раифский монастырь икона николая чудотворца

Святыня

История этой удивительной Чудотворной иконы следующая. В 1622 году персидский шах Аббас покорил Грузию, захватив многие святыни Грузинской земли для продажи русским купцам, бывающим в Персии. Среди многих похищенных вещей находилась и икона Божией Матери «Грузинская», украшенная серебром и золотом.

Один персидский торговец предложил её приказчику купца Егора Лыткина, Стефану Лазареву, находящемуся тогда по торговым делам в Персии. Стефан с радостью купил чудотворный образ Богородицы и некоторое время хранил его у себя. Это было в 1625 году.

В это время ярославский купец Егор Лыткин в ночном сновидении увидел эту икону и ему было открыто, что она находится у его приказчика Лазарева, и в то же время получил приказание отослать образ иконы Божией Матери «Грузинская» в основанный в 1603 году Красногорский монастырь на Пинеге в Архангельской епархии. Об этом откровении Лыткин на некоторое время забыл. Но когда Стефан в 1629 году возвратился на родину и показал ему икону, то купец тотчас же вспомнил о видении. Он немедленно отправился с образом в Двинские приделы, в Черногорскую обитель, где и исполнил виденное ранее предзнаменование. Черногорской обитель была названа потому, что была построена на гористой, мрачной с виду, окруженной густыми лесами местности, известной под именем Черной горы. Наименование «Красногорский монастырь» обитель эта получила только впоследствии.

Уже к середине XVII века икона почиталась как чудотворная. Так, при самом внесении её в обитель, получил исцеление монах Питирим, долгое время ничего не видевший и не слышавший. В 1658 году патриарх Никон, тогда бывший митрополитом Новгородским, исследовал сказания о чудесах от этого образа Богородицы и установил празднование ему 22 августа (4 сентября по новому стилю). Как далеко была распространена слава о иконе Божией Матери «Грузинская», видно из того, что в царствование Алексея Михайловича её носили по разным городам России. Например, в Москву, Устюг, Вологду, Переяславль-Залесский и многие другие города. Крестные ходы с ней доходили даже до реки Лены в Сибири. Документ 1698 года говорит, что «Чрез образ «Грузинский» Пресвятая Богородица и ныне творит чудеса и исцеления, приходящих с верою». В 1698 году было постановлено: каждый год этот образ приносить в г. Архангельск «ради освящения града и христолюбивых народов, требующих Божией и Ея Богоматери милости». Тогда же по благословению архиепископа Холмогорского и Важского Афанасия, смотрителем московской типографии Фёдором Поликарповым был составлен канон в честь иконы Божией Матери «Грузинская».

Как повествуют старинные монастырские предания, уже в 1668 году во время перенесения иконы из Казани в Раифскую пустынь стали происходить чудесные исцеления немощных: слепым возвращалось зрение, беснующимся приходило очищение, а хромые получали исправление. Таким образом, эта икона с самого первого своего появления в Раифской пустыни получила славу чудотворной.

Прослышав об этом, жители города Свияжска попросили у владыки дозволения, чтобы образ этот приносили бы и к ним. По его благословению, икона Божией Матери «Грузинская» 31 июля стала «подниматься с места» и к вечере приноситься в Свияжск. На другой день, после литургии в Богородицком монастыре, организовывали крестный ход и обносили образ вокруг всего города. Более того, жителям Свияжска дозволялось брать чудотворную икону по домам, а с 6 по 21 августа ее торжественно проносили по окрестным селениям и возвращали в Раифский монастырь. Но бывали случаи, когда жители отдельных деревень обращались к настоятелю обители с просьбой отпустить к ним образ Божией Матери «Грузинская» для молебствования и в неурочное время. Так случилось в деревне Васильево 24 июня 1830 года. Вот, что повествует предание, дошедшее до наших дней.

«В тот самый день, когда икона была носима из дома в дом и происходило молебство о дожде, внезапно нашла ужасная туча. Пролил сильный дождь с градом, и к удивлению всех жителей, без малейшего вреда на их полях посеянному хлебу, между тем, как крупный град в необыкновенном количестве и величине падал близ полей в лесу, так что отламывались древесные ветви. »

Доска, на которой написана святая икона, имеет в вышину 9 и в ширину 7 вершков. Икона темного цвета. На обороте, по углам, на серебряном окладе, который покрывает всю доску, изображены Евангелисты, а в середине имеется надпись: «Образ Пресвятыя Богородицы Грузинския» снизу: «1720 г. июля 24 дня построен сей образ по благословению великого господина, Преосвященнейшего Тихона, митрополита Казанского». Надпись относится к украшению иконы при митрополите Тихоне. Венцы на Спасителе и Божией Матери, равно как и короны, осыпаны драгоценными камнями. Всего же с жемчугом и прочими украшениями риза по оценке ювелиров того времени стоила более 10 тыс. Рублей. При иконе имелся серебряный ковчег весом 7 фунтов 90 золотников. В 1876 г. вся риза вновь перенизана в Казанском Богородицком монастыре под наблюдением игуменьи Анфиньи.

