зачем нужны стандарты красоты
ПРО СТАНДАРТЫ КРАСОТЫ В 2020 ГОДУ
Пандемия в корне изменила наше мышление. У человечества внезапно появилось время подумать и порефлексировать на разные темы: те, на которые раньше не хватало сил и часов в сутках, а может, дней, недель и даже месяцев. Как снежный ком все это собиралось вместе, а теперь настало время размотать этот клубок и решить, что же с этим всем делать.
Во время глобальной самоизоляции мы стали больше рассуждать о смысле жизни, о наших устоях и порядке, привычном режиме, ритме, социальных и общественных нормах. Раскритиковали политические общины, государственное устройство, экологическую обстановку. Одно из самых больших изменений коснулось самого человека: его отношения к самому себе. Когда внезапно нас отрезали от мира, мы перестали нуждаться в таких ставших уже привычкой вещах, как маникюр и поход в салон салоты, покупки вещей и обуви в большом количестве, в косметике и макияже.
Чем дольше мы жили в таких условиях, тем быстрее находили гармонию со своей натуральной внешностью. И, вроде, не нужно скрывать недостатки за тональным кремом, а в трикотажном костюме свободного кроя не заметить прибавившихся из-за неподвижного образа жизни килограммов.
И, что самое интересное, чем ближе мы становимся к этому идеалу, тем дальше он от нас отдаляется.
Потому что ничто не стоит на месте, и даже идеал эволюционирует. Это как мода: еще вначале сезона какая-то сумка была трендом. Когда вы, наконец, накопили на нее денег и купили, в магазинах и в руках у модниц уже появились другие. И это не значит, что та сумка перестала быть классной. Просто появилась новая, лучшая версия, более актуальная для нового времени (пусть и прошло всего пару месяцев).
Понятие красоты
Красота – понятие субъективное. Невозможно нравиться всем. Это относится не только к человеку, но и к искусству, работе, музыке. Один человек назовет картину красивой, другой – ничего не почувствует. Кто-то влюблен в Брэда Питта, а кто-то считает, что Леонардо Ди Каприо гораздо привлекательнее. И здесь нет того, кто неправ. Не зря же говорят, что красота – в глазах смотрящего.
Но если бы все на Земле так с читали, мы бы жили в мире и согласии. Но нет же. Каждый год мы выбираем Мисс Мира, а потом еще месяцами спорим с решением судей. Обсуждаем, кто из актрис красивее, и почему фигура Кендалл Дженнер лучше или хуже, чем у Кайли.
Человека мы считаем красивым не только за его идеально пропорциональное лицо и привлекательную фигуру. Да, мы все можем сказать, что симпатичная девушка – это та, у которой овальное лицо, большие глаза, прямой нос, пухлые губы и ровные зубы. Но если бы мы загоняли всех под одно описание, то на подиуме и в глянцевых журналах были бы просто клоны одного человека. Согласны?
Красивым человеком мы называем и кого-то, кто просто выделяется из толпы. За его харизму или характер, за умение презентовать себя, за чувство юмора и обаяние. Но подробнее об этом позже.
Идеалы красоты различаются в разных странах и культурах
По природе человек – существо социальное. А общиной руководит лидер. В каждом обществе, организации или кругу людей выбирается самый лучший человек по определенным параметрам: ему мы доверяем, за ним следуем. Несмотря на большое человеческое эго, желание и многовековой инстинкт следовать за стадом все же перевешивают.
А выбирает человек следовать за своим идеалом: это как большая мечта стать космонавтом или полететь на Марс, стать президентом или королевой красоты, которую не так-то легко осуществить, но от того желание «обладать» этим не становится меньше.
Человеку свойственно выбирать себе идеал, идола.
И это легко заметить по поп-культуре: дети, подростки и даже взрослые тащатся по какой-нибудь знаменитости, считают ее/его лучшим человеком на Земле, прощают все обиды и проступки и просто любят. Возможно, даже выбирают себе идеальную пару, ideal type, как любят говорить в зарубежных фильмах и сериалах, а потому ищут среди простых смертных кого-то наиболее подходящего под этот список параметров и характеристик.
