Чему учит властелин колец
Средиземье превыше всего Почему «Властелин колец» стал любимой книгой неофашистов
Фантастические произведения Толкина не только подарили миру новое представление о сказках и магии — они отразили ценности того времени и, вопреки желанию автора, стали политической метафорой и предметом идеологических споров. В 1970-х приключения хоббитов полюбились итальянским неофашистам, а сейчас «Властелин колец» активно используют англоязычные «новые правые» — альт-райты. «Лента.ру» разбиралась, стоит ли видеть в любимом фэнтези политический манифест и как на этот вопрос отвечали в прошлом веке.
Забавные полурослики и прекрасные эльфы, огнедышащие драконы и волшебные кольца — магия книг Джона Рональда Руэла Толкина неразрывно связана с детством миллионов людей, многие из которых сохранили любовь к ним, став взрослыми. Эпические произведения, благодаря которым мир увлекся фэнтези, казалось бы, учат только хорошему: настоящей дружбе и верности слову, благородству и бескорыстию, тому, что добро в итоге обязательно победит…
Но критики порой думают про Средиземье и его истории совсем иначе: некоторым кажется, что сплетенный Толкином воедино англосаксонский фольклор — не что иное, как преломленное отражение страшнейших качеств, скрытых внутри западноевропейской культуры, — тех самых, что привели к ужасам Второй мировой войны.
Криптофашистские сказки
Целый ряд критиков, в основном приверженцев марксистских течений, увидели во «Властелине колец» скрытые ценности фашизма: хотя хоббиты и не маршируют строем, их размеренная жизнь в Шире — якобы воплощение «буржуазного элитизма», стремления к личному благополучию и комфорту.
Как указали авторы критических статей, важно, что симпатичным и благородным главным героям противостоит абсолютное зло: от самого последнего орка до Саурона, Темного Владыки, — никто из врагов не демонстрирует и толики положительных качеств, не совершает ничего сколь-нибудь достойного.
Орки и их собратья полностью лишены всего человеческого: они до крайности уродливы, тупы и жестоки. Они, как писал в 1981 году британский автор Роберт Уэстфолл, — «предназначены лишь для того, чтобы бесконечно их убивать, сваливать в кучи и сжигать, им дан статус более низкий, чем крысам, хотя они похожи на людей, выглядят и говорят, как люди».
Любители искать в книгах Толкина аллюзии на реальные исторические события особое внимание уделяли именно изображению враждебной расы. В уродстве и врожденном зле орков видели и презрение к рабочему классу (из-за индустриального развития урук-хаев и их диалектов, кому-то напомнивших «кокни», говор британских низов), и страх перед СССР, тоталитарная система которого могла напоминать о Всевидящем Оке Саурона, и, в конце концов, предубеждения против людей с другим цветом кожи — ведь царство людей у Толкина находится на Западе, а орочьи орды идут на них с Востока.
В пользу этого говорит и собственное описание автора: «Они (есть или были) приземистые, раздавшиеся вширь, с плоскими носами, желтоватой кожей, широкими пастями и раскосыми глазами: по сути дела, ухудшенные и отталкивающие разновидности самых непривлекательных (с точки зрения европейцев) монголоидных типов».
Мнения о ксенофобии Толкина существуют и по сей день, несколько преобразившись в соответствии с современной повесткой: теперь образ орков якобы внушает нетерпимость к беженцам с Ближнего Востока и Северной Африки, к мусульманам и даже — автором такого сравнения стал американский писатель — к нелегальным мигрантам, пытающимся попасть в США из Латинской Америки.
Истинный ариец
Впрочем, как и десятилетиями ранее, любители Толкина и специалисты по его творчеству без труда разносят подобные обвинения в адрес своего кумира — c помощью простого указания на реальные взгляды автора. После смерти Профессора, как его называют поклонники, был опубликован архив его писем: в них он многократно отвергает любые параллели между созданным им фантастическим миром и реальными событиями — а также высказывается по поводу последних.
