что случилось с окаменевшей зоей
«Дикий случай»: что на самом деле произошло с «окаменевшей Зоей» в 1956 году
24 января 1956 года в куйбышевской городской газете «Волжская коммуна» вышел фельетон под названием «Дикий случай». Он опровергал слухи, бродившие по городу: якобы девушка, вздумавшая танцевать на праздник с иконой Николая Угодника в руках, окаменела. Сегодня так называемое «Зоино стояние» относят к разряду церковных преданий.
Грешница и монах
В разгар танцев сверкнула молния, и грешница застыла на месте: тело ее стало твердым, превратилось в камень.
Ее пытались сдвинуть с места, взять образ из рук – не выходило. Девушка была безмолвна, не подавала признаков жизни, только был еле слышен стук сердца.
Ни милиция, ни врачи сделать ничего не смогли. Девушка не ела и не пила, но оставалась жива. По ночам выкрикивала какие-то слова, просила молиться за людские грехи.
Впрочем, есть версия, что никакой окаменевшей девушки не было. В доме жила женщина по имени Клавдия Болонкина с сыном. На Новый год он созвал друзей. Среди приглашенных была и Зоя Карнаухова, которая накануне познакомилась с молодым практикантом Николаем. Он тоже должен был появиться на вечеринке, но задерживался.
Действительно кто-то из девушек (а может, и та самая Зоя) устроил танцы с иконой, а проходившая мимо монашка увидела в окно и бросила: «За такой грех обернешься ты соляным столбом!» Хозяйка же дома впоследствии стала распускать слухи о том, что так все и произошло.
А была ли Зоя?
Настоятель храма Казанской иконы Божьей Матери в селе Нероновка Самарской области отец Роман Державин утверждает, что факт «Зоиного стояния» имел место на самом деле.
Верующие куйбышевцы бурно отреагировали на слухи о чуде. Михаил Ефремов, в 1952—1959 годах занимавший пост первого секретаря Куйбышевского обкома КПСС, дал следующий комментарий местной прессе: «Да, произошло такое чудо, позорное для нас, коммунистов. Какая-то старушка шла и сказала: вот в этом доме танцевала молодежь, и одна охальница начала танцевать с иконой и окаменела, одеревенела. И пошло, начал собираться народ. Тут же выставили милицейский пост. Хотели послать туда попов для ликвидации этого позорного явления. Но бюро обкома посоветовалось и решило снять все посты, охранять там нечего. Вышла глупость: никаких танцев там не было, живет там старуха».
Впоследствии в архивах не обнаружилось имен Зои Карнауховой и монаха Серафима, а дом №84, как выяснилось, действительно принадлежал Клавдии Болонкиной. Правда, в городе якобы жила воцерковленная женщина, отождествлявшая себя с окаменевшей девушкой, вот ее-то и прозвали «каменной Зоей».
Память о «Зоином стоянии»
Благодаря пропаганде к дому №84 на улице Чкалова в Самаре стали стекаться православные паломники. В 2012 году неподалеку от него на газоне был установлен памятник Николаю Чудотворцу, который был освящен 22 мая того же года, в день перенесения мощей святого. А 12 мая 2014 года «Зоин» дом сгорел. По одной из версий, в результате поджога.
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Зоя Карнаухова
Биография
В XX веке в европейской части СССР жили две девушки-тезки, ставшие символами пропаганды. Биография Зои Космодемьянской использовалась пропагандистами коммунистическими, судьба Зои Карнауховой — пропагандистами православными. О жизни и смерти каждой из этих девушек и сейчас спорят и снимают фильмы.
Детство и юность
О детстве Карнауховой практически ничего не известно. Фото Зои не сохранились.
Актриса в роли Зои Карнауховой (кадр из дкументального фильма «Каменная Зоя»)
Девушка жила в Куйбышеве (сейчас город называется Самара), была комсомолкой и работала на трубном заводе, по-видимому, заводе имени Масленникова, в течение почти века выпускавшем на левом берегу Волги оборонную продукцию. Мать молодой жительницы Поволжья Мария Даниловна была верующей.
По свидетельству Маргариты Сергеевны Филатовой, присутствовавшей на «стоянии Зои», которое было озвучено в августе 2021 года на программе «На самом деле», Карнаухова-младшая притягивала взгляды и производила впечатление не провинциалки, а столичной барышни.
