Чему нужно учить на уроках русского языка
Чему нужно учить на уроках русского языка?
Чему нужно учить на уроках русского языка? Вы скажете: ну, конечно же, правильно писать и ставить знаки препинания. Но это будет очень поверхностный взгляд.
Понятие «русский язык» вмещает в себя намного больше, чем просто писать без ошибок. Знаете, я вот думаю, а многие ли ответят мне, что на уроках русского языка надо правильно учить говорить и прививать любовь к языку как носителю национальной культуры? Или, научившись выражать свои несложные мысли, мы с уверенностью можем сказать, что говорить правильно умеем с раннего детства, мы ведь носители этого языка. Тогда почему так непросто бывает подбирать нужные слова в нужной ситуации? Вот и получается, что на уроках русского языка мы должны научиться, прежде всего, владеть грамотной речью, устной и письменной, относительно цели и ситуации,. А это очень непросто! Для этого нужно ориентироваться в стилях речи, иметь богатый словарный запас, уметь строить предложение так, чтобы при минимальном количестве слов оно вмещало максимум смысла, как у А.П. Чехова. Чтобы уже со школьной скамьи дети понимали, что смысл предложения зависит не только от того, какие слова использованы в предложении, но и от того, где в предложении они стоят. Сравните: Я этого не говорил и Я не это говорил – большая разница!
Научившись улавливать мельчайшие оттенки смысла, мы научимся на уроках русского языка любить свой язык, ценить, перестанем засорять его излишними заимствованиями и жаргонными словечками. Мы сохраним свою культуру – великую культуру, созданную великим языком!
Чему нужно учить на уроках русского языка в школе? (Школьные сочинения)
Знания о родном языке необходимы для каждого его носителя. Язык помогает людям познавать мир, получать любую информацию, а также он учит выражать свои мысли.
Школа является главным местом, где каждый человек получает достоверные знания о своём языке. Преподаватели русского языка обучают учеников правилам, которые, так или иначе, влияют на построение грамотной речи. Во многом только от самого обучающегося зависит то, какие из знаний, полученных в школе, он будет применять на практике.
Как и любая другая наука, русский язык подвергается изменениям. На сегодняшний день большинство носителей русского языка используют в своей речи упрощённые формы слов, а также смешивают его с диалектом представителей англоязычных стран.
Такая форма общения наиболее удобна для современной молодёжи. Однако подобное отношение к родному языку приводит к его деградации. Некоторые школьники и их родители не видят смысл в познании языковых норм и в изучении грамоты. Они заявляют о том, что все эти правила только затрудняют процесс обучения, из-за чего школьники вынуждены тратить своё время на то, что им никогда не пригодится в жизни.
Если следовать современной тенденции общения и неполноценно использовать нормы русского языка в речи, то в скором времени он утратит свою самобытность. Поэтому я считаю, что школы не должны кардинально менять программу обучения. Ученикам важно знать историю своего родного языка, вот почему все орфоэпические, орфографические, пунктуационные и иные нормы должны быть изучены школьниками. Единственное, что важно добавить в школьную программу — обучение учеников применению всех языковых норм на практике, в особенности во время диалога с другими людьми. Когда мы не практикуем живое общение на иностранном языке, то все его теоретические аспекты забываются. Также происходит и с родным языком. Конечно, очень сложно привить себе навыки грамотного общения, так как мы живём среди большого количества людей, которые не задумываются о важности сохранения родного языка, а также не понимают необходимости в усовершенствовании своей речи.
В некотором роде можно согласиться с теми, кто считает, что значительная часть знаний, полученных на уроках русского языка в школе, зачастую не применяется учениками в жизни. Мы действительно не используем в своей речи устаревшие слова, которые непосредственно являются частью школьной программы. Слова высокого значения, также упоминаемые на уроках русского языка, нами практически никогда не используются в обыденной речи. Но как бы бесполезно не звучали данные правила в представлениях большинства русскоязычного населения, знать их необходимо хотя бы для того, чтобы отдавать дань прошлому и понимать, что из себя представлял наш язык раньше.
Подводя итог вышесказанному, хочется ещё раз подчеркнуть, что современная система обучения школьников русскому языку является гарантом создания грамотного поколения, её упрощение приведёт только к потере уникальности родного языка.
