разум в огне основан на реальных событиях
Сюзанна Кэхалан: Разум в огне. Месяц моего безумия
Журналистка «Нью-Йорк Пост» Сюзанна Кэхалан подхватила неизвестную инфекцию, которая спровоцировала тяжелейшее психическое расстройство. Историю своего безумия она описала в книге «Разум в огне», которая выходит в издательстве ЭКСМО. «Сноб» публикует отрывок
Поделиться:
Перевод с английского: Юлия Змеева
В субботу утром мама попыталась затащить меня на прием к доктору Бейли, чтобы сделать ЭЭГ. За одну лишь прошлую неделю у меня было два выраженных припадка; проявлялось все больше тревожных симптомов, и моя семья хотела знать, что со мной.
— Ни за что, — буркнула я, топая ногой, как двухлетний ребенок. — Со мной все в порядке. Не нужны мне никакие ЭЭГ.
Аллен пошел заводить машину, а Стивен с мамой вдвоем меня уговаривали.
— Нет. Не поеду. Нет! — отвечала я.
— Но ты должна. Пожалуйста, просто послушай нас, — взмолилась мама.
— Дайте я с ней поговорю, — вмешался Стивен и вывел меня на улицу. — Мама просто хочет помочь, а ты ее очень расстраиваешь. Пожалуйста, съезди всего разок.
Я на минутку задумалась. Маму я любила. Ну ладно. Хорошо. Поеду. Потом — через мгновение — нет! Никуда я не поеду. Через полчаса уговоров я наконец села на заднее сиденье рядом со Стивеном. Мы выехали на дорогу, и Аллен заговорил. Я отчетливо его слышала, хотя он не двигал губами.
От ярости я содрогнулась всем телом, нахмурившись, потянулась к водительскому сиденью и процедила:
— Ничего, — удивленно и устало проговорил Аллен. Это было последней каплей. Я мигом отстегнула ремень, открыла дверь и приготовилась выпрыгнуть из машины. Стивен схватил меня за ворот рубашки, удержав от прыжка. Аллен резко нажал на тормоза.
— Сюзанна, какого черта ты творишь? — закричала мама.
— Сюзанна, — спокойно проговорил Стивен — никогда не слышала, чтобы он говорил таким тоном. — Это не дело.
Я снова присмирела, закрыла дверь и скрестила руки на груди. Но услышав щелчок дверного замка, ощутила прилив паники. Стала биться о запертую дверь и кричать: «Выпустите меня! Выпустите!» Я кричала, пока не выбилась из сил, а потом опустила голову на плечо Стивена и тут же уснула.
Когда я снова открыла глаза, мы как раз выезжали из тоннеля Холланда и въезжали в Китайский квартал с его рыбными прилавками, толпами туристов и продавцами дешевых поддельных сумок. При виде этой омерзительной картины меня передернуло.
— Кофе хочу. Купите мне кофе. Нет! Есть хочу. Покормите меня, — потребовала я, как несносное дитя.
— Можешь подождать, пока до места не доедем? — спросила мама.
— Нет. Сейчас хочу. — Мне вдруг показалось, что поесть немедленно — самая важная вещь в мире.
Аллен резко свернул, чуть не врезавшись в припаркованный автомобиль, выехал на Западный Бродвей и остановился у «Сквер-Дайнер» — кафе внутри настоящего вагона поезда, одного из немногих оставшихся в Нью-Йорке. Он никак не мог открыть детский замок на моей двери, и мне пришлось перелезть через Стивена и выйти с его стороны. Я надеялась сбежать прежде, чем они меня догонят, но Стивен подозревал, что я попытаюсь это сделать, и последовал за мной. Так как улизнуть мне не удалось, я вошла в кафе и стала выискивать в меню кофе и сэндвич с яйцом. Утром в субботу очередь на кассу была длинной, но я не могла ждать. Грубо отпихнув пожилую даму в сторону, я заметила свободную кабинку, уселась за столик и капризно потребовала, ни к кому конкретно не обращаясь:
Стивен сел напротив.
— Мы не можем долго здесь сидеть. Давай просто возьмем кофе и уйдем?
Не обращая на него внимания, я щелкнула пальцами, и к нам подошла официантка.
— Кофе и сэндвич с яйцом.
— С собой, — добавил Стивен; он был в ужасе от того, как я себя вела: я могла быть капризной, но он никогда не видел, чтобы я хамила окружающим.