В переписке с близкими Толкин предстает миролюбивым человеком, настроенным против тоталитаризма, войны, вражды между народами и территориальной экспансии — даже против заморских владений родной Британской империи. Он, само собой, решительно осуждал и преступления нацистов, и бомбардировки мирного населения Германии, и уничтожение Хиросимы и Нагасаки.
Еще до Второй мировой войны он вступил в конфликт с цензурным комитетом Третьего рейха: немцы захотели удостовериться в его чистом «арийском» происхождении, прежде чем переводить его книги на свой язык. В ответ на этот запрос Толкин отправил им возмущенное письмо, где уважительно высказался о евреях, «хотя, к несчастью, не имел корней среди этого талантливого народа».
Даже без отсылки к личным убеждениям писателя критика «слева» не выдерживает серьезной полемики: как показала в 1996 году литератор Джессика Йейтс, некоторые из авторов, обвинявших Толкина в «фашизме», отказывались от своих слов после более глубокого знакомства со сложностью и многообразием созданного им мира: заметная часть его описания приходится не на эпический сюжет, а на разнообразные приложения и «Сильмариллион», «учебник» по истории и мифологии Средиземья.
Свинцовые годы
Эта критика не стоила бы упоминания, если бы Толкина не подняли на знамена настоящие сторонники расового превосходства. В конце 70-х годов он получил огромную популярность среди итальянских неофашистов.
В то время Италия вместе со всей Европой переживала тяжелый период, который позже назвали «свинцовыми годами». Группы политических боевиков вели гражданскую войну прямо на улицах городов, устраивая массовые беспорядки, перестрелки и похищения. Погибли сотни и пострадали тысячи людей — в их числе чиновники, полицейские, предприниматели, журналисты и простые граждане.
Девять выносящих мозг причин, по которым нам нравятся Хоббит и Властелин Колец (фильмы и книги).
(Переводил тут интетесную статью, решил поделиться.)
Вы, наверное, слышали про Дж.Р.Р. Толкина и Питера Джексона. Скорее всего, вы думаете, что они — причина, по которой нам всем так нравятся Хоббит и Властелин Колец. Ладно, вы правы. Но вы можете не знать, как вы были близки к тому, чтобы никогда не наслаждаться приключениями Фродо и Бильбо так, как вы наслаждаетесь сейчас, и все из-за нескольких поразительных факторов. Вы спросите, о чем это я? Что ж, держитесь за свои магические кольца! Настало время взглянуть на девять выносящих мозг причин, по которым нам так нравятся книги Толкина и фильмы Джексона.
1) Отзыв 10ти летнего мальчика о книге
В наши дни есть много разных возможностей для писаталей, которые ищут способ поделиться своей работой с публикой. Вы можете самостоятельно опубликоваться, записать книгу в электронном виде, запостить что-то на веб-сайте итд (вы даже можете быть динозавнром, как я, и публиковаться через издателя). Однако, в 1930х годах, у Толкина был только один способ поделиться Хоббитом с аудиторией: Джордж Аллен и Урвин, издательская фирма. Один из учеников Толкина порекомендовал историю своему другу, который работал в этой фирме, и там взглянули на манускрипт. Вы, вероятно, подумали, что под «взглянули» я имею ввиду, что некоторые эксперты в английской литературе тщательно изучили работу, прежде чем отдавать её в комитет обсуждений и решений. На самом деле, я имел ввиду, что один из рябят отдал манускрипт своему 10ти летнему сыну и попросил его написать отзыв.
Да, все правильно, судьба Хоббита — и как следствие ВК, все фильмы, сборы в миллион долларов — была отдана 10ти летнему мальчику (Рейнеру Урвину) и его карандашу. Не знаю, есть-ли у вас дети, но моя жена работает школьным учителем, и, опираясь на работы её некоторых учеников, Хоббит про то, как бродяга Библ гоняется за бабочками. К счастью, Рейнер проделал лучшую работу, хотя не был особо впечатлен работой Толкина. Он дал Хоббиту сомнительный комплимент, сказав, что «книга должна подойти детям от 5ти до 9ти лет». Однако, его похвалы было достаточно, чтобы книга была опубликована.
