни разу не является атрибутом русской кухни и культуры в целом, про ларьки с шаурмой я вообще молчу. На каждой остановке по 2-3 ларька с шавухой, кебабом, самсой и тд. И километровые очереди из русских.
А вот заведения с русской кухней можно по пальцам одной руки пересчитать, и то два заведения с русской кухней держат тоже кавказцы. ЛОЛ
Так к тому же, они ещё и либо полупустые, либо контингент 40+ лет, молодёжи нет в таких заведениях. Зато все кальянные ими забиты.
В чем причина сего? Русские не умеют в конкуренцию или же просто начхали на свою кухню?
На ютубе даже целые шоу есть с обзором на шаурму, с миллионными просмотрами, а вот обзоры на пельмени или щи вы хрен найдёте, а те что найдёте, не соберут даже и 50к просмотров.
Та и вы сами знаете, что русские любят покушают на майские праздники, и это явно не тефтели, верно?
Просто для сравнения. Я один раз был в Тайланде (к слову, это единственное место куда мне удалось выбраться за пределами России на данный момент ахах) так там зайти в любой ресторан, в любое кафе, в любом ларьке, так называемая «уличная еда», и это в 99% случаев будет их тайские национальные блюда (которые жрать не возможно, к слову. Ну это дело вкуса, конечно) А в России русскую кухню ещё придётся поискать в заведениях.
Новое в блогах
За что же мы, русские, так не любим кавказцев?
Стыдно нам было, когда мы слышали ругательство: бесчестие покрывало лица наши, когда чужеземцы пришли во святилище дома Господня
Книга пророка Иеремии, глава 51, стихи 38-58
Вопрос, вынесенный в заголовок статьи, я много раз задавала моим друзьям, родственникам и просто знакомым, в том числе самим «кавказцам», причём в разное время и при различных обстоятельствах беседы.
На первый взгляд, ничего удивительного и принципиально нового они не открыли. Но поскольку все интервьюируемые принадлежали к разным возрастным, социальным, профессиональным и прочим слоям общества, их ответы помогли мне увидеть проблему социальной напряжённости с достаточной глубиной.
Ни для кого не секрет, что в современной российской действительности проблема «кавказского и русского вопроса» стоит очень остро. Вдобавок некоторые партии в Государственной думе и молодые харизматичные лидеры пытаются «подогревать» и так весьма драматичную обстановку возгласами типа «Россия для русских» и т.п. Эстафету подхватывают издания, пестрящие заголовками «За что русские убили таджикскую девочку?» и «За что на Кавказе убивают русских учителей?»
И самое главное, весьма редко встретишь действительно объективный и содержательный аналитический материал (на звание которого эта статья отнюдь не претендует, это лишь попытка шагнуть в другом направлении). В результате популистские возгласы лишь бьют по самым низменным инстинктам человека, но не решают проблему и только ещё больше подогревают обстановку.
Это, в свою очередь, провоцирует то, что в Конституции РФ обозначено как «разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни» и является уголовно наказуемым. То есть человек, являющийся «истинным патриотом» своей страны, духовно становится на одну планку с террористами, добивающиеся этого же, только совсем другими, бесчеловечными методами.
Не зря исконная стабильность Русского Государства (а не государства русских) держалась на веротерпимости, человечности, прощении, а Государственной религией было Православие, не осуждающее другие веры, а наоборот, как бы «вбирающее в себя» весь их духовный опыт.
Но от общих рассуждений перейдём конкретно к теме данной статьи.
. мой друг, выходивший на уличные бои в группировке скинхедов на протяжении нескольких лет:
1. В 1991 году бывшие кавказские республики отделились от СССР с огромной помпой, мол, ничего от Вас, русских не надо, мы сами с усами. А теперь понаехали тут, да ещё с ТАКИМИ амбициями, и ТАКИМИ презрительными взглядами, куда деваться!
Да ещё жалуются: плохо живётся, детей кормить нечем, работы нет. Так стройте себе заводы, аэропорты, новые университеты, вперёд!
Что, как оказалось, ничем другим заниматься, кроме как фруктами торговать, воровать и спекулировать не получается?
Оскорбляют своими похотливыми взглядами наших жён (и ведь видит же, зараза, что на пальце кольцо!) и детей.
5. Заняли все рабочие места, потому что работодателям выгодно платить копейки, не заботиться о страховании, отпусках и т.д.
Пусть в больших городах это не так губительно отражается на русском населении, но на селе большинство спивается именно потому, что им стыдно смотреть в глаза своим детям: они видят, что ничего им дать не могут.
6. Резко ухудшают криминогенную обстановку в крупных городах, особенно в столице. Строят казино и повсюду ставят игровые автоматы, выкачивающие все деньги до капли из наших семей.
7. Оккупировали все столичные и областные рынки, выгоняют оттуда русских бабушек, которые не в силах заплатить огромную для них пошлину.
. мама моей подруги, преподаватель одного из столичных ВУЗов:
1. Не знают ничего про историю страны, куда приехали, про то, чем они действительно хотят и могут заниматься, кроме того, что юриспруденция и журналистика «это престижно, круто и моё».
2. При общем образовательном уровне «только что спустился с гор» смотрят на нас, преподавателей, свысока: «я всё здесь купил, всё моё, зачётка моя, тройка, которую ты сейчас поставишь, тоже уже давно моя».
. моя подруга, студентка филфака:
1. Ведут себя в чужой, Нашей Земле, в нашей необъятной России-Матушке, как хозяева, навязывают свою культуру, обычаи, взгляды, веру.