Что не так с уроками русского в школе. Чему не учат детей и можно ли это изменить
Дети могут рассказать, чему их учат на уроках русского. Но если спросить, зачем их этому учат, мало кто ответит. Наш блогер, учитель словесности Артём Григорян, уверен, что на русском можно освоить множество полезных навыков. Но для этого надо поменять подход к преподаванию.
Что вы помните о русском языке со школьных времен? Чему вы научились на этих уроках? Вот ответы родителей, которым я задавал этот вопрос:
А вот что ответили дети:
И никто из этих детей не говорит «я хочу сказать то, что» или «я тебя услышал» (да, мы с ними на «ты») На что это похоже? Вы приходите к портному и хотите сшить костюм. Он рассказывает вам о ткани и показывает сертификат подлинности, показывает фотоальбом с фабрики со всеми этапами создания и говорит, сколько метров в год они производят. Какие знаменитости носят их костюмы, сколько магазинов в мире и с какого года существует производство. Рассказывает историю компании и её роста. Но пока вы пытаетесь разобраться в этом и что-то запомнить (пока не знаете зачем, но надо же поддержать беседу), вы думаете: что я получу и буду ли хорошо смотреться в костюме?
То есть, каков будет результат? Не зря ли я выброшу время, деньги и эмоции?
Такой же вопрос задаёт себе каждый ребенок перед каждым уроком. Да, он хочет знать, что дадут ему эти 45 минут. Разве это не естественный вопрос для человека, которому и родители, и учителя, и бабушка с дедушкой говорят, что школа полезна?
Попробуем ответить на него с позиции русского языка, лингвистики и здравого смысла
1. Писать, о чем хочешь
Урок может дать возможность написать, о чем хочешь. Да, пусть о том, как проходил матч в компьютерной игре или об обычном прокатном фильме, но это интерес ребенка, он готов им делиться, так почему нет? Ведь он будет писать легко и естественно, без неприязни к письму. Темы вроде «Зима» или «Как изменился наш район», или «Моя любимая улица» для большинства детей — это долгие размышления, о чем бы написать, вымучивание каждого предложения и просьба задать дополнительные вопросы, подсказать, что же надо написать.
А ещё ребёнок не понимает, почему должен писать о том, что ему неинтересно? В результате мы получаем реакцию: «Ну вот, опять писать! Зачем это нужно?»
Как учителю работать с фрирайтингом (свободным письмом) и развивать работу с текстом — тема отдельной статьи, но основной посыл, я думаю, понятен.
2. Инструменты вместе со знаниями
Урок может научить применять инструменты. Сколько раз на уроке русского языка вас учили пользоваться разными типами словарей? Не просто рассказывали, какие словари есть (хотя это тоже далеко не во всех школах делают), а действительно учили ими пользоваться. Как, например, понимать словарную статью толкового словаря и что означают пометки разг. или доп., мн. или ед.? Какие есть электронные словари?
Вам говорили, что единственный эффективный способ проверки орфографии — это читать текст с конца, потому что так мозг не отвлекается на смысл всего текста, а проверяет слова по отдельности? А ведь это инструменты, и сейчас их стало больше. Можно на простых примерах показать, почему google translate не подходит для перевода связного текста и лишь предлагает список значений слова, а догадываться о том, какое значение использовано, надо самому.
Можно рассказать о программе «Главред», которая помогает редактировать текст и даёт рекомендации понятным языком и с примерами, или программе, которая считает, сколько в тексте «воды» и определяет возраст целевой аудитории. Помочь выучить правило или текст при помощи майндкарты, потому что ребенок в отличие от взрослого легче запомнит картинки, чем текст. Тем более те, которые нарисовал сам.
И это только малая часть инструментария, помогающая разобраться с языком.
3. Цель изучения языка
Урок может научить, пусть и постепенно, достигать цели коммуникации. Вот пример: перед учениками лежат карточки, на них коммуникативные ситуации и роли в этих ситуациях. Они подходят к столу и тянут карточки. Один из них становится директором салона красоты, к нему приходят две девочки, торговых представителя. Одна продает недорогую косметику, но не очень качественную, вторая — исключительного качества, но очень дорогую. Он приглашает их на беседу вместе, а не по отдельности, и каждая должна продать свою продукцию, а он — принять правильное решение и догадаться сбить цену.