. При закрытии Раифской обители во времена безбожной советской власти, икону спасли ученые Казанского университета, найдя её среди мусора на полу разорённого храма. Передали образ в храм Ярославских святых на Арском кладбище Казани, где она находилась всё время до возрождения монастыря.

Возвращение иконы состоялось на первом соборном богослужении во временном храме вновь возрождаемой обители — 23 июня 1991 года года.
Богослужение возглавил епископ Казанский и Марийский Анастасий (Меткин). И хотя Преосвященный владыка предполагал торжественно, с крестным ходом, перенести чудотворную икону из Казани (на что необходимо было время, чтобы надлежащим образом к этому подготовиться), перед самой поездкой в обитель на первую Божественную литургию он неожиданно решает взять святыню в монастырь. На тот момент образ Богородицы был помещен вверху иконостаса и, во избежание кражи, ее накрепко прикрутили толстой проволокой так, что быстро снять ее оттуда было нелегко. Но когда епископ Анастасий сам поднялся по приставной лестнице наверх иконостаса, икона, к общему изумлению, свободно и легко пошла к нему в руки.

. Сразу после первой Литургии в Раифском монастыре был отслужен молебен перед иконой Божией Матери «Грузинская». Так устроил Господь, возрождение обители было ознаменовано возвращением чудотворного образа. Богородица не захотела ни на один день оставлять свою обитель и явилась туда вновь.

Пречистая Владычица и по сей день остается главной заступницей и покровительницей Раифской обители.

Источник

Публикации

Раифа: иконы святителя Николая

Святой Николай Чудотворец по праву считается одним из самых почитаемых святых в христианском мире. Это отношение характерно для Запада и Востока и, конечно, для Руси как древней, так и современной.

Чудеса, сотворенные святителем Николаем при жизни и после, оставили глубокий след в памяти христиан в разных регионах и заслужили ему славу великого среди чудотворцев. Особым было прославление его в славянском мире, на Балканах и Руси. Можно думать, что начальная точка такого постоянного, растущего почитания святителя Николая в Русской земле пришлась на конец XI века, когда мощи святого были перенесены из опустевших от набегов ликийских Мир в итальянский город Бари. Вероятнее всего, что основными участниками прославления святителя Николая как чудотворца среди славян были князья и их дружинники. Уже в домонгольское время были известны сведения о чудотворных иконах Николы в Киеве, например, Никола Мокрый на хорах княжеского Софийского собора. Память о чудесном спасении «детища», утонувшего в Днепре и обретенного невредимым и совершенно мокрым возле иконы святителя, нашла воплощение в русских иконах святителя Николая с житием начиная с XIV века. Древние «киевские чудеса» составили особый цикл в житийной иконографии чудотворца и стали отличительным признаком его русских изображений. Действенность молитвы святителю Николаю признавали не христиане, неслучайно его призывали как свидетеля честного договора – русичи – с половцами, католики – с сарацинами.

Святитель Николай с житием, 90х100 см, XVII век.
Раифский Богородицкий мужской монастырь.

Николай Чудотворец. Доска. 20х30 см. XIX век.
РаифскийБогородицкий мужской монастырь

Иностранцы, посещавшие Московскую Русь в XVI-XVII веках, называли Николу «русским богом» из-за обилия его изображений в церквах и домах. На русском Севере именно Николе было посвящено такое количество церквей, что сложилась яркая скороговорка: «от Холмогор до Колы тридцать три Николы».

Неудивительно, что и среди икон Раифы так много изображений святителя Николая Чудотворца. Конечно, не все эти иконы принадлежали изначально к святыням и убранству монастырских храмов. Многие из них были переданы возрождающемуся монастырю благочестивыми прихожанами, чтобы восполнить хотя бы отчасти утраченные первоначальные святыни. Поэтому большинство из старых никольских икон – это предметы личной молитвы, семейные святыни. Тем интереснее посмотреть, какие же иконы с образом святого Николая осели в храмах монастыря, к каким традициям они принадлежат, с чем схожи и о каких особенностях почитания святителя Николая Чудотворца в Казанском крае могут рассказать.