2. Покупают на деньги, нажитые неправедным трудом, особняки, целые кварталы, детские сады, школы. Привозят за собой весь клан и делают районы своими гетто, окружая наших детей чужой речью. А тем временем мы, русские, исконные москвичи, вынуждены припрягать всех родных для того, чтобы заработать хотя бы на комнату в коммуналке.
3. Как огромный, многоголовый, многоголосый паразит, высасывают из России все соки, презрительно усмехаясь и пиная, убивают сам организм, который их кормит.
В таком же духе можно перечислять до бесконечности, потому, что, сколько людей, столько и мнений.
Но, так легко ответив на вопрос ««За что мы русские / православные ТАК не любим кавказцев?», ни один человек не мог внятно объяснить, что же делать с засильем чужаков в нашей стране, как бороться с этим явлением в нашей современной истории?
Даже бывший скин в бессильной злобе сжал кулаки и с яростью сказал: «Я и мои братья ничего изменить не можем. Я долго выходил громить общаги и рынки, вместо одного побитого и уехавшего «кавказца» приезжают сотни новых, как в русской былине подле одного убитого татарина появляется тысяча. Чтобы изменить всё вышеперечисленное, нужна поддержка власти, а власть у тех же кавказцев и евреев. До таджика близко, до министра далеко».
Конечно, поведение скинов я не одобряю, более того, представителей крайних течений и главарей, сайты которых позакрывали (и правильно сделали), необходимо посадить, и чем раньше, тем лучше.
Но, как «представитель молодежи», я могу их понять. Дорога в ВУЗ для обычной молодёжи, «середнячков» закрыта. Система техникумов разрушена, в колледжах нужно платить, альтернативы ночным и интернет-клубам никакой.
В Чечне и бывших советских республиках русских унижают (вспомним пенсионеров, которых обязали вернуть свою пенсию «неимущим» властям).
То есть получается, что подросток не нужен своей стране, на вопрос «для чего я живу» ему никто не даст ответа. Вот он и выдумывает свой собственный Смысл. Спросите любого скинхеда, кто он. Хулиган или защитник Родины, которую безбожная власть предала и продала? Ответ очевиден.
Кроме того, не надо делать вид, что, мол, мы, русские, одни такие жестокие, как звери. Проблема поведения мусульманских нацменьшинств характерна не только для нашей страны. С такой же реакцией коренного населения на наглое поведение турков, алжирцев и других мусульманских народов столкнулись Франция и Англия.
Всё это правда, но чтобы сохранить объективность, нужно отметить, что не слышны, или крайне редко слышны какие-либо критические высказывания в адрес артистов-кавказцев. Их, наоборот, обожают: Суфико Чиаурели, Армен Джигарханян, Валерий Меладзе, любят и кавказцев-врачей (один Лео Бокерия чего стоит), и кавказцев-учёных (Цивадзе А.Ю., Чантурия В.А., Тавхелидзе А.Н.).
Отсюда в правоохранительных органах и появился термин «этническая преступность». Поэтому в Европе введён так называемый миграционный ценз, учитывающий образование и возраст мигранта: то есть ту пользу, которую он способен принести принимающей стороне.
Но под такой распространённой кличкой «кавказец» может «скрываться» кто угодно. И граждане РФ, приехавшие с южных окраин, и мусульмане из бывших советских республик, и среднеазиаты (таджики, узбеки), и армяне, близкие нам по вере.
Причём это совсем не мешает нам считать «за своих» наших выдающихся кавказцев, которыми, как раз, страна гордится. Особенно теми, кто так хорошо вписался в российское общество, и вносит огромный вклад в его развитие. Но факт остаётся фактом: из-за огромного потока нелегальных эмигрантов страдает в первую очередь русский народ.
Значит, остаётся надеяться только на себя, самим искать выход, самим изменять окружающий мир, общество и Россию способами, не запрещёнными в главном законе страны.
Как стать сильнее, чем они? Как залатать бреши в нашей духовной защите и найти их уязвимые места?
Целую свою сознательную жизнь я задавала себе вопрос: почему кавказцам живётся в России лучше, чем нам, русским? Ведь каждый прекрасно знает то, что им действительно живётся легче: и в семейном плане, и в материальном. Поэтому мне предстояло ответить себе самой на вопросы:
1. Может, мы, русские, в чём-то глупее, неспособны заработать «на семью», на нескольких детей? Или просто изначально не такие «семейные» люди, как они?
2. И почему наши русские бабушки такие злые? Ведь бабушка в принципе не может быть злой, она много прожила, много увидела и узнала на своем веку.
3. Значит, её нужно было очень долго обижать, чтобы довести до такого состояния!
4. И почему русские бабушки одни, где наши дедушки?
5. Может, действительно, наши русские девушки слишком много и сильно «гуляют» до свадьбы?
Ведь это, прежде всего, отражается на их здоровье (болезни, аборты, выкидыши, которые вызывают гормональные таблетки, даже когда перестаёшь их пить).
6. Может, нам действительно всем стать за рыночный лоток, открыть казино или начать заниматься спекуляциями?
7. А, может, нам вообще тоже стоит начать нарушать законы нашей страны и «подмазывать» чиновников, чтобы всё осталось «шито-крыто»?
8. Ладно, мы сделаем так, но кто же будет тогда работать на производстве и государственной службе, социальной сфере?
9. Может, нас действительно есть, за что презирать? Есть эти и другие уважительные причины, по которым «кавказцы» так не уважительно относятся к хозяевам страны, куда они приехали, как гости?