К счастью, парень за стойкой, который слышал наш разговор, выкрикнул: «Я сделаю!» Он повернулся к нам спиной и стал жарить яичницу. Уже через минуту нам принесли стаканчик с дымящимся кофе и сэндвич с яичницей и сырной корочкой в коричневом бумажном пакете. Шатаясь, я вышла из кафе. Кофе в бумажном стаканчике был таким горячим, что мне жгло пальцы, но я не обращала внимания.
Я заставила их сделать так, как хочу. У меня есть над ними власть! Стоило щелкнуть пальцами — и все кругом начали прыгать вокруг меня.
Я не понимала, почему чувствовала себя так, но, по крайней мере, мне удавалось управлять окружающими. В машине я бросила сэндвич на пол, не притронувшись к нему.
— Я думал, ты голодная, — сказал Стивен.
Мама с Алленом переглянулись.
На пути в верхний Манхэттен пробок не было, и мы быстро добрались до офиса доктора Бейли. Когда я вошла туда, все казалось мне странным, незнакомым, чужеродным. Я чувствовала себя как Гонзо из «Страха и ненависти в Лас-Вегасе», когда тот вошел в казино после дозы мескалина: все было другим, и все предметы вдруг обрели апокалиптический смысл. Другие пациенты казались карикатурами, пародиями на людей; стеклянное окно, отделявшее от нас секретаршу, выглядело варварской мерой; лицо с картины Миро снова улыбалось мне перекошенной, неестественной улыбкой. Мы сели и стали ждать. Прошло несколько минут или часов — я понятия не имела. Время перестало существовать. Наконец медсестра средних лет вызвала меня в смотровую, прокатив перед этим туда тележку. Она достала коробку, полную электродов, и прикрепила их все мне на голову. Двадцать одну штуку. Сначала она крепила их к сухой коже, затем принялась смазывать голову каким-то клеем. Потом выключила свет.
— Расслабьтесь, — сказала она, — и не открывайте глаза, пока я не скажу. Дышите глубоко: вдох и выдох. Одно полное дыхание на две секунды.
Она стала считать: один, два, выдох, один, два, выдох, один, два, выдох. А потом быстрее: один, выдох, один, выдох, один, выдох. Мне казалось, что прошла целая вечность. Лицо раскраснелось, у меня закружилась голова. Я услышала, как она возится в другом углу комнаты, открыла глаза и увидела у нее в руках маленький фонарик.
— Откройте глаза и посмотрите на свет, — проговорила она.
Свет пульсировал, как строб, но без внятного ритма. Она выключила фонарик, принялась снимать электроды и заговорила со мной:
— Вы студентка? — Нет. — А чем занимаетесь? — Я репортер. Работаю в газете. — Работа напряженная? — Ну да, наверное. — С вами все в порядке, — сказала она, складывая
электроды в коробочку. — Постоянно вижу таких, как вы, — банкиры, брокеры с Уолл-стрит. Работают как лошади, а потом приходят ко мне. Все у них в порядке — голову надо лечить.
Голову надо лечить.
Она вышла и закрыла дверь, а я заулыбалась. А потом расхохоталась утробным смехом, полным горечи и негодования. Все встало на свои места.
Это же просто уловка, чтобы наказать меня за мое отвратительное поведение — с чего это вдруг я выздоровела? Но зачем им меня обманывать? Зачем устраивать такой изощренный спектакль? Никакая это не медсестра. Они наняли актрису!
В приемной осталась только мама — Аллен пошел за машиной, а Стивен, слишком расстроенный моим ужасным поведением по дороге в клинику, звонил своей маме, чтобы та успокоила его и что-нибудь посоветовала. Я увидела маму и широко улыбнулась, показав все тридцать два зуба.
— Ах. Ты думала, я ничего не пойму? И кто за этим стоит?
— Вы с Алленом все подстроили. Наняли эту женщину. Вы всех здесь наняли! Сказали ей, что говорить. Вы решили наказать меня, да? Что ж, у вас ничего не вышло! Я слишком хорошо соображаю и разгадала вашу уловку!
От ужаса мама открыла рот, но в моем параноидальном бреду это прочиталось как притворное удивление.
Безумие на миллион долларов
Странные видения, припадки. Врачи долго не могли поставить девушке диагноз. Прежде чем Сюзанна Кэхалан узнала, что с ней, ее обследовали не менее десятка врачей. Лечение обошлось в миллион долларов. История болезни и исцеления американской журналистки, которую считали сумасшедшей.