Выбирают себе люди и идеал красоты. Интересно, что описание такого идеального человека будет разниться от страны к стране. Учитывая наше этническое и расовое разнообразие, а также богатую культуру, обычаи и ДНК, понятие красоты, опираясь лишь на внешние данные, у всех народностей разное. В Азии, например, ценятся белокожие, худые и невысокие девушки, в Пуэрто-Рико – загорелые и фигуристые и так далее.
Ли Сон Гён (Южная Корея), Ким Кардашьян (США)
Хочется привести в пример один известный онлайн-эксперимент, где фото одной женщины отфотошопили согласно стандартам красоты 18 стран. Неудивительно, что на всех она выглядит абсолютно по-разному. Сразу вспоминается фраза: невозможно нравиться всем. Так вот, если вас приняли за идеал в США, вовсе не значит, что ваше тело или лицо будет считаться таким же прекрасным в Китае или Корее.
Понятие идеального лица и тела меняется со временем
Еще одна закономерность – понятие идеала красоты отличается от века к веку. Когда-то именно полные женщины считались самыми привлекательными. В 90-е ценилась нездоровая красота, а в тренде был «героиновый шик». Сейчас же, в век осознанности, мы ценим здоровье и спорт.
Интересно, что в те же времена, когда оды любви пели полным женщинам, не столько внушительные объемы женского тела привлекали людей, сколько, то, что это самое тело олицетворяло. А это – успех и положение в обществе. То есть во времена, когда крестьяне голодали, собирая зерно и кукурузу в полях, женщины высших слоев населения и обладатели ценного статуса в обществе могли позволить себе питаться много и часто, не работать и почти не активничать. Худоба была показателем низкого статуса, недостатка денег и еды. Она ассоциировалась с болезнью, тяжелой работой, отсутствие здоровья и, возможно, приближающейся смертью.
Внешность – не единственный показатель красоты
Удивительно, но даже привлекательность и красоту мы оцениваем с социальной точки зрения. Современные стандарты, идеальная кожа, стройная и подтянутая фигура, свидетельствуют не столько о хороших генах, сколько о положении человека в обществе.
Интересно, что понятие красоты будет меняться не только во времени и пространстве, но и в зависимости от положения человека в обществе и его статуса. К примеру, более образованное и привилегированное общество может расценить идеал красоты рабочего на заводе, как что-то вульгарное или даже недостойное внимания. Его стремления и взгляды отличаются от этого человека, значит, отличается и понятие красоты.
Хорошим примером станет русский гламур и мода среди женщин, только достигших своей заветной ступеньки в социальной иерархии и получивших доступ к дорогим товарам и моде. Они предпочитают Dolce & Gabbana и Philipp Plein – лаконичным и сдержанным Chanel и Loro Piana. Француженки не оценят стремление русских женщин к шику и роскоши так же, как супруга владельца престижной галереи не поймет желание продавщицы из небольшого магазина накопить на блестящий пуховик с меховой отделкой на манжетах и капюшоне, а та, в свою очередь, не поймет, почему маленькая и абсолютно непрактичная сумочка Jacquemus стала трендом, и зачем мы тратим по 70 тысяч рублей на эти уродливые кроссовки Balenciaga.
Привлекательным находят в человеке и его личность: харизматичные, легкие на подъем и всегда веселые люди выглядят в глазах людей привлекательнее, чем угрюмые и депрессивные. И даже если по устоявшимся в обществе канонам красоты тот угрюмый человек будет ближе к идеалу, его темная и безжизненная аура автоматически будут отталкивать от себя. Здесь опять же действует природа человека: нас влечет к жизни и свету. А все, что напоминает нам о тьме и смерти считается пугающим, страшным и настоящим табу.
Привлекает в человеке и его уверенность в себе!
Не зря все книги по психологии твердят нам полюбить себя прежде, чем требовать того от других. Человек с низкой самооценкой, который сам себя не ценит и не любит, не может принести пользы другим. К нему не захотят стремиться, никогда не поставят его на одну ступень с «идеалом». Человек же, который себя уважает и любит, сам начнет стремиться к собственному идеалу. А значит, будет совершенствоваться и становиться только лучше.
Мы говорим «нет» стандартам и эталонам и говорим «да» разнообразию всех видов внешности.