Важная роль Райнера на этом не закончилась. В 1951 он начала работать в Аллене и Урвине, и одним из его первых заданий было решить, что делать со следующим манускриптом Толкина — Властелином Колец. После чтения у него было две мысли: во-первых, что эта работа гениальна, во-вторых, что публикация будет стоить больше, чем фирма когда-либо заработает на продажах. Он все равно это опубликовал. (Ну разве вы не рады?)
5)Джим Керри
В начале 90х Джим Керри был известен, как тот странный парень из In Living Colour.
Все изменилось в 1994м году, когда он превратился в основную Голливудскую звезду, благодаря Эйс Вентуре, Тупому и Еще Тупее и Маске. Последние два были сделаны Нью Лайн Синема. Эта студия была сильна в поиске новых звезд, в производстве и распространении хитов, но у них был проблемы с сиквелами. Помните, какой смешной Керри был в Тупом и Еще Тупее 2 и в Маске 2? Конечно, не помните! Потому, что его там не было было, вместо этого он ушел, чтобы делать большие деньги для других студий. Таким образом, мы получили новых актеров в ТИЕТ и в Маске, которые, откровенно говоря, были ужасны. В 1998м году новые руководители были обеспокоены этой проблемой, и один из них пошутил, что надо начать снимать сиквелы к блокбастерам до того, как закончатся съемки самих блокбастеров.
Как раз в это время с Нью Лайн связаля парень по имени Питер Джексон. Он сказал, что у него есть проект Властелин Колец, над которым он работал, и поинтересовался, не заинтересованы-ли они в выкупе его у Мирамакс. «Они хотят сделать только один фильм, но мы чувствуем, что единственный способ снять фильм правильно — сделть два фильма сразу».
(продолжение в комментах)
Трилогия «Властелин колец»: люди гибнут за металл
Автор литературного источника трилогии — профессор Толкин — писал не фэнтези, а эпос. Он с юношеских лет создавал новую реальность, продумав всё до мелочей: алфавит и языки народов, населявших его Вселенную, их нравы, обычаи, внешность. В известном смысле он «разжевал и в рот положил» будущим авторам экранизации все подробности своего монументального труда; им осталось только с болью вычёркивать сцены и героев, пытаясь уложиться в три фильма, пусть и по две серии каждый.
Мощная эпическая традиция, отсутствующая у англо-саксов, но домысленная британским профессором, получила новое воплощение на экране благодаря новозеландцу Питеру Джексону — режиссёру-маргиналу, готовому принять на себя огонь фанатской и голливудской критики.
Ему удалось невозможное: рецензии на кинотрилогию вышли в основном положительные. Пользователи Internet Movie Database дали трилогии второе место среди лучших кинолент всех времён после «Крёстного отца».
Трилогия стала одним из крупнейших проектов мировой кинематографии и одним из наиболее прибыльных, собрав в общей сложности почти три миллиарда долларов. 17 премий «Оскар» и другие подобные рекорды заставили умолкнуть дотошных любителей профессора Толкина, брюзжавших по поводу несовпадений и отступлений от оригинала. Против буквального понимания своего творения Толкин всегда возражал и предостерегал от попытки перенести карту Средиземья на карту Земли — и без этого в трилогии несколько базовых смысловых уровней.
Философский смысл трилогии: зло всевластия
Многие пытаются искать в трилогии религиозный и в частности христианский смысл, упирая на воззрения автора. Сложная философия Толкина была религиозной, но в книге и фильме мы видим оторванное от религии общество. Здесь действуют рыцари, короли, эльфы, орки, хоббиты, маги – но не жрецы и шаманы. По сути, мир Средиземья свободен от религии, но не свободен от понятий добра и зла, вины, греха, прощения, ответственности. Главный артефакт, вокруг которого построено действие сюжета — кольцо Всевластия.
