посетил ны есть свыше спас наш восток востоков
Канон Рождеству Христову (2-й)
Песнь 1
Ирмос: Спасе люди чудодействуяй Владыка, мокрую моря волну оземленив древле; волею же рождся от Девы, стезю проходну Небесе полагает нам. Егоже, по Существу равна же Отцу и человеком, славим.
Изнесе чрево священное Слово, яве неопально живописанное купиною, смешена зраком человечим Бога, Евы окаянную утробу клятвы древния разрешающее горькия, Егоже, земнии, славим.
Показа звезда прежде солнца Слово, пришедшее уставити грехи, волхвом яве во убозем вертепе, милостиваго Тебе, пеленами повита, Егоже, радующеся, видяху Самого — и Человека, и Господа.
Песнь 3
Ирмос: Призри на пения рабов, Благодетелю, врага смиряя вознесенную гордыню, носяй же, Всевидче, греха превышше, непоколеблемо утвержденныя, Блаже, певцы основанием веры.
Невесты Пречистыя пребогатое Рождество видети паче ума сподобився, лик свиряющих преклоняшеся странным образом, чин же поющих Безплотных, Царя Христа, безсеменно воплощшагося.
Высотою царствуяй Небес милосердием совершает о нас из Безневестныя Отроковицы: невеществен Сый прежде, но послежде Слово, одебелевшо плотию, да падшаго к Себе привлечет первозданнаго.
Седален
Начаток языков Небо Тебе принесе, лежащему Младенцу во яслех, звездою волхвы призвавый, яже и ужасаше не скиптры и престоли, но последняя нищета: что бо хуждше вертепа? Что же смиреншее пелен? в нихже просия Божества Твоего богатство, Господи, слава Тебе.
Песнь 4
Ирмос: Рода человеча обновление древле, поя, пророк Аввакум предвозвещает, видети неизреченно сподобився образ: младый Младенец бо из горы — Девы изыде людей во обновление, Слово.
Языцы, иже древле тлею погружени, пагубы зело вражия убежавше, возносят руки с похвальными песньми, единаго чтуще Христа, яко Благодетеля, к нам милостивно пришедшаго.
Из корене израстши Иессеева, Дево, уставы прешла еси человеческаго существа, Отчее рождши Превечное Слово, яко благоволи Сам запечатанную утробу проити истощанием странным.
Песнь 5
Ирмос: Из нощи дел омраченныя прелести очищение нам, Христе, бодренно ныне совершающим песнь, яко Благодетелю, прииди, подаваяй удобну стезю, по нейже востекающе, обрящем славу.
Лютую вражду, юже к нам Владыка отсекая паки плотским пришествием, да держащаго разрушит душетлеющаго, мир сочетая с невещественными существы, положив приступна, Рождшаго, твари.
Людие видеша, древле омраченнии, по днех свет вышния светлости, языки же Богу наследие Сын приносит, подая тамо неизреченную благодать, идеже множайший процвете грех.
Песнь 6
Ирмос: Обитая Иона в преисподних морских, приити моляшеся и бурю утолити; унзен же аз мучащаго стрелою, Христу воспеваю, зол губителю, скоро приити Тебе к моей лености.
Иже бе исперва к Богу, Бог Слово ныне утверждает немощное древле видев сохранити, еже по нам существо, имже Себе вторым общением абие проявляя страстей свободное.
Грядет нас ради из Авраамлих чресл темнопадшия во мраце прегрешений сыны воздвигнути, долу поникших, иже во свете обитаяй и яслех чрез достояние, ныне благоволив в человеческое спасение.
Кондак, глас 3
Дева днесь Пресущественнаго раждает, и земля вертеп Неприступному приносит. Ангели с пастырьми славословят, волсви же со звездою путешествуют: нас бо ради родися Отроча Младо, Превечный Бог.
Едем Вифлеем отверзе, приидите, видим, пищу в тайне обретохом; приидите, приимем сущая райская внутрь вертепа: тамо явися корень ненапоен, прозябая отпущение, тамо обретеся кладязь неископан, из негоже Давид пити древле возжадася. Тамо Дева рождши Младенца, жажду устави абие Адамову и Давидову. Сего ради к Нему идем, где родися Отроча Младо, Превечный Бог.