«Тело — это не благо и не зло» Почему все больше женщин мечтают отказаться от стремления к идеальному телу?
Сторонники относительно нового течения — бодинейтральности — утверждают, что внешнему виду в принципе не следует придавать большого значения, как это делают активисты бодипозитива или, напротив, почитатели культа внешнего вида, и что главное для человека — не лицо, а здоровье. «Лента.ру» разобралась, в чем состоит сущность бодинейтральности и сможет ли она примирить два враждующих лагеря.
«Женское тело — предмет роскоши»
Проблема тела волновала людей задолго до того, как общество начало активно обсуждать термин «бодипозитив». Еще Сократу приписывается мысль о том, что «тело — это не благо и не зло». Из этой философской мысли можно сделать вывод, что физическая оболочка — не самостоятельная ценность, а всего лишь инструмент для заключенных внутри разума и души. Тело позволяет разуму воплощать в материальном мире нематериальные идеи — будь то простое удовлетворение физических потребностей или творчество.
Тезис Сократа и его последователей на протяжении столетий оспаривался множеством не менее авторитетных в своем роде лиц. Красота, особенно женская, возводилась в абсолют, воспевалась поэтами, изображалась художниками.
Причиной такой абсолютизации было обычное человеческое тщеславие и то, что ныне называют «объективацией». Женское тело приравнивалось к предмету роскоши и престижного потребления, «радующему глаз и чресла» мужа. Жениться или сделать своей наложницей красивую женщину означало продемонстрировать свою состоятельность и доступ к ресурсам. Женщины, в свою очередь, пользовались красивой внешностью, чтобы устроить личную жизнь, решить материальные проблемы и даже добиться власти.
Позже, с появлением теории Дарвина, под тщеславие стали подводить биологическую основу: физическая красота и молодость — показатели фертильности и здоровья. Самец стремится получить здоровое потомство и потому выбирает себе красивую (а значит, здоровую) самку.
Разумеется, во все времена люди видели, что между внешней красотой и физическим здоровьем нет однозначной взаимосвязи, но предпочитали эту мысль не афишировать. Она рушила концепцию «физическая привлекательность как символ плодородия». Хотя даже в дикой природе есть множество видов животных и птиц, у которых красота и броский внешний вид требуются от самца, а не от самки.
«Чтобы состязаться в красоте партнерш, нужно выработать стандарт»
Однако для того чтобы состязаться в красоте партнерш, нужно было выработать стандарт красоты. А где стандарт — там и мода, то есть изменения требований в зависимости от веяний времени и переменчивости вкусов. Так и выходило, что в разные десятилетия от женщин ожидалось соответствие различным стандартам для того, чтобы они котировались на брачном рынке и могли быть с выгодой для своих семей выданы замуж или самостоятельно устроить свою жизнь на средства покровителей.
В одном из эссе сборника «Картонки Минервы» итальянский философ и писатель Умберто Эко доказывает, что едва ли не каждое десятилетие женщины были вынуждены корректировать свою внешность, подстраиваясь под новые иконы стиля. В XVIII веке это была, например, фаворитка Людовика XV мадам Помпадур, в XIX — актрисы и куртизанки, в XX — кинозвезды от Марлен Дитрих до Джулии Робертс. В прошлом веке процесс особенно ускорился благодаря развитию медиа. Те женщины, которые отказывались причесываться под Брижит Бардо или худеть как Твигги, теряли шансы на устройство личной жизни.
Так или иначе, почти всегда привлекательными считались женщины с узкой талией (причем иногда при этом обязательной считалась пышная грудь, а иногда — ее почти полное отсутствие), пышными волосами и гладкой кожей. Все это подразумевало молодость. Претензии на эротическую привлекательность женщин среднего возраста считались в лучшем случае сомнительными, а в худшем — высмеивались.
Если в XIX столетии проблема талии решалась стягиванием в тесный корсет, а полная грудь, плечи и руки допускались и даже считались привлекательными, то после того как с легкой руки модельера Поля Пуаре женщины освободились от корсетов, в моду вошла худоба. Практически весь прошлый век понятие «красивая женщина» практически автоматически означало «стройная женщина», а «стройная» означало «худая». Даже пышногрудые дивы вроде Софи Лорен должны были при этом быть длинноногими и тонкими в талии.