10. Может у нас есть ответная причина, чтобы не уважать их? Не бить и убивать, а не уважать не нацию вообще, а конкретных её представителей?
Ещё мне предстояло ответить себе на вопрос: а смогу ли научиться чему-нибудь у «кавказских» семей? А есть ли русские семьи, с которых можно брать пример?
Отыскать ответ мне помогли беседы с инородцами, изучение их семейного уклада и многолетняя дружба с замечательной девушкой (да, такие среди них тоже есть), азербайджанкой по национальности (здесь звучат вопли негодования).
Задуматься над тем, всё ли так уж благополучно в мусульманских семьях, мне помогла одна случайная фраза, без всякого умысла брошенная моей подругой, азербайджанкой по национальности. Она как-то в шутку сказала, что мама советует ей выходить замуж за русского, мол, дети будут красивые, голубоглазые.
Тогда я задумалась: да, конечно, её слова действительно могли быть сказаны только в шутку. Она бы никогда не стала желать дочери мужа другой национальности и вероисповедания.
Но наши-то девушки почему-то стали выходить за мусульман и китайцев! Утверждая при этом, что якобы они «настоящие мужчины».
А кто они такие, настоящие мужчины? Из рассказов моих подруг выясняется, что это те, кто в состоянии обеспечить семью минимум из трёх детей, кто уважительно относится к своим и её родителям, кто сможет защитить свою женщину от любой опасности. Тоска по сильному мужскому плечу, по стене, за которую можно спрятаться, лежит в архетипе женщине, начиная от прародительницы Евы.
Но из разговоров с моей бабушкой выясняется что «настоящие русские мужчины» стали редким вымирающим видом только сейчас. А сто лет назад, во времена её мамы, затем и в её время, с этим было всё в порядке. И детей в семьях было много, и муж вместо того, чтобы часами причесывать челку гелем перед зеркалом, работал, не разгибая спины, чтобы всех детей обеспечить.
Но разве мы будем спрашивать нашу бабушку о том, как жила её мама? Разве мы узнаем, что наши прабабушки никогда не повышали голос на своего мужа. Что мужчина был Хозяином в доме, а не приложением к креслу, телевизору и «бутылочке пива после работы». И что наши предки (в прямом смысле этого слова) никогда не ругались при детях, а дети, в свою очередь думали, что у них крепкая и дружная семья.
И наши мужчины начали умирать раньше положенного срока не только во время войны. А ещё во времена «благополучного» СССР. И это тенденция выяснилась даже до перестройки. И дело не в экологии.
Дело в том, что постепенно русские мужчины теряли волю к жизни, теряли её смысл, не чувствуя необходимость своего мужского начала, которое всегда помогало строить полноценную семью.
И виноваты в этом мы, русские женщины. Подойдите сейчас к зеркалу, когда вы дома, не «при параде». Что вы там увидите? Даму бальзаковского возраста с не прокрашенной головой? Домашний выцветший халат, потому что дома носят исключительно старые, пришедшие в негодность вещи?
Что-то не припомните, так я и знала! А всё почему? Кто виноват? Да мы же и виноваты, русские женщины! Не согласны? Давайте приведу пример. Кто у нас носится по магазинам, когда необходимо: купить новую мебель, сделать ремонт, обустроить детскую? Кто договаривается с рабочим, чтобы тот поклеил обои, починил кран, полку (до чего дошли, вызываем «мужчину на час», когда муж жив и здоров) и т.д. и т.п. Какой вопрос, конечно вы! Вы хозяин в доме. Это вы сделали своего мужа приложением к креслу.
А сейчас всё круто, все свободны, изобретены замечательные гормональные таблетки. И незамужняя сорокалетняя женщина климактерического периода с завистью смотрит на молодых девчат. Мол, всё у них впереди. А кто ж ей мешал в своё время? А, мол, «подходящего» не нашла. Всем готовенького подавай, да такого, чтоб как в модном глянцевом журнале. А как же старая поговорка про «замуж за генерала»? То есть в прямом смысле: а не хотите ли вы вместе напрячься и исправить собственные недостатки, попробовать найти компромиссы?
И для меня тоже понадобилось куча времени и ошибок, чтобы глянцевому шаблону противопоставить заповеди Господни, которые воплощёнными в жизнь я нашла в азербайджанской семье. В советах моей подруги и её мамы.
Там её любят и знают все, потому, что, поднимаясь по служебной лестнице, она занималась лечением всех бабушек в нашем районе, приходивших к ней, наверное, прежде всего за участием, вниманием и ласковым словом. Она никогда не соглашалась сидеть дома как «образцовая азербайджанская жена» и говорила, что муж будет уважать и ценить женщину, если она будет самостоятельной.
Советы этой женщины, а так же истории, рассказанные моей подругой, открыли мне удивительный мир сплочённой азербайджанской Семьи, своей жизнью доказывающей «правильность» заповедей Господа. Также из их рассказов я узнала многие интересные подробности, касающиеся обычаев и особенностей быта других южных народов, о которых я раньше знала только понаслышке или из детских книжек вроде «Похождений Хаджи Мола Насреддина».
Но все ли русские девушки знают о своей будущей жизни, когда выходят замуж за мусульманина? Всё ли они взвесили, пытаясь достигнуть идеала семьи?
Знают ли они, что муж после свадьбы, скорее всего, запретит жене работать? Что она всю жизнь рискует так и остаться домохозяйкой? Что она будет обстирывать, обглаживать и кормить до десяти родственников, по тем или иным причинам проживающих с ними под одной крышей?