Для древних народов Земли кольцо символизировало вечность, было символом клятвы, посвящения, принадлежности к особому клану или рангу, знаком милости, особой власти. Кольцо Всевластья – необычное. Во-первых, у него своя сила и собственная воля. Во-вторых, оно дарит своему владельцу власть полную, абсолютную, что делает его похожим на Бога. Но оно выковано носителем зла, а потому губит своего хозяина.
Даже мысль о такой всеобъемлющей власти губительна. Все, попадающие под её чарующую силу, обречены. Лицо добродушного Бильбо Бэггинса мгновенно превращается в маску отвратительного орка, едва он видит кольцо; Голлум полностью теряет человеческий облик, Боромир нарушает клятву и набрасывается на Фродо ради возможности завладеть заветным символом власти. И сам Фродо каждую секунду чувствует разрушительную силу кольца. Но они страдают не от магии и борются не с магией: им приходится сражаться со страшным искушением Всевластия, возможности подчинить себе весь мир.
Всевластие или безвластие?
Значит ли это, что смысл трилогии – в зле, исходящем от власти? Конечно, нет. Средиземье построено на строгой иерархии властных структур. Фильм заканчивается не абстрактной победой, а коронацией законного наследника – Арагорна. Никто не призывает к анархии. Ведь дело не в самой власти, а в отношении к ней того, в чьих руках она сосредоточена.
Человек, принимающий на себя ответственность за судьбы других, должен воспринимать вручённую ему власть как бремя, отвечать за подданных, а не владеть ими. Ответственность против жажды обладания – вот выбор, который делает каждый правитель.
Ответственность и взаимовыручка
Ответственность – не привилегия королей. Фильм ярко иллюстрирует роль каждого героя за судьбу товарищей, спутников, страны, всего Средиземья. По отдельности они никогда не добились бы победы. Крошечное «Братство Кольца» — странная, разношёрстная компания, которая распадается почти в самом начале, её члены в дальнейшем действуют, не зная новостей друг о друге.
Но они идут вперёд, делая своё дело. Если бы хоть кто-то из них подвёл, то итог был бы совсем другим. Маленький хоббит Мерри и храбрая племянница короля Теодена Эовин убивают Короля-Чародея Ангмара, который не мог умереть от мужской руки. Как бы сложилось будущее, если бы эти двое не вышли на поле боя?
У каждого героя своя ноша, своя обязанность, своё предназначение, но вместе они делают одно дело. Это и превращает историю, рассказанную во «Властелине Колец», в героический эпос. Мы видим, как несколько всадников разбрасывают в стороны целую армию орков. Здесь действуют не законы реальности и не законы сказки; любое искажение реальности символично.
Фантастические приёмы во время битвы в обычном фэнтези-фильме только подчёркивают мастерство героев (или высокий уровень компьютерной графики), а в трилогии Джексона отступление от реальности имеет свой смысл. Битвы сняты без натурализма, характерного для боевиков и триллеров. Сила и жестокость сражения показана с настоящим эпическим размахом без смакования деталей, потому что здесь каждая деталь – поистине часть целого.
Маленький герой против вселенского зла
Маленький хоббит – «дальний родственник» человека, простой сельский житель со своими немудрёными бедами и радостями. Кличка «полурослик» кажется столь же пренебрежительной и обидной, сколь ласковой. Кто ждёт от хоббитов подвигов? Подвиги совершают только воины-герои!
Но именно маленьким хоббитам предстоит выполнить невероятную миссию, сыграть главную роль в судьбе всего мира, спасти людей, эльфов и магов. На протяжении всей трилогии они упорно шли вперёд, не сдавались, не отступали, тащили абсолютно невыносимую ношу ответственности. Они заслужили благодарность и поклон от людей, магов и эльфов, которыми были награждены после установления мира. В этом состоит смысловой подтекст: судьба мира зависит от каждого, вне зависимости от его роста и боевых навыков.