Сюзанне было всего 24. У нее только начались первые серьезные отношения, она устроилась на работу в редакцию газеты The New York Post. И вдруг жизнь подбросила девушке непростое испытание.
Началось все с того, что ей стало казаться, будто ее кусают клопы. Затем стали мучить приступы мигрени, бессонница, появилась апатия, усталость. Когда Сюзанну накрыло необъяснимое чувство тревоги, она поняла, что с ней что-то не так. Обратиться к неврологу ей посоветовал. гинеколог, когда услышал, что у нее немеет рука.
До того как узнать правильный диагноз, Сюзанне пришлось пройти немало обследований. За это время ее мучили приступы, которые сама она не помнила, а восстановила по рассказам родных и бойфренда. Один врач счел ее недуг болезнью Пфейфера (инфекционный мононуклеоз), другой — менингитом, третий решил, что пациентка злоупотребляет алкоголем, четвертый предполагал биполярное расстройство. К счастью, одному из неврологов пришла в голову неожиданная мысль: доктор Сухэл Нажар предложил пациентке рисунок-тест, который обычно проходят те, у кого предполагают инсульт или болезнь Альцгеймера.
Сюзанна нарисовала странный циферблат — все 12 цифр на нем расположены с правой стороны, а левая пустует. Это признак воспаления в правом полушарии мозга, которое отвечает за то, что мы видим слева. Так выяснилось, что заболевание у нее не психическое, а аутоиммунное (анти-NMDA-рецепторный энцефалит). Ее мозг атакован ее собственной иммунной системой. Вовремя поставленный диагноз спас жизнь Сюзанны.
Отрывок из книги «Разум в огне. Месяц моего безумия»
«Я ринулась к кровати и включила телефон: оказалось, прошло два часа! А по ощущениям, не больше пяти минут. Через пару секунд голову снова пронзила мигрень, меня затошнило. Именно тогда я впервые заметила, что с левой рукой что-то не так: ощущение покалывания, как при онемении, только слишком уж сильное. Я сжимала и разжимала кулак, стараясь избавиться от «иголочек», но стало только хуже. Тогда, пытаясь игнорировать покалывание, я бросилась к комоду убрать вещи Стивена ― чтобы он не заметил, что я в них рылась. Но вскоре левая рука совсем онемела».
«Когда врач увидел результат моего теста, он почти засмеялся от облегчения, — вспоминает Сюзанна. — Наши полушария мозга управляют организмом перекрестно, правое отвечает за то, что вы видите слева. Половина циферблата была свидетельством наличия воспаления в правом полушарии моего мозга. Это также указывало на то, что я находилась не по адресу: отделение психиатрии было прежде всего местом, где боролись с симптомами с помощью тяжелых лекарственных препаратов.
Дальнейшее исследование показало, что у меня аутоиммунное заболевание, при котором мой собственный организм атакует мой мозг. О моем варианте — анти-NMDA-рецепторном энцефалите — ученые впервые написали в 2005 году. Так что заболей я на пару лет раньше, и все могло быть иначе…»
Рецензия на фильм Разум в огне от Анна Кравченко
Когда-то люди, страдающими горем от ума, разгуливали на свободе, отдельные граждане прислушивались к их высказываниям, а самые энергичные из них становились пророками. В средневековье юродивых сажали на корабли дураков и отправляли в соседние страны. На заре Нового времени бедолаг стали сажать в психушки, где их «лечили», заворачивая в холодные простыни и заковывая в цепи. Сегодня про них снимают фильмы. Картина Джерарда Барретта «Разум в огне» представляет собой художественно оформленную историю болезни. Сценарий основан на реальных событиях, которые описаны в мемуарах Сюзанны Кэхалан. Сюзанне (Хлоя Грейс Морец) 21 год. Она живет в Нью-Йорке, работает практиканткой в газете «Нью-Йорк пост». А еще она настоящая красотка. Плюс у нее состоятельные родители. Правда, Том (Ричард Армитедж) и Рона (Кэрри-Энн Мосс) разведены, у них новые спутники жизни, но они любят Сюзанну, охотно с ней общаются. И с личной жизнью у Сюзанны все здорово. У нее отличные отношения со Стивеном (Томас Манн). Он занимается музыкой и обожает свою девушку. Правда, начальник Сюзанны, главный редактор газеты Ричард (Тайлер Перри), иногда ругает девушку. Но зрителям сразу становится понятно, что этот здоровенный негр с внешностью профессионального