Среди этих икон есть и храмовые. На фоне, отделанном под золото, святитель обращен к молящемуся с благословением, он держит закрытое Евангелие на покровенной левой руке, над ним в облачным медальонах – традиционные полуфигуры Христа и Богоматери, изображения которых составляют «Никейское чудо». Оно напоминает об одном эпизоде из жития святителя Николая Мирликийского, который имел место в дни проведения I Вселенского собора в Никее. Святой Николай, возмущенный еретическими высказываниями епископа Ария, ударил его, за что был лишен знаков святительского сана и ввергнут в темницу. Там ему явились Спаситель и Пресвятая Богородица, которые вручили Евангелие и омофор святителю. Тем самым было явлено чудо: не толерантность и терпимость, но бдительность и пылкая преданность вероучению, которое проявил святитель, заслужили небесное одобрение. Другим пастырям и христианам было дано увидеть, что сам Христос и Пречистая Дева возвращают святительские инсигнии тому, кто заступился за Церковь и претерпел бесчестие от земных и церковных владык. «Никейское чудо» стало одним из любимейших элементов иконографии святителя в русском искусстве и сопровождает, наверное, большую часть его икон. Однако были возможны варианты и исключительно портретного характера как на другой иконе, где святитель Николай представлен в рост, без «Никейского чуда». Он благословляет молящегося, держит Евангелие на непокровенной руке, сходны формы и цвет облачений – красная фелонь, белый омофор, синий подризник. Обе иконы со святителем в рост написаны в стиле академической живописи, с узнаваемой передачей пластики фигуры, лика, рук, складок одеяний, подсветки фона, поскольку в данном случае он уже не золотой. Обе иконы ныне размещены на стенах храма и на столпах в богатых резных и позолоченных киотах.

Святитель Николай. Доска, оклад, 26х43 см
Раифский Богородицкий мужской монастырь

Святитель Николай, 25х31 см, XVIII-XIX вв.
Раифский Богородицкий мужской монастырь

К примерам академического искусства, в традициях, напоминающих реалистический или исторический портрет, выполнена и единственная житийная икона святителя Николая Мирликийского в Раифском монастыре. Это большая икона, покрытая по полям, фону и среднику металлической ризой (скорее всего, медной), над главой святого – металлический, видимо, латунный венец с удлиненными лучами. Средник выделен отдельной рамкой, внутрь которой вписан геометризированный орнамент в том стиле, который был излюблен в иконописании неорусского стиля второй половины XIX-начала XX вв.; такого же рода орнамент взят для отделки внешний полей иконы, вокруг житийных клейм. Клейм вокруг средника шестнадцать, они представляют историю жития и деяний святого от его рождения до успения. Житийный цикл включает традиционные для никольской иконографии сцены детских чудес святого – стояние в купели, исцеление сухорукой жены, приведение во учение. Вместе со сценой рождества эти три композиции, рассказывающие о чудесных проявлениях в жизни маленького Николая, были призваны показать молящемуся, что святой с самого рождения был избранным «сосудом Божиим» и благодать его уже тогда щедро изливалась на людей. Вошли в число избранных композиций и несколько сцен с чудом о спасении трех воевод от казни, явлением царю Константину, чудо о ковре и спасение Василия, «агрикова» (крестьянского) сына, т.е. самые древние деяния, составившие основу житийного цикла святого. В среднике святой изображен по пояс, правой он благословляет, в левой держит раскрытое Евангелие, по сторонам лика в углах средника, как в изгибах арки помещены два овальных медальона с «Никейским чудом». Риза покрывает все детали иконы, за исключением ликов и рук. Икона написана также в академических традициях. Судя по живописному исполнению лика святителя икона очень близка к одному из самых значимых образов святителя Николая Чудотворца в Казани – иконы святителя Николая с «Никейским чудом» из Николо-Гостинодворской церкви. Сама церковь и ее икона почитаются как святыни, связанные с именем казанского митрополита и патриарха-страстотерпца Ермогена, который до того как стать архипастырем России и Казани служил именно в этой церкви, расположенной в гостином (купеческом) дворе на казанском посаде. Церковь была полностью перестроена в 1870 году, вероятно, тогда же обновили и живопись на храмовой иконе. Икона сохранилась до сих пор, она находится и почитается в нижнем храме (с престолом во имя Сретения Господня) кафедрального Петропавловского собора Казани. Житийная икона святого, хранящаяся в Раифе, была создана в хорошей мастерской, искусным рисунком и пластичностью выделяется не только сама живопись, но и исполнение деталей металлического оклада. Архитектура, бытовые детали в сценах рождения и успения, ландшафты, драпировки проработаны уверенной рукой, имеют четкую пространственную градацию от выпуклых рельефных форм на переднем плане к уплощенным и потому – более удаленным.