«Стояние Зои»
История, окутанная слухами, началась в новогоднюю ночь 1956 года в частном деревянном доме на улице Чкалова, в котором жила продавщица разливных напитков Клавдия Болонкина и ее сын Вадим, регулярно попадавший в тюрьму. Работница советской торговли решила отметить возвращение отпрыска из мест заключения грандиозной гулянкой. По словам Филатовой, приехавшей в Куйбышев из Москвы переоформлять дом родственницы и зашедшей на праздник к соседям, в застолье участвовало полтора десятка человек, а на столе стояло дефицитное шампанское.
Дом, где стяла Зоя Карнаухова (кадр из дкументального фильма «Каменная Зоя»)
От новогодней ночи Карнаухова ждала изменений в личной жизни. Недавно девушка познакомилась с парнем по имени Николай и пригласила его на вечеринку к Болонкиным. Но время шло, Коля не приходил. Подвыпившие парочки танцевали и обнимались, и только Зоя грустила в одиночестве. Наконец Карнаухова не выдержала и, схватив икону с Николаем Чудотворцем, произнесла:
«Раз мой Коля не приходит, буду с этим Колей плясать».
Хотя собравшиеся у Болонкиных были комсомольцами, танец с иконой показался им кощунством. «Так нельзя!» — пытались пристыдить молодые куйбышевцы Зою.
«Если Бог есть, пусть он меня накажет!» — рассмеялась в ответ Карнаухова.
По свидетельству Филатовой, в этот момент произошла вспышка света и Зоя окаменела с иконой в руках.
Сколько времени продолжалось оцепенение, точно неизвестно. Филатова, пытавшаяся вывести Карнаухову из ступора, упала в обморок и попала в больницу, остальных свидетелей происшествия сейчас нет в живых. Религиозные деятели полагают случившееся чудом и утверждают, что «стояние Зои», во время которого девушка призывала молиться и каяться в грехах, закончилось на православную Пасху.
Телерепортаж о «стоянии Зои Карнауховой»Скептики считают, что оцепенение длилось несколько суток, и в качестве его научного объяснения называют кататонический синдром. Дискуссия о том, правдой или вымыслом является «стояние Зои», идет до сих пор.
В пользу версии, что в доме Болонкиных в новогоднюю ночь произошло что-то необъяснимое, говорит то, что квартал был оцеплен конной милицией, а куйбышевский еженедельник спешно напечатал фельетон «Дикий случай», в котором оцепенение Карнауховой высмеивалась как религиозное мракобесие. В XXI веке участникам программы «Битва экстрасенсов» предлагалось определить, о чем говорится в газете, запечатанной в непроницаемый конверт.
В 2009 году режиссер Александр Прошкин снял о «стоянии Зои» фильм «Чудо». Однако кинематографист перенес место действия из Самары (Куйбышева) в выдуманный город Гречанск.
Смерть
Относительно судьбы Карнауховой после «оживления» информации совсем мало. По одной версии, девушка умерла вскоре после выхода из ступора, по другой, долго жила в психиатрической больнице. Неизвестны причина смерти Зои и местонахождение ее могилы.
Маргарита Филатова — свидетель «Стояния Зои» (кадр из шоу «На самом деле»)
Полусгоревшая изба Болонкиных сейчас является самарской туристической достопримечательностью и местом паломничества православных верующих. Возле дома на улице Чкалова установлена часовня и статуя Николая Чудотворца.
Чудо XX века: правда о стоянии Зои Карнауховой
Спасибо что зашли на наш сайт, перед тем как начать чтение вы можете подписаться на интересную православную mail рассылку, для этого вам необходимо кликнуть по этой ссылке «Подписаться»
Видение Зои во время стояния: современный иконописный сюжет
На улице Чкалова в Самаре есть старый полуразрушенный дом с заколоченными ставнями. Когда-то в этом доме произошло феноменальное событие, получившее в народе название «Зоино стояние». Молодая девушка окаменела, продолжая жить в полной неподвижности 128 дней.
Версии
Подлинные события или вымысел?
Январь. Вечер. В доме на окраине Куйбышева (ныне – Самара) в разгаре застолье – молодежь отмечает первые дни нового 1956 года. Не весело только Зое Карнауховой – молодой работнице трубного завода. Она поглядывает то на часы, то на пустующее место рядом с собой. Ее кавалер Николай сильно запаздывает, и девушке начинает казаться, что он не придет вовсе.