боксера только прикидывается грубияном (исключительно в воспитательных целях). А внутри он очень добрый и тоже обожает Сюзанну. Старшая коллега Сюзанны Марго (Дженни Слейт) взяла ее под свое крыло, опекает и всячески поддерживает девушку. В общем, живи и радуйся. Несчастье приходит, откуда не ждали. Сюзанна заболевает. Причем такой болезнью, что врагу не пожелаешь. Врачи не могут поставить диагноз. У Сюзанны случаются припадки, у нее постоянно шумит в голове, она теряет чувство времени, у нее немеют руки. Окружающие склонны списывать странности в поведении девушки на злоупотребление алкоголем или даже на наркотики. Врачи упорно говорят то о шизофрении, то о других психических расстройствах. Они предлагают родителям девушки поместить Сюзанну в психушку. При этом физически мисс Кэхалан выглядит совершенно здоровой. Начинается медицинский детектив. На кону стоит жизнь молодой женщины. Создать из истории болезни приличный триллер весьма непросто. Если, конечно, речь не идет о маньяках-убийцах. Сделать по-настоящему интересным для дилетантов медицинское расследование достаточно сложно. Какие там страсти видны под микроскопом, как обезвредить микроскопических убийц? Это вариант для анимации, а не для обычного фильма. Акцентируя внимание исключительно на страданиях больного и жестокосердии окружающих можно смастерить очередную слезогонную мелодраму. Но про СПИДО-страдальцев снято столько картин, что зрителей этим уже не прошибешь. У авторов «Разума в огне», пожалуй, получилось почти идеальное сочетание двух жанров. Нагнетать атмосферу им удается во многом благодаря отличной игре исполнительницы главной роли Хлои Грей Мориц. Она убедительно демонстрирует превращение цветущей красотки в инвалида, ей действительно сочувствуешь. Только что глаза Сюзанны светились счастьем – а теперь она погружается в пучину безумия. Что касается сюжета, то он, к сожалению, не представляет собой ничего сверхоригинального. Говорю «к сожалению», потому что многие зрители смогут вспомнить что-то похожее из своей жизни или из опыта своих родных и близких. Меня, к примеру, в детстве увезли на скорой с диагнозом аппендицит, в больнице врач вынес приговор по поводу желтухи. А лечили меня в конце концов от воспаления легких. Правда, забавно? А здесь ситуация посложнее. Сюзанну вполне могли упечь в психиатрическую лечебницу, и все закончилось бы для нее очень печально. Так что насчет сопереживания главному персонажу авторы картины могли не беспокоиться. Подавляющее большинство зрителей знает: современную медицину пока трудно назвать наукой в полном смысле этого слова. Что-то здесь есть от искусства, что-то от магии. А людям остается только надеяться, что на помощь нам и нашим близким придет очередной доктор Айболит. И при этом он будет добрый доктор, а потому не возьмет с пациента за лечение миллион долларов. Не всем ведь повезло, как Сюзанне, с папочкой-банкиром.
Фильм «Разум в огне». О какой болезни идет речь?
Фильм основан на реальных событиях про американскую журналистку, которую считали сумасшедшей. Чем она заболела?
Фильм «Разум в огне» действительно очень интересный, но вместе с тем и жуткий. Потому что жутко представлять, что можно провести жизнь в сумасшедшем доме из-за того, что врачи не определили точно диагноз. И ещё страшнее, если нет денег на лечение аутоиммунного заболевания головного мозга.
Душевное расстройство к героине фильма не имеет никакого отношения.
Повезло героине фильма и с любящим будущим мужем, который не бросил её в трудную минуту, и с настойчивыми родителями, и с ищущим врачом.
В результате страшную болезнь удалось преодолеть. Девушка вернулась к нормальной жизни, к работе, вышла замуж. Всё хорошо, что хорошо кончается.
Фильм «Разум в огне» рассказывает о молодой журналистке Сюзанне Кэхалан, которой 24 г. Она молода, успешна, у нее есть хорошая работа и прекрасный жених. Дело идет к свадьбе, на работе карьерный рост, но вдруг она просыпается в психиатрической клинике.
Это аутоиммунное заболевание, при котором происходит саморазрушение организма, в данном случае головного мозга. Болезнь открыта недавно (2005 г) и встречается у молодых девушек и женщин. Лечение дорогостоящее.