Песнь 7
Ирмос: Всецаря любовию уловленнии, отроцы укориша безчисленно ярящася мучителя злобожное языковредие, имже повинуся огнь многий, Владыце глаголющим: во веки благословен еси.
Слуги убо неистовно попаляет, спасает же всепалящая со страхом юныя, седмочисленным разжжением возвышена; ихже венча пламень, независтно Господу подающу благочестия ради росу.
Помощниче, Христе, человеком, противное гадание, воплощение неизглаголанное имеяй, посрамил еси; богатство обожения носяй, воображся ныне, Егоже ради упованием свыше в преисподний приидохом мрак.
Зле неудержанно возвышаемый, нечестно бесящийся от развращения мира, низложил еси всемощне грех, яже привлече прежде, днесь же от сетей спасаеши, воплощся волею, Благодетелю.
Песнь 8
Ирмос: Утробу неопальну образуют Отроковицы иже в Ветсем опаляемии юноши, преестественно раждающую запечатленну. Обоя же, содевающи чудодейство едино, люди к пению возставляет благодать.
Пагубы убежавши, еже обожитися прелестию, непрестанно поет излиявшагося Слова юношески вся с трепетом тварь, неславну хвалу, боящися, приносит, тленна сущи, аще и мудре терпяше.
Грядеши, заблуждшее на пажить обращая цветотворную из пустынных холмов языков востание, человеческое естество, силу нужную человекоубийцы угасити, муж же явився и Бог промышлением.
Песнь 9
Ирмос: Любити убо нам яко безбедное страхом удобее молчание, любовию же, Дево, песни ткати, спротяженно сложенныя, неудобно есть; но и, Мати, силу, елико есть произволение, даждь.
Днесь пастырие видят Спаса, пеленами обвита и лежаща во яслех.
Днесь Владыка рубищем пеленается, неосязанный, яко Младенец.
Днесь всяка тварь веселится и радуется, яко Христос родися от Девы Отроковицы.
Образы несветлы и сени приведены, о Мати Чистая, видевше Слова, нова явльшагося от врат заключенных, мнящии же истинную светлость, достойно Твою благословим утробу.
Небесныя силы рождшагося Спаса Господа и Владыку возвещают миру.
Величай, душе моя, Триипостаснаго и Нераздельнаго Божества державу.
Величай, душе моя, Избавльшую нас от клятвы.
Желание получивше и Божия пришествия христокраснии людие сподобльшеся, ныне утешаются пакибытием: яко живоносну благодать даеши, Дево Чистая, поклонитеся славе.
Светилен
Посетил ны есть свыше Спас наш, Восток востоков, и сущии во тьме и сени обретохом истину, ибо от Девы родися Господь. (Трижды)
Солнце Правды
СОЛНЦЕ ПРАВДЫ
Одно из имен Мессии в библейских пророческих писаниях — Солнце Правды. Мы находим его в книге пророка Малахии:
«Ибо вот, придет день, пылающий как печь; тогда все надменные и поступающие нечестиво будут как солома, и попалит их грядущий день, говорит Господь Саваоф, так что не оставит у них ни корня, ни ветвей. А для вас, благоговеющие пред именем Моим, взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные; и будете попирать нечестивых, ибо они будут прахом под стопами ног ваших в тот день, который Я соделаю, говорит Господь Саваоф» (Мал. 4:1-3).
В Библии и Сам Бог именуется Солнцем (см.: Пс. 83:12: «Ибо Господь Бог есть солнце и щит, Господь дает благодать и славу; ходящих в непорочности Он не лишает благ»). Источник света и сам Свет, Бог дает то же имя Своему Единородному Сыну, приходящему на землю как заря нового дня, дня Господня, просвещающего живущих во тьме и в стране тени смертной (см.: Ис. 9:2: «Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет»; 42:6-7: «Я, Господь, призвал Тебя в правду, и буду держать Тебя за руку и хранить Тебя, и поставлю Тебя в завет для народа, во свет для язычников, чтобы открыть глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения и сидящих во тьме — из темницы»).