Досада, злость, тоска… Непонятно, какое именно из этих чувств заставило ее вдруг подскочить и под звуки разудалой гармоники броситься в красный угол, где висела икона свт. Николая Чудотворца. «Раз нет моего Николая, буду с Николой Угодником танцевать!» Подружки в ужасе ахнули: «Нельзя ведь, грех!» Но Зоя дерзко ответила: «Если есть Бог, пусть он меня накажет!» С этими словами она прижала к груди икону и закружилась в пляске. В этот момент случилось то, чего в принципе быть не могло: за окнами (в разгар зимы!) пророкотал гром и сверкнули молнии. А Зоя застыла посреди комнаты, словно каменное изваяние, с руками, обнимавшими икону, и таким страшным выражением на лице, что гости поняли – это не шутка, и бросились со страху врассыпную.
Полезные материалы
Спустя некоторое время дом вновь наводнили люди: милиционеры и врачи. Все попытки сдвинуть Зою с места оказались безуспешными, казалось, девушка приросла к полу. Она не реагировала на вопросы, не шевелилась, но жизнь теплилась внутри ее застывшего, словно окаменевшего тела – самописцы кардиографа выдавали кривую, зеркало запотевало от дыхания. Врачи пытались ввести Зое какое-то лекарство, но иглы гнулись и ломались, настолько твердой стала кожа. А ночью, пугая отряд дежурившей у дома конной милиции и безутешную мать, из сомкнутых уст непонятно как исходил крик: «Земля горит! В грехах погибаем!».
Она продолжала держать в руках икону, и никакими силами невозможно было вытащить из ее объятий образ Николая Чудотворца. Девушка не отдала икону ни милиционерам, ни врачам, ни матери, ни священникам. В праздник Рождества Христова в горницу вошел отец Дмитрий (будущий архимандрит Серафим). Он отслужил молебен с водосвятием и принял икону из рук Зои. Ему почему-то это удалось сделать. Вернув образ на место, священнослужитель сказал: «Теперь надо ждать знамения в Великий день!» Имелась в виду Пасха. Его слова оказались вещими.
Простояв четыре месяца, Зоя вышла из ступора в день Светлого Христова Воскресения.
Обессиленную девушку уложили на подушки и подступили с расспросами. Главное, что интересовало окружающих, как же Зое удалось выжить в течение столь длительного времени без пищи и воды? «Голуби, голуби меня кормили!» — слабым голосом отвечала девушка.
В церковном понимании, голубь – символ Святого Духа, поэтому считается, что Зоя была прощена Господом. Говорят, что ее заступником стал сам Николай Чудотворец. Будто бы видели люди в толпе какого-то благообразного старичка, трижды пытавшегося миновать милицейский кордон.
Стояние Зои: изображен молебен, после которого у Зои удалось взять из рук икону
В третий раз правоохранители прозевали старца: он вошел в дом, подошел к застывшей девушке и якобы спросил: «Не устала так стоять, милая?» А когда охранники опомнились и бросились в дом, чтобы вывести непрошеного гостя, внутри уже никого не оказалось. Решили, что таинственным посетителем Зои был никто иной как Николай Угодник.
Зоя умерла на третий день Пасхи, согласно одной из версий. А были ли другие? Были.
Официальная позиция властей о событиях в 1956 году в Куйбышеве
Из стенограммы 13-ой областной конференции КПСС от 20 января 1956 года:
Слова первого секретаря обкома Михаила Ефремова отрицали не только «каменное стояние», но и сам факт существования Зои. Вдогонку обличительной речи Ефремова, в которой сквозила даже какая-то досада на глупость и доверчивость соотечественников, в газете под названием «Волжская коммуна» был опубликован фельетон, полостью разделяющий точку зрения партийного лидера: история с «зоиным стоянием» — «утка». Слух этот выдумала и распространила какая-то неизвестная женщина по имени Аграфена. «Московский комсомолец» выдвинул свою версию: во всем виновата монашка. Это она, увидев танцы с иконой, которые все-таки имели место быть, осуждающе бросила: «За такой грех, обернешься ты соляным столбом!» Дом же принадлежал некоей Клавидии Болонкиной. Видимо, история пришлась хозяйке по вкусу, ибо женщина растрезвонила ее по всей округе, а набожные старушки подхватили и дополнили подробностями.
К дому №84 по улице Чкалова немедленно стал стекаться люд. По свидетельству очевидцев,
Скорее всего это преувеличение, но беспорядки у небезызвестного дома все же имелись. Вот почему было решено выставить у дома пост милиции, а потом еще и усилить его конным отрядом. Однако, вместо того чтобы разогнать толпу, присутствие милиции лишь стимулировало обывательский интерес к делу Зои и привело к тому, что народ начал стремиться проникнуть в дом еще активнее.