Так,что возможно, кого то раньше считали сумасшедшими, вовсе ими не были.
В фильме не озвучивается точно ее диагноз.
Там врачи ставят ей разные.
Насколько я поняла, что-то наподобие шизофрении.
Но, повторюсь, в фильме все очень расплывчато.
Душевное расстройство без уточнений.
Очень позитивный фильм «Липучка», про то как несколько банд грабят банк, там столько смешных сцен, очень интеллектуальный.
Американская драма «Разум в огне» (англ. «Brain On Fire») сейчас находится в производстве и дата её выпуска в прокат будет опубликована позже.
Куратором проекта выступает компания «Denver and Delilah».
Продюсерами картины выступают Шарлиз Терон, Бет Коно и Эй Джей Дикс.
Имя режиссёра пока не публикуется, вероятно еще не назначен.
В главной роли увидим Дакоту Фэннинг (на фото), более об актерском составе информация не предоставлена.
Сюжет этой драмы будет построен на мемуарах одной молодой женщины, которая рассказывает о своём собственном сумасшествии.
Смотреть онлайн, после премьеры, сможете здесь или надругих сайтах.
Разве только если произведение искусства вообще должно кого-нибудь чему-нибудь учить, тогда.
Мозг в огне
Что случилось с молодой американской журналисткой Сюзанной Кахалан? В чем проблема?
»Меня похитили! Звоните в полицию! Звоните в полицию!». Это весна 2009. Сюзанна кричит с заднего сиденья нью-йоркского такси, находясь в окружении отца и мачехи, которые уговаривают водителя не высаживать их из машины.
»Почему ты это делаешь?» – спрашивает отец, когда такси, наконец, начинает движение. »Почему ты так себя ведешь со мной?»
В данный момент Кахалан 24 года, и она быстрыми темпами теряет рассудок. Все началось однажды утром, когда она обнаружила на своей руке не видимые для других укусы насекомых. Потом она увидела, что газетные страницы дышат, потом появилась убежденность в том, что ее отец – убийца, а также в том, что она силой воли может омолаживать и старить людей.
Совершенно не тот человек, кем она была раньше, а была она журналистом старейшей газеты США New York Post. За короткое время у нее происходят такие сильные изменения в психике, что врачи вынуждены прибегать к физическим средствам стеснения и фиксировать ее к кровати. А дела, тем временем, все хуже и хуже. Ее язык свесился из открытого рта, она практически не может произнести ни слова.
Очень своевременно невролог обнаруживает причину: Кахалан страдает аутоиммунной болезнью, при которой организм атакует собственный мозг. Она получает терапию и полностью выздоравливает, теперь она уже больше не принимает лекарств. Из того »месяца бреда» она почти ничего не помнит. Она реконструирует этот период в книге »Мозг в огне» (ориг, на англ. Susannah Cahalan: Brain on Fire), вышедшей теперь в нидерландском переводе. Автор беседует с врачами и родственниками, роется в своей медицинской истории и просматривает видеозаписи себя в психиатрическом отделении больницы.
Кахалан приехала в Нидерланды для презентации своей книги. Она также запланировала выступить в Медицинском центре Роттердамского университета, чтобы привлечь внимание к болезни, из-за которой чуть не потеряла разум. »Мой случай не уникален. Нас больше. И мы рискуем исчезнуть в глубинах закрытых психиатрических служб, тогда как речь идет о химических аномалиях в мозге, которые, вполне возможно, хорошо поддаются лечению».
— У Вас вполне здоровый вид
»Спасибо. Если бы вы меня увидели в апреле 2009, вы бы так не сказали. С той поры у меня остался сувенир на память (она наклоняется вперед, отводит волосы в сторону и показывает шрам на голове). Врачи взяли у меня часть мозга для исследования.
»Не так много, где-то размером с игральную кость. А я сама была до такой степени »не в себе», что подобное вмешательство не вызывало во мне никакого страха.
— Скольких докторов ты повидала, прежде чем тебе поставили правильный диагноз?
»Точно не меньше десятка. Когда жалобы только-только начинались, один счел это болезнью Пфайфера, другой – менингитом, третий решил, что я перепила алкоголя. Позже я смотрела его записи в медицинской документации: там, где я говорила »два бокала в день», он написал »две бутылки в день».
— Невролог, спасший Вам жизнь, заставил Вас в целях диагностики нарисовать циферблат.