В Евангелии от Луки, в песни Захарии, отца Иоанна Крестителя, мы находим выразительное подтверждение этого учения.
«И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше, просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить нога наши на путь мира» (Лк. 1:76-79).
Слова «Восток свыше» относятся к Иисусу Христу и включены в главное песнопение праздиика Рождества, для чего были и конкретные исторические причины.
Первоначально в Церкви был только один праздник появления Христа на земле, и он был связан как с ветхозаветным «Праздником Светов», так и с языческим празднованием непобедимого Солнца в дни зимнего солнцестояния, когда после наибольшего отдаления Земли от Солнца снова начинается ее приближение к нему и соответственно — возрастание тепла и света, приближение к весеннему воскресению природы. Этот единый христианский праздник — Богоявление — отмечался 19 января. ( Армянская Церковь до сих пор отмечает только один праздник Пришествия Господня, 19 января.). Как следует из самого названия, в этот день праздновалось явление Бога на земле в лице Его Сына, явление Его славы в Том, Кто называл Себя «Светом мира».
«Опять говорил Иисус к народу и сказал им: Я свет миру; кто последует за Мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни» (Ин. 8:12).
«Доколе Я в мире, Я свет миру» (Ин. 9:5).
«Я свет пришел в мир, чтобы всякий верующий в Меня не оставался во тьме» (Ин. 12:46).
Эти слова из Евангелия от Иоанна возвращают нас к прологу этого Евангелия, где Иисус — Слово Божие, что находит свое отражение во многих богослужениях Зимней Пасхи.
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет чело-веков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали чрез него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли. Л тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими, которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились. И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин. 1:1-14).
Отдельное празднование Рождества Христова вместо единого праздника Богоявления (включавшего в себя все события Его пришествия, от рождения до появления для крещения в Иордане) было сознательно введено христианской Церковью — сна- чала на Западе, а потом и на Востоке, чтобы заменить языческий праздник « Рождения Непобедимого Солнца», отмечавшийся 25 декабря (7 января). Язычники, отмечавшие этот праздник, поклонялись небесным светилам, особенно же солнцу, как божествам. Когда же язычники освободились от этого поклонения и узнали истинного Бога, став христианами, в Церкви произошла естественная замена праздника ложного истинным, что придало действительный смысл дню, который почитался многими новыми членами Церкви. Возможно, что главное песнопение праздника Рождества Христова в Восточной Церкви явилось сознательной полемикой с язычеством, с особым ударением на то, что те, кто раньше поклонялся звездам, в том числе и Солнцу, были научены звездою же поклоняться Истинному Солнцу, Сыну Божиему Иисусу Христу, Который дает истинный свет и Сам им является.
Рождество Твое, Христе Боже наш,
возсия мирови свет разума,
в нем бо звездам служащий,
звездою учахуся
Тебе кланятися Солнцу Правды,
и Тебе ведети с высоты востока.
Господи, слава Тебе!
(Тропарь празднику Рождества Христова. Мессия называется «Востоком» и в песни, поющейся на многих службах, но лучше всего знакомой по чиноиоследованиям венчания и рукоположения: «Исайе, ликуй! Дева име во чреве и роди Сына Еммануила, Бога же и человека, Восток имя Ему: Егоже величающе, Деву ублажаем».)
Некоторые считают, что Церковь совершила ошибку, установив празднование Рождества Христова в день «рождения Солнца». Некоторые христианские секты прямо выступают против этого праздника. Православные же верят, что установление празднования Рождества Христова было вдохновлено Духом Святым. Бог послал Своего Сына в мир для его освящения и спасения. Мессия пришел не для того, «чтобы судить мир» с его слабыми и неразумными попытками обрести смысл жизни, «но чтобы мир спасен был чрез Него» (Ин. 3:17). Ибо, как писал апостол Павел, «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице [буквально — личности] Иисуса Христа» (2 Кор. 4:6).