И милость к падшим призывал
После уничтожения кольца Всевластия остальные кольца потеряли силу, и волшебство покидает Средиземье. Начинается новая эпоха, полностью принадлежащая людям. Что остаётся им в наследство, кроме дымящихся руин?
Понимание того, что зло невозможно использовать во благо. При помощи кольца Всевластия никто так и не смог стать счастливым или подарить другому счастье.
Орки — это «падшие» эльфы; жуткие назгулы – некогда лучшие из лучших, короли, избранные кольценосцами, но не устоявшие перед искушениями зла; Саруман Белый — один из мудрейших магов, склонившийся перед Сауроном. Глядя на уродливых орков, которые когда-то были эльфами, невольно начинаешь им сострадать. Голлум, несмотря на уродливую внешность, тоже вызывает жалость. Недаром установление справедливости наступает только благодаря тому, что Фродо пожалел Голлума.
Смысл концовки трилогии
Средиземье празднует победу, но вкус её горек. Фродо не выполнил обещания, не выполнил свою миссию, в решительный момент он сдался перед силой зла. Никто его в этом не винит, но сам он всё прекрасно понимает. Закончив повествование о своих приключениях, хоббит навсегда покидает родной край.
Кольцо слишком навредило Фродо, чтобы он мог жить прежней жизнью. Сказались и полученные в путешествии раны. Он так и не смог обрести покоя. Он не смог жить в том прекрасном мире, за который боролся и который, хоть и невольно, спас. Он стал последней жертвой кольца – последней жертвой жажды золота, жажды зла, жажды Всевластия. В этом состоит последний печальный урок эпоса: достаточно одной секунды, чтобы предать свои идеалы, но жалеть об этом придётся вечно.
Новое в блогах
Огромный успех фильма произвел целую волну ажиотажа вокруг Толкина. Число изданий и тиражи «Властелина колец», переведенного уже на все европейские языки, многократно увеличились. Во многих крупных городах мира, включая Одессу, организованы толкиновские общества, выпускающие свои журналы, имеющие свои сайты в интернете, устраивающие так называемые «ролевые» игры с переодеванием в хоббитов, эльфов, гномов. В изобилии расплодились компьютерные игры в стиле «фэнтези»: неведомые страны, населенные орками, троллями, гоблинами, оборотнями и прочей нечистью, описанной во «Властелине колец», требуют наведения порядка с помощью «белой магии».
Все эти проявления популярности «Властелина колец» уже не могут остаться незамеченными для взора православных богословов и священнослужителей. И вот что удивительно: оценки творчества Толкина, даже в православной церковной среде, колеблются в самых широких пределах. Одни восхищаются Толкиным, считают его настоящим христианским писателем, предлагают его книги для назидательного чтения детям и взрослым. Другие считают «Властелин колец» сатанизмом в красивой упаковке, шарахаются от него, как от ночного кошмара, и приходят в ужас от одной мысли, что их дети могут испытать влияние этого произведения. Где же истина? Прежде, чем мы попытаемся ответить на этот вопрос, скажем несколько слов об авторе и его литературной деятельности.
Джон Рональд Руэл Толкин (1892-1973) был профессором английского языка и литературы в Оксфорде.
Не один писатель, до Толкина, не предпринимал столь масштабной попытки «демиургического творчества» посредством фантазии. Все эти тщательно выписанные атрибуты мира Средиземья, в совокупности с вполне серьезным тоном изложения, придают «волшебной сказке» о Кольце необыкновенную реалистичность и осязательность. Для тех, кто Толкина не читал, придется, хотя бы вкратце, пересказать фабулу «Властелина Колец», иначе смысл наших дальнейших рассуждений не всем будет ясен.