Какие впечатления были у детей после такого урока? Да, после урока нужно и полезно выслушивать мнение детей и их впечатления, если они не возражают. Детям такое нравится. Потому что «так может быть в жизни» (Коля), «это нужно уметь делать» (Вита), «от этого могут зависеть деньги и карьера» (Василиса).
Что узнает студент-лингвист на первой лекции на первом курсе? Что язык — это в первую очередь средство общения. Не набор правил, не грамматические таблицы и список «словарных» слов, а инструмент. Так почему, когда он начинает преподавать, он забывает об этом? Может быть, правильно писать слова «семафор», «агрегат» и «резолюция» без помощи Word для ученика 7 класса не так важно? А вот находить главную информацию в тексте и конспектировать пригодится больше? Да и Word и другие орфографические сервисы не за семью замками. Если ваш ребенок вообще будет использовать слова «семафор», «агрегат» и «резолюция».
2005 год. Встреча студентов, аспирантов и преподавателей с академиком РАО Виталием Григорьевичем Костомаровым, основателем преподавания русского языка как иностранного. Вопрос из зала:
— Что не так со школьной методикой преподавания русского?
— Чрезмерное обожествление орфографии
И дальше про правила, заучивание, грамматические таблицы и полное игнорирование сути и назначения языка вместо того, чтобы использовать его и учить этому. Так может, хватит?
Это первая статья моего блога о преподавании словесности в школе и опыте общения с детьми и их родителями, а также коллегами-русистами. Я буду делиться опытом, приемами, кейсами и историями, мнениями и решениями, достижениями детей и педагогов. И говорить об этом понятно, аргументированно и современно.
Вы находитесь в разделе «Блоги». Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Круглый стол
«Чем нужно заниматься на уроках русского языка?»
Л.А. ГОНЧАР, главный редактор газеты «Русский язык».
Наша газета не раз уже писала о летних и зимних лингвистических школах, о Ломоносовском турнире, о 1-й Международной олимпиаде по лингвистике – обо всех тех научных мероприятиях, которые растят будущих лингвистов, создают социокультурную среду для одаренных детей в области гуманитарных наук.
«Русский язык» – газета, конечно же, для учителей. Но, поскольку в нашем круглом столе принимают участие и школьники, скажу, что многие номера могут оказаться интересными и для них. Мы печатаем школьные рефераты, курсовые работы и проекты, посвященные языковым проблемам. У нас существует рубрика «Язык в задачах», которую ведет Елена Владимировна Муравенко – наш постоянный автор и главный организатор олимпиад по лингвистике.
А теперь о самом круглом столе. Думаю, что его тема заинтересует и учителей, и старшеклассников, и ученых. «Чем нужно заниматься на уроках русского языка?» – вопрос для школы не случайный, хотя и таит в себе определенную полемичность. С одной стороны, все знают, чем мы занимаемся на уроках русского языка, а с другой стороны – если посмотреть на школьные уроки языка отстраненным взглядом, многое увидится по-другому.
Учителя обычно жалуются, что в программе мало часов на русский язык, особенно в старших классах. Хочу обратиться к детям. Хватает ли вам тех часов, которые выделяются на русский язык? Сколько уроков русского у вас в неделю?
Перед нами сидят победители олимпиад, участники факультативов и кружков, которые, как правило, учатся не в обычных классах и школах. Тем интереснее задать им этот вопрос.
ЖЕНЯ ЗОТИНА, 11-й класс, школа № 147.
Я учусь в обычной московской школе. У нас русский язык бывает один раз в неделю. Но мы там толком ничем не занимаемся, потому что наша учительница считает, что мы уже все прошли и больше с нами заниматься нечем.
НАДЯ МАКЕЕВА, 11-й класс, школа № 1525 – лицей «Воробьевы горы».
А у нас все по-другому. На уроках мы разбираем тексты. При этом никакими учебниками мы не пользуемся. Часты споры, дискуссии, нормой является диалог. Я бы сказала, что уроки русского языка – это такие «разгрузочные» уроки среди других, скучных уроков, на которых все обычно спят.
ВАЛЯ ЕФАНОВА, 11-й класс, школа № 1060.