Знает ли она, что в один прекрасный день муж может привести в дом ещё жену, и не одну?
Многие женщины не знают всех тонкостей, потому что не представляют, насколько мусульмане верны слову Аллаха, которое определяет всю их жизнь от рождения до смерти. И особенно там, где это выгодно мужчине.
Но всё ли так благополучно у самих мусульман-мужчин с соблюдением этой заповеди? Практика показывает, что муж запросто может изменить жене с продавщицей, которую он поставил за своим прилавком, особенно, если жена беременна, или полгода находится на исторической родине супруга.
И что так презрительно глядя на русских девушек, они не забывают обманывать их и пользоваться ими для собственных утех. Тем более что мусульманин может иметь столько женщин, сколько может содержать.
Поймите, я не хочу никого обидеть, и тем более, упаси Бог, оскорбить чувства верующих. Я не говорю о мусульманах вообще, а о нескольких мусульманах в частности.
Но я действительно говорю о том, что на самом деле знаю. И отвечаю за свои слова: возле моего дома есть азербайджанский магазин, где в качестве наложниц используют русских женщин, а так же украинок, мордовок и чувашек. Причём, по словам этих женщин, им могут не отдать их зарплату, избить, если они ослушаются мусульманина-хозяина.
Предлагаю СМИ взять шефство над этим магазином, который находится в Тимирязевском районе г.Москвы! Завести уголовное дело, опросить свидетелей, вышвырнуть этих мерзавцев из России! Пусть выметаются вон из России «в свой родной солнечный Азербайджан», по которому они так скучают, не забывая при этом обманывать и лишать способности деторождения русских девушек! Чтобы другим ларёчникам было не повадно!
И при этом вышеупомянутые азербайджанцы могут позволить себе оскорбить похотливым взглядом и словом русскую женщину, даже замужнюю. И позволяют себе делать необоснованные выводы о том, что, мол, все русские девушки «такие» (на себя бы в зеркало посмотрели), какие приходят к ним в вонючий магазинчик за пивом после одиннадцати часов.
В след каждой женщине несётся цоканье и причмокивание губами: вах, какая дэвушка! И самое главное, в глазах читается недоумение: как это она могла отказать такому видному мужчине в пиджаке и спортивных штанах. Ведь до этого русская Наташа согласилась пойти с ним в кабак.
И что живя много лет в Москве и тоже испытывая на себе все последствия этих страшных явлений, будучи оторванными от своей исторической родины, они могут в начале не догадываться, что их семья тоже обязательно пройдёт сквозь жернова современной цивилизации.
Так кто честнее, русская девушка, которая говорит мужу, что до него у неё было пять мужчин, или «кавказская» девушка, отдавшая пять тысяч долларов за операцию?
Поймите, это не правило, которое встречается в каждой кавказской семье, в том числе у мусульман. Но это опаснейшая тенденция действительно имеет место быть, пусть разовым фактом и пусть в верхних слоях общества. Но это постепенное глобальное изменение, происходящее в умах, когда следование заповедям Бога подменяется внешней обрядностью и поверхностным следованием традиции. Когда божественное подменяется дьявольским.
«Подогревают друг друга в своем мачизме» Стычки кавказцев и русских происходят все чаще. Кто в этом виноват?
«Лента.ру»: Почему общественность, просто получив разрозненную информацию о конфликте молодежи условно «неславянской внешности» и мужчины с ребенком, встала на дыбы и требует чуть ли не суда Линча?
Александров: Сразу скажу, что не уверен, что люди массово требуют суд Линча. Я вообще ни в чем не уверен с точки зрения фактов по этому событию. Все, что знает массовая публика, это новости в СМИ, которые противоречивы с самого начала и говорят больше о природе новостных СМИ, чем о тех или иных событиях. Новости нужны яркие и резонансные, они должны привлекать людей к затронутой теме и отвлекать внимание от чего-то другого. Я могу говорить лишь об общих причинах конфликтов и реакции публики.
В одной истории, и особенно в ее обсуждении, интересным образом смешались, как это всегда бывает, самые разные аспекты жизни: и обыденные стереотипы, и личные мотивы, и высокие правовые принципы, буквально основы жизни национального государства. Вот об этом важно поговорить. Но как говорил великий филолог Сергей Сергеевич Аверинцев: «Национальный вопрос такой трудный, что ни скажешь, все будет глупость». Есть опасность наговорить глупостей, но я попробую вслух подумать о поднятом спектре проблем.
Сама новость обладает триггерами, вызывающими понятную реакцию людей. Трое мужчин напали на мужчину с ребенком — это уже новость, вне зависимости от национальности и иного контекста. «Ребенок» тут — триггерное слово. На людей с детьми нападать нельзя. Дальше СМИ добавляют еще один триггер: кавказская внешность. Сразу же возникает реакция: «Смотрите, что творится!» Если бы нам просто сообщили, что четверо мужчин подрались, это вообще не стало бы новостью, СМИ бы об этом просто не написали.
То есть распространение этой информации — вина СМИ?
Это скорее их «первородный грех», который заключается в том, что СМИ не передают информацию, а сообщают мнения и новости, причем так и тогда, чтобы они были новостями. Есть старая шутка: если собака укусила джентльмена, то это не новость, а вот если джентльмен укусил собаку, то это новость. Мы еще не знаем, кто на кого напал, кто кого укусил, но СМИ вынуждены сообщать о том, что произошло примечательное событие. Никто еще толком не знает, кто там был, международные ли это мигранты или наши собственные граждане, которые показались кому-то по внешности похожими на кавказцев. Но при этом мы уже сразу что-то сообщаем и потом долго будем разбираться, что было правдой, а что неправдой, кем были эти люди. Так уж устроены современные СМИ.