Дивящеся преславному Рождеству, стояху волсви, путеводимы Божественною звездою, и видеша Солнце, восходящее из девственнаго облака, дары Тому принесоша. Людие, иногда во тьме седящии, да видят Свет возсиявший Невечерний: Егоже звезда древле возвести огнь почитающим от Персиды царем.( Утреня последнего дня предпразднества Рождества Христова. См.: Откр. 21:23-25: «И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его — Агнец [то есть Христос]. Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою. Ворота его не будут за пираться днем; а ночи там не будет».)
Возсиял еси, Христе, от Девы, разумное Солнце Правды, и звезда Тя показа в вертепе, вмещающася Невместимаго. Волхвы наставил еси на поклонение Твое, с нимиже Тя величаем: Жизнодавче, слава Тебе.( Вечерня праздника Рождества Христова.)
Посетил ны есть свыше Спас наш, Восток востоков, и сущии во тьме и сени обретохом истину: ибо от Девы родися Господь.(Светилен на утрени праздника Рождества Христова.)
Протопресвитер Фома Хопко «Зимняя Пасха»
Посетил ны есть свыше спас наш восток востоков
«Посетил ны есть свыше Спас наш Восток Востоков, и сущии во тьме а сени обретохом Истину: ибо от Девы родис» Господь» (Светилен).
В Государственной Третьяковской галлерее хранится замечательная картина русского художника Александра Андреевича Иванова: «Явление Мессии народу». Картина занимает всю стену. Художник писал ее в течение многих лет (1837 — 1857 гг.). Как по замыслу, так и по исполнению она производит настолько сильное впечатление, что от неё буквально нельзя оторвать взора. Запечатленные на ней события переносят зрителя в пустыню, к берегам Иордана, к Вифаваре, где проповедывал и крестил Иоанн Предтеча, изображенный на картине именно таким, каким описы вают его евангелисты. На нем одежда из верблюжьего волоса, опоясанная кожаным поясом. Вдохновленный взор устремлен вдаль, где он видит Того, Кто будет Светом миру.
Если присмотреться к окружающим Крестителя, то вспоминаются слова евангелистов, что тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему, и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои (Мф. 3,5; Мр. 1,5; Лк. 3,3). Среди пришедших лица разных сословий, состояний и возрастов. Некоторые пришли из ближайших мест, а другие прибыли издалека, на верблюдах. Но всех их привело сюда одно и то же стремление: найти выход из того тупика, в котором оказалось человечество накануне пришествия в мир Христа Спасителя Среди окружающих Крестителя лиц без труда молено узнать гордивше гося своею мнимою праведностью фарисея, но, видимо, сознававшего ложность своего положения. Он только что услышал грозные слова Пророка: «порождения ехидны, кто внушил вам бежать от будущего гнева» (Мф. 3,7 и др.). Здесь и запутавшийся в разрешении многих кардинальных вопросов саддукей; воин, не понимающий своей роли и злоупотребляющий своим положением. Ему Креститель повелел никого не обижать, не клеветать и довольствоваться своим жалованием (Лк. 3, 14). Здесь и мытарь, справедливо слывущий в народе как лихо имец; ему Пророк не напрасно заповедал не требовать ничего более определенного (Лк. 3,13). Центральными фигурами на картине являются угнетенные классы того времени — рабы. Измученные неволей, заклейменные, без всяких радостных перспектив, они в словах иорданского Пророка стремятся уловить что-либо радостное для себя. Жажда истины и правды еще не угасла в их сердцах.
Что-то новое, справедливое звучит в словах Крестителя. Не Христос ли он? Иоанн отрицает это предположение. Он только «глас вопиющего в пустыни», но за ним идет Тот, у Кого он не достоин развязать ремень Его обуви. Иоанн простирает вперед руку, и в это время на горизонте все увидели фигуру грядущего к Иоанну Христа. «Вот Агнец Божий, вземлющий грехи мира», воскликнул Иоанн (Иоан. 1,29). Этот замечательный исторический момент и запечатлел на своей картине гениальный русский художник.