Мы повторяем правила, которые нам уже известны. Это скучно. Если же мы хотим узнать что-то интересное, то идем в кружок или на факультатив. Почему в кружке интереснее? Там мы занимаемся тем, чем хотим, там ничто не связывает учителя. Я имею в виду программу. На факультативе примерно то же, что и здесь, в Школе (Школой и взрослые, и дети сокращенно называют ЗЛШ. – Ред.). Только в Школе намного лучше. Здесь мы слушаем лекции известных лингвистов страны, участвуем в семинарах. Здесь говорят о живом языке.
ОЛЯ ОЛОХТОНОВА, 11-й класс, школа № 1508.
А то, что мы проходим в школе, к нам, ученикам, имеет самое отдаленное отношение. Мы учим правила, занимаемся орфографической тренировкой. Но если спросить человека, окончившего школу, что он помнит из школьной программы, то окажется, что он почти ничего не знает, он – полный невежда в лингвистике.
Е.С. АБЕЛЮК, заслуженный учитель РФ, Научно-исследовательский институт развития образования, зав. лабораторией словесности.
Мы услышали точку зрения старшеклассников. По их мнению, то, чем они занимаются на уроках, к ним самим не имеет отношения. Они хотят заниматься живым языком, а мы им предлагаем некий суррогат, ненужные, формальные знания о языке, без которых вроде бы вполне можно обойтись. Вопрос к детям: неужели школьная программа абсолютно исключает занятия живым языком?
ЖЕНЯ ЗОТИНА. Да, исключает. Уроки русского в школе – это чаще всего рутина. Мне лично гораздо интереснее заниматься математикой. Хорошо, что на нашей Зимней школе не противопоставляют язык и математику. Вот почему мне здесь интересно.
УЧИТЕЛЯ (общее мнение). То, что говорят дети, ни для кого не секрет. Мы задавлены учебными программами, контролем. На лингвистику времени не остается, на живой язык – сразу вспоминается название замечательной книжки Корнея Чуковского «Живой как жизнь» – времени нет.
Татьяна Урядникова, гимназия № 1522, г. Москва
И.И. МИШКЕТКУЛЬ, Ногинская гимназия, учитель.
Проблема на самом деле не в программах и учебниках, а в нас, учителях. Все программы в общем-то одинаковые. Во всех учебниках говорится об одном и том же: о падежах, склонениях, частях речи… Другое дело – как об этом говорить. А вот это уже задача учителя.
Расскажу о своем опыте. В 5-м классе я начинаю со слова. Лексику я ставлю на первое место. Значение слова, происхождение, употребление – все это безумно интересует детей. Пишем мы очень мало, больше говорим. Через два месяца я говорю детям: «А теперь посмотрим на слово с другой точки зрения – фонетической. Будем исследовать, как слово звучит, из каких звуков оно состоит». Транскрипцию мои ребята любят больше всего на свете. Их хлебом не корми – дай разобрать слово. Затем мы начинаем изучать словообразование, чуть позже – грамматику. И так до 11-го класса. А в одиннадцатом мы занимаемся анализом текста, редактированием. В общем, движемся все выше и выше. Дети с удовольствием идут на уроки.
Думаю, что все зависит от учителя, от его умения интерпретировать программу. Нет плохих учеников, любого ребенка можно вовлечь в интересную работу. Это мое кредо.
Т.В. ЗОТИНА, учитель школы № 396, Москва.
Позволю себе одну реплику, касающуюся выступления Ирины Ивановны. У каждого из нас свои предпочтения, свои любимые разделы и темы. Мне кажется, что заниматься анализом текста и редактированием в 11-м классе уже поздно. Эту работу нужно начинать гораздо раньше. Если не научить детей с пятого класса работать над ошибками, в том числе речевыми, то к 11-му классу они не смогут редактировать свои сочинения.
М.А. ПИНСКАЯ, учитель школы № 1060 – Московской вальдорфской школы.