Таким образом, «чудо» Зои трансформировалось в слух, отрастивший подобно Лирнейской гидре, тысячи голов. Кто-то говорил, что при попытке рубить половицы, к которым «приросла» Зоя, из досок выступила кровь. Другие утверждали, что тело девушки бьет электрическим током всех, кто к нему прикасается. Третьи рассказывали о молодом милиционере, который, побывав в злополучном доме, полностью поседел.
За два года до этого легендарного события вышло постановление ЦК КПСС об ошибках проведения научно-атеистической пропаганды среди населения. В том же фельетоне, опубликованном в газете «Волжская коммуна», автор упрекал пропагандистских работников горкома и райкомов КПСС, «забывших о своей обязанности неустанно распространять в массах научные знания и бороться с пережитками прошлого», коей и являлась вера в Бога.
Вот откуда нежелание властей допускать в дом священнослужителей, а также арест отца Серафима — видимо, священникам было, что рассказать людям.
Научное обоснование
Согласно научной точке зрения, Зоя не окаменела, а впала в кататонический ступор. Это состояние, которое характеризуется двигательной заторможенностью, молчанием, ригидностью мышц. В скованном состоянии больные могут находиться в течение нескольких недель и даже месяцев…
Реальное событие или бабьи басни
С тех пор минуло шестьдесят лет, и за это время история успела обрасти самыми нелепыми слухами и невероятными деталями, из которых вычленить правду практически невозможно. Умерли свидетели, утрачены архивы, да и советской власти, развернувшей пропаганду атеизма среди населения, было не выгодно сохранять какие-либо исторические свидетельства о «каменной» Зое. Руководство Куйбышева изо всех сил пыталось низвести все до уровня сплетен и слухов. И, надо сказать, что это удалось идеально: сегодня даже Церковь относится к «чуду стояния» с долей скепсиса.
Вот, что говорит о «зоином стоянии» протодьякон Андрей Кураев: «Мы с вами знаем, что есть такой закон психологии – чем дальше во времени от самого события, тем больше подробностей теряется. Сегодня в Самаре это пересказывается уже чуть ли не как художественный фильм, при этом сами рассказчики верят в то, что рассказывают. Я был в Самаре в нулевые годы, но мне не удалось обнаружить каких-то документальных свидетельств этого события».
Самарская епархия официально признала чудо «зоиного стояния», а иначе чем объяснить тот факт, что у дома Клавдии Болонкиной ежегодно служатся молебны, а в храме Иоанна-воина появилась житийная икона Николая Угодника, на клеймах которой вся история «зоиного стояния»?
О фактах и документальных материалах
Никаких документальных свидетельств о том, что на самом деле происходило в доме №84 по улице Чкалова – нет. Архив МВД сгорел в резонансом самарском пожаре в 90-х. В те же 90-е годы был подан запрос в городской архив – выяснилось, что дом действительно принадлежал Клавдии Болонкиной, проживавшей там со своим сыном Вадимом. О личности Зои – никаких официальных данных. Из всех архивных справок – только газетные статьи и протоколы партийных заседаний. Утверждение о том, что «зоино стояние» — реальный факт, базируется исключительно на личных или пересказанных свидетельствах людей. Кстати, о свидетелях…
Свидетельства
Когда говорят о феномене «каменной Зои», всегда вспоминают о трех очевидцах: отце Серафиме, принявшем из рук девушки икону, Анне Калашниковой, которая работала врачом на «Скорой помощи» и приехала в дом №84 на своем дежурстве, и Анне Федотовой, жительнице Куйбышева, которая на самом деле ничего не видела, но фигурирует во всех документальных фильмах о Зое и статьях.
Анна Ивановна Федотова, тогда еще совсем «зеленая» комсомолка, завязала разговор с одним из охранников, дежуривших у дома Болонкиной. «Товарищ милиционер, говорят, не стоит там никто!», — обратилась девушка к молоденькому УВД-шнику. «Тогда и тут бы никто не стоял, и окна не заколотили», — отвечал он ей. А потом снял фуражку: «Видишь, какой я! А мне только 28 лет». Волосы у него были совершенно седые… Потом, правда, нашлись люди, утверждавшие, что парень седым вернулся с фронта, а над доверчивой девушкой просто подшутил …
«Анна Павловна Калашникова — тетка моей матери — в 1956 году работала в Куйбышеве врачом «скорой помощи». В тот день утром она приехала к нам домой и сообщила: «Вы тут спите, а город уже давно на ногах!» И рассказала об окаменевшей девушке. А еще она призналась (хотя и давала подписку), что сейчас была в том доме по вызову. Видела застывшую Зою. Видела икону святителя Николая у нее в руках. Пыталась сделать несчастной укол, но иглы гнулись, ломались, и потому сделать укол не удалось. Все были потрясены ее рассказом. Анна Павловна Калашникова проработала на «скорой» врачом потом еще много лет. Умерла в 1996 году. Я успел пособоровать ее незадолго до смерти. Сейчас еще живы многие из тех, кому она в тот самый первый день нового года рассказала о случившемся».