(на прилагаемом рисунке видно, что все цифры расположены на правой стороне циферблата, левая сторона циферблата – пустая).
— Как отреагировал Ваш невролог?
»Он почти засмеялся от облегчения. Наши полушария мозга управляют организмом перекрестно, правое полушарие отвечает за то, что вы видите слева. Половина циферблата была свидетельством наличия воспаления в правом полушарии моего мозга. Это также указывало на то, что я находилась не по адресу: отделение психиатрии было прежде всего местом, где боролись с симптомами с помощью тяжелых лекарственных препаратов. Дальнейшее исследование показало, что у меня аутоиммунное заболевание, при котором мой собственный организм атакует мой мозг. О моем варианте – анти-NMDA-рецепторном энцефалите – ученые впервые написали в 2005 году. Так что заболей я на пару лет раньше, и все могло быть иначе…»
— Заслуга современной медицины?
»Абсолютно. Знаете, есть такой ностальгирующий тип людей, которые говорят, что »раньше жизнь была лучше»? Я предпочитаю жить в своем времени. Хотя знание о нашем теле и поныне ограничено. Мы лишь на 5% понимаем происходящее в нашем мозге. Мне очень повезло, что ученые только-только нашли подход к решению тех проблем, с которыми столкнулась я. Об этой болезни пока известно очень немногим, и это знание надо распространять.
— Вы надеетесь, что в Нидерландах найдется психиатр, который, прочтя Вашу книгу, подумает: а ведь у меня был такой пациент?
»Именно так. Нечто подобное уже произошло в Соединенных Штатах. Студентка второго года обучения по имени Эмили вдруг повела себя очень странно. Она начала подозревать, что ее преследуют машины-автофургоны, и что ее врачи – вовсе не врачи, а актеры. Ей поставили диагноз »неуточненный психоз», что на медицинском языке означает »мы не имеем ни малейшего представления, что это значит». В конечном итоге она попадает в психиатрическое отделение, в котором ее родителям рекомендуют обратиться за пенсией по инвалидности для дочери. Отец девочки услышал о программе The Today Show, в которой выступала я со своей историей. Когда Эмили с судорогами оказывается в больнице, отец девочки дает неврологу мою статью и просит прочитать. »Прямо сейчас!». У нее оказалась та же болезнь. Потом родители девочки прислали мне ролик, на котором она выписывает на льду пируэты. А всего за год до этого она находилась в инвалидной коляске».
Согласно данным нидерландской газеты De Volkskrant, болезнь анти-NMDA-рецепторный энцефалит ежегодно поражает в Нидерландах 30-35 пациентов. С учетом других типов болезней, при которых иммунная система организма атакует собственный мозг, это составляет около ста пациентов в год. Газета задает четыре вопроса неврологу Медицинского центра Роттердамского университета Maarten Titulaer:
— Кто заболевает этой болезнью?
Titulaer: »Часто это молодые женщины в возрасте от 12 до 45 лет. В половине случаев причина расстройства нам неизвестна, в другой половине случаев она связана с доброкачественной опухолью яичников. Антитела рассматривают опухоль как нечто чуждое организму и начинают атаковать. Когда антитела делают это излишне фанатично, а также нападают на области, где их быть не должно, то речь идет об аутоиммунном заболевании.
— Каковы симптомы заболевания?
Titulaer: »Внезапное начало психоза и эпилептические припадки при полном отсутствии подобных жалоб ранее, или странные движения ртом или руками. Мы делаем забор спинномозговой жидкости и исследуем ее на антитела. Подобный тест со 100% определенностью позволяет установить наличие или отсутствие анти-NMDA-рецепторного энцефалита. Без терапии течение болезни негативное. Около 2/3 пациентов умирает или до конца жизни оседает в домах ухода.
— Поддается ли эта болезнь лечению?
Titulaer: »Да, поддается. Так, например, мы можем с помощью агрессивных лекарств притормозить собственную иммунную систему организма. Или же мы фильтруем кровь пациента и убираем из нее ненужные вещества. Подобная терапия возвращает 80% пациентов домой и приводит в конечном итоге к полному выздоровлению».
— Лечение Сюзанны Кахалан стоило 1 миллион долларов.
Titulaer: »В Нидерландах это обходится дешевле – порядка нескольких десятков тысяч евро. Альтернатива терапии – провести всю жизнь с молодого возраста в доме ухода, а это во много раз дороже».
Maan(d)ziek. – De Volkskrant, 09.12.13, p. V2-V3.