И сразу же в первых сообщениях смешивается внешность, национальность и гражданство. Если посмотреть на каплю воды, мы увидим, что в ней отражается целый огромный мир. Так и здесь, в этих сообщениях, отражается многое в нашем обществе.
Ведь гражданство — это базовая правовая основа нашего существования! А внешность — это просто расовый стереотип. Но, как говорили еще в советское время, бьют по роже, а не по паспорту. В конфликтах важно лицо, а не гражданство
Возникло тут же сложное и расплывчатое понятие национальности. С одной стороны, мы это понимаем, как что-то связанное с культурной и языковой общностью, а с другой стороны, это должно быть как-то институционально оформлено. Республика Саха (Якутия) — это, условно, как республика Эстония или республика Франция, это оформленные нации и национальности, а ингерманландцы не нация. И вот все эти аспекты жизни и наших представлений о ней оказались завязаны в один узел в этой истории.
И что же в этом узле?
Первый аспект — это реальное поведение людей. Тех, кто затевает конфликты, тех, кто об этом судит, и тех людей, которые судят о том, кто судит. Здесь смешались в кучу кони, люди, Симоньян, Кадыров, обыватели, журналисты и эксперты, которые приглашены об этом судить.
Второй аспект — это то, что помимо особенностей поведения отдельных людей, есть культурные особенности определенных человеческих общностей. Не нужно при этом думать, что это всегда культурные особенности национальностей или этнических групп. Есть культурные особенности статусных групп, субкультурных групп. Скинхеды ведут себя одним образом, панки — немного другим, эмо — третьим, статусные и богатые — четвертым, и кавказские молодые мужчины тоже стараются вести себя определенным образом.
В этом смысле есть и этнические характеристики, и национальные в широком смысле. Русские люди — в смысле жители России, почти независимо от национальности и этнической принадлежности, — характеризуются какими-то особенностями, которые их отличают, например, от американцев или французов. Если вы посмотрите на туристов где-нибудь в большом городе, вы можете сыграть в такую игру: вот, это прошли американцы, а это — немцы. Вы пытаетесь догадаться по их внешности и поведению, к какой группе они принадлежат.
Последний аспект — это высокие принципы устройства человеческого общежития. Например, что такое гражданство? Отвечают ли граждане за поведение своей страны в целом? Эти принципы призваны нами управлять, но при этом мы понимаем, что они нередко остаются лишь указателями из серии «если то-то, то иди в эту сторону», а люди ими часто пренебрегают.
Такое бывает только у нас?
Так во всем мире. Например, Америка имеет региональную культурную специфику. На американском Юге, в особенности горном, долгое время сохранялись принципы кровной мести — примерно, как на Корсике
Какие это народности?
Вне зависимости от цвета кожи, внешности?
Речь о жителях Европы, переехавших давным-давно в Америку. И вот в определенных регионах почти до середины XX века сохранялся принцип кровной мести.
Этому есть культурное объяснение в прошлом. Это не все европейцы, потому что в регионах, в которых селились голландцы, немцы или норвежцы, нет никаких правил кровной мести, и там довольно низкий уровень вооруженных столкновений. А в тех регионах, где расселены горные шотландцы, долгое время сохранялся высокий уровень таких конфликтов между людьми.
По этому поводу написана книга великого американского когнитивного и культурного психолога Роберта Нисбета, посвященная культурно-психологической специфике американского Юга. Чтобы не просто рассуждать о культурных особенностях европейских жителей этого региона, он провел серию экспериментов.
Вот мой любимый. В большом американском университете студентов из всех концов страны проверяли на спонтанную готовность к конфликту. Эксперимент проводился в коридоре. Навстречу одному студенту шел другой, намеренно не отклоняясь от столкновения. Третий студент, стоящий в стороне, смотрел, на какое расстояние от решительно идущего человека отклонится тот, которому мешают пройти. Потом к этому третьему человеку подходят и спрашивают о том, как он на этот инцидент отреагировал. Кто-то говорит что-то очень резкое, а кто-то — очень нейтральное. Так вот Нисбет достоверно показал, что потомки шотландцев с американского Юга сворачивают на минимальном расстоянии и реагируют наиболее агрессивно.
У Нисбета по этому поводу есть гипотетическое объяснение. Оно состоит в том, что если вы житель равнин, то у вас на протяжении столетий формируется спокойная коммунальная форма общения. Все это потому, что среди прочего конфликты с соседями ничем не могут вам повредить. Нет шансов, что они придут к вам под покровом ночи, скосят ваш урожай пшеницы и унесут его. А вот под покровом ночи угнать овец можно. Значит и готовность к вооруженному конфликту для сохранения жизни и благополучия семьи должна быть очень высокая.
Когда я прочитал эту работу, то понял многое про Россию и страны бывшего СССР. Люди, столетиями живущие на равнинах и занимающиеся производством, скажем, фруктов в Ферганской долине, выработали у себя одни привычки. У них коммунальная жизнь, взаимная поддержка и неготовность к вооруженным конфликтам. Люди же, живущие в горах, в том числе, скажем, Тянь-Шаня и Памира, формировали в себе столетиями воинственный и суровый характер, при котором вы должны быть готовы оборонять свое стадо в любой момент. Каким-то образом эти культурные привычки сохраняются довольно долго.
Так же, вероятно, и жители нашего Северного Кавказа, Дагестана, Чечни и других подобных территорий?