А вот архимандрит Серафим (в миру Дмитрий Тяпочкин) не был так откровенен. Когда ему задавали вопросы о Зое, он избегал прямых ответов. Было, отчего молчать старцу – почти десять лет он провел в лагерях. «Потолковали» с ним чекисты и в прошлый раз, в результате чего священник был сослан в Михайловское.
Протоиерей Анатолий Литвинко вспоминал, что на вопрос «Батюшка, это вы взяли икону из рук Зои?» отец Серафим лишь смиренно опустил голову. «И по его молчанию я понял: он». Некая Александра Ивановна, чьи родственники жили в Куйбышеве, также встречалась с отцом Серафимом. Однажды женщина дерзнула задать священнику вопрос: «Батюшка, а где икона святителя Николая, которую вы взяли у Зои?» Архимандрит строго взглянул на женщину и вдруг ответил:
А через две недели отца Серафима не стало. Где сейчас находится та самая икона – неизвестно.
Самара, ул. Чкалова: место событий в настоящее время
В современной Самаре дом №84 по улице Чкалова – местная достопримечательность. Туда водят экскурсии, постоянно приезжают журналисты – в поиске новых фактов, способных пролить свет истины на историю Зои, приходят паломники. Вот только от самого дома остался один фундамент с подобием крыши и несущая стена с заколоченными ставнями — постройка сильно пострадала от пожара в 2014 году.
Нет сомнений, что для многих жителей Самары и богомольцев, приезжающих в город поклониться Николаю Чудотворцу, «зоино стояние» — подлинный факт.
Памятник свт. Николаю Чудотворцу на ул. Чкаловская г. Самары
В храме Иоанна-воина на окраине Самары есть большая житийная икона Николая Чудотворца. По краям ее расположены клейма (дополнительные изображения), повествующие о чудесах святителя. Весь нижний ряд посвящен чуду «стояния Зои». Здесь и милиционер при алых погонах, и комсомольцы в атласных рубашках, бабушки в косынках, гармонист и сама Зоя, стоящая посреди адского пламени в красных туфлях. Последнее клеймо изображает девушку, склонившую покрытую голову перед Святителем Николаем, который, словно пришел спросить ее: «Ну что, устала стоять? На Пасху оживешь».
Табличка на памятнике свт. Николаю Чудотворцу на ул. Чкаловская г. Самары
О «зоином стоянии» снято несколько документальных фильмов и два художественных, написаны десятки статей и книги, претендующие на полноту и объективность исторического исследования. Эта история до сих пор будоражит пытливые умы, и раз за разом предпринимаются попытки распутать клубок из сплетен и слухов, докопаться до истины.
Сомнению подвергается каждый участник тех памятных событий, каждый факт, каждое свидетельство… Единственным и неизменным остается только одно: огромные толпы горожан, собиравшихся под окнами «окаменевшей» девушки и милицейское оцепление. Делать заключения об истинности события — пожалуй, личное дело каждого.
Автор: Галина Бочарова
Видео
Небольшой документальный фильм о событии.
Легенда об окаменевшей девушке, застывшей в начале 1956 года на несколько месяцев с иконой в руках, до сих про широко известна в кругах верующих. Однако мало кто знает, насколько «удачно» эта история затмила нашумевшее в Самаре дело о мужеложстве священника.