Действительно, безотрадную картину представляло человечество накануне явления в мир Христа Спасителя. Образно, но исторически правдиво ветхозаветный пророк изобразил это состояние человечества так: «все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу» (Исаии, 53, 6). «Я заблудился, как овца потерянная; взыщи раба Твоего», такой вопль вырывался из груди «жаждущего спасения» человека дохристианского времени (Пс. 118, 174 — 176). Языческая дохристианская философия в лице лучших своих представителей пришла к выводу, что нет абсолютной истины, что требуется какая-то сверхъестественная сила снять повязку с глаз человека. Припомним сцену на суде над Христом у Пилата. Христос, отвечая на поставленный Пилатом вопрос, сказал: «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего». Пилат сказал Ему: «Что есть истина?» (Иоан. 18, 37 — 38) и не стал ожидать ответа на этот вопрос, на который, ему казалось, человек бессилен был дать ответ.
Не в лучшем положении оказывался и еврейский мир. «Жертвы и приношения» только пробуждали в ветхозаветном еврее сознание своей греховности и необходимости искупления, но сами по себе для установления нормальных отношений между Богом и человеком были недостаточны. Об этом говорили и это сознавали лучшие представители ветхозаветного мира (Пс. 51, 18 — 19, Пс. 39, 7). Недостаточность ветхозаветного обрядового закона прекрасно изобразил пророк Исаия (Исаии 1 гл.). Нужна была для возрождения греховного человечества какая-то более радикальная мера (Пс. 39, 7). Лучшим выразителем настроения ветхозаветного человека, осознавшего недостаточность ветхозаветного закона, являвшегося только как бы «детоводителем ко Христу», был апостол Павел (Галят. 3, 24), до своего обращения «преуспевавший в иудействе, — по его собственному признанию, — более многих своих сверстников» (Галат. 1,14). Осиявший его с неба свет и голос Христа: «трудно тебе идти против рожна» (Деян. 9,5) произвели переворот, и из гонителя Савла стал ревностный апостол Павел. Не делами закона, а верою в Иисуса Христа оправдывается человек, пишет св. апостол Павел галатийским христианам (Талат. 2,16).
В другом своем послании апостол Павел констатирует тот факт, что греховный человек переживает в себе двойственность, ибо «по внутреннему человеку» он находит удовольствие в законе Божием, в своих членах видит иной закон, противоборствующий закону ума своего и делающий человека пленником закона греховного, находящегося в его членах. Для человека не-христианина эта двойственность — подлинная трагедия. «Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти», такой полный отчаяния, но глубоко честный вопрос возникает для нехристианина.
Но христианин правильно и радикально разрешает для себя это явление и находит из него вывод: «Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим» (Римл. 7, 22 — 25).
Где приумножился грех, там обильно сказалась благодать. Когда исполнилась полнота времени, «Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону» (Галат. 4,4). Над Вифлеемской пещерой засияла звезда. В глухой пещере скромного городка совершилось событие мировой важности. Но об этом событии, совершившемся в тайне, громко заговорила вселенная: небо и земля. Вот как прекрасно свидетельствует об этом церковная песнь: «тайно родился еси в вертепе, но небо Тя всем проповеда, — якоже уста, звезду предлагая, Спасе, и волхвы Ти приведе, верою покланяющиеся Тебе».
У яслей, в которых был положен новорожденный Божественный Младенец, склонились и простые вифлеемские пастухи и восточные мудрецы («волсви, персидстии царие»), которых привела в Вифлеем звезда («от светлые звезды водимые»). У ног новорожденного Христа преклонились и вера и знание. Невольно приходит на память эмблема над входом в здание прежней Петроградской Духовной Академии. К фигуре ангела, державшего в руках крест, благоговейно склонилась другая фигура, олицетворявшая знание. Слово крестное, представлявшее соблазн для иудеев и безумие для эллинов, победило премудрость мира сего (1 Кор. 1, 19 — 24). Христос явился светом мира. Все волновавшие человечество вопросы разрешены, лучшие умы язычества и «чающие утешения Израилева» получили ответ на все волновавшие их вопросы.
Евангелист Лука рассказывает, что в самом начале своей земной деятельности Христос Спаситель в один из субботних дней вошел в Назаретскую синагогу. Ему подали книгу пророка Исаии. Христос раскрыл ее в том месте, где было написано: «Дух Господень на Мне, ибо Он помазал Меня благовестить нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедывать пленникам освобождение, слепым прозрение, отпускать измученных на свободу, проповедывать лето Господне благоприятное» (Лк. 4, 16 — 30; Исаии 61, 1 — 2). Когда Христос стал говорить им, что ныне исполнилось писание сие, слышанное вами, все согласились с этим (Лк. 4, 22).