Да, в этой истории они нам напоминают шотландцев, живущих в американских Аппалачах, с независимым характером и склонностью к быстрому насильственному разрешению всех конфликтов.
Понятно, что при этом дальше появляются какие-то личные особенности. Молодые люди склонны следовать таким принципам жизни энергичнее, чем, например, сорокалетние мужчины, которые предпочтут сначала разобраться, прежде чем вступать в конфликт.
Все культурные особенности модифицируются возрастом, полом и так далее. Мы понимаем, что подростки, а это лет до 20 длится, независимо от национальности и происхождения хуже управляют своим поведением. Нейронаука знает, что подростковый мозг хуже справляется с импульсами, чем повзрослевший мозг. При этом подростки еще должны искать свой статус и бороться за него. А люди в определенном возрасте уже знают свой собственный статус во всех отношениях, гораздо более уверены в себе и вывести их из себя гораздо сложнее.
Так культурные особенности переходят в индивидуальное поведение.
Я не раз говорил всем, кому только могу, что когда мы видим молодых мужчин, которые оказываются вырваны из своего привычного окружения и погружены в новое сообщество, то конфликты практически неизбежны
Да, но у азербайджанцев — участников конфликта с мужчиной с ребенком — были российские паспорта.
Моя точка зрения как исследователя человеческого поведения состоит в том, что паспорта вообще не имеют значения в индивидуальном поведении.
Мы изучали самые разные поселки и города в Российской Федерации. Я очень хорошо помню ситуацию в успешном городе, где есть успешная эффективно работающая промышленность. Местные жители рассказали мне историю, как для строительства одного из корпусов завода привезли из другого региона России молодых рабочих, которых поселили в общежитии.
У них сразу начались конфликты с местной молодежью по поводу девушек, а также в школе были неожиданные беременности у старшеклассниц, которые пришлось скрывать. Это были не просто люди с российскими паспортами, но и славянского происхождения, которых специально привезли, чтобы не создавать концентрацию рабочих-мигрантов. Их рекрутировали за хорошие деньги для работы на важном предприятии.
Зачем они это делали?
Мы понимаем, что при всех культурных особенностях, о которых я говорил, если взять молодых парней и завезти в большом количестве в новый поселок или городок, то они начнут осваиваться. Делают они это с неизбежными конфликтами с местной молодежью, и не только молодежью. Это особенность молодых людей, которые плохо себя контролируют, которым срочно найти молодых женщин, чтобы закрутить с ними роман. Сорокалетние мужчины смогут либо подавить в себе такие желания, либо найдут способ реализовать их не со школьницами.
Эта история мне очень прояснила проблему: вы создаете условия, в которых молодые мужчины, еще почти подростки, подогревают друг друга в своем мачизме, обмениваясь историями своих успехов и драк.
Если это просто столкновение русских парней, никто не воспринимает это как историю национальных конфликтов с посылом «понаехали!», даже если эти люди приехали издалека. И местные или федеральные СМИ об этом не пишут
А вот кавказскую внешность сразу упоминают. Такая реакция свойственна всем людям, в том числе и работающим в СМИ, которые при этом еще и чувствуют, что будет звонкой новостью, а что нет.
То есть то, что у тех молодых азербайджанцев было российское гражданство — это неважно и никак их ни к чему не обязывает?
Безусловно, я не удивлен, что у этих молодых людей оно есть.
Во всех моих полевых исследованиях трудовые мигранты, в особенности нелегальные, — это люди, которые боятся бога, начальства и полиции и ходят буквально по стеночке. Потому что их задача заключается в том, чтобы заработать как можно больше денег, жить все это время без проблем, отсылать деньги семье или уехать с этими деньгами обратно.
Хорошо помню попытки разобраться в существовавших конфликтах в одном из городов России, где на территории очень бедного района, можно сказать гетто, жили какие-то трудовые мигранты, работающие на небольшом производстве и там же, на чердаке, спящие. Они выходили оттуда в основном для того, чтобы немного пройтись, купить мешок картошки и уйти обратно.
Буквально в соседнем доме был конфликт, когда туда под воздействием каких-то веществ ворвалась молодежь, крича, что разберется со всеми русскими, с мужчинами одним образом, с женщинами — другим. Обошлось без жертв, и сами жители дома быстро выяснили, кто были эти молодые люди. Они родились в этом городе, а их родители когда-то давно переехали туда из Закавказья, работали, освоились, купили себе отдельные дома, стали мелкими и средними успешными бизнесменами.
С одной стороны, они привилегированны, поскольку успешнее и богаче многих коренных жителей этого города, в том числе и этих бедных районов. С другой — они чувствуют себя обиженными. Это такая проблема второго и третьего поколений мигрантов, известная во всем мире. Мигранты первого поколения приезжают, чтобы сменить тяжелую жизнь у себя на родине на чуть более легкую на новом месте и зарабатывать честным трудом. Во всем мире люди, которые пытаются заработать с помощью вооруженного конфликта, либо делают это на своей родине, либо быстро приезжают, делают свое дело и уезжают. А те, кто пытается устроиться плотно, стараются получить «социальную прописку» в местной жизни.
Но вот их дети оказались тут не сами — их привезли родители, или они родились здесь. И у них возникает непонимание: вот, вроде бы они — крутые пацаны, они здесь родились и учились, а их как-то никто не любит. Отсюда возможны конфликты самого разного рода. Эта проблема общемировая и, опять же, не связанная ни с какими национальными особенностями.
Получается, что эта проблема возникает из-за того, что местное общество не принимает их, и они не понимают — почему?