Довольно часто икона представляет собой лишь портрет самого святого. При всей каноничности изображений одна икона оказывается не похожа на другую. И это связано не только с различиями в размерах или цветовом решении. В Новое время под влиянием европейской культуры, образования и духовных церковных связей в официальной иконописи изображение святого приобретает портретные черты, уподобляются светским портретам. В некоторых случаях фигуре седовласого старца мастер придает чуть более сутулости, подчеркивая возраст. Тонкие черты лика сочетаются с внимательным взглядом, обращенным к молящемуся, благодаря чему создается эффект живого присутствия. Иногда святой изображен почти в ракурсе, обернувшимся в сторону как на раифской иконе Николы Чудотворца под металлической ризой, обрамленной кружевной фольгой. Этот разворот как будто сохраняет память о деисусных композициях Средневековья, в которых святые оказывались собранными вокруг Спасителя. Накладные детали – венец с лучами «света», риза, омофор, настоящий наперсный крест – создают объемное, почти скульптурное убранство образа, усиливая его живоподобие, материальную достоверность.

Особенно часто такой образ можно встретить на иконе малого размера, который традиционно был свойственен личным иконам и измерялся ладонью, что повлияло на его наименование «пядница». Подобные иконы иногда со временем, иногда сразу получали оклад. Необязательно он был дорогим и искусным, но как правило его изготовитель стремился приблизиться к такому, как на иконе с поясным образом Чудотворца, который благословляет правой рукой, поднимая ее перед грудью, а левую, не отягощенную книгой, прижимает к груди. Подобно дорогим иконам вся поверхность маленькой «пядницы» покрыта самым прозаическим металлическим окладом, единственным изобразительным средством на котором являются следы простого чекана, а дополнительные украшения имеют не очень правдоподобный облик листьев или иных растительных элементов, наложенных поверх ризы.

Однако помимо академической традиции, влиявшей на иконы самых доступных, расхожих «писем», в старообрядческой среде сохранялись средневековые принципы. Кратко их можно охарактеризовать как приверженность тонкой, графической манере изображения, подчеркнутой декоративности, избегающей любых намеков на светотеневую, пластическую моделировку, натурализм или реалистическую скульптурность. Именно такие иконы получали тончайшее орнаментальное исполнение. Не только поля, делавшиеся декоративными «под оклад», не только фон, медальоны с «Никейским чудом», но и все одежды святителя – традиционная крещатая фелонь, подризник, омофор, кодекс Евангелия – украшались затейливыми, иногда чрезвычайно выразительными, эффектными, иногда еле заметными узорами. Контрастное сопоставление красок – красный цвет фелони, синий с переливами в исполнении подризника, зеленый цвет омофора – восполняют упрощенный стиль личного, создают праздничный, запоминающийся, торжественный образ, столь необходимый для любимейшего святого.

Святитель Николой, Чудотворец
Храм Христа Спасителя. Москва

Святитель Николай, Чудотворец.
Собор иконы Божией Матери «Грузинская». Раифский Богородицкий мужской монастырь

Именно на примере икон Николая Чудотворца можно проиллюстрировать связующую силу христианского благочестия, которая способна соединять самые отдаленные места и создавать новые союзы, полные таинственной и привлекательной силы. В Раифе находится и почитается икона святителя, очень необычная не только для всей иконографии Николы Чудотворца. Она полностью повторяет икону, написанную итальянскими мастерами в середине 1990-х годов для базилики в Бари, у самой главной святыни – мощей святителя, перенесенных в 1097 году из полузапустевших Мир Ликийских.

Ее необычный для православной иконографии облик заключает, тем не менее, много свойств, ценимых и на христианском Востоке. Полуфигура святого, черты его лика и одеяний исполнены объемно, рельефно, благодаря чему создается эффект жизненности, телесности фигуры. Личному письму свойственна некоторая затемненность, из-за «черневого» характера морщин, как если бы переплетение линий создавало впечатление древности, старины образа. При этом в целом икона поражает сияющим, ярким характером, поскольку весь фон ее напоминает золотой оклад, а в оформление окружающего нимб сияния – «света» использован редкий прием – инкрустация полудрагоценными камнями, бирюзой. Сочетание золотого, ярко-голубого и коричнево-красного формирует полный световой силы художественный образ. Крупные узоры в виде «глаголей» в сиянии «свет», в виде заключенных в круги равноконечных крестов различного рисунка, сами буквицы, необычайно большие и витиеватые по рисунку, хотя и не претендующие на замысловатость средневековой вязи, усиливают пластическое воздействие изображения, удостоверяющее присутствие святителя. Созданная для базилики в Бари икона была передана в московский храм Христа Спасителя, ее пронесли через Одессу вплоть до столицы России. По свидетельствам очевидцев этого хода, через нее как и в прежние времена через другие образы были явлены чудотворения. Свет этого удивительного барийского образа дошел и до Раифы, где подобная во всем икона-список заняла достойное место. Ее нарядность, праздничность и украшенность в сочетании со строгим, древним изображением святого показывают возможности художников наших современников творить во славу Божию столь же искусно и не менее многообещающе, чем их предшественники, мастера классической и средневековой культуры.