Относительно эльфийского хлеба заметим, что мир Толкина вообще не предусматривает Боговоплощения. Грех в нем есть, а искупления нет. Греху, кстати, подвержены все расы, вкючая и эльфов. Хоть они и называются «старшими детьми Илуватара», но в «Хоббите» предстают весьма сребролюбивыми и гордыми, а во «Властелине Колец» убивают врагов в огромных количествах, не терзаясь угрызениями совести. Раз нет ни искупления, ни Искупителя, то не может быть и Евхаристии. В таком случае, чудесные путлибы можно сравнивать разве что с калорийным пищевым концентратом, включающим стимулирующие добавки.
Что же касается дат важнейших событий во «Властелине Колец», то их совпадение с великими христианскими праздниками для истории Средиземья не имеет ровно никакого значения. Для мира, в котором нет Христа, 25 декабря и 25 марта ничем не лучше и не хуже других дней. То, что Толкин сознательно подстроил это совпадение, можно, конечно, рассматривать как реверанс перед римо-католицизмом, но можно рассматривать и как увлекательную игру чисел. В любом случае, в самом тексте «Властелина Колец» этого совпадения нет. Чтобы узнать о нем, надо внимательно изучить календарь Средиземья, который далеко не всегда печатается в приложениях.
Наконец, последний, «убийственный» аргумент высокомудрых «столпов» православного неомодернистского богословия. Они вещают: «Уж пусть лучше дети читают Толкина, чем, например, Аркадия Гайдара». Не будем спорить, чтение Толкина, возможно, лучше чтения Гайдара и, несомненно, лучше чтения Маркиза де Сада, Блаватской или Папюса. Но следует ли из этого, что детям вообще надо читать Толкина? Может быть, и лучше смотреть экранизацию «Властелина Колец» Питера Джексона, чем такие фильмы как «Калигула» Тинто Брасса, «Последнее искушение Христа» Мартина Скорцезе или «Чеховские мотивы» Киры Муратовой. Но следует ли из этого, что детям вообще следует смотреть «Властелин Колец»? Не будет ли несравненно лучше представить детскому вниманию сказки по-настоящему христианских авторов: Ершова, Пушкина, Андерсена? Не будет ли детям гораздо полезнее знакомиться с действительно серьезными, нравственными, поучительными фильмами: «Тонкая красная линия» Стивена Спилберга, «Сибирский цирюльник» Никиты Михалкова, «Хлеб детства моего» Ярослава Лупия? В идеале детей надо воспитывать на чтении Слова Божия, творений святых Отцов и Житий святых. Но уж если идти на компромиссы с мирской культурой, то надо выбирать такие произведения, в которых видны хотя бы отраженные отблески благодатного Божьего света, а не те, в которых пылает огонь страстей и обманчивым сиянием ослепляет прелесть.
Необыкновенный успех «Властелина Колец» во всем мире показывает, что современному человечеству по нраву подобные прелестные фантазии. Ведь это так интересно: раздвинуть рамки нашего привыч
Расшифровка Дж. Р. Р. Толкин. «Властелин колец»
Как Толкин придумал мир Средиземья и заново поставил главные этические вопросы
Причина совершенно особой популярности и влиятельности книг Толкина вообще и «Властелина колец» в частности — это совершенно особая реальность его мира. Она проявляется буквально во всем. Когда Клайв Льюис в одной из рецензий говорил о том, что профессор Толкин знает об этом мире гораздо больше, чем нам рассказывает, он передавал как раз это ощущение.
Обложка первого издания «Возвращения короля», третьей части «Властелина колец», с оформлением Толкина. Лондон, 1954 год © George Allen & Unwin Ltd.
Карта Белерианда, оформленная Толкином © The Tolkien Estate Ltd.