«Можно себя не успокаивать тем, что «меня все любят и такой»»
Начало неформального движения bodypositive принято относить к середине 1960-х годов — одновременно с сексуальной революцией и второй волной феминизма. Право женщин на интимную жизнь больше не связывалось с браком. Женщины сами решали, как распорядиться своими репродуктивными возможностями — а значит, пропала необходимость преподносить себя как товар на брачном рынке. Вместо замужества и жизни на содержании супруга можно было учиться, работать, самостоятельно обеспечивать себя и вовсе не выходить замуж.
Тогда же женщины во весь голос заявили, что они вправе не только одеваться, как им нравится, — например, в джинсы или мини-юбки, — но и отказаться от подчинения стандартам в физических параметрах тела. Девушки с формами или интеллектуалки в очках, не следящие за модой, заявили о своем праве быть такими, какие они есть, без оглядки на стандарты красоты.
Однако именно в этом моменте интересы свободолюбивых женщин столкнулись с интересами компаний-производителей одежды, белья, косметики, а чуть позже — средств для депиляции: если в 1960-е небритые подмышки и зона бикини у женщин считались абсолютной нормой (достаточно вспомнить хрестоматийный кадр из одного из фильмов с Софи Лорен, где она, закинув руки за голову, демонстрирует растительность), то уже в 1980-е производители бритв и пены для бритья стали активно «шеймить» небритых женщин.
Рост числа людей с лишним весом в США и других странах в конце XX — начале XXI века привел к тому, что оппонентами бодипозитивистов стали не только фэтшеймеры, напиравшие на неэстетичность и антисексуальность излишнего веса, но и ЗОЖники, которые указывали, что критически большая масса тела приводит к множеству заболеваний сердечно-сосудистой системы, суставов, эндокринной системы и так далее. Бариатрические хирурги, занимающиеся операциями на желудке у людей с избыточным весом, и пластические хирурги, стоящие на службе у стандартов красоты, выступают на этом направлении единым фронтом.
Что делать женщинам, которые весят 150 килограммов при росте 150 сантиметров? Этакий квадрат в кубе! Тут уже не бодипозитив, а метаболический синдром, диабет, инфаркт и инсульт
Врач утверждает, что после сорока у таких людей непременно начинаются проблемы со здоровьем. «Можно себя не успокаивать тем, что «меня все любят и такой», потому что чувствуется, что сами-то себя вы не любите ни капли, раз загнали на финишную прямую. И к финишу вы сможете примчаться лет на двадцать раньше, чем ваши ровесницы с нормальным индексом тела», — заключает эксперт.
Споры о том, что такое бодипозитив — свобода или распущенность, обострились с появлением социальных сетей, особенно Instagram. Многие блогерши и инфлюэнсерки, залогом успеха которых у поклонников зачастую становится их эффектная внешность и стройная фигура, нелицеприятно отзываются о своих бодипозитивных конкурентках вроде Тесс Холидей, Искры Лоуренс или Фелисити Хейворд, а также их последовательницах. Примеров этому масса, особенно в российском сегменте соцсетей, где традиционно бодипозитив противопоставляется ухоженности женщин, следящих за собой. Так, летом 2020 года российская инфлюэнсерка и инстаграм-блогерша Яна Левенцева раскритиковала бодипозитивщиц — на что, впрочем, получила довольно резкую ответную реакцию.
Экономика красоты
Несмотря на всеобщее стремление к толерантности, фэтшеймеры и «антибодипозитивисты» не сдают позиций, и споры сторонников и противников бодипозитива не затихают. Одним из итогов этих споров стало формирование нового неформального движения — бодинейтральности. Впрочем, новизна его условна: важнейшую идею движения высказал еще Сократ — в уже процитированном афоризме о том, что тело само по себе не зло и не благо, а только инструмент взаимодействия с миром.