Можно надеяться, что вместе с этой иконой святого Николая, близкой и Западу и Востоку, и Италии и России, начинается новое прирастание святыни, среди которой благодеяния христианскому человечеству святителя и чудотворца Николая Мирликийского всегда занимали особое место.

Мария Александровна Маханько,

Источник

«Вторым легким» обители в Раифе становится монастырский скит

Игумен Гавриил (Рожнов)

Об этом мы говорили еще осенью прошлого года с наместником Раифского Богородицкого мужского монастыря Казанской епархии игуменом Гавриилом (Рожновым). Постриженику Оптиной пустыни, ему хорошо известно, что в монастырях, где бывает большой поток паломников, братия устает от многолюдства. Чтобы помолиться в тишине, потрудиться физически и отдохнуть, насельников направляют в уединенное место, то есть в скит. Поэтому вопрос создания удаленного скита остро встал перед отцом Гавриилом после его назначения наместником Раифского монастыря в мае 2018 года. Место, которое выбирали долго, наконец-то было найдено. Митрополит Казанский и Татарстанский Феофан посмотрел его и благословил начать строительство. А недавно, 24 августа, глава Татарстанской митрополии возглавил в скиту чин закладки храма в честь святителя Николая Чудотворца. Как строится Никольский скит (кстати, единственный мужской монастырский скит в Татарстане), кто приходит на помощь братии, что взято за образец в уставе – эти и другие аспекты легли в основу нашей беседы с игуменом древней обители.

«…Как много в нашей жизни промыслительного!»

Батюшка, во время разговоров с насельниками монастыря нельзя было не почувствовать, что идею строительства скита они восприняли с воодушевлением, полагая, что скит станет настоящей отдушиной для жаждущих уединенной молитвы.

Так оно и будет. Вспомним, что в «Положении о монастырях и монашествующих», принятом в конце 2017 года, предусмотрена возможность для общежительных монастырей реализации всех трех исторически сложившихся форм монашеской жизни. Общежития, скитского жительства и отшельничества. Относительно нашего монастыря скажу: он небольшой, но очень посещаемый и многолюдный, а выделить в нем какую-то братскую территорию (что также рекомендуется обителям в вышеназванном документе) в современных условиях не получится из-за сложившейся архитектуры. Ведь сам монастырь когда-то строился как небольшая пустынь – по сути дела почти целое столетие это был скит в глуши, где подвизалось не более 10 монашествующих, и выделение братской территории не предусматривалось. Сейчас обитель с двух сторон окружена озером, с третьей стороны находится спецучилище, появившееся в советское время. Так что мне как наместнику предстояло решать вопрос по-другому. Идея скита возникла, действительно, сразу же после моего назначения. Хотелось найти и обустроить какой-то отдаленный уголок, где братия могли бы подвизаться – кто-то на постоянной основе, кто-то – «вахтовым методом» – и вести жизнь, более приближенную к монашеским идеалам. Село Никольское (в нем был древний деревянный храм, но в середине XX века он сгорел, и благочестивые жители в 2003 году на его месте построили кирпичную часовню во имя святителя Николая Чудотворца) идеально нам подходило. Во-первых, оно в глухой местности. Во-вторых, это была последняя «точка» куда подходила и дорога, и все необходимые коммуникации – электричество, свет, вода. Расположено оно на границе двух республик – Татарстана и Марий Эл.

Отец Гавриил, насколько сложно или, напротив, просто оказалось в современных условиях приступить к претворению задуманного в жизнь? Я имею в виду решение земельного вопроса, поиск финансовых средств, строителей и так далее.

Приступив к делу, мы в который раз убедились, как много в нашей жизни промыслительного! Как милостив к нам Господь! Начну свой рассказ с земельного вопроса. Когда в феврале 2019 года было получено благословение священноархимандрита Раифского монастыря митрополита Феофана на обустройство скита, тут же началась работа по подготовке документов на землю. В ходе их оформления выяснилось, что земля, которая подходит к нам – территория сгоревшего храма и земли вокруг него – принадлежит одному человеку, который скупил несколько участков и объединил их. Мы на него вышли. К счастью, он оказался верующим, прихожанином православного храма в Казани, и без колебаний согласился отдать землю по той же цене, что и брал, – без всякой наценки. Сказал, что хотел построить на ней дом для своей семьи, однако не получилось и земля несколько лет стояла без дела – будто бы нас ждала! Так всё чудесным образом сложилось…