Проповедь Христа Спасителя находила горячий отклик в сердцах слушателей. В числе последователей Его были не только простые галилейские рыбаки, праведный старец Симеон и пророчица Анна, дочь Фануилова, но и лица «из начальников иудейских», как, например, некто Никодим (Иоан. 3,1). За Христом следовали не только некоторые из галилейских женщин, но и жена Понтия Пилата, просившая своего мужа: «не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27, 19). Враги истины поспешили ополчиться и на распятую Истину.
В Евангелии мы находим сведения о том, что после погребения Христа первосвященники, книжники и фарисеи обратились к Пилату с просьбою организовать охрану гроба Господня в течение трех ближайших дней, чтобы ученики Его, пришедши ночью, не украли Его и не сказали народу: «воскрес из мертвых. » (Мф. 27, 62 — 64). Однако, истину нельзя было скрыть под охраной стражи и приложением печати, как нельзя было распять ее на кресте. Христос воскрес из мертвых, сохранив в неприкосновенности приложенные к Его гробу печати (Пасхальный канон, песнь 6, тропарь 1-й).
Скажем несколько слов о том, какие мысли в связи с празднованием Рождества Христова выражает Святая Православная Церковь в молитвах и песнопениях, посвященных этому празднику. Рождество Христа Спасителя апостол называет «великой благочестия тайной» (1 Тим. 3, 16), в которую желают проникнуть ангелы Божии. Но совершилось это «паче естества таинство», когда «Бог на землю прииде, и человек на небеса взыде» (Стихира самогласная на литии), в совершенно простой обстановке. Немного лиц присутствовало при рождении Богочеловека. Не в царских палатах и в роскошной колыбели был положен Божественный Младенец. Пришедших на поклонение к Нему волхвов поразили не скипетры и престол, но последняя нищета. «Что бо хуждше вертепа? Что же смиреншее пелен»? (Ипакои). Эту мысль о Божественном кеносисе более полно развил апостол Павел в послании к филиппийцам (Филип. 2, 6 — 8).
Незадолго до пришествия в мир Христа Спасителя произошли крупные политические события мирового масштаба. Политическое господство перешло к Риму, объединившему под своею властью страны Востока и Запада. В состав Римской империи входила и Иудея. Это обстоятельство значительно облегчило внешнее распространение христианства на территории единой империи. В одной из церковных песен на Рождество Христово можно встретить историческое замечание, что с единовластительством Августа на земле прекратилось многоначалие у людей. одному царству мирскому подчинились государства, и в одно владычество Божества уверовали народы (Стихира на «Слава и ныне»).
С большою тщательностью подобраны праздничные паремии из ветхозаветных пророчеств, которых по уставу положено 8. Первая паремия излагает рассказ о сотворении мира (Быт. 1, 1 — 14). Мысль составителей чинопоследования службы понятна. Воплощение Сына Божия является как бы новотвопением, ибо ставит своею целыо восстановить первозданную чистоту. Вторая паремия переносит слушателей ко временам Валаама (Числ. 24, 2 — 18), который вместо проклятия над народом Израилевым, призвал на него благословение и изрек пророчество о Звезде от Иакова и Человеке от Израиля. Третья паремия содержит пророчество Михея о рождении Христа в Вифлееме (Михея, гл. 4 и 5). Четвертая излагает пророчество Исаии о Жезле от корене Иессееве, на Котором почиет дух Божий, Дух премудрости и разума, Дух совета и крепости, Дух ведения и благочестия (Исаии, гл. 11). Пятая паремия представляет выдержку из книги пророка Варуха о явлении Бога на земле между людьми (Варух. 3, 36 — 38; 4, 1 — 4); шестая паремия раскрывает пророчество Даниила о Нерукосечном Камне (2, 31 — 45). Две остальные паремии (7 и 8) содержат два пророчества Исаии о рождении царственного Отрока (Исаии 9, 6 — 7) и Еммануила от Девы (Исаии, 7, 11 — 15).