Эта идеология стала набирать силу в соцсетях в середине 2010-х. Авторство термина приписывается фитнес-тренеру Анн Пуарье, впервые использовавшей его в 2015 году. Теория популярно оформлена, в частности, в книге Анушки Риз «Красота без прикрас». Писательница продвигает очевидные идеи, на которых не акцентируется внимание: что красота и внешняя привлекательность — не главное, они преходящи с возрастом; что внешность — не гарантия успеха и счастья, в отличие от интеллекта и навыков; что критерии красоты размыты и переменчивы, и стремление отвечать им всем обречено на неудачу и ведет к неврозам; что практически любое тело позволяет своему обладателю радоваться жизни.
Тем не менее число адептов бодинейтральности растет, в том числе среди людей с особенностями внешности — например, с алопецией (выпадением волос), витилиго (депигментацией кожи), стриями (неустранимыми «растяжками» на теле) и так далее.
Так, Анастасия Шантамани, модель с алопецией и писательница, автор книги «Лысая», утверждает, что была сторонницей бодипозитива еще до того, как стала алопетом. «Тут нет пропаганды ожирения или неухоженности. Есть пропаганда того, что полные, толстые, лысые, худые, маленькие, высокие — все имеют равные права и возможности. Посмотрите фильмы 1990-х. Популярная девушка — это всегда глянцевая улыбка с общепринятым «идеальным» лицом. А что остальным делать? Отсюда комплексы, неуверенность», — констатирует Шантамани.
Модель и писательница отмечает, что в ее понимании бодинейтральность — это когда не задумываешься о том, что тебе нравится во внешности окружающих и своей собственной. «Прекрасно, что многие бренды снимают в рекламе самых разных девушек и женщин», — заключает Анастасия.
Взяли моду Женщины всегда стремились походить на кинозвезд. Кто придумал эти идеалы красоты?
С вязь женской привлекательности и моды обычно трактуется самым очевидным образом: чтобы лучше выглядеть, нужно модно одеваться. Однако на протяжении последних ста лет у моды был и обратный эффект. «Лента.ру» разбиралась в том, почему в разные десятилетия в моду входили различные типы женской красоты.
Красивые картинки
Художники пытались запечатлеть красоту с того самого момента, как взяли в руки первые инструменты: палочку для черчения по песку, уголь для рисования на стенах пещер, комок глины для лепки и кремневый резец для высекания узоров на камне. Женское тело и женская красота были одной из первых тем в человеческом творчестве — наряду с охотой, военными подвигами и священными обрядами.
Впрочем, самые древние изображения женщин служили не эстетике, а культовым целям, поэтому не стоит думать, что тучные, с большими животами и огромной грудью «неолитические мадонны» воплощали идеал красоты древнего человека. Скорее, это было символическое изображение мечты об изобилии и плодородии. Однако уже в Древней Индии появлялись скульптурные композиции, изображающие прекрасных женщин именно как воплощение эталона женской красоты. Об эталоне и канонах прелести и привлекательности девушек и женщин говорится и в древнейших письменных памятниках.
В древнеиндийских текстах воспеваются пышнобедрые, высокогрудые и густоволосые красавицы с тонкой талией, большими глазами и маленьким ртом. У древних китайцев ценились «луноликие» — широкоскулые девушки с максимально для китаянок светлой кожей. Подробнейшее описание красивой женщины, исполненное поэтических эпитетов и метафор, можно прочесть в ветхозаветной «Песне Песней», якобы сочиненной легендарным царем Давидом. Основные требования к девичьей внешности диктовались соображениями здоровья, в первую очередь репродуктивного: у женщины должна была быть чистая кожа, хорошие волосы, ясные глаза, развитая грудь и широкие бедра, что особо отмечалось ввиду ее потенциального материнства.
Как меняются стандарты красоты и кому это нужно?
«Новыми ролевыми моделями становятся бывшие аутсайдеры», – громко заявляет российский журнал Interview, намекая на тенденцию, согласно которой Канье Уэст теперь приглашает на свои показы андрогинных моделей, по которым и пол не определишь, а Бейонсе нанимает девушку в инвалидной коляске рекламировать свой сайт. Западный мир явно настроен продвигать идею о разнообразной красоте, но приживаются ли эти идеи так легко и быстро, как того страстно желают модно-прогрессивные журналы?