Скит мы решили сделать в древнерусском стиле – по образу древних скитов, поскольку этот вариант более подходит для уединенного места, окруженного марийскими лесами. Соответственно и храм должен быть деревянным – вопросов тут не возникало. Познакомившись с разными проектами, я выбрал самый простой и в то же время напоминающий о древности – так называемый клетский храм («деревяна клецки» – читаем в Писцовых книгах давних веков). Клетские храмы напоминали жилые строения. Они состояли из нескольких прирубленных друг к другу клетей: алтаря, молельного зала, трапезной, приделов, притворов, папертей и колокольни. Такое устройство скита и храма представлялось нам возможным, поскольку соседняя Марийская Республика славится своими лесами и почти в каждом селе есть люди, которые занимаются столярными работами, сборкой срубов из дерева. В общем поиск мастеров не составил труда. Промыслом Божиим бригадиром одной из бригад стал Николай, с особым чувством взявшийся за работу. Храм в честь своего Небесного покровителя он предложил сделать практически в три раза дешевле, чем мы планировали. Причем нашел очень качественный зимний лес: размер самых длинных бревен достигал 11 метров в длину и 38-40 сантиметров в толщину. Теперь такой лес нечасто встретишь, но Николой с бригадой разыскал то, что нам более всего подходило. Также в начале работ, в процессе сборки сруба, был другой запоминающийся момент, за который мы возблагодарили Господа. Пришел человек по имени Сергей. Сказал, что он из Набережных Челнов, где у него есть небольшое предприятие, и всё в его жизни, слава Богу, складывается благополучно: дела идут, семья хорошая, дружная. Накануне своего 50-летия в связи с такой юбилейной датой, сообщил нам Сергей, он хотел бы помочь монастырю. Этот человек оплатил часть работ по изготовлению сруба, что для нас стало существенной помощью.

Всем миром взялись помогать

Отче, не могу не задать Вам вопрос по поводу местных жителей. Не раз доводилось слышать горькие сетования пастырей, в чьи храмы, монастыри охотно едут люди за десятки и даже сотни километров, а вот те, кто живет рядом – как говорится, в шаговой доступности – на службы не ходят, к церковной жизни относятся безразлично. В Никольском, судя по всему, иная ситуация?

И не только в Никольском. Вокруг скита на расстоянии десяти километров расположены несколько древних марийских поселений, и многие их старожилы помнят еще старый Никольский храм, который сгорел. Рассказывают, что были в нем крещены детьми. Вообще это простой и глубоко религиозный народ. Услышав, что будет восстанавливаться церковь, люди не просто обрадовались – они взялись всем миром помогать! Кто-то приносил саженцы, помогал высаживать деревья, кустарники, включался в огородные работы. Кто-то помогал в изготовлении сруба. А физически крепкие мужчины копали рвы для фундамента. Затем в траншею был залит бетон, и после того, как фундамент выстоялся и привезли первую партию бревен, митрополит Феофан совершил чин закладки храма. В своем обращении к молящимся Преосвященный владыка сказал слова, которые легли на сердце мирянам, а также согрели сердца братии, приехавшей из обители для участия в торжественном событии: «Любили ваши предки этот храм, любили это место, и оно вновь становится островком веры и благодати». Насколько сильно любили Никольский храм предки наших помощников, можно увидеть и по историческим документам, представляющим для нас немалую ценность. Ведь храм, построенный в 1878 году, возводился на средства самих прихожан. Землю для этого благого дела выделил живший здесь на покое генерал-поручик Стефан Васильевич Жемчужников. При церкви была богатая библиотека, состоящая из 1151 тома и 134 наименований. Ежегодно она пополнялась журналами и книгами, выписываемыми сельской церковью.

Впечатляет… Значит, жители этой местности, что находится в глуши, не просто трудились на земле и молились Богу, как могли. Они стремились к знаниям, приобретать духовный капитал, чтобы слово Божие, которое, по словам благодатного старца схиархимандрита Иоанна (Маслова), Господь даровал человеку, как светильник, врачевство и пищу, стало им понятно, а его исполнение приблизило их к жизни вечной.