Не трудно видеть, что из пророчеств выбраны самые выразительные свидетельства Ветхого Завета о грядущем Мессии. Пророчества изложены в хронологическом порядке, завершаются на рождественской вечерне апостольским чтением из начала послания апостола к Евреям (1, 1 — 10) и Евангелием от Луки (2,1 — 20), наиболее подробно трактующим о вифлеемских событиях.
Пришествие в мир Христа Спасителя, Его воплощение объединило Небо и землю. «Небо и земля днесь совокупишася, рождшуся Христу. Днесь Бог на землю прииде, и человек на небеса взыде. Днесь видимь есть плотню естеством Невидимый, — человека ради» (Стихира самогласна).
Воплощение — акт любви Божественной, направленный к тому, чтобы возродить его истлевшую благодаря греху природу. Эту глубокую мысль выражает следующая стихира: «По образу и по подобию истлевша преступлением видев Иисус, преклонив небеса сниде, и вселися во утробу девственную неизменно, да в ней истлевшаго Адама обновит». Поэтому Рождество Христово — праздник всей вселенной. Эту мысль прекрасно выражает стихира «на Хвалитех»: «Днесь Христос в Вифлееме раждается от Девы. Днесь Безначальный начинается, и Слово воплощается: Силы небесные радуются, и земля с человеки веселится. Волсви Владыце дары приносят, пастырие Рожденному дивятся».
Другая стихира также ярко рисует мировое значение праздника: «Ликуют ангели вси на небеси, и радуются человецы днесь, играет же вся тварь рождшагося ради в Вифлееме Спаса Господа: яко всякая лесть идольская преста, и царствует Христос во веки».
В одной из праздничных стихир выражается мысль, что с рождением Спасителя упразднено осуждение праотца Адама («временный разрешился соуз осуждения Адамова»), снова стал открытым для человека рай, диавол, змий древний человекоубийца, вместо Евы увидел Матерь Господа. Вся тварь должна ликовать и торжествовать, ибо обновить ее пришел Христос. «Днесь всяка тварь веселится и радуется: яко Христос родися от Девы Отроковицы» (Канон).
Творец и Царь мира родился в скромной вифлеемской пещере, незримо для людей, спасти которых Он пришел в мир. Но это мирового значения событие красноречиво возвещала миру природа. Прекрасно выражает эту мысль Святая Церковь: «Тайно родился еси в вертепе, но небо Тя всем проповеда, якоже уста, звезду предлагая, Спасе, и волхвы Ти приведе, верою покланяющияся Тебе».
О рождении Спасителя мира получили от ангела дивное светоявление вифлеемские пастухи. Вслед за явлением ангела, сонм небесных воинств воспел новую, незвучавшую до сих пор песнь: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение». Изумленные пастыри немедленно направились в Вифлеем поклониться Новорожденному Божественному Младенцу. Одновременно «Изрядное течение зряще волсви необычныя новыя звезды новосияющия, небеса просвещающия, Христа Царя знаменующия на земли, рождшагося в Вифлееме», поклонились Возвещенному им от Бога (Тропари на 9 песни канона).
«Истлевша преступлением, по Божию образу бывшаго, всего тления суща, лучшия жизни Божественный отпадша, паки обновляет мудрый Содетель. » (Канон).
Пришествие Христа Спасителя просветило и человеческий ум. В праздничном тропаре эта мысль выражена словами: «Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума. » В одной из стихир эта же мысль подтверждается такими словами: «Воплотивыйся от Духа Святаго и от Приснодевы Марии вочеловечивыйся, свет нам возсия, Христе Боже. », «разумное Солнце правды».
Оценивая с надлежащей высоты значение праздника Рождества Христова, Святая Церковь приглашает своих чад с должной сознательностью отнестись к величию переживаемого момента:
«Приидите, видим, вернии. Последуем, прочее, аможе идет звезда с волхвы, восточными цари; Егоже Ангели поют непрестанно тамо; пастырие свиряют песнь достойную: «слава в вышних», глаголюще: «днесь в вертепе Рождшемуся от Девы и Богородицы, в Вифлееме Иудейстем».