Содом и Гоморра в Куйбышеве: трансформация православной легенды
Холодным зимним утром января 1956 года, когда Клавдия Ивановна Болонкина убирала снег у своего дома на Чкаловской улице, в Куйбышеве, к ней обратилась пожилая женщина: «Это какая улица? А дом? А кто хозяйка пятой квартиры?» Когда выяснилось, что в квартире проживает сама Клавдия Ивановна, старуха начала ее торопить: «Ну, тогда, дочка, пойдем скорее, покажи ее, несчастненькую. Ах, какой грех. Ах, какое наказание!» Из слов старухи Клавдия Ивановна поняла, что в ее квартире якобы находится окаменевшая молодая женщина. Как выяснилось, старухе рассказали историю о некоей девушке, которой на вечеринке не досталось партнера для танца. Рассердившись, она сняла со стены икону святого Николая и стала кружиться с ней в такт музыке. Вдруг сверкнула молния, грянул гром, и девушку окутал дым. Когда он рассеялся, все увидели, что богохульница застыла с иконой в руках. (. )
От кризиса к легенде
Слухи об «окаменевшей девушке» не только отражали изменение в настроениях верующих после смерти Сталина. Они странным образом вписываются в ситуацию локального церковного кризиса, который вспыхнул в ряде городов за несколько недель до описываемых событий. До Московской патриархии из Куйбышевской епархии доходили не только слухи о чуде на Чкаловской улице: в феврале 1956 года патриарх и члены Священного синода ознакомились с письмом куйбышевского священника, в котором рассказывалось о сексуальных домогательствах одного иеромонаха в отношении кандидата в духовную семинарию, а также о попытках куйбышевского епископа замять это дело.
При этом бросаются в глаза три вещи. Во-первых, хотя эти события, на первый взгляд, и не связаны с историей на Чкаловской улице, удивляет временнóе совпадение: мать пострадавшего семинариста сразу обнародовала случившееся – в начале декабря 1956 года, за несколько недель до волны слухов и столпотворения на Чкаловской улице. Во-вторых, в центре обеих историй находятся молодые, но уже довольно взрослые по тогдашним меркам люди: в истории с «окаменевшей» – фабричная работница лет восемнадцати, во второй истории – семнадцатилетний юноша, который, однако, в отличие от «Зои», исправно посещал церковь и помышлял об обучении в духовной семинарии. Чтобы подготовиться к учебе в семинарии он обратился к иеромонаху, настоятелю своего прихода, который и стал его домогаться. В-третьих, мать жертвы позаботилась о том, чтобы и факт домогательства, и попытки иеромонаха Серафима (Полоза) купить молчание потерпевшего стали достоянием общественности. Мать не только обращалась с жалобами к другим священникам, но, судя по всему, и в милицию, так как уже в декабре 1955 года против Полоза было возбуждено уголовное дело, по которому дали показания священники ряда куйбышевских приходов. В околоцерковных кругах и среди прихожан активно обсуждалось поведение епископа, который повысил обвиняемого в церковной должности, а священников, давших показания, уволил или перевел на другое место.
В результате давление на епископа Иеронима (Захарова) усилилось, и он был вынужден покинуть епархию в конце мая 1956 года. Иеромонах Серафим (Полоз) был приговорен за «насильственное [. ] мужеложство» (статья 154а УК РСФСР). В позднем СССР преследования за настоящий или выдуманный гомосексуализм были эффективным методом расправы с неугодными. Однако в случае Серафима (Полоза), который ранее примыкал к лояльному внутрицерковному течению «обновленцев», нет никаких оснований полагать, что это было именно так. Поскольку показания матери и других священников звучат вполне убедительно, а обвинения были восприняты всерьез и в церковных структурах, можно предположить, что сексуальные домогательства действительно имели место. Епископ Иероним откровенно говорил с уполномоченным по РПЦ о том, в чем его обвинили в Московской патриархии в мае 1956 года:
«Из-за иеромонаха Полоза мне приходится иметь большие неприятности. Как только я пришел в патриархию на синод, на меня сразу набросились: “Что вы наделали, уволили Сагайдаковского, изобличившего Полоза в преступлениях, увольняете других и не приняли своевременно мер по отношению к Полозу, довели дело до суда”».
Вся эта история выставляет «чудесный» рассказ о «Зое» в несколько ином свете. В легенде о «стоянии» можно легко обнаружить следы скандала с гомосексуальным домогательством: в обеих историях речь идет о святотатстве и (сексуально коннотированном) грехе, хотя и с характерным перевертыванием действующих лиц. В то время как молодой человек стал жертвой домогательств священника, в истории с «Зоей» молодая женщина играет роль грешницы, которая как бы домогалась (посредством иконы) святого. Традиционные представления о женщине как искусительнице и чистоте священника таким образом восстанавливаются. Путем превращения грешного иеромонаха в кощунствующую «деву» грех экстернализировался дважды: во-первых, как грех, совершенный женщиной, которая, во-вторых, не могла принадлежать к духовенству. Божья кара над грешницей восстанавливала справедливость на уровне легенды. В легенде, таким образом, присутствуют и антиклерикальные мотивы, так как «Зою» наказывает не церковь, а непосредственно божественная сила. Праведный, «невинный» молодой человек в легенде сливается с образом святого Николая, таким образом развеивается и связанная с гомосексуализмом тень, а скандал, связанный с домогательством, сублимируется в осквернение иконы. В этом виде случившуюся историю можно было рассказывать в воцерковленной среде. В таком контексте в легенде об «окаменевшей» можно отыскать еще один сюжетный пласт.