В Национальном архиве Татарстана мы нашли архивную ведомость о Никольской церкви, датированную 1909 годом. Документ интереснейший – от первой до последней строчки! Интересно читать сведения о прихожанах храма, о его духовенстве – вплоть до таких моментов, как была обустроена хозяйственно-административная деятельность, какую зарплату получал причт. Представлен рассказ о самом селе Никольском, где в дореволюционное время проживало около 500 человек и стояло более 100 дворов. Также из этой ведомости мы узнали о строительстве трехпрестольного деревянного Никольского храма и о его главной святыне – чудотворной иконе святителей Николая, архиепископа Мир Ликийских и Иоанна Милостивого, вырезанной на аспидном камне. Содержатся в документе сведения о школах и земских училищах, которые окормляли ревностные священнослужители этого храма. Сейчас село Никольское относится к вымирающим селам, людей в нем немного – большинство приезжает на лето. Но то, что вера в их сердцах живет, подтверждает тот факт, что в 2003 году, как я уже говорил, на месте сгоревшего храма ими была построена часовня в честь святителя Николая.

Когда мы взялись за обустройство скита – установили на этой земле бытовки и несколько человек из братии в них обосновались – часовня стала «филиалом» нашего монастыря. Жители приносили поминальные записки, опускали в церковную кружку пожертвования. А мы привезли сюда так называемый раздаточный материал – выпущенные обителью листовочки, посвященные разным вопросам духовной жизни (например, подготовке к исповеди, Причастию, таинству Крещения, молитвенному правилу и так далее). Привезли свечи, копию иконы с нашей чудотворной иконы Божией Матери «Грузинская», иконы Николая Чудотворца, новомучеников Раифских, Царственных мучеников, преподобного Серафима Саровского и другие. Через часовню у людей появилась, я бы сказал, такая непосредственная живая связь с Раифской обителью. У братии живая ниточка с этим местом стала еще крепче, когда мы узнали, что тут проживали изгнанные из разоренных монастырей Казанской епархии монахи и монахини и, быть может, некоторые из них были похоронены на церковном кладбище. На одной из карт отмечены места захоронений за алтарем сгоревшего Никольского храма. Не исключено, что там упокоился кто-то из подвижников благочестия. Благодать этого святого намоленного места не только мы чувствуем. Приезжающие сюда миряне тоже отмечают, что здесь не просто красиво, живописно – вокруг стоит какая-то необычная тишина.

Скит – это настрой на более уединенное житие, богомыслие, богообщение

Отче, а Вам, наверное, приходится выезжать в скит в большей степени по хозяйственным делам – в качестве организатора и куратора строительства? Но душа к скитской жизни тянется?

Еще как тянется! Пока что бываю в скиту два-три раза в неделю – разумеется, в основном по организационным вопросам, но очень хочется вырваться на несколько дней, чтобы пожить по скитскому уставу. В будущем планирую, может быть, на день-полтора или, если получится, на два дня выезжать среди недели и погружаться в тишину. Это было в практике игуменов древних монастырей. Это встречается и в практике современных игуменов. Я об этом читал на портале «Монастырский вестник», где наместник Соловецкого монастыря рассказывал о своем «дне безмолвия».

Да, в интервью «Соловки притягательны для тех, кто ищет монашеской жизни» архимандрит Порфирий (Шутов), ныне епископ Одинцовский, викарий Святейшего Патриарха, говорил, что старается придерживаться правила соловецких настоятелей, возглавлявших обитель в разные эпохи: раз в неделю уединяться для совершенного молчания. Через день, по признанию игумена, находишь себя совершенно в ином состоянии.

Действительно, надо периодически удаляться в тихое уединенное место, чтобы душу свою приводить в порядок.

К вопросу о скитах, батюшка. Скажите, какие скиты Вы повидали и что оттуда вынесли? Чей опыт организации скитской жизни берете у себя за образец?

В первую очередь назову мою родную альма-матер – Оптину пустынь, в которой я подвизался более 10 лет. В 300 метрах от нее находится знаменитый Иоанно-Предтеченский скит, где зародилось русское старчество. В скиту многое взято из уставов афонских монастырей, потому-то его называют «Оптинским Афоном». Братия скита постоянно совершала паломнические поездки на Афон, жила какое-то время на Святой Горе и брала оттуда лучшие традиции и образцы. Это и богослужебный устав, и распорядок дня, и какие-то послушания, и отношения между братией, отношения с игуменом, практика исповеди, откровения помыслов и так далее. Все те моменты, что нарабатывались годами, десятилетиями, веками, хотелось бы воспроизвести в нашем скиту. Конечно, должен пройти какой-то отрезок времени и сложиться крепкий костяк братии, но лучшие образцы мы будем у себя внедрять и строить жизнь в Никольском скиту на проверенном святоотеческом основании. Добавлю, что некоторое время я проживал в Предтеченском скиту Оптиной, а после, неся послушание помощника эконома обители, периодически ходил туда на службы или отпрашивался на несколько дней пожить в скиту по его уставу, не выходя за стены и полностью посещая весь круг служб, поэтому о благотворном воздействии скитской жизни на душу монаха знаю по собственному опыту. И в скиту Оптиной пустыни, и в скитах на Афоне, на Валааме, скитах Троице-Сергиевой лавры, где Господь сподобил меня побывать, везде чувствовался настрой братии на более уединенное житие, богомыслие, богообщение, любовь к богослужениям: общему и частному – личному, в келье. То есть человек углубляется в себя, настраивается на волну молитвы, на связь с Богом и в этом видит свое основное занятие, свое счастье и утешение.