Да, именно так. В том смысле, что они считают себя даже лучше, чем многие местные жители, а местные жители все равно считают их людьми второго сорта.
Для того чтобы понять, как работает этот человеческий механизм независимо от гражданства, национальности и этнического происхождения, я объясню это на другом, совершенно радикальном примере.
Этот радикальный пример нам объясняет, как работает человеческая мотивация, в особенности молодежная. Это чувство ущемленного достоинства, возведенное в высокую степень. Если меня обидели, мне будет неприятно, но я не буду чувствовать, что мое достоинство ущемлено, потому что к своему возрасту и сединам я заработал самоощущение, которое трудно испортить плохим поведением окружающих людей.
Но каждому из нас было 16-20 лет, мы переживали неприятие людей и обиды, нередко воображаемые, гораздо острее. Люди в этом возрасте склонны, если их не принимают окружающие, даже совершить самоубийство
Это верно и в случае с той молодежью из азербайджанских семей?
Да, но когда мы видим, что они так себя ведут, то сразу начинаем приписывать это каким-то азербайджанским особенностям. И это совершенно неверно.
Но мы сейчас говорим не об оправдании, а о понимании — как устроена человеческая жизнь, что заставляет людей вести себя определенным образом, чтобы, если мы захотели исправить ситуацию, то хотя бы имели правильный ход мысли, а не просто стереотипы.
Могут ли какие-то национальные авторитеты, община повлиять на таких людей в целом?
Тут важно отличие абстрактных наций и национальностей от реальных местных сообществ. Потому что повлиять на поведение молодежи можно, признаемся честно, только в том случае, если они ожидают от своей общины наказание за свое поведение. И надо сказать, что один из исключительных людей в этом смысле — это глава Чечни Рамзан Кадыров, обладающий силовым ресурсом для наказания почти кого угодно почти что на любой территории.
В этом смысле слово Кадырова в отношении кого угодно, а не только чеченцев, будет иметь вес как слово человека, обладающего силовым ресурсом. Но если рассматривать это более абстрактно как национальное лидерство и людей определенной этнической группы или национальности где-то далеко, то никакого влияния нет и быть не может. Потому что национальные лидеры далеко, и, главное, они не имеют прямой связи с людьми.
А религиозные лидеры?
Вы можете исповедовать какую-нибудь ветвь ислама и считать, что ваш духовный лидер, скажем, где-то в Европе или Пакистане. Но в повседневной жизни вы не будете слушать его советы, и сиюминутные мотивы будут преобладать в вашем поведении
А вот если вы очень религиозный и ходите в местную мечеть, то местный имам, который знаком с вами лично, может иметь на вас существенное влияние. Понятия социальной и географической дистанции никто не отменял — важно, близко к вам лидеры ваших мнений или далеко.
В местной общине возможно воздействие без силовых приемов, а просто угрозой осуждения и остракизма. И такие угрозы, даже потенциальные, могут оказать существенное влияние на поведение молодежи.
При этом я думаю, что для разных этнических групп могут быть очень разные условия существования диаспоры. И поэтому для одних групп это влияние может работать, а для других не будет. В более плотных и сплоченных религиозных диаспорах влияние будет более сильным, а в несплоченных диаспорах и неплотных религиозных общинах это влияние будет слабым.
Я склонен думать, что для граждан России азербайджанского происхождения, мигрантов второго поколения, местная община практически не имеет значения.
Потому что они уже достаточно интегрированы в свободную российскую жизнь и экономику, чтобы эта община имела довольно вторичное значение. Но при этом они недостаточно интегрированы, чтобы не испытывать чувства, приводящие к конфликтам. Это такая промежуточная позиция, которая может частично приводить к конфликтам, не из-за национальности конфликтующих, а из-за их социальной позиции. От одних отстали, к другим не пристали — попадание в зазор между социальными группами порождает проблемы.
Если думать всерьез о социальной работе с мигрантами, с этническими группами, — в том числе о гражданско-политической работе в широком смысле, — то надо внимательно смотреть на их специфику. Если люди религиозные и у них сплоченная религиозная община, то слова лидера будут иметь значение. Но могут и не иметь. Если мы сравним паству каких-то протестантских групп и паству православных церквей в одном регионе, то увидим, что, скажем, баптисты более склонны слушать советы и указания своего проповедника, чем сходная молодежь, участвующая в жизни православного прихода. Я не буду говорить, хорошо это или плохо, просто так устроен мир.
И если вы имеете дело с очень секулярными мигрантами, то бессмысленно взывать к исламским ценностям. Если же вы имеете дело с людьми в общине, в которой это очень важно, то, может быть, имеет смысл обратиться к их имаму.
Если вы хотите, чтобы социальные работники могли вмешиваться в жизнь мусульманских меньшинств где-то в регионах — да и в Европе тоже, я это обсуждал с европейскими коллегами, — то вы должны в составе соцработников иметь религиозно-авторитетных людей. Они, в отличие от любой прекрасной женщины социального работника, смогут с авторитетом объяснить, что, предположим, бить жену и детей — не исламское поведение.
Но, повторюсь, если эти мигранты давно атеисты, что бывает часто, то абсолютно бесполезно делать это. В России, которая была частью СССР, огромная многонациональная диаспора разного типа, характера и уровня религиозности. Полицейские или социальные работники зачастую во всех этих подробностях не могут разобраться.