Сюжет о Содоме и Гоморре, с которым прихожане (возможно) сравнивали свою епархию в те месяцы, включает в себя и историю жены Лота (Быт. 19:26), которая, несмотря на запрет, оглянувшись на картину истребляемых гнезд разврата, была обращена в соляной столб, – подобно застывшей «Зое». Таким образом, «легенда о Зое» транслировала на поверхность социума нарратив непоколебимого христианского канона, требуя от верующих теснее сплотиться вокруг церкви. Но на уровне «скрытого смысла» (hiddentranscripts) в легенде остаются элементы истории о домогательстве и потрясенной скандалом епархии. Если прочесть эти скрытые уровни легенды, то история окаменевшей девушки предстает троекратным чудом. На одном уровне легенда передает весть о чудесном вмешательстве бога и его присутствии: несмотря на неспокойные для верующих времена, кощунство все же наказывается, а партийные функционеры лишь демонстрируют свою беспомощность. На следующем уровне возникновение этой истории есть истинное чудо и для дискредитированного местного православного клира, так как церкви Куйбышева не опустели после скандала с домогательством, как этого можно было бы ожидать. Распространение слухов об окаменевшей девушке, напротив, привело к росту числа людей, приходящих в храмы. Третье чудо следует искать в самом нарративе легенды, развитие которой получило в годы кризисных постсоветских 1990-х годов очередной толчок.
Воскресение «Зои», или Кому принадлежит вся слава избавителя
Один вопрос так и остался открытым: что потом произошло с «Зоей»? Различные варианты, имеющие хождение с 1991 года (в том числе и в бесчисленных Интернет-публикациях), можно интерпретировать не только как результат усилий согласовать относительно правдоподобные версии произошедшего (или как процесс согласования в поисках правдоподобного толкования), но и как попытку приспособить «чудо» к местной религиозной идентичности. Центральную роль здесь играл (и продолжает играть) журналист Антон Жоголев, пишущий с 1991 года для региональной православной газеты «Благовест». В начале 1992 года он опубликовал подробное описание «стояния Зои Самарской» – статья содержала много выдержек из архивных материалов (впрочем, без ссылок) и воспоминаний свидетелей. Последовавшая вскоре перепечатка материала в сборнике «Православные чудеса. Век ХХ»помогла дальнейшему распространению легенды за пределы региона. За девушкой окончательно закрепилось имя «Зоя», устоялись и некоторые элементы сюжета (новогодняя вечеринка, разочарование «Зои», тем, что ее жених «Николай» не пришел); однако отдельные вопросы о подробностях спасения «Зои» в статье остались открытыми. В тексте 1992 года Жоголев делает несколько предположений о том, кто являлся избавителем девушки: он упоминает горячие молитвы ее матери, письмо патриарху Алексию с просьбой молиться за «Зою», наконец, молитву некоего иеромонаха Серафима, которому якобы удалось вынуть икону Николая Чудотворца из «Зоиных» рук. Приводятся и другие версии. На Благовещение в доме Зои появился некий неизвестный старец, который исчез чудесным образом – и был опознан Зоей как сам святой Николай. Только к Пасхе, но уже без всякого постороннего вмешательства «Зоя» ожила, однако через три дня после Светлого Воскресения «Господь забрал ее к себе».
Почти десять лет спустя Жоголев представил новую версию избавления «Зои», где в центр повествования был помещен иеромонах Серафим, которого автор идентифицировал как Серафима (Полоза). Якобы «имя отца Серафима (Полоза) стало известно верующим по всей стране», и «Москва» решила применить к нему проверенный метод привлечения к уголовной ответственности за гомосексуализм. На самом деле оппозиционеров под этим предлогом стали преследовать только в 1970-е годы, на что намекает сам Жоголев. По словам Жоголева, по истечении срока наказания патриарх Алексий (Симанский) назначил иеромонаха (несмотря на всю «клевету») в единственный тогда в республике Коми приход. До своей смерти в 1987 году Полоз поведал о своем участии в куйбышевских событиях только двум лицам, которые в свою очередь не захотели напрямую подтвердить этот факт. Сам Жоголев признался, что один многолетний сотрудник Самарской епархии до сих пор убежден в правомочности обвинений против Полоза. Однако приговор был вынесен советским – то есть враждебным церкви – судом.