Мы много говорили о программах. На самом деле программа ничего не запрещает. В 6-м классе изучается раздел «Лексика» и, в частности, тема «Заимствованные и устаревшие слова». Эта тема естественным образом связана с вопросами происхождения языков, классификацией индоевропейских языков. Именно в шестом классе я рассказываю о близких и дальних родственниках русского языка, ввожу понятие языкового древа. Почему в шестом? Да потому, что в этом возрасте дети еще не утратили интерес к языку, они открыты любому новому знанию. Я предлагаю новое не как жесткую схему, а как некий образ, тайну, «образное переживание» непростой языковой проблемы. Кроме того, эти сведения ложатся на определенный культурный пласт, который дети осваивают начиная с 3-его класса. В начальной школе наши ученики узнают об Адаме, раздающем имена, о Вавилонской башне. У них формируется свое понимание языка, понимание через вживание в язык, переживание его, его истории и современного состояния.
Есть некая закономерность во всем том, что мы делаем на уроках, знания нужно выстраивать в систему. А программа? Программа не запрещает нам заниматься тем, чем мы считаем нужным.
И.Б. ИТКИН, кандидат филологических наук, Институт востоковедения РАН, научный сотрудник.
Лингвистикой нужно начинать заниматься как можно раньше. В науке о языке существуют так называемые общие места, которые стали общими лет так шестьдесят назад. Возьмем, например, учение о предложении. Наука давно ушла вперед, а в школе преподается синтаксис «времен Очакова и покоренья Крыма». Но ни эти «общие места», ни сама лингвистика, к большому сожалению, не доходят до школы.
Л.А. ГОНЧАР. А нужно ли все общие, как выразился Илья, места лингвистики вводить в программу?
Е.С. АБЕЛЮК. Очевидно, не все научные открытия нужно нести детям. Но Илья прав, разрыв между академической и школьной лингвистикой сейчас, пожалуй, слишком велик.
Давайте повернем разговор в несколько иную плоскость. Хочу предложить такой вопрос для обсуждения. Может быть, все беды в том, что задача формирования грамотности – а это, безусловно, задача важная – затмевает другие? Все-таки нельзя сводить изучение языка в школе только к формированию грамотности.
И.И. МИШКЕТКУЛЬ. А без этого нельзя. Мы обязаны научить детей грамотно писать.
Светлана Абрамова, лицей № 1511 при МИФИ
В.М. АЛПАТОВ, доктор филологических наук, Институт востоковедения РАН, зам. директора.
Позвольте мне вступить в разговор, так сказать, с позиций постороннего. Я никогда не преподавал в школе. И тем не менее меня, как и каждого человека, волнуют вопросы обучения языку.
Зачем вообще нужен русский язык в школе? Правильно сказали, что если нет связи с жизнью, то ничего достичь нельзя. Приведу два примера.
Японцев однажды спросили, зачем им нужен английский язык. 80 процентов ответили, что английский язык не пригодился им ни разу в жизни, а 20 – что пригодился один раз, когда они сдавали экзамены в вуз.
Другой пример. Во времена моей бабушки-казачки в станице обсуждали вопрос о том, нужно ли девочек посылать в школу, нужно ли обучать их грамоте. После долгих споров решили, что посылать все-таки стоит, хотя бы для того, чтобы они могли при случае прочитать письмо от мужа с фронта и написать на него ответ. Вот вам связь с жизнью, вот вам мотивация.
И раньше, и сейчас главной остается задача обучения орфографии. Все в общем-то сводилось и сводится к этому. Но ведь орфография – наука догматическая. Освоение русской орфографии может хорошо идти у человека с одним складом ума и плохо – у человека с другим складом ума. Мне представляется, что учитель, который любит излагать орфографические правила, обычно плохо, догматически преподает литературу. И с этим надо считаться, это вытекает из самой природы орфографии.
Итак, первая задача обучения в школе – это обучение орфографии и пунктуации.
Вторая задача – научить правильно и красиво говорить по-русски. Это задача обучения риторике в широком смысле этого слова. Не построение речи вообще (чему учили старые риторики), а обучение конкретным вещам – правилам построения деловых текстов, умению общаться публично, вести диалог.
Третья задача – задача обучения лингвистике. Человек должен выходить из школы с каким-то минимумом знаний о науке, которую он изучал в школе. Ведь выходит же выпускник с каким-то багажом знаний по истории, химии, биологии… Почему же он не имеет никакого представления об индоевропейских языках, о родстве славянских языков, о самых разных живых и мертвых языках?