А что вы скажете о полемике Симоньян и Кадырова, где одна говорит, что сама с Кавказа, но «все эти «приезжие» и «лица кавказской национальности» допрыгаются», а другой критикует СМИ за то, что в таких новостях всегда фигурируют строки о «кавказской национальности» дебоширов. Они-то разбираются в теме?
Там, можно сказать, буквально философско-политический диалог о том, кто за кого отвечает и каким образом. Очень интересный момент заключается в том, что Симоньян и Кадыров поменялись идеологическими позициями. Первая, сторонница государства, гражданской нации Российской Федерации, выступающая на международной арене как глава RT, неожиданно рассуждает в терминах повседневных стереотипов и представлений, согласно которым все люди определенной национальности обладают какими-то определенными качествами.
Кадыров же, который очень любит управлять чеченцами как целостной группой с общими ценностями и правилами поведения, которые он готов насаждать всеми средствами, который полагает, что является не просто руководителем республики, но всей своей нации, как он ее понимает, внезапно занимает позицию, можно сказать, либерального политического философа. Он говорит, что каждый отвечает сам за себя, и о том, что нет таких национальных объединений, которым можно приписать вину за каких-то отдельных людей, даже не за отдельных представителей определенной нации. Это очень либеральная политическая позиция: каждый отвечает сам за себя, а коллективной ответственности не существует. Внутри Чечни он обычно занимает другую позицию.
Но у любого объединения есть та или иная ответственность за его представителей, разве не так?
Тут мы подходим к необычайно важному парадоксу, который не разрешен ни в обыденном смысле, ни в политическом и юридическом. Во всем мире широко распространен принцип прав наций на самоопределение в том смысле, что у наций есть определенные права как на международной арене, так и внутри. Например, во многих странах отдельные языковые общности могут требовать на основе исторического наследия право бесплатного государственного преподавания своего языка в школах их региона.
Проблема, как я ее вижу, заключается в том, что в правовых принципах не может быть прав без соответствующей ответственности. Если у коллективного актора, а значит и у всех членов коллектива, есть права, то, наверное, есть и ответственность
Если у суверенных наций, образующих национальное государство, есть права на международной арене, то у их граждан есть там и ответственность. Если вы затеяли агрессивную войну, то вас могут победить и разгромить так, что будет страдать гражданское население, как, например, при страшной бомбежке Дрездена во время Второй мировой войны.
Никто не сомневался, и международные юридические принципы подтверждали то, что немцы ответственны за войну, и поэтому их можно было бомбить, а потом наказать контрибуциями и репарациями. После обеих мировых войн часть национального богатства Германии, которое еще оставалось после разрухи, была вывезена за пределы этой страны. Все население Германии должно было платить своей бедностью за агрессию своего государства.
Когда речь идет о национальных государствах и их гражданах, идея состоит в том, что они ответственны за действия своего правительства вне зависимости от своей этничности. Если эта страна затеяла войну и проиграла ее, то все ее граждане заплатят за это вне зависимости от своего расового и этнического происхождения.
А как быть с национальными группами, которые не обладают национальной суверенностью — у них нет национальных государств, таких как Франция, Германия, Испания.
Вот тут-то и возникает неразрешенная коллизия. Могут ли баски в Испании иметь какие-то коллективные права на что-то, независимо от того, есть у них Баскония или нет? Если кто-то признает за ними коллективное право получать привилегии или права по этнической или национальной принадлежности, то тогда возникает вопрос, почему не может быть коллективной ответственности за эти поступки.
Последовательная либеральная позиция говорит, что нет ни коллективных прав, ни коллективной ответственности. За безобразное поведение тех или иных мужчин не должны отвечать все мужчины
За безобразное поведение тех людей, у которых есть какая-то языковая и этническая идентичность, не должны отвечать другие люди, обладающие этими же характеристиками. Потому что они не связаны между собой никакими контрактными узами, порождающими общую ответственность.
Если мы просто русские или евреи, да еще и живем в разных странах, то у нас нет коллективной ответственности, потому что мы ни в какие контрактные отношения взаимной ответственности не вступали. Соответственно, у нас может не быть и коллективных прав.
Парадокс с Кадыровым состоит в том, что внутри Чечни он считает, что все чеченцы должны вести себя определенным образом, как если бы они были бы связанными частями единого целого. Чеченские женщины должны быть такими-то, чеченские мужчины — такими-то. Есть правила, которые он продвигает через свой Twitter и другие социальные сети, и, имея силовой ресурс, внедряет эти правила жесткими способами.
Если бы он проводил эту политику последовательно, то распространил бы ее и на то, что все чеченцы должны отвечать за поведение своих соплеменников и за пределами Чечни. Но, как свойственно людям в принципе, идеологические конструкции, которые он использует, возбуждаются у него в зависимости от ситуации.
Получается, в диалоге с Симоньян ему удобно занять такую «либеральную» позицию?
Да, конечно, хотя она в целом ему несвойственна. А Симоньян, которая должна была бы занять международную концептуальную парадигму как глава телесети российского происхождения, занимает какую-то обыденно-национальную позицию. Согласно ей, есть кавказские национальности, которые «допрыгаются».
По здравому размышлению меня эта история порадовала. Потому что, если Рамзан Кадыров вынужден принять публично такую либеральную позицию, это значит, что она имеет право на существование в стране, в которой в общем-то либерализм сейчас не очень популярен. Позиция, согласно которой есть свободные индивиды, не обязанные следовать всем требования, которые им приписывают культурные или национальные общности, — это здравая позиция, и хорошо, что она прозвучала.
Люди, которые совершили проступок, должны сами за него ответить, а мы не должны их вину переносить ни на какие национальные и прочие общности.