Именно это придает миру Средиземья специфическую достоверность. В этом Толкин принадлежит к целой традиции: он не один сшивает свою реальность из кусочков нашей. К этой же традиции принадлежит Льюис Кэрролл, который создает волшебную страну на основе оксфордской реальности, английского языка, языковых игр. Или Клайв Льюис, который строит Нарнию из кусочков средневековой европейской литературы. Или Джордж Макдональд, который пишет свои сказки на основе шотландского фольклора.
Как Толкин придумал Средиземье
Толкин с юности увлекается языками и начинает их создавать. Читатель «Властелина колец» помнит кличи на эльфийском, стихи, которые, как говорит Арагорн, лишь бледный перевод с эльфийского, слова языка Мордора, имена, происходящие из эльфийских языков. В книге этого очень много. Сам Толкин говорил, что «Властелин колец» — это эссе по лингвистической эстетике, то есть мир Средиземья вырастает из языков
Довольно известна история о том, как в 1914 году, будучи молодым человеком, он увидел в англосаксонской поэме IX века, поэме Кюневульфа «Христос», странное слово «Эарендель». Толкин написал об этом стихотворение, и, когда его спросили, что это вообще и откуда, он сказал: «Еще не знаю, но выясню». Это очень характерно: он не творит мир, не творит реальность — он ее выясняет, реконструирует. То есть это языковая реальность, она подчиняется языковым законам, и эльфийские языки созданы на основе финского (квенья, или высокий эльфийский) и валлийского (синдарин).
Титульный лист поэмы Кюневульфа «Христос». Лондон, 1892 год University of Toronto
Создав эти языки, Толкин начинает понимать, что они требуют мифологии, мира. Не мир рождает языки, а языки рождают мир. Примечательно, что книги, которыми Толкин прославился — «Хоббит» и «Властелин колец», — не были задуманы им изначально, мол, вот я писатель, я напишу книжку — опубликуйте ее. Он десятилетиями хотел опубликовать «Сильмариллион» — именно реконструкцию этого мира, вырастающего из языков. «Хоббит» же родился довольно случайно. Проверяя студенческие сочинения, он написал: «В норе под горой жил да был хоббит». Слово потянуло за собой цепочку, а потом оказалось, что история Бильбо — это часть другой истории. Он стал раскапывать ее и таким образом начал писать «Властелина колец». То есть созданная языковая реальность повлекла за собой создание мира и написание этих книг.
Толкин был профессиональным лингвистом и участвовал, в частности, в создании Оксфордского словаря английского языка. С этим связан один красивый сюжет. Молодым исследователем он участвовал в написании словарных статей, а в поздние годы его попросили отредактировать слово «хоббит», которое помещали в дополнение к словарю, и он его довольно значительно переписал. То есть в конце жизни Толкин застал момент, когда изобретенные им слова вошли в английский язык и в Оксфордский словарь.
Тома второго издания Оксфордского словаря, включающие тома с H по N, над которыми работал Толкин. Оксфорд, 1989 год Wikimedia Commons
Приведу две ситуации, иллюстрирующие, что Толкин сам относился к тому, что он делает, как к реконструкции реальности, а не как к вымыслу. Он очень интересно поясняет, как пишется слово «гномы» во множественном числе: dwarves. В современном английском языке во множественном числе было бы «-fs». Он же пишет через «-ves», как wolves («волки»), и говорит: пусть современная норма относится к этому слову как к давно перешедшему в сферу мифологии: гномов не существует, это некоторая ушедшая в прошлое реальность, в том числе языковая, — я же отношусь к гномам как к живым сущностям, которые описываются работающими по законам английского языка формами.
Еще один пример: в 1955 году Толкин, только закончив «Властелина колец», отправляется в путешествие по Италии со своей дочерью Присциллой и пишет, что его невероятно поразила Венеция. Он говорит, что она очень похожа на Старый Гондор. То есть не Гондор похож на Венецию, некоторую материальную реальность нашего мира, а Венеция похожа на Гондор. Для него Гондор первичен, а Венеция оказывается подобием.