Итак, перед нами вырисовываются три задачи: обучение грамотному письму, обучение хорошей устной речи и освоение лингвистического минимума.
Е.С. АБЕЛЮК. Думаю, что о целях языкового образования можно говорить еще очень долго, а сами эти цели расширить. К примеру, работая с текстом, изучая законы его построения, мы, в конечном счете, учим учеников думать. Эта задача – обучение культуре логического мышления – не менее важна для школы, чем обучение просто грамотности.
В.М. АЛПАТОВ. Думать мы учим на всех уроках. Надо только различать два вида «думания»: «думание вообще» – это как раз то, чем занимаются все предметники без исключения, и обучение формальным приемам мышления – это прерогатива уроков математики и уроков русского языка. Именно здесь мы находим точки соприкосновения предметов, обычно противопоставленных в сознании школьников.
И.А. ШАРОНОВ, кандидат филологических наук, Институт лингвистики РГГУ, декан факультета теоретической и прикладной лингвистики.
Вопрос о том, чем нужно заниматься на уроках русского языка в школе, закономерно привел нас к обсуждению целей и задач обучения языку. Цели эти обозначены в программе. Здесь много говорилось о том, что программы и стандарт сковывают работу учителя, загоняют ее в прокрустово ложе. Два слова в защиту программы. Программы ничего не уничтожают и не запрещают. И если мы уберем программы вообще, то ничего хорошего не получим. Владимир Михайлович Алпатов рассказал нам о мотивации столетней давности: почему посылали в школу девочек-казачек. У современных выпускников и их родителей мотивация другая, но тоже сугубо прагматическая: все мы хотим, чтобы наши дети поступили в вузы, продолжили обучение. А для этого они должны иметь некий стартовый уровень по русскому языку, который и обеспечит им поступление.
Е.В. МУРАВЕНКО, кандидат филологических наук, Институт лингвистики РГГУ, доцент.
Я работаю со студентами, а не со школьниками, и хорошо вижу, чему школа не научила, какие свои задачи она не выполнила. Первокурсники не умеют грамотно писать, не умеют связно говорить, не умеют доказывать свою точку зрения… – можно еще долго продолжать, чего они не умеют и не знают. Задаю конкретный вопрос на семинаре, а в ответ слышу все что угодно, но только не ответ на сам этот вопрос. То же самое на олимпиадах. Дается задание: «Прочтите слово тир. Определите, сколько раз каждый звук этого слова встречается в следующей фразе: Жили-были старик да старуха».
В половине работ школьники пишут фонетический разбор всех слов без исключения, хотя никто этого от них не требовал. Нужно учить детей точно и доказательно отвечать на поставленный вопрос, учить культуре мышления.
Н.Г. БРАГИНА, кандидат филологических наук, Институт русского языка им. А.С.Пушкина, старший научный сотрудник.
Это касается не только школьников и студентов. Мышление наших молодых ученых грешит тем же недостатком. Многие работы российских физиков не публикуют за границей только потому, что половина из них начинается с цитат, имеющих к содержанию самих статей косвенное отношение. Западный стиль написания научных работ иной. Там требуют, чтобы все сильные позиции были заявлены в первом абзаце. Разве не этому мы должны учить и детей?
М.А. ПИНСКАЯ. Уже говорилось о том, что задачи обучения мышлению и речи – это задачи не только уроков русского языка. Да, конечно, мы учим ребят логично, последовательно излагать свои мысли в устной и письменной форме, учим аргументировать свою позицию. Все это очень важные коммуникативные умения. Но в чем тогда особенность именно наших уроков, разумеется, в тесной связи с уроками литературы?
Работая в собственно языковом пространстве, мы должны все делать для того, чтобы дети испытывали чувство радости и наслаждения от языка, от занятий языком. Разумеется, живым языком.
Л.А. ГОНЧАР. Думаю, что с Мариной Александровной Пинской согласятся не только все участники нашего круглого стола, но и все те, кому небезразлична судьба предмета «Русский язык» в школе. И, если каждый из нас будет стремиться к выполнению тех задач, о которых мы говорили, в конечном счете, выиграют все: и дети, и учителя, и лингвисты.
Беседу за круглым столом записала Н.БОРИСЕНКО