Отец Гавриил, как на данный момент выглядит Никольский скит Раифского монастыря? Что уже сделано?

Полностью закончен двухэтажный деревянный братский корпус с тремя кельями и трапезной, а сейчас подходит к концу работа по подводке нескольких коммуникаций. Вода есть, свет есть, братия уже там живет. Некоторые ездят «вахтовым методом» – на два-три дня, некоторые – на постоянной основе. Мы даже новоселье недавно отметили, пригласив всех участвовавших в закладке храма на праздничную трапезу. Наш земельный участок составляет 10 гектаров, и на 800 квадратных метрах растет картофель. На огороде растут помидоры, огурцы, кабачки, тыквы, капуста, лук, редька, редиска, а в саду – яблоки, груши, вишня, слива, черешня, смородина, малина. Также в скиту есть пасека, и если в прошлом году было 10 ульев, то в этом году их 20. Основную часть земли мы засеяли медоносными травами. В планах инока Владимира (Медведева), который в скиту подвизается на постоянной основе – разбить небольшой огород с целебными травами. Пока эти травы у него в одном-двух экземплярах. Иными словами, физических послушаний, связанных с кропотливым постоянным трудом на земле, на пасеке, огромное количество. К тому же продолжаются работы по возведению ограждения (делаем его в виде частокола, как в древнерусских крепостях). Идут работы по благоустройству братского корпуса, территории, дорожек и так далее. А главное – благоустройство храма потребует мобилизации душевных и физических сил. И в то же время, я полагаю, хозяйственные послушания не помешают духовному деланию. Мои любимые слова у святителя Феофана (Затворника): «Беседа с Богом должна быть не фоном нашей жизни, но ее главным содержанием». Знаю, что для многих из братии эти слова близки по духу.

Кстати, в публикации на сайте монастыря «Вдали от мирской суеты. Жизнь в скиту – это милость от Господа» я прочитала признание инока Владимира (Медведева), что Вы, не являясь сторонником авторитарных решений, предложили ему это послушание и дали время подумать, под силу ли будут насельнику молитвенные и физические труды в одиночестве и жизнь, требующая высокой самодисциплины. То есть принудительной «отсылки» в скит не предвидится?

Какое там – принудительно! Многие сами просятся! Особенно те, кто из сельской местности. У нас есть братия из Чувашии и Марий Эл, для которых жизнь в сельской местности и физический труд сызмальства – всё это родное, привычное. Кроме того, повторю мысль, высказанную мной в предыдущей нашей беседе (портал «Монастырский вестник» – «Стараться понять Промысл Божий о каждом из братии» – ред.). В наши дни большинство проблем в обителях не духовные, а психологические. На монашествующих часто давит закрытое пространство, вынужденное тесное общение с миром. И не просто давит, а порой порождает искушения, приходящие на психофизическом уровне. Хочется верить, что благодаря этому заветному месту в 23 километрах от Раифы и возможности потрудиться там всласть, подышать духовным кислородом подобного удастся избежать.

Батюшка, стала ли закладка деревянного скитского храма яркой строкой современной летописи монастыря?

Торжества, свершившегося 24 августа, мы ждали давно. Его можно назвать неким подведением итогов, пожалуй, самого важного этапа скитского строительства. Почему самого важного? Ведь всего этого могло и не быть, могло всё заглохнуть, не пойти по намеченному пути – мало ли какие препятствия возникли бы! Но, как мы видим, скит в своей первоначальной форме состоялся, а желание братии продолжать и развивать это направление, слава Богу, растет. Все мы чувствуем, что есть воля Божия, Промысл Божий, которые явно нам помогают в устроении богоугодного дела. Почти половина братии непосредственно участвовала в совершении чина закладки храма. С остальной частью братии, обязанной в тот день быть на богослужениях, обслуживать жизнедеятельность монастыря, многие детали мы вместе обсуждали в процессе самой подготовки. Поэтому для точного определения настроя нашей монастырской семьи в тот торжественный день я бы подобрал эпитет «радостный». Еще я хочу выразить надежду, что каждый насельник Раифской обители вкусит плоды скитского жительства, и это положительно скажется на укреплении духовного состояния монастыря.

Снимки представлены из архива Раифского Богородицкого мужского монастыря

Игумен Гавриил (Рожнов)
Беседовала Нина Ставицкая

Источник