Само по себе понятие «модель» или даже «ролевая модель» – человек, который своим лицом/телом или же образом жизни рекламирует некий товар или некую тенденцию, – претерпело солидные изменения за последние несколько лет. Теперь лицом известной марки может стать и plus-size-модель (и это уже откровенно никого не удивляет), и трансгендер, и не слишком симпатичная, но лихо раскручиваемая дочь известного актера, и даже 86-летняя монахиня, как в случае с последней нашумевшей рекламой Nike. В эпоху социальных сетей ключевым качеством модели стала ее медийность или способность организовать вокруг себя дискуссию, привлечь сотни комментаторов, которые будут нараспев хвалить или злобно ругать – по сути, не имеет значения до тех пор, пока увеличивается количество просмотров.
На фоне действительно гуманного стремления продемонстрировать красоту с разных углов, расширить узкие и бесчеловечные рамки «90 – 60 – 90» и перестать уже сравнивать всех с Барби в обиход вошел совершенно противоположный по смыслу рекламный трюк – предложить всем «шута», чтобы он развлек публику и при этом не обиделся, что кто-то его жалеет и отворачивается, а кто-то осуждает вслух. Оказалось, что если ты готов немножко побыть шутом под маркой борьбы за разнообразие красоты, то на этом можно заработать неплохие деньги. На этой волне взлетели и одиозная Кейтлин Дженнер, и модель (модель?) необъятных размеров Тесс Холлидей, которых на Западе запрещено ругать в открытую – мол, это вовсе не способ заработать на личной драме (моральной или физической), а искреннее желание продемонстрировать, что мы все такие по-разному прекрасные. Западные издания кричат про то, что идет переосмысление стандартов красоты, но при этом «подиумный» состав основных марок категорически не меняется, а тот же Vogue печатает на своих страницах Эшли Грэм, девушку со среднестатистическими для США параметрами, с интонацией вроде «вау, да вы посмотрите, на какой отчаянный шаг мы тут всей редакцией решились».
В наших широтах свой отпечаток на так называемое «размывание стандартов красоты» накладывает экономическая ситуация. Пока тот же самый американский Vogue трубит о том, что силиконовая грудь больше не пользуется популярностью, но зато в моде накачанные ягодицы, личный тренер, который следит за кубиками на вашем животе, и режим питания исключительно натуральной и минимально обработанной едой eat clean, в нашей стране приобрести абонемент в спортзал могут лишь немногие, не говоря уже о личном тренере, а термин eat clean расшифровывается так: летом вы едите ягоды, картошку и морковку с дачи, а зимой – вареные крупы. Еще интереснее ситуация с пластическими операциями. Пока наши журналы твердят, что мы потихоньку учимся принимать себя такими как есть и движемся к красоте естественной, российские клиники выдают статистику, что количество операций все еще растет, самой популярной из них по-прежнему является увеличение груди, и к тому же все больший процент клиенток теперь обращается к врачам не за одним, а сразу за несколькими видами «улучшайзинга».
Выходит, что операция «от пассивной хирургии – к активному фитнесу» в общем и целом у нас пока что проваливается, если, конечно, не проводить опрос среди столичной тусовки хипстеров или художников-дизайнеров-стилистов, которые, возможно, по-честному еще в конце 2000-х променяли ногти френч на натуральный nude, навощенные волосы – на локоны серферши, а поролоновые лифчики – на симпатичные кружевные топы. Во всем же остальном понятие «естественная красота» для наших женщин – термин коварный. Оказалось, что под ним скрывается эдакая Наталья Водянова с худощавой фигурой после рождения пяти детей и лицом школьницы в 34 года, причем что с косметикой, что без нее. Обычно у комментаторов, обсуждающих ее внешность, чаще всего встречается слово «гены» как счастливый билет красоты, который можно выиграть или не выиграть – другого не дано. И если не повезло, то тогда за «естественностью» придется все же заглянуть к хирургу.
Печально, конечно, что в нашей стране пресловутое разнообразие красоты пока еще не приживается под гнетом стереотипов о том, что девушка должна быть худой, ухоженной и покорной, а иначе она «неженственная», «ленивая», «о здоровье не заботится». Но и на Западе к внедрению этих стандартов есть вопросы: это все же стремление к разнообразию ради того, чтобы научиться уважать различия, или же способ подзаработать и заодно похихикать в комментариях над этими различиями?