«Доброе имя отца Серафима (Полоза) восстановлено. Состряпанная атеистами провокация, направленная против великого самарского чуда, рухнула под напором неопровержимых свидетельств».
Однако Жоголев был не единственным, кто попытался связать чудесное избавление «Зои» с куйбышевскими священниками и таким образом повысить авторитет и престиж местной епархии. Далеко от Самары был еще один претендент на славу спасителя «Зои» – умерший в 1982 году старец Серафим (Тяпочкин), особо почитаемый в Белгородской и Курской епархии. В первом тираже биографии старца содержатся воспоминания «духовных детей», которые утверждают, что Серафим сам намекал, что это он смог вынуть икону из рук «Зои». Новое, исправленное издание 2006 года в специальной главе «Отец Серафим и Зоя из Куйбышева» разъясняет однако, что в 1956 году Тяпочкин не жил в Куйбышеве и сам открыто отрицал свое участие в избавлении «Зои». Тем не менее, впоследствии оба варианта получили распространение и на страницах других изданий. К версии Жоголева о Серафиме (Полозе) как истинном избавителе присоединился крупнейший еженедельник страны «Аргументы и факты»:
Говорят, он был настолько светел душой идобр, что даже обладал даром предсказания. Они смог забрать икону иззастывших рук Зои, после чего предрек, что ее“стояние” закончится вдень Пасхи. Так оно и вышло.
Новый вариант ответа на вопрос об избавителе «Зои» предложил режиссер Александр Прошкин в вышедшем на экран в 2009 году фильме «Чудо».Прошкин придерживается версии о чистом, еще «невинном» иноке, который избавил Зою от остолбенения. Комичным образом согласно кинематографической версии в спасение «Зои» включается и случайно оказавшийся в Куйбышеве Никита Хрущев, который, выступая в роле доброго царя, заботится обо всех нуждах своих подданных и инициирует поиск девственного юноши (коим оказывается сын преследуемого властями священника). Тот, подобно сказочному принцу, пробуждает спящую красавицу Зою. С этого момента фильм, который до того вполне серьезно повествовал о чуде как о документальном факте, превращается в пародию.
Другой источник ]]> ]]> http://www.pravmir.ru/kamennaya-zoya/ ]]> ]]> сообщает о возникновении легеды следующее:
На улице Чкалова за полвека мало что изменилось. В центре Самары сегодня царит даже не ХХ, а XIX век: вода в колонке, отопление печное, удобства на улице, почти все постройки в аварийном состоянии. О событиях 1956 года напоминает лишь сам дом № 84, а также отсутствие поблизости автобусной остановки. «Как ликвидировали во времена “Зоиной смуты”, так и не восстановили», — вспоминает жительница соседнего дома Любовь Борисовна Кабаева.
— Сейчас хоть пореже стали приезжать, а года два назад все как с цепи сорвались. На дню раз по десять паломники приходили. И все спрашивают одно и то же, а я одно и то же отвечаю — язык отсох.
— А что тут ответишь? Ерунда все это! Я сама в те годы еще девчонкой была, а мать покойная все хорошо помнила и мне рассказала. В доме этом когда-то жил не то монах, не то священник. А когда в 30−е годы начались гонения, он не выдержал и отрекся от веры. Куда делся, неизвестно, а только дом продал и уехал. Но по старой памяти сюда часто заходили религиозные люди, спрашивали, где он, куда делся. А в тот самый день, когда Зоя якобы окаменела, в доме у Болонкиных действительно гуляла молодежь. И как на грех в тот же вечер какая-то очередная монахиня приехала. Она заглянула в окно и увидела, как одна девица танцует с иконой. И пошла по улицам причитать: «Ах ты, охальница! Ах, богохульница! Ах, сердце твое каменное! Да Бог тебя покарает. Да ты вся окаменеешь. Да ты уже окаменела!» Кто-то услышал, подхватил, потом еще кто-то, еще, и пошло-поехало. На следующий день к Болонкиным попер народ — где, мол, баба каменная, давай показывай. Когда люди ее вконец достали, она вызвала милицию. Те выставили оцепление. Ну, а народ у нас как обычно думает? Раз не пускают, значит, точно что-то скрывают. Вот и все «Зоино